Вот, значит, почему у него нет девушки. Может, ему, как и ей, был предъявлен ультиматум: работа или личная жизнь. Дейзи закатила глаза.
— Понимаю вас как никто, — искренне поддержала она. Дейзи была уверена, что Феликс тоже предпочел работу. — Еще раз прошу прощения, что дразнила вас. Это была маленькая месть на закуску.
Он засмеялся, и в углах глаз появились морщинки.
— Мне показалось, что это был сладкий десерт.
Когда Феликс улыбался, он казался более простым и доступным. Но лучше не думать об этом, потому что для Дейзи он все равно был недосягаем.
— Вы мне нравитесь, Дейзи Белл, — сказал он, — мне импонирует ваш стиль. Но я все равно не смогу смотреть на вас, пока вы не доедите спаржу.
— Попробуйте, — предложила она, — вам понравится.
— Нет, спасибо. — Он покачал головой. — Но чтобы отвлечь меня, пожалуйста, расскажите, как возникла идея открыть музей аттракционов.
Глава 4
Наконец они нашли безопасную тему. Дейзи решила, что для флирта в их отношениях не должно быть места. Она начала свой рассказ:
— Мой прапрадед был инженером и работал в текстильной промышленности. Он придумал, что паровой двигатель можно использовать для строительства ярмарочных аттракционов. Дело унаследовал мой прадед — тот, кто сделал карусель с лошадками. К этому времени компания Белл уже была довольно известна.
— Значит, в основе музея лежит историческое наследие вашей семьи.
— Да, — кивнула Дейзи, — но времена менялись, спрос на аттракционы падал, и мой дед решил сменить профессию. Но бабушка сохранила часть механизмов, сделанных на фамильном предприятии. Билл продолжил традицию и расширил коллекцию. В то время можно было купить старые аттракционы очень дешево, часто мы просто брали их со свалки и привозили сюда на реставрацию. Однако в последние годы паровые двигатели стали пользоваться большим спросом у коллекционеров. Если бы мы сейчас начинали дело с нуля, вряд ли преуспели бы.
— Ваш отец тоже инженер? — спросил Феликс.
— Конструктор грузовых лифтов. Он скоро выходит на пенсию. Отец смотрит на музей как на забаву, у которой нет будущего, — сказала Дейзи, добавив про себя: «И считает, что я зарываю талант в землю, хотя могла бы сделать успешную карьеру».
— А дети Билла?
Дейзи прикусила губу:
— У Билла и Нэнси нет детей. Ужасно обидно — из них бы вышли прекрасные родители.
— Мне показалось, — заметил Феликс, — Билл практически считает вас своей дочерью.
Она кивнула:
— Мы одинаково смотрим на многие вещи.
— Ваши братья интересуются музеем?
— Откуда вы знаете о братьях? — нахмурилась Дейзи.
— Билл сказал, что вы младшая из четырех детей и единственная девочка.
— Они тоже инженеры, но придерживаются отцовских взглядов. Эд строит мосты, Бен — машины, а Мики специалист по оросительным системам. — Она вздохнула. — Мама так ждала девочку, а я разочаровала ее. Никогда не любила розовый цвет и оборки, не играла в куклы. Она всегда заставала меня либо с конструктором братьев, либо ломающей какую-нибудь вещь, чтобы узнать, как она работает.
— Легко могу представить, — произнес Феликс с улыбкой, которая говорила, что он на ее стороне.
— Если бы я была старшей сестрой, они быстрее смирились бы.
— С профессией инженера?
— Не только. — Дейзи ковыряла спаржу вилкой. — Они хотели, чтобы я закончила университет.
— У вас нет университетского диплома? — удивился Феликс.
— У единственной в семье. — Она прикусила губу. — Я всегда знала, чем хочу заниматься, а полный университетский курс отсрочил бы мои планы еще на три года. Так что ограничилась первым уровнем и получила диплом механика.
— Что было нелегко. Кроме вас на курсе были девушки?
— Ни одной, — усмехнулась Дейзи. — Мне пришлось долго доказывать преподавателям и сокурсникам, что меня интересует инженерное дело, а не поиск мужчины.
Мужчины не интересуют ее до сих пор, несмотря на то, что напротив сидит красавец с неотразимой улыбкой и морщинками в уголках потрясающих серых глаз.
— Конечно же экзамены вы сдали лучше всех, чтобы доказать серьезность намерений.
— Угадали, — заметила она сухо, — мне удалось добиться своего, хотя родители и братья были разочарованы. Но главное, я занимаюсь любимым делом и знаю, что я на своем месте.
— Не оправдали ожиданий семьи, не так ли? — заметил Феликс.
Дейзи вздрогнула, потому что он понял. По промелькнувшему выражению глаз она догадалась, что он тоже не угодил семье.
— У вас похожая история? — спросила она.
Последовала долгая-долгая пауза, потом он кивнул:
— За исключением того, что я не младший, а старший в семье.
— Чем вы должны были заниматься?
— Стать представителем третьего поколения биржевых брокеров. — Феликс ткнул вилкой в шампиньон на тарелке. — К счастью, мои сестры продолжили традицию.
— Разве плохо быть биржевым брокером?
Вопрос заставил его поднять голову и посмотреть ей прямо в глаза.
— Странно, что именно вы задаете этот вопрос.
— Полагаю, у вас была другая мечта.
— Именно так. Мне нравится решать трудные задачи, так же как вам, — сказал он задумчиво, — только я занимаюсь проблемами попавших в беду компаний.
— Вы готовы признать, — подняла брови Дейзи, — что банкротите фирмы.
— Совсем нет. Если вы заглянете в Интернет, то сами увидите, чем занимается моя компания.
— Готова признать, — развела руками Дейзи, — что обвинение несправедливо. Я не выполнила домашнее задание и не заглянула в Сеть, хотя намеревалась.
— Вы были заняты ремонтом двигателя, насколько я помню.
— Так увлеклась, что забыла о времени и опоздала на встречу. Но я, кажется, уже извинилась за это. — Она вдруг подумала, что готова еще раз извиниться, но более интимным способом, например поцеловав его в губы. Дейзи опомнилась. Она не могла понять, что с ней происходит. Надо было срочно возвращаться в безопасное русло. — Вы хотели рассказать, что мы делаем неправильно в нашем музее.
— Для начала вы совсем не используете землю, которая вам принадлежит.
— Как это не используем? А игровые площадки для детей? А сад, в котором так любят гулять взрослые?
— Земля должна приносить доход.
— Что же теперь делать? Продать под застройку?
Он нахмурился:
— Не надо думать обо мне плохо, Башмачок. Дейзи почувствовала, как краска заливает лицо.
— Извините. Это…
— Сработал защитный механизм? — предположил Феликс.
— Нет, но… — Она замолчала. Скорее всего, он прав. Обычно она старалась видеть в людях хорошее, но с Феликсом было иначе. Она упорно искала в нем недостатки, вероятно, потому, что сочетание привлекательной внешности и острого ума восхищали ее и одновременно представляли угрозу, разрушали барьеры, которые она долго возводила. — Что вы хотели сказать?
— Начнем с того, что парк мог бы стать прекрасным местом для свадебных приемов.
— Я думала об этом, но лицензия на проведение торжеств стоит так дорого, что вряд ли скоро окупится. К тому же у нас нет большого зала для приема гостей.
— Летом можно натянуть палатки.
— А если дождь? — Она состроила гримасу. — Конечно, фотографии жениха и невесты в гондоле были бы прекрасны, но вечером в конце недели у нас больше всего посетителей. Если мы закроем парк для них, мы потеряем доход за целый день.
— Совсем нет. Парк для свадебного приема можно закрыть только на вечер и предоставить аттракционы гостям.
Официант убрал пустые тарелки и принес горячее.
— Необходимо провести анализ цен на билеты и потока посетителей, — сказал Феликс. — Полагаю, вы это делаете?
— Разве Билл вам не сказал? — нахмурилась Дейзи. — У нас полностью компьютеризированная система продажи билетов, иначе возникли бы проблемы с налоговой инспекцией. Мы точно знаем, сколько в день проходит индивидуальных посетителей, сколько по семейным билетам, сколько по сезонным абонементам.
— Тогда проведите анализ статистики и измените ценовую политику.
Дейзи тяжело вздохнула:
— Как объяснить вам, Феликс, что для нас важнее всего сохранить историческое наследие, а не заработать кучу денег. Поэтому мы ищем спонсоров, которые готовы поддерживать нас, а не зарабатывать на парке аттракционов. Если поднять цены, парк будет недоступен для семейного отдыха. Хочется, чтобы люди возвращались, потому что хорошо провели время, и при этом знали, что их не обобрали.
— Можно не поднимать входную плату. Сейчас входной билет дает право на неограниченное пользование аттракционами. Может быть, стоит подумать над другой схемой, — предложил Феликс. — Входной билет дает право на определенное число поездок, а за все последующие надо будет платить дополнительно. Это справедливо — кто больше катается, тот больше платит.
— Тогда персоналу придется принимать наличные прямо у аттракционов, — заметила Дейзи, — кроме того, если деньги будут идти не через кассу парка, кафетерий или магазин сувениров, страховая компания сильно поднимет ставку, расценив это как дополнительный риск.
— Этого не произойдет, если продавать билеты через кассу или ввести специальные жетончики, действительные только на территории парка.
Дейзи нравилось, как быстро он соображает и аргументирует свои предложения. Она встретила его взгляд. Сейчас серые глаза были спокойны и сосредоточенны, но она легко представила, как они темнеют от страсти. Она видела это, когда дразнила его, облизывая ложку со спаржей. Так легко было бы… Но нет, музей важнее.
Дейзи взяла себя в руки:
— Интересная мысль, есть над чем подумать. Спасибо. Что еще?
— Есть ли поблизости большая аудитория?
— Ближайшая — в деревне, в пяти милях.
— Тогда имеет смысл построить на территории парка общественный центр. Если предусмотреть мобильные сиденья, можно устраивать свадьбы, концерты, показы кинофильмов, проводить сезонные праздники, сдавать внаем для разных мероприятий, тогда и кафетерий будет заполнен. Можно добавить образовательные и развлекательные программы для детей. В Интернете я нашел ссылку, что вы устраиваете что-то подобное на Хеллоуин и Рождество.