станусь здесь. Мы расстались по серьезной причине, и она никуда не делась. Мы не подходим друг другу. Так было в Африке. Потом в Лондоне в четырнадцатом году. Поверь мне, с тех пор ничего не изменилось.
Эдди протяжно и тяжело вздохнула.
– Спасибо, что приехала сюда, – сказала Уилла, беря тетю за руку. – Тобой двигала забота обо мне, и за это я тебя очень люблю. Но пойми меня, тетя Эдди. Я не могу вернуться. Никак не могу. Это слишком болезненно.
– Я тебя понимаю, – кивнула Эдди. – Одному Богу известно, как я это объясню твоей матери, но я тебя хорошо понимаю.
Уилла поцеловала ее:
– Спасибо за понимание. Ты ведь не сразу уедешь? Побудь со мной немного.
– Конечно побуду. Я сама хотела немного проветриться и побаловаться отменной французской кухней… Уилла, у тебя руки дрожат, – нахмурилась Эдди. – Я тебя застала не в лучшем состоянии. Боюсь, своим приездом я сделала только хуже.
– Ничего подобного, – замотала головой Уилла. – Я счастлива, очень счастлива узнать, что он жив. Он в моем сердце, в моей душе. Просыпаться с мыслью, что он жив, что он не… – Ее голос дрогнул; боясь снова расплакаться, Уилла кое-как совладала с нахлынувшими чувствами. – Не могу сидеть дома. Мне надо прогуляться.
– Хорошая мысль. Прогулка прочистит тебе мозги. Пока ты гуляешь, я заварю себе еще кофе, а когда вернешься, надеюсь, ты поводишь меня по Монпарнасу.
Уилла еще раз поцеловала тетку, схватила пальто и помчалась вниз по лестнице, забыв шарф и шляпу. Она забыла обо всем, кроме удивительной новости, до сих пор кажущейся невероятной: Шеймус Финнеган жив.
Глава 112
– Джози! – крикнула Уилла, стучась в дверь квартиры своей подруги. – Джо, это я, Уилла! Открой!
Уже целую минуту Уилла барабанила в дверь, однако Джози не отзывалась. Уилла знала: подруга дома. Никакая сила не могла заставить Джози выйти из дому такую рань. Обычно она спала до полудня.
Уилле захотелось ее видеть. Джози была самой близкой ее подругой. Кому еще расскажешь, что Шейми жив? Уилле хотелось вдоволь наговориться и нареветься.
– Джози, поднимайся, ленивая ты девица! Вставай, лежебока, и открой дверь! – крикнула Уилла, вновь принявшись колотить в дверь.
Ответа по-прежнему не было.
– Странно, – пробормотала Уилла.
Она нажала дверную ручку, и та повернулась. Это тоже было странно. Уилла толкнула дверь.
– Джо! – снова позвала она, уже не так уверенно.
В прихожей было темно. Глаза Уиллы не сразу привыкли к темноте, а когда привыкли и она прошла дальше, увиденное заставило ее остановиться как вкопанная. Всё в квартире Джози было перевернуто вверх дном. На полу валялись сорванные со стен картины, обломки разбитых ваз и статуэток. Портьеры разорваны. От изящной шелковой обивки на мебели Джози ничего не осталось. Из вспоротых стульев и диванов торчали клочья набивочного материала.
– Джози! – испуганно позвала Уилла.
Из спальни донесся звук, похожий на стон. Уилла бросилась туда.
Увидев подругу, она вскрикнула.
Джози лежала в постели, избитая так, что на лице не осталось живого места. Простыни были мокрыми от крови. Кровь продолжала сочиться и из-под ее платья.
– Джози… боже мой! – Уилла подбежала к кровати.
– Уилла, я не сказала, – всхлипнула Джози, протягивая к ней руку. – Я ему не сказала.
– Кому? Кто так издевался над тобой? – спросила Уилла, сжимая окровавленную руку подруги. Она опустилась на колени перед кроватью. – Нет, не надо отвечать. Не говори. Не двигайся. Лежи спокойно. Я сбегаю за помощью.
– Нет! – простонала Джози.
– Тебе нужен врач!
– Времени нет. Послушай меня, Уилла. Пожалуйста… У меня есть сын, – с усилием произнесла Джози.
– Что-о?
– Четырехлетний малыш. Он остался в Англии. Джеймсом звать. Я залетела от одного мерзавца… Билли Мэддена. Он, когда узнал, требовал, чтобы я избавилась от ребенка. А я не захотела. Я родила и отдала ребенка своей подруге Дженни. Она моя бывшая учительница. Своего ребенка она потеряла. Выкидыш случился. Муж ее не любил, а она думала… вот родит ему ребенка, и он изменится. Но не родила. Женские внутренности у нее были повреждены после катастрофы. Я сбежала из Лондона. Пряталась у нее в домике. В Котсуолде… – Джози замолчала, закрыла глаза и лежала, тяжело дыша.
Уилла похолодела. Покойную жену Шейми звали Дженни. У нее был домик в Котсуолде. Их сына звали Джеймс, и ему тоже было четыре года. Нет, подумала Уилла. Этого не может быть. Просто совпадение.
Джози вновь открыла распухшие глаза. Они были полны душевной боли. Под каждым темнел синяк.
– Джози, ты лучше помолчи. Побереги силы. Я приведу врача. Продержись.
– Времени нет, – повторила Джози, тихо застонала и сморщилась, теперь уже от телесной боли. – Врачу, который принимал роды, я соврала. Назвалась Дженни. Так что в свидетельстве о рождении он написал нужное имя. Джеймса я отдала Дженни на другой день после родов, а сама уехала в Париж. Дженни врала мужу… разыгрывала беременность… потом сообщила, что родила. Я просила ее писать почаще… присылать мне снимки… Ой, как болит, – оборвав рассказ, застонала Джози.
– Джози, прошу тебя… не противься и позволь мне сходить за помощью.
Джози покачала головой:
– Кто-то рассказал Билли про ребенка, и теперь Билли хочет его забрать. Уилла, он совсем обезумел. Я думала, он меня убьет. Говорил, что потерял на войне сыновей и теперь намерен забрать Джеймса. Требовал, чтобы я назвала имя Дженни и ее мужа, но я ничего не сказала… Он требовал. Я молчала, и тогда он… Сама видишь. Потом он заявил, что все равно отыщет и заберет Джеймса, и ушел. – Из глаз Джози хлынули слезы. – Помешай ему, Уилла. Не дай забрать Джеймса…
– Тише, Джози… помолчи.
– Письма я прятала. – Голос Джози становился истеричным. – Письма от Дженни. Билли перевернул всю квартиру, но их не нашел. Они у меня в шкатулке с драгоценностями. Возьми их. На них адрес Дженни. Расскажи ей, как все обернулось. Там и деньги лежат. Они тебе пригодятся. Бери деньги, поезжай к ней. Предупреди ее. Торопись.
– Джози, где мне искать? Где эта шкатулка?
Уилла решила найти шкатулку, надеясь, что это успокоит Джози.
– В гостиной.
Уилла вернулась в разгромленную гостиную. Шкатулку она нашла у окна, но пустую. Рядом валялись выпавшие драгоценности. Внутри не было ни писем, ни денег.
– Черт! – досадливо прошипела Уилла.
Она уселась на пол и принялась ломать шкатулку. Вырвала подкладку, выломала ящички и полочки. И снова ничего. Тогда она подняла шкатулку над головой и с силой швырнула на пол. Потом еще раз. На третий днище треснуло, обнажив потайной отсек. Уилла отломала куски днища и увидела пачку писем, аккуратно перевязанных шелковой ленточкой. Там же был и небольшой кожаный кошелек, набитый французскими франками и английскими фунтами, туго свернутыми вместе.
Уилла развязала ленточку, вынула верхнее письмо и перевернула конверт, сжавшись от предчувствия.
– Боже, только не это! – прошептала она.
Обратный адрес был лондонским. Уилла знала этот адрес… адрес квартиры, которую снимал Шейми. Отправительницей значилась Дж. Финнеган. Дженни умерла, а Джози и не знала. Дженни была замужем за Шейми. А ее сын… Джеймс… был тем самым ребенком, за которым охотился Билли Мэдден. Шейми и не представлял, какая беда ему грозит.
– Нашла? – слабым голосом спросила Джози, когда Уилла вернулась в спальню.
– Нашла, – ответила Уилла, кладя письма и деньги на ночной столик.
– Ты должна ей сообщить. Обещай мне! – с внезапным неистовством потребовала Джози.
Уилле не хватало духу сказать Джози, что ее подруга умерла.
– Джо, я обещаю. Клянусь тебе, я что-нибудь сделаю… позвоню ей… или… или… пошлю телеграмму. Скоро. Очень скоро. Но прямо сейчас я займусь помощью тебе.
На платье Джози и на постели было подозрительно много крови. Слишком много крови.
– Что же мне делать? Как же мне разрешить эту чертову ситуацию? – шепотом спрашивала себя Уилла, затем вспомнила, что приняла целых три таблетки морфия; неудивительно, что у нее туман в голове. – Шевели мозгами, Уилла, – приказывала она себе. – Начинай соображать!
Она выбежала на площадку и забарабанила в дверь соседней квартиры. Открывшему мужчине торопливо объяснила, что ее подруга подверглась нападению, была сильно избита и нуждается в срочной врачебной помощи. Сосед сказал, что на последнем этаже живет врач, и сам вызвался его позвать. Еще через несколько минут врач уже сидел у постели Джози. По его словам, нападавший задел вену на подбородке Джози, что и явилось результатом обильного кровотечения. Врач сказал, что прижжет поврежденную вену, а затем наложит швы на крупные лицевые раны Джози.
– Ваша подруга обязательно поправится, – обнадежил он Уиллу. – Хорошо, что я оказался дома и сразу же пришел. Еще немного – и она могла бы умереть от потери крови.
Оставив Джози с врачом, Уилла поспешила в гостиную. Телефон, как и все остальное, валялся на полу. Уилла молила Бога, чтобы аппарат работал. Она положила трубку на рычаг, выждала несколько секунд, снова сняла и, услышав гудок, набрала номер междугородней. Ей почти сразу ответила дежурная телефонистка. Уилла попросила соединить ее с домом, адрес которого значился на конверте. Увы, телефон по этому адресу был отключен. Тогда Уилла попросила соединить с мисс Эдвиной Олден, Хайгейт-Хаус, Карлтон-вей, Кембридж.
Ждать пришлось несколько минут. Из трубки, сквозь щелчки и потрескивания, донесся далекий мужской голос:
– Хайгейт-Хаус. Слушаю вас.
– Альби! – закричала в трубку Уилла. – Слава Богу, ты дома!
Воцарилась пауза.
– Уилла, это ты?
– Да, Альби. Мне нужна твоя помощь. Срочно отправляйся к Шейми. Его сыну Джеймсу грозит ужасная опасность. На самом деле ребенок не является родным сыном Шейми. Мальчика отдала Дженни другая женщина – Джози Мидоуз. Настоящий отец Джеймса – закоренелый лондонский преступник Билли Мэдден. Альби, он охотится за ребенком. Совсем недавно Билли вломился в парижскую квартиру Джози и избил ее до полусмерти.