— Они исчезли в одну ночь по разным дорогам. Значит, договорились где-то встретиться. Ну, и потом — безногого учителя уже нет, а из близких знакомых в Эчмиадзине у Грунского оставались лишь Камо и Сонька. Соньку он забрал с собой, следовательно, довольно скоро на сцену должен был вылезти ее отец. Вот мы и подождем, пока он вылезет. Может, они в это время как раз с ним и разговаривают, — терпеливо объяснил контрразведчик Эдику. И попал в точку.
— Все равно! — гнул свою политику младший Казарян. — По мне, так взять за жабры эту сыкушку, прижать там, где надо и не надо, и она быстренько выложит нам все. А за ней и ее Ромео прибежит — освобождать. Ну и освободить тогда и ее, и его от бренного земного существования! — кровожадно ухмыльнулся он, — Заодно и папу пусть с собой прихватят!
Профессионал взглянул на него с некоторой долей уважения.
— А что — может пройти! Хорошо, будем смотреть по обстоятельствам.
Сыскари быстро рассредоточились по фойе гостиницы, а Эдик с комфортом устроился в открытом баре неподалеку от нее. Вскоре он угощал ликером какую-то зеленоглазую блондинку — свои прыщи он компенсировал «зеленкой» — баксами.
Айс и Сонька появились на такси ближе к вечеру. У Эдика в кармане запищала рация. Он извинился перед блондинкой, отошел вроде бы в туалет и включил прием.
— Клиенты в номерах! — сообщили ему.
— Хорошо! Ждать и ничего пока не предпринимать! Связь — через сорок минут! — именно столько ему требовалось, чтобы сходить с зеленоглазой внутрь помещения бара — в отдельную кабинку. За все было уплачено.
Через час он снял номер «люкс» на шестом этаже — как раз под Сонькиным номером, включил в нем фонарик с синим стеклом — для ориентировки снаружи, — и, спустившись на лифте, вышел на улицу. Ее окна были освещены настольной лампой. А вскоре на фоне окна возникла и сама Сонька, потянулась, села за стол и углубилась в изучение чего-то на поверхности стола.
— Читает! — догадался Эдик, наблюдая в маленький театральный бинокль за тем, как она чуть поводит головой из стороны в сторону, — Грамотная, говоришь? Ну счас ты нам расскажешь, что там вычитала!
Они впятером собрались в его номере. Двое встали с оружием по бокам дверей — на случай тревоги, — а двое с Эдиком, зацепив крючья телескопической лесенки за перила Сонькиного балкона, бесшумно поднялись на него и заглянули в номер. Там ничего не изменилось: Сонька по-прежнему сидела за столом над книгой и водила головой из стороны в сторону. Эдик достал револьвер и через открытую половинку окна прицелился ей в голову.
— А ну, без глупостей, быстренько встала и подошла сюда, сучка!
На его голос Сонька медленно повернула голову, и на Эдика уставились огромные… голубые глаза под наклеенными ресницами. Кукольные глаза, неживые, не Сонькины… Больше в номере никого не было.
Его охватила бешеная, слепая ярость. Сколько же эти сволочи будут водить его за нос? Ну, погодите, я вас все равно «сделаю», а пока… Эдик поднял револьвер, и с удовольствием высадил два заряда по точному Сонькиному подобию. Он бы расстрелял всю обойму, но не успел — сдетонировал пластикат на поясе у Барби, запрограммированный именно на такое механическое повреждение. Сила взрыва была направлена наружу, и Эдика вместе с двумя помощниками просто сдуло вместе с куском перил. Осколков не было, ранений они не получили, но шестой этаж — сами понимаете… В общем, подъехавшей через полчаса «скорой» пришлось их везти прямехонько в морг. А от красивой Барби остались лишь ошметки пластика и дорогого костюма…
Глава 15Здравствуй, это я!
Айс стоял у окошечка кассы Аэрофлота и ожесточенно спорил о чем-то с кассиршей. Затем подошел к Соньке, расположившейся на мягком дерматиновом диване в зале ожидания аэропорта. Он был взбешен.
— Ты знаешь, ваша страна и ваши порядки меня уже давно достали, но чтоб такое…
— А в чем дело-то? — спросила Сонька, стягивая с ушей наушники компактного плейера — подарок Айса вместо изувеченной взрывом Барби. Кстати, Сонька рыдала по ней, как по близкому родственнику, утешившись в конце концов гибелью ненавистного Эдика и вот этим «Сони», так созвучным ее имени.
— Какой-то козел закупил со всеми потрохами самолет, следующий рейсом до Адлера, и направил его со своим грузом во Владивосток! Рейс, конечно, пришлось отменить, и теперь сто семьдесят пассажиров кукуют в аэропорту в ожидании какой-нибудь «попутки». Как тебе это нравится?
— Никак не нравится! Но что ты можешь сделать конкретного? — спросила его Сонька.
— А ничего! Вот это-то меня и бесит!
— Так прекращай беситься, и подождем вместе со всеми! Подумаешь — часом раньше, часом позже! — Сонька, фыркнув, вновь натянула наушники и врубила «Эйс оф бэйс».
— А-а-а! — безнадежно махнул на нее Айс. — Что бы ты понимала! Да старший Казарян после смерти сына перевернет не только этот аэропорт, но и до Байконура доберется. От него теперь и на околоземной орбите не скроешься! Нам надо любыми путями сматываться из солнечного Аястана. Любыми путями…
Он сорвался с места и побежал обратно к кассе. Вернулся быстро, размахивая билетами.
— Снимай свои глушители, и побежали на посадку, через пять минут вылет!
— По блату достал? — догадалась Сонька, хватая светло-коричневый саквояж.
— Ага, по блату! — согласился Айс. — До Краснодара!
— Но ведь нам же в Сочи надо? — притормозила от неожиданности Сонька.
— Топай, топай! — подогнал ее Айс. — Нам отсюда надо сквозануть, а те двести пятьдесят километров от Краснодара до Сочи я тебя на руках пронесу!
— Попробуй только не выполни обещание! — пригрозила она, запрыгивая на трап готового к отправке АН-25…
Через полчаса после вылета между креслами прошла стюардесса, разнося лимонад и по две «стеклянные» конфетки. На обратном пути в кильватер к ней пристроились два мосластых парня. Все вместе они скрылись за перегородкой, отгораживающей летный салон от пассажирского, а еще через десять минут по селекторной связи прозвучал напряженный голос этой стюардессы.
— Уважаемые пассажиры, по техническим причинам наш самолет произведет вынужденную посадку в аэропорту города Адлера! — и через несколько секунд: — Экипаж просит вас не волноваться, поломка очень незначительная!
— Ты видел, видел? — подпрыгнула в своем кресле Сонька. — Эти два амбала, которые прошли за ней в кабину пилотов?..
— Ну, видел! — признался Айс.
— Да ведь это же террористы, неужели не догадался?
— Догадался!
— И ты так спокойно это говоришь? — ужаснулась Сонька. — Нужно немедленно что-то предпринимать. В конце концов, у тебя в саквояже есть оружие…
— Ты что, за идиота меня принимаешь? — постучал себя по лбу Айс. — Только идиот способен сейчас переться с оружием в самолет! Да я его еще в аэропорту загнал по приличной цене, пока ты кайфовала под плейер! Знаешь, какой там классный толчочек за общественным туалетом?
В это время в пассажирский отсек вышел один из мордоворотов и, поигрывая внушительным пистолетом, заорал, перекрывая бестолковый гам пассажиров:
— А ну, тихо вы, бараны безмозглые! Ничего у них в самолете не поломалось — просто нам с другом надо срочно попасть на свадьбу сослуживца, а мы двое суток проторчали в этом долбаном Гукасяне! Так что сидите спокойно, через пятьдесят минут вам представится возможность искупаться в море. Кто против? Воздержался? Так, принято единогласно! — и он пьяно захохотал.
— Да он же — вдрабадан! — изумленно ахнула Сонька.
— Скорее всего, обкуренный! — поправил ее Айс. — Я видел: они с другом сразу после взлета пошли в туалет. Вдвоем…
— Видишь — наркоманы, а смогли протащить в самолет и оружие, и наркотики! — упрекнула его Сонька и презрительно добавила: — Не то, что некоторые!
— Во-первых, очень малое количество наркоты можно спрятать где угодно — не буду долго объяснять эту специфику, поверь уж на слово. А во-вторых, то, что у него в руках, оружием можно назвать с большой натяжкой, разве что для дошколят сгодится! — с долей превосходства объяснил ей Айс. — С виду — да, натуральный ПМ, но стреляет на два метра пластмассовыми пульками. А в-третьих, почему это я должен что-то делать людям, которые меня столь любезно подвозят к месту назначения? Не волнуйся, уж где-где, а в Адлере найдется, кому их снять!
И точно: едва самолет успел коснуться шинами бетона взлетно-посадочной полосы, изо всех щелей, мыслимых и немыслимых, повалил СиЭн, СиЭс, и еще черт знает какие удушающие газы. А пока все чихали и кашляли, вытирая слезы, обдолбленных парней с десяти метров расстреляли охватывающей сетью из устройства «Невод». Закутали в этот «Невод» как миленьких и увезли в крытом спецназовском фургоне.
Продрав кое-как глаза и чихнув в последний раз, Айс с умилением взглянул на Российскую территорию.
— Ну, здравствуй, дорогая сердцу Родина, и прощай, проклятый Карабах!
Не знал он, прощаясь навсегда, что в это пекло придется еще вернуться. И довольно-таки скоро…
Часть 2«Проклятые»
Глава 1В городе Сочи…
Эту ночь «крутой авторитет» Сочинской диаспоры Гарик провел очень плохо: мешали разные надоедливые мысли, которые, вкрадываясь в сон, нарушали общий настрой тела и мозга на отдых. А причин для мрачных мыслей было несколько. Вернее, одна, но с вытекающими из нее последствиями: кто-то усердно «давил» на его стройную, отшлифованную систему, разрушая звенья ее цепи одно за другим.
Мадам Природа обидела Гарика с самых ранних лет, наделив маленьким ростом и хлипким телосложением. Его постоянно обижали в детском садике, а потом били в школе. Он изворачивался, давал сдачи и тут же убегал — иначе побьют снова. Мстил исподтишка спустя некоторое время, когда происшествие выветривалось из памяти обидчика. Но не из Гариковой души: обиды и унижения он запоминал намертво и при случае возвращал их сторицей. Причем, как бы ненароком, невзначай. Одному из своих ярых недругов подсказал, например, что в школьном металлоломе лежит емкость из-под горючего на две тысячи литров с остатками бензина: чуть-чуть, где-то в уголке, на донышке. И если в горловину бросить спичку… Результат не замедлил сказаться на следующей же перемене: пацана увезли в реанимацию с ожогами лица второй степени. Другому указал на чужой сад с прекрасными грушами, величиной в два кулака каждая, «забыв» предупредить его, что предприимчивый хозяин подвел к изгороди двести двадцать вольт. Парня не убило током лишь по счастливой случайности — выбило пробки из счетчика. Но он так и остался на всю жизнь заикой. Уже в восьмом классе одной девчонке, которая в ответ на ухаживания обозвала его «ссыкуном», он устроил также хорошую шутку: подложил в портфель шоколадную конфету, начиненную метилтестостероном, попросту говоря — конским возбудителем, и бедная девственница, вмиг забыв о чести и достоинстве, сорвала урок английского, перетрахав за время урока в школьном саду большую часть своих одноклассников, включая и Гарика, заодно «обслужив» находящихся там же прогульщиков из других классов. После безрезультатно