Многие не выдерживали бесчеловечных условий, пыток и избиений и умирали. Их хоронили в безымянных могилах, а родственникам сообщали, что такой-то «погиб при попытке к бегству». В период сильных дождей вода иногда смывает пласты земли на этих «кладбищах», обнажая скелеты жертв расистского террора.
И после всего этого расисты называют себя «христианами» и «поборниками прав человека»! Они заявляют, что живут в демократическом обществе!
— А как насчет медицинского обслуживания?
— Африканец попадает в тюрьму, как правило, уже больным человеком: его почти непрерывно избивают и пытают сразу после ареста и до суда. В тюрьме он не получает практически никакого медицинского обслужива- ' ния: врачи действуют заодно с охранниками. Но даже если доктор и захочет помочь, он ничего не добьется. Когда Джонасу Шимуфелени стало совсем плохо, сердобольный врач настаивал на его освобождении, но тюремные власти только посмеялись над этим.
В 1978 году тюремная администрация пригласила на остров Роббен психиатра, который раньше работал в уголовной тюрьме в Претории. Он был в чине полковника. Полковник Фурье. Мы однажды спросили его, как он поступит, если интересы заключенного и тюремных властей столкнутся? Он ответил, что, как служащий тюремной администрации, он, естественно, возьмет сторону властей, если даже придется пожертвовать профессиональной честью.
Туберкулез, желудочные болезни, кожные заболевания — вот с чем выходят из тюрьмы на острове Роббен. Мне «достался» туберкулез...
Сэм Шивуте
В 25 километрах от Луанды, столицы независимой Анголы, расположен Музей рабства.
Белый дом колониальной архитектуры на вершине небольшого холма, сложенного из огромных валунов. Волны Атлантического океана лениво лижут каменное основание, слепит глаза белый песок под полуденным солнцем,
несколько босоногих рыбаков выбирают добычу на лодки, вытянутой на берег. Если бы не сверкающий бело-синей краской автобус «Вольво», который привез нас сюда, можно было легко представить, что сейчас — середина прошлого столетия, еще пе отменено рабство и что только что от берега отчалило бразильское судно с очередной партией чернокожих рабов.
Моим гидом в музее был Сэм Шивуте, сотрудник информационного отдела ЦК СВАПО. Он немного знал португальский и вызвался переводить мне все надписи к экспонатам. Я узнал много интересного. Например, что рабство в Анголе официально было отменено не так уж давно — в 1858 году. И что за три с половиной столетия — с 1482 года — из Анголы через океан было переправлено почти 9 миллионов рабов.
— Борис, посмотри,— Сэм показал на витрину, где под стеклом лежали орудия пыток времен работорговли: деревянные и железные кастеты, дубинки, плети, колодки.
— Удивительно! Сегодня в южноафриканских и намибийских тюрьмах применяют точно такие же! — воскликнул Сэм.— Я неоднократно испытал эти «игрушки» на себе.
Однажды меня арестовали по статье 6 закона о терроризме. Знаешь, что это означает?
Сэм помолчал немного, вспоминая, и продолжил:
— Эта статья разрешает держать арестованного неопределенный срок в одиночном заключении, лишает его права на суд в течение разумного срока, короче, лишает его всех прав, кроме одного — быть истязуемым. Расисты, кстати, не скрывают, что этот закон позволяет им широко применять пытки при допросах и избивать заключенных, чтобы добиться от них «нужного» признания.
Сэму пришлось пройти через самые жестокие испытания: от зверских побоев до пыток электротоком.
— Меня и других товарищей подвешивали к потолку за связанные руки и били дубинками. В первый раз такая пытка длится минут десять. Если молчишь, то в следующий раз подвешивают уже на 20 минут — и так далее. Однажды я провисел более часа.
Как-то раз в мою камеру вошло трое буров. Они завязали мне глаза черной тряпкой и повели по коридору, потом втолкнули в какую-то комнату, бросили в кресло и связали так, что я не мог пошевелиться. Затем я почувствовал, что к голове, пальцам рук и ног, к половым органам и под мышки прикрепляют электроды. И начался допрос:
Этому беженцу из Намибии только 10 лет.
Расисты ЮАР сожгли
его деревню и убили родителей
Их мирная жизнь может быть прервана каждую минуту
«Дикие гуси» из США, Террористы
Великобритании, Франции, из южноафриканской армии
Израиля за деньги убивают беззащитных людей
Против этих ни в чем не повинных мирных жителей — женщин, детей и подростков воюют южноафриканские солдаты и наемники
Платных убийц вербуют и среди африканцев
Кто подсчитал число жертв международного терроризма?
Чем больше убьет — тем больше заплатят
| MEMORANDUM OF CONVERSATION | |
|---|---|
| PARTICIPANTS | South AfricaForeign Minister Pik Botha Defense Minister Magnus MalanU.S.:Assistant Secretary-designate Crocker Alan Keyes, S/ P |
| DATE & PLACE: | April 15/16, 1981, Pretoria |
| SUBJECT: | Discussions with SAG |
| COPIES TO: | AF, IO-McElhaney, S/P-Keyes, AF/S |
| US-Africa Relations: | |
| Стенограмма переговоров между помощником государственного секретаря США по африканским делам Ч. Крокером и министром иностранных дел ЮАР Р. Ботой в апреле 1981 года |
После этих переговоров военные корабли США подошли к берегам Анголы, демонстрируя поддержку террористических действий ЮАР в Намибии и Анголе
Карательная операция наемников
Африканскую деревню атакует Чьим оружием убивают
истребитель ЮАР намибийцев, ангольцев,
мозамбикцев?
INTERNATIONAL BROTHERHOOD OF MERCENARIES
invite you to join us now. Are you seeking a life of adventure? Register with other brothers of adventure worldwide. For free information and application form, send self-addressed stamped envelope to: IBOM, Box 5f, Richboro, PA 18954. (56)
EX-POLICE, MARINE wants employment mere, security, bodyguard, any job anywhere. Tom Riley, 901 South 9th, Oskaloosa, IA 52577. (51)
MERCENARY SCHOOL: Affordable training in weapons, combat, commando techniques. Best in U.S.A. Application, $1.00. P.O. Box 309, Dolomite, AL 35061. (51)
| «Требуются наемники...», Они готовы выполнить любой«Сделаю все, что угодно приказ хозяев из Вашингтонаи где угодно...» и Претории |
«Ты прав, парень, нам в сейшельскую филармонию... А теперь говори, где президентский дворец?»
Еще несколько минут — Против африканцев применяют
и начнут рваться снаряды, химическое оружие
заполыхают крестьянские хижины
Расисты используют Убийцы-наемники не щадят
самую современную технику, никого
нападая на «прифронтовые» государства
СВАПО победит!
Намибия будет свободной!
«Кто твои руководители?.. Откуда СВАПО получает деньги?.. Кто планирует операции?..» Каждый мой ответ или молчание сопровождалось дикой болью, от которой мое тело дергалось так, как будто его со страшной силой рвали в разные стороны. Трудно пережить эту боль, но я предпочитал ее подвешиванию, потому что при электрошоке по крайней мере знаешь, что она короткая — если не выключат ток, то можно быстро потерять сознание и ничего не чувствовать. При подвешивании же боль постоянна и пронизывает все тело, все кости... Многие не выдерживали и начинали говорить. Мне трудно винить их...
Существуют специальные пытки для женщин,— продолжает Сэм.— Например, «статуя». Жертву заставляют несколько часов неподвижно стоять в углу под надзором тюремщика, который за малейшее движение бьет плетью. Или «книжная полка» — когда женщина должна держать над головой ящик, полный книг. Если она опускает руки, то следует удар палкой по локтям. Одна из пыток, которой подвергают молодых африканцев,— «сомнамбула». Арестованного сажают на деревянный стул в фиксированном положении на два-три дня. Постоянно дежурящие надзиратели не дают заснуть. После такого «сеанса» человек не может отличить реальность от сна и почти автоматически отвечает на любые вопросы.
Десятки арестованных по 6 статье так называемого «закона о терроризме» не вышли живыми из полицейских камер.
Вспомните лидера южноафриканских студентов Стива Бико, вспомните Нейла Аггетта — белого профсоюзного деятеля и десятки других, кто был замучен на допросах. Статья 6 разрешает допрос подозреваемых в полной изоляции в течение неопределенного срока без доступа к нему каких-либо лиц, кроме государственных чиновников. Даже если допустить невозможное — что полиция соблюдает закон при допросе,— все равно такое обращение с арестованными равносильно пытке.
— Сэм, я не раз читал, что в результате длительного одиночного заключения наблюдаются сильные психические расстройства, даже если заключенный и не подвергался пыткам. Но в сочетании с пытками это, видимо, имеет страшно разрушительное воздействие на здоровье арестованных?
— Ты абсолютно прав. За годы действия этого закона накопилось много свидетельств этому. Некоторые африканцы, прошедшие через пытки, кончали жизнь самоубийством, другие на всю жизнь оставались неполноценными людьми.
Но, несмотря на это, южноафриканские власти отказываются признать, что допрос в условиях одиночного заключения представляет собой форму пытки. Закон продолжает действовать. Допросы так называемой «третьей степени» применяются даже к детям! Некоторые из моих товарищей подвергались непрерывным пыткам в течение трех-четырех суток! Это трудно себе представить, еще труднее вынести...
Естественно, что расистское правительство отрицает подобные факты, несмотря на то что при невыясненных обстоятельствах умирает немало заключенных.
Таким образом, этот закон, который якобы призван «бороться с терроризмом», сам на деле является орудием террора и символом репрессий.
Меня арестовывали под разными предлогами,—продолжает Сэм.— Самое долгое время под арестом я находился по обвинению в нарушении закона «о внутренней безопасности», который раньше назывался «законом о подавлении коммунизма». Он разрешает содержание под стражей без суда на срок до шести месяцев в условиях, мало чем отличающихся от тех, о которых я уже говорил. По нему могут арестовать только за то, что человек недоброжелательно отозвался о режиме апартеида или же подозревается в «вынашивании антигосударственных замыслов». То есть его могут осудить лишь по подозрению в намерении нанести ущерб системе апартеида. Кроме того, закон дает право властям запрещать любые публикации или организации, чья деятельность считается потенциально опасной. Если помнишь, в октябре 1977 года в одип день были объявлены вне закона 18 организаций, 3 газеты, более 40 активистов африканских организаций было арестовано.