Обсудить гениальную догадку с Клабеком я не успел, поскольку менеджер по оперативному вмешательству пришёл к тому же выводу. Шас забежал в ванную, схватил мужскую бритву, провёл удалённый поиск и молча сделал следующий портал, приведший нас в отдалённую деревню на границе с Псковской областью. При этом предусмотрительный Клабек не забыл о мороке «Полицейские при исполнении» — форма, значки, дубинки на поясе, образ патрульной машины у калитки, — и лишь благодаря этому у вышедшего из дома Кузьмина не случилось сердечного приступа.
— Вы по этому делу? — обречённо спросил он ещё до того, как мы представились.
— По этому, — не стал скрывать Клабек. — А ты от этого дела сюда всю ночь гнал?
— Гнал, потому что жить хочется.
— Колю при тебе убили? — не выдержал я.
— Кого?
— Капитана Лычёва Николая Александровича, — уточнил Клабек.
— Мы договорились, что я его на бензоколонке подожду, — немного непонятно ответил Кузьмин. — Я только кофе выпил — Кег звонит, поедем, говорит, в аэропорт. — Пауза. — В общем, всё стало понятно. Я телефон выбросил — и прочь. Своим велел у тёщи пожить пару дней, а сам сюда подался. Тут у меня дружок армейский живёт.
— Как своих предупредил?
— У меня вторая труба есть, Кег о ней не знает.
Предусмотрительно. Я покачал головой: такая мелочь — вторая труба, — а человек остался жив и семью уберёг.
О чём задумался менеджер по оперативному вмешательству, я не знаю, но мы оба замолчали, пауза затянулась, и у господина Кузьмина созрели вопросы:
— Как вы меня нашли?
Я хотел нагрубить, мол, не твоё дело, чел, но у опытного Клабека существовали ответы на все случаи жизни.
— Видеокамеры на дорогах, — хмыкнул шас. — Как только мы определили, по какому шоссе ты поехал, дальнейшее стало делом техники.
— Отсюда до ближайшего шоссе шесть миль.
— Машина у тебя приметная.
— Машина приметная, но вы всё-равно слишком быстро меня отыскали, — протянул водитель.
— Полицейский убит, — угрюмо бросил я. — Ты не представляешь, как быстро мы в таких случаях работаем.
— Уже представляю.
— Куда вы ездили с Николаем?
— На виллу в Курортном районе. Я туда Кега возил…
— Адрес! — хором потребовали мы с Клабеком.
И едва удержали морок.
В смысле удержались, чтобы не сорвать его к чёртовой матери и не броситься в портал как можно скорее. Но режим секретности есть режим секретности, о нём мы, честные жители Тайного Города, помним даже во сне, поэтому несуществующий патрульный внедорожник важно отчалил от калитки, выехал за пределы деревни и, только скрывшись из виду, растворился в воздухе. А мы с Клабеком шагнули в портал, чтобы оказаться у ворот виллы «Паллада».
— Разве ты не будешь вызывать подкрепление?
— Зачем? — осведомился шас с такой вальяжностью, что мне стало стыдно за проявленное малодушие.
Тем не менее я объяснил:
— Ломает меня входить на виллу в одиночку. Николай уже попробовал.
Стоящий перед нами дом выглядел красивым, но опасным. Свет, несмотря на пасмурную погоду, нигде не горит, обитателей не видно, но неподалеку от главного крыльца замер жёлтый «Камаро».
— Гаврилов здесь!
— Никого тут нет, — вздохнул Клабек. — Защита снята, охранных артефактов нет… Мы опоздали.
И сделал портал внутрь дома, транжира, совершенно не думая о том, кто будет оплачивать его переходы. И о том, что смывшиеся колдуны могли оставить нам пару-тройку неприятных сюрпризов.
Впрочем, нет, вру: в тот момент я о такой ерунде не думал и без колебаний шагнул в портал, на ходу активизируя многозадачный жезл в режим «Эльфийской стрелы».
— Пусто.
— Но магическая лаборатория была где-то здесь, — прорычал менеджер. — Я чувствую.
А на кончиках его пальцев дрожали малюсенькие оранжевые искры — будущие «Шаровые молнии». Похоже, шас не был до конца уверен в том, что вилла пуста.
— Нам оставили подарок. — Я кивнул на стол, на котором приметил дешёвый планшетник. — Проверь его.
— Чист. — Магическое сканирование ничего не показало, но сомнение из голоса Клабека не исчезло. — В нём может быть бомба.
— А может и не быть. — Я прикоснулся к экрану — планшет не был защищён паролем, — увидел, что открыт проигрыватель, и запустил файл.
И вздрогнул, увидев стоящего на дорожке Николая, перед которым расположился в инвалидном кресле Кег.
— Вас все ищут, Альфред Адольфович.
— Только вы меня ищете, больше никто, — покачал головой Кег. — Нет необходимости врать, Николай Александрович: мы полностью контролируем происходящее.
— Не только я.
— Ваш московский друг тем более не несёт никакой угрозы. — На этих словах Клабек выразительно посмотрел на меня, и пришлось слегка развести руками: «Да, московский друг — это я». — Ведь меня отыскали вы, а не он. Разозлились и отыскали, никому не сказав ни слова.
— Я ему позвонил. — Голос подвел настолько, что полицейскому пришлось откашляться.
— Но ничего не сказали, — рассмеялся Кег. — В противном случае он не позволил бы вам сюда приехать.
Мы с шасом ждали, что инвалид ударит сейчас. Как именно ударит, мы не понимали, но ждали. Однако Николай опередил возможное нападение вопросом:
— Вы убили парочку на Фонтанке?
— Да.
— Грабители на Седова?
— Им не следовало нападать на беззащитных стариков.
— Трупы у Шуваловского карьера?
— Конкурирующая команда.
— Наркоторговцы в Озерках?
— Им пришлось заплатить за прошлое.
Клабек делает «большие глаза», на что я отвечаю шёпотом: «Он здорово продвинулся в расследовании без меня» — и предлагаю вернуться к просмотру видео.
— Что происходит? — спрашивает полицейский.
— Могу показать, — спокойно отвечает Кег и надевает чёрные очки с плотными чёрными шторками.
А в следующий миг на экране появилась рогатая розовая тварь с длиннющими когтями, и мы с Клабеком хором вскрикнули:
— Мля!
Уж простите, не сдержались.
— Что это за хрень? — осведомился я, когда первое удивление схлынуло.
— Голем? — предположил шас.
И тем подтвердил наш с Клопицким вывод.
— Похоже, — согласился я, наблюдая за присоединившейся к избиению Николая хвостатой чёрной тварью. За две прошедшие недели мой старинный знакомец изрядно подрос.
— Думаешь, инвалид Кег — мастер големов, а мы его прозевали?
Выкладывать, что я на самом деле думаю, я посчитал ненужным. Передёрнул плечами, словно говоря: «Посмотрим!» — после чего осведомился:
— Чьи следы ты чувствуешь?
— Тут был чуд.
«Здравствуй, Винсент…»
— Всё помещение стерилизовано, а эта штука — нет. — Клабек кивнул на планшетник. — Он намеренно оставил след.
Я сглотнул и спокойно — к счастью, голос не подвел — сказал:
— Здесь были боевые големы, обученные убийцы. Здесь был неизвестный чуд…
— К чему ты клонишь? — поднял правую бровь шас.
Да, я гениален, я умею делать правильные выводы на основе минимума данных.
Или же тогда мне просто повезло и накатило озарение.
— Я клоню к тому, что неизвестный чуд дрессировал в Питере големов-убийц, — медленно произнёс я, глядя менеджеру в глаза. — А сегодня в Зелёном Доме большой праздник.
— Твою… — выругался Клабек.
И немедленно создал портал.
Зелёный Дом,
штаб-квартира Великого Дома Людь
Москва, Лосиный Остров,
29 апреля, пятница, 11.11
— Чего они так фолго? — недовольно поинтересовался подпрыгивающий от нетерпения Кувалда. — Сколько ещё жфать? Чего тянут?
— У кого-то, значит, аура грязная, — авторитетно произнёс Копыто. — Запачкалась, когда сюда ехала.
— Об чего запачкалась? — осведомился Контейнер. — Сухо же на улице.
— Да шляются тут разные… — Копыто смерил так и не урытого Иголку неприязненным взглядом. — Толкаются под ногами и пачкают.
— Ты лучше за своей аурой следи, — посоветовал боец. — А то мало ли что случится, потом и не найдешь.
Любопытный и глубоко интеллектуальный диалог происходил в очереди на проверку, которой в обязательном порядке подвергались все приглашённые на торжество гости. Разодетые в пух и перья, украшенные драгоценностями и отягощённые подарками гости. Утешало только то, что очередь продвигалась достаточно живо.
— Я за своей аурой смотрю и другим её в обиду не дам.
— Разве ауру обифеть можно? — удивился одноглазый, старательно дуя на один из начищенных до блеска орденов и проводя по нему обшлагом кожаного кителя.
— Не обидеть, а испортить, — объяснил уйбуй. Вчера вечером в «Средстве от перхоти» как раз дискутировали на эту тему, и теперь Копыто был готов кратко изложить великому фюреру семейное видение вопроса. — Потому что, когда ведьма в ауру смотрит, она мысли читает и если захочет, то нужные вкладывает, а ненужные мочит, как в сортире. И потом ты другой совсем выходишь, а тебе кажется, будто как прежний.
— То есть фюрер станет вовсе не фюрером? — уточнил Иголка, под банданой которого завертелись революционные мыслишки.
— Мятежа захотелось? — недобро прищурился уйбуй. — Зря тебя Кувалда урыть не разрешил.
— Ерунфу ты лепишь насчёт моих мыслей. Копыто, — важно произнёс одноглазый. — Ни офна вефьма, мля, не сможет мне мысли перефелать ни разу. Потому что я…
— Умный и гениальный великий фюрер и светоч, — умильно сподхалимничал неурытый Иголка. — Путь нам озаряешь, как звезда на ветру. И красивый ещё, как лучший одеколон.
Кувалда приосанился. А Контейнер крякнул и матерным шепотом посоветовал Иголке не забывать о прямых обязанностях, то есть о тягловых работах. Поскольку великий фюрер Красных Шапок не мог явиться к королеве с подарком под мышкой по той простой причине, что оный бы туда не поместился, пришлось предусмотреть тележку, а к ней — двух подсобных рабочих, а к ним — надзирателя в лице уйбуя Копыто. Процессия получилась хоть и небольшой, но шумной, к тому же приятно пахнущей смесью виски с Южным Фортом, и поэтому разодетые гости постепенно создали вокруг дикарей санитарную зону диаметром в четыре ярда.