— Эта девица низкого происхождения с хорошей мордашкой? Как ты можешь даже упоминать о ней, говоря о женитьбе? Сейчас все в твоих руках, когда надо сделать последнее усилие, а ты говоришь об этой?..
Кедедрин яростно ударил в набитый сеном джутовый мешок, подвешенный к столбу.
— Разве не я всю жизнь страдал от клеветы? Разве не меня называли разными оскорбительными словами?
Подойдя к другу, Кертис взял его за плечи:
— Все твои страдания позади. Ты близок к цели. Через пару месяцев тебя ждет полный успех. Король тобой доволен, он вернул тебе титул, и позорное клеймо, так долго лежавшее на твоей семье, будет скоро навсегда смыто с твоего имени. Вот твоя цель. Когда ты женишься на Корине, все встанет на свои места. Этого хочу я, этого хочет мой — он же и твой названый — отец, воспитавший тебя. Этого хочет леди Моргана, и король дал понять, что одобряет твой союз с леди Кориной. Женись на ней и выброси из головы эту рыжую бестию!
Кедедрин мягко высвободился из рук Кертиса и, задумавшись, оперся на меч.
— Кертис, ты меня не понял. Дело не в ней. Дело в нас обоих. Когда я нахожусь вместе с одной из этих женщин, я забываю обо всем на свете. Неважно, кто я есть и как меня зовут. Благодаря этим двум женщинам я наконец почувствовал себя самим собой.
Кертис в бешенстве ударил кулаком в стену.
— Не говори этого. Ты не можешь так поступить. Ты не можешь разрушить все то, к чему так долго стремился. Сейчас от тебя зависит судьба леди Корины, моя судьба и судьбы людей, поддерживавших тебя в битвах. Вспомни леди Моргану и моего отца. Разве тебя не волнует жизнь этих людей?
Кедедрин пристально посмотрел на Кертиса:
— Почему это тебя так беспокоит?
— Ты меня беспокоишь. Мой отец принял тебя в свой дом и воспитал как собственного сына. Неужели у тебя хватит мужества заявить ему, что тебе наплевать на всех нас ради какой-то потаскушки?
Кедедрин нахмурился:
— Как бы я ни дорожил твоим советом, я буду сам решать за себя. Одно могу сразу сказать тебе, Кертис. Давай прекратим наш разговор, — сказал Кедедрин, вложив меч в ножны. — Я договорился с леди Кассандрой проехаться верхом на лошадях. Возможно, она поймет меня лучше, чем ты. Она знает, что такое любовь. Давай забудем разногласия и останемся друзьями.
Стиснув зубы, Кертис изменился в лице. Он посмотрел в зеленые глаза друга, пытаясь силой своего устрашающего взгляда урезонить его.
Кедедрин отвернулся. Взгляд его был твердым и решительным.
Успокоившись, Кертис опустил глаза:
— Хорошо, Кедедрин. Останемся друзьями, какими мы всегда были.
Усмехнувшись, Кенмур похлопал его по спине.
— Договорились. Увидимся вечером.
Присвистывая, Кедедрин подошел к конюшне и сразу увидел Кассандру, которая уже ожидала его. Он послал ей записку, письменно подкрепив свое приглашение, и был несказанно рад, что она его приняла. На Кассандре было лиловое платье цвета лаванды, а на голове сиреневая мантилья, скрепленная серебряным обручем. Ее густые черные волосы виднелись из-под головного убора, а бледное лицо светилось в лучах яркого солнца.
— Миледи, — галантно поздоровался Кедедрин. — Вы необыкновенно точны.
— А вы опаздываете, — ответила она.
— Примите мои искренние извинения. Поедем в лес или прогуляемся вдоль холмов? Мне бы хотелось побыть с вами наедине, вдали от любопытных глаз, — спокойно сказал он. — Вы можете отлучиться без сопровождения?
— Если вы обещаете вести себя как джентльмен, — с легким сарказмом ответила Кассандра.
Взлетев на своего рысака, Кедедрин с любопытством посмотрел на нее.
— Вы на меня все еще сердитесь? Разве у вас не найдется для меня ни одного доброго слова?
Кассандра смотрела вперед, избегая его взгляда.
— Не сейчас, — скупо бросила она.
— Ах так? — возмутился Кедедрин. — Вы уже забыли о своих снах? Вы пытались подшутить со мной прошлым вечером, но я разгадал ваши проделки.
Ухмыльнувшись, Кассандра с помощью конюшего села в боковое седло.
— Сомневаюсь, что вы разгадали меня, — буркнула она.
— Вам не кажется, что люди, собравшиеся на верховую прогулку, не разговаривают в таком тоне? Не понимаю, как вы с вашим добрым сердцем можете питать ко мне такую неприязнь?
— Вы не так меня поняли.
Кедедрин тронулся в путь впереди своей спутницы.
— В таком случае попридержите свой острый язычок. Надеюсь, по дороге ваши мозги немного проветрятся.
Выйдя из двора, Кассандра проверила, не болит ли у Брайаны рана, и тронулась легкой рысцой. Несколько минут они молча скакали, и каждый из них думал о своем. Кассандра успокоилась, тихо следуя за Кедедрином.
— Вы не спрашиваете меня про кинжал, — заговорила она, нарушив молчание.
Он тряхнул головой, оторвав взгляд от ее бедер.
— Он с вами?
Замедлив шаг, Кассандра вынула из кармана клинок.
— Вот он. Теперь вы получите все, что хотели. Вы уже стали графом и скоро женитесь на леди Корине. Потом объедините ваши владения и станете одним из самых могущественных людей нашего королевства. Будем считать, что, вернув вам кинжал, я помогла вам одержать победу. Знаю, вам будет нелегко понять меня, но я искала владельца клинка по одной причине: я боялась, что исполнится один из моих снов. В этом кинжале таится великая сила. Он достался мне из другого мира и привел меня к вам. Благодаря ему мы встретились. Но я должна предостеречь вас. Над вами нависла большая угроза. Я молю богов, чтобы этот клинок оградил вас от грозящей опасности.
Взяв в руки кинжал с причудливой гравировкой, Кедедрин перевернул его другой стороной.
— Леди Кассандра, — медленно произнес он. — Мне надо задать вам один вопрос.
— Да? Какой же?
Натянув поводья, он остановил коня и окинул взглядом спутницу.
— Я давно хотел сказать, что вы очень похожи друг на друга.
У Кассандры перехватило дыхание.
— На кого я похожа? — с трудом выговорила она.
— На вашу сводную сестру Кейтлин, хотя вы знатная леди, а она нет. Благодаря вам я пересмотрел свои взгляды на жизнь.
Побледнев, Кассандра поерзала в седле.
— Я говорю это вам, потому что вы единственный человек, способный меня понять. Вы говорили мне о своих снах и истинной любви. Вы разбираетесь в человеческих чувствах. Мне нужна ваша помощь.
— Моя помощь? — переспросила она, закашлявшись. — Как вы можете нуждаться в моей помощи?
— Дело в том, что я раздумал жениться на леди Корине, когда вы сказали, что в этом браке меня ждет холодная постель и никакой титул не в состоянии восполнить отсутствие любви. Только теперь я начал понимать, что вы имели в виду.
Кровь снова прилила к щекам Кассандры, губы ее задрожали. Она судорожно обдумывала ответ.
— Вы заставили пересмотреть мои цели, — продолжал Кедедрин. — Моя борьба за признание короля не имеет никакого смысла, если я несчастлив в личной жизни.
Кассандра наклонилась к гриве лошади, пытаясь сдержать свои чувства.
— Скажите, что мне делать?
— Почему вы меня спрашиваете об этом?
— Мне нужен ваш совет.
Озадаченная его вопросом, она недоверчиво смотрела на Кедедрина.
— Вы снова играете со мной? — повысив голос, спросил он. — Всего несколько дней назад вы клялись мне в вечной любви и преданности, а теперь не хотите даже ответить на простой вопрос. Мне казалось, вы будете рады моим сомнениям. Разве вы не собирались настаивать, чтобы я женился на вас?
Прикусив губу, Кассандра не могла сдержать слез и расплакалась.
— Кедедрин, — прошептала она, — я не могу вам помочь, потому что сама не знаю, что мне делать. Я не хочу, чтобы вы расстались со всем, к чему так долго стремились, ради минутного чувства, которое может скоро исчезнуть. Любовь не рождается, если она только приснилась в радужном сне. Вы сами сказали, что я глупа и наивна, как ребенок, и вы были правы. Мы действительно совсем не знаем друг друга.
— Я знаю, что вы добрая женщина с чуткой душой. Я не сомневаюсь, что могу доверять вам, как никому другому.
Кассандра почувствовала, как ее пронзила острая боль, вспомнив слова, которые он говорил «тигрице», когда они занимались любовью в церкви, и опять он говорит с ней о доверии, но уже в совершенно другом смысле.
— Скажите, я единственная женщина, которая вам сейчас дорога?
Кедедрин отвернулся, почувствовав напряжение. Его одолевали сомнения, раздирали противоречивые чувства. Кассандра действительно была женщиной, к которой его влекло, с которой он испытывал душевную близость. Кейтлин же относилась к тому типу женщин, которые заставляли его забыть обо всем на свете. Одна действовала на него успокоительно, другая заставляла его сердце бешено колотиться. Ах, если бы можно было совместить этих двух женщин воедино…
Кассандра ждала, когда он выложит ей всю правду. Если он признается, она придет в бешенство. Когда-нибудь настанет момент, и она сама расскажет ему все, объяснит, почему она так поступила, представляя себя в двух — столь разных — образах. Тогда начнутся их новые отношения. Они будут заново учиться любить друг друга.
— Позвольте мне не отвечать на этот вопрос, — пробормотал он. — Кажется, я и без того слишком много наговорил вам. Давайте просто наслаждаться прогулкой. Сегодня чудесный день. Вы этого заслуживаете. Признаться, я совсем растерялся. Не понимаю, что со мной происходит. Меня раздирают противоречия.
— Послушайте, — спросила Кассандра, наклонившись вперед, — кажется, вы сами сказали, что мы должны доверять друг другу?
— Я не хотел обижать вас, — ответил Кедедрин, махнув рукой и отпустив поводья.
Закрыв глаза, девушка старалась сдержать слезы. В одном Кедедрин был совершенно прав: да, она понимала в любви, но теперь осознала, что любовь не ограничивалась только ее чувствами. Она означала глубокое понимание чувств и потребностей другого человека. Кассандра поняла: если бы Кедедрин даже согласился взять ее в жены, это означало бы, что она помешала ему достичь цели, к которой он давно стремился. И на ком бы он, собственно говоря, женился? На леди, замаскированной под брюнетку, или на рыжеволосой искусительнице, соблазнившей его прелестями своего тела?