Василий беспомощно схватился за сердце. Страх обуял его с такой силой, что в течение какого-то времени он не мог сдвинуться с места. Однако разум напомнил ему о себе, а инстинкт самосохранения заставил бегом припуститься к оврагу, увлекая за собой племянника. Оказавшись внизу в считанные секунды, они остановились, а потом присели на корточки. Отсюда их взору предстали одновременно оба объекта.
— Глянь-ко, дядька, эти не такие страшные, как тот. Да и ростом пониже будут. А как блестят, аж глазу больно! Кто же они такие, а, дядька?
— Нашел у кого спросить! — раздраженно ответил Василий и угрюмо умолк.
Паренек, видя явное нежелание дядьки поделиться с ним своими наблюдениями, обиженно вздохнул и опустил голову. И в этот самый момент ему показалось, что он слышит едва уловимые шаги, доносящиеся с поляны.
— Дядька, слышь? — Дмитрий схватил Василия за руку.
— Что опять?
— Там кто-то ходит!
— Василий снял шапку и прислушался.
— Твоя правда, Митреха, экий ты чуткий! А ну, ложись и не высовывайся!
— Не, мне посмотреть охота!
— Вот ужо, я тебе как посмотрю сейчас! — Василий замахнулся на него рукой.
— Нашел время вольничать!
— Паренек послушно пригнулся к земле и затаился, однако, как только Василий отвернулся от него, чтобы продолжить свои наблюдения, тут же снова поднял голову.
— Вскоре их взору предстала следующая картина. Двое чужаков, женщина и мужчина, оба в какой-то странной одежде, быстро приближались к черному чудовищу, переговариваясь о чем-то меж собой. Потом мужчина достал из кармана какую-то штуковину и подержал ее на вытянутой руке некоторое время. При этом чудовище как-то странно крякнуло, блеснуло своими огромными глазищами и вновь умолкло. Мужчина подошел к нему сбоку, и, отворив вход в его черное брюхо, залез внутрь. Женщина стояла рядом и что-то ему говорила, тоже наклонившись к чудовищу. Вскоре мужчина снова вылез наружу и вытащил большой черный предмет с короткими ручками, похожий на суму. После этого он вновь затворил брюхо чудовища, и резкий хлопок, раздавшийся при этом, заставил вздрогнуть наших встревоженных наблюдателей.
— Мужчина поднял суму, которая, судя по тому с каким усилием он ее поднял, была тяжелой, и чужаки направились в сторону их поселений.
— Дядька, да они, похоже, к нашим направляются! — воскликнул Дмитрий, совсем забыв о том, что Василий приказал ему не высовываться.
— Похоже, Митреха, похоже! Я вот и думаю, а не пойти ли нам потихоньку за ними вслед? Подглядим, чего они задумали, а Митяй?
— Пойти-то можно, да боязно! Как мы пройдем мимо этого? — паренек указал рукой на Форд. — Видал, как оно своим крякнуло! Как сожрет нас, чужих-то! А стороной обходить будем, набредем на то, второе!
— Пойдем опять по оврагу, чего уж там! — сказал ему Василий, — давай, спускайся скорей!
Они совсем запыхались, стараясь обогнуть овраг как можно быстрей, чтобы не выпустить из поля зрения незнакомцев, однако те тоже спешили, и Василию с племянником пришлось попотеть! Вскоре незнакомцы добрались до времянок и скрылись за одной из них.
— Точно, к нашим направились! — заключил Василий. — Пошли Митреха, подберемся к ним по- тихому.
И озадаченные горе-грибники направились в ту сторону, откуда до них доносились знакомые голоса односельчан.
— Они, похоже, уже добрались до наших-то, — сказал Дмитрий. — И вроде тихо все, никто не кричит, не пугается.
— Сейчас поглядим, чего там твориться! — ответил Василий, тоже обретая
некоторое спокойствие.
Они свернули с тропинки, чтобы выйти к своим не напрямик, как незнакомцы, а стороной, решив сначала издалека понаблюдать за происходящим и схоронились за высокой толстой осиной, на самой опушке леса, откуда хорошо просматривались все поселения.
Полдень близился к исходу, и солнце уже устало поглядывало в сторону заката. Да к тому же, поднялся легкий ветерок, который принялся бесцеремонно заигрывать с деревьями и облаками, а нашим наблюдателям дарить щекочущий ноздри дымок от тлеющего костра, а следом за ним и знакомый сладковатый запах разопревшей в чугунке каши.
— Дядька, гляди, вон чужаки-то! Ой, да там и другие еще! -
Возбужденно воскликнул Дмитрий, увидев, как те двое усаживаются за стол рядом с другими незнакомцами, окруженными детворой и их односельчанами.
Василий тоже во все глаза наблюдал за этой картиной и его страх постепенно перерастал в любопытство. Мало того, что незнакомцы сидели за столом вместе со всеми, так еще услужливые стряпухи подносили им миски с кашей.
— Выходит, наши-то уже с ними знакомы! — подумал он.
— Господи да кто ж они такие? Уж больно не походили они на обычных людей, и одежда на них была какая-то странная!
— Ну, что, Митреха, раз наши их так потчуют, пошли и мы познакомимся, ведь я как-никак, староста и мне перво-наперво требуется дознаться, кто они такие и зачем к нам пожаловали.
— Пошли, дядька! — радостно воскликнул паренек. — Да и есть уж больно хочется. Я как учуял кашу-то, так у меня сразу и слюнки потекли!
После этого они вышли из своего нехитрого убежища и не спеша направились к столующимся.
Все присутствующие обернулись, заслышав их шаги, а Евдокия, увидев Василия, проворно вскочила с лавки и бросилась к нему.
— Тятя, тятя, посмотри, что у меня! — крикнула она, глядя на него сияющими от счастья глазами.
— Василий, завидев дочку, радостно улыбнулся и присев на корточки раскинул ей свои объятия. Однако Евдокия подбежала к нему и вместо того, чтобы обнять, как это всегда бывало, поднесла свой бесценный подарок к самым его глазам. Василий удивленно уставился на диковинную игрушку, а Евдокия, указала ему на Валерию.
— Это она мне ее дала, посмотри, вон та, с белыми волосами!
— И ты взяла?
— Взяла! — и девочка, уловив некое сомнение в лице отца, прижала куклу к груди обеими руками.
— Взяла! Да и мамка велела! — сказала она, осмелев и отвернувшись от Василия, снова побежала к столу.
— А вот и староста наш, Василий со своим племяшом! — услужливо сообщил дед Борис незнакомцам.
— Игорь повернулся к грибникам и улыбнулся.
— Ну, здорово, староста, Василий! Давай знакомиться.
— Здорово, коль не шутишь! — ответил Василий, с интересом поглядывая на Игоря и другого незнакомца, который направил на них с Дмитрием какую-то неуютную штуковину с большим глазом.
— Кто вы такие? — спросил он, серьезно взглянув на Игоря. — И зачем к нам пожаловали?
— Тихо, ты, Васька! — воскликнул дед Борис, которому колючие вопросы Василия к посланникам Господа представлялись совсем неуместными.
— Они посланники Божьи! — дед Борис многозначительно указал пальцем в небо. — Оттуда!
— Посланники, говоришь? — староста недоверчиво взглянул на старика.
— А тебе-то откуда сие ведомо?
И в этот момент со всех сторон к Василию понеслись убедительные голоса односельчан, утверждавших, что эти люди действительно посланники Господа.
— Да откуда вам сие ведомо? — попытался возмутиться Василий!
— Так они спустились к нам прямо с неба, мы все видели! — сказал дед Борис, — да хоть спроси у своей Любавы!
— Как с неба? — растерялся Василий.
— А вот так! — с победным видом сказал дед Борис. — На таких больших штуковинах.
— На тех, которые стоят на поляне? — спросил Василий, указывая рукой в сторону, где размещались неизвестные объекты.
— А, так ты уже их видел! — воодушевился дед Борис. — На них, на них!
— Давайте не будем спорить, — дружелюбно сказал Игорь.
— А ты, Василий, принимай нас как гостей, которые прибыли к Вам с миром! Присоединяйся к нашей трапезе! Твои односельчане почивали
нас кашей, а мы, в свою очередь, хотим предложить им свое угощение.
И Игорь попросил Настю подвинуться поближе к детям, чтобы освободить место рядом с собой Василию и его племяннику.
Измотанные грибники уселись за стол рядом с пришельцами, и в свете необычных событий никто из односельчан не обратил внимания на то, что ни у одного из них не оказалось с собой лукошка с грибами.
ГЛАВА 5
Если бы Валерия не воспринимала все происходящее так явно, она бы непременно подумала, что ей сниться сон! Так, одной фразой можно было охарактеризовать то, как люди семнадцатого столетия воспринимали их угощение. Елена Марковна не поскупилась на дорожный провиант и учитывая индивидуальные вкусы своих домочадцев, в ее объемистой сумке было чем полакомиться!
Центром божественного угощения, как его впоследствии охарактеризовали жители села Куренцово, были два цыпленка- бройлера, запеченные в фольге и молодая картошечка, посыпанная душистым укропом. После этого на столе появились домашние котлеты, два батона сырокопченой колбасы, окорок в вакуумной упаковке, пара банок шпротов, душистые гренки из белого хлеба, поджаренные в тостере с заманчивой румяной корочкой, а к ним плавленый сыр "Виола", свежие овощи и фрукты, порционные соки с трубочкой и двухлитровая бутылка кока-коллы.
Пока все это богатство металось на стол, а затем резалось и раскладывалось на салфетки, вокруг царила мертвая тишина, ибо взгляды всех присутствующих были прикованы к рукам Елены Марковны, а незнакомые аппетитные запахи, исходящие от неведомой пищи дурманили головы людей. После того, как все было готово к употреблению, Игорь предложил людям попробовать угощение. Однако на его предложение никто не решился, и тогда он первым показал пример, принявшись за куриную ногу.
— Настя, думаю тебе теперь стоит наверстать упущенное, после крестьянской каши и показать пример остальным. — Сказал он и задорно ей подмигнул.
— С удовольствием! — ответила ему Настя и тут же сконструировала себе сложный бутерброд, старательно намазав гренку виолой, а сверху положив на него два ломтика колбасы.
Валерия тоже придвинула к себе несколько гренок, и, следуя примеру подруги, принялась делать то же самое.
— Думаю, что пример всем остальным сейчас покажут дети, — сказала она, и весело посмотрела на Игоря.