– Ну что, как?
– Занятные ощущения, конечно, – пробормотал я. – Будто… прозрел, что ли.
Я пригляделся внимательнее к самому Брэндону, и над головой его вдруг всплыла надпись.
«Брэндон Стоун| Дотошный |88».
– А что значат цифры возле твоего ника? И подпись еще какая-то?
– Подпись – это что-то вроде прозвища. А цифры – это сумма базовых характеристик, с учетом всех бонусов. У вас, например, 75, как и у всех на старте. Здесь нет системы уровней, но эта вот сумма помогает более-менее прикинуть, насколько силен персонаж… Вот ч-черт!
– Что?
– А у вас уже прямо под ником – приписка. «Награда Конкисты – 600 долларов». Я же говорил – нельзя убивать на Святой земле!
– То есть это что-то вроде награды за мою голову? И что теперь?
– Теперь любой шериф Конкисты, завидев вас, будет пытаться вас арестовать. Да и игроки могут попробовать захватить вас живьем и сдать шерифам за вознаграждение.
– Ну, а как-то… решить этот вопрос можно?
– Никак. От простых наград за голову – их обычно другие игроки назначают – можно откупиться. Просто занести шерифу двойную сумму. Но если награду назначили сами шерифы Конкисты за нарушение правил игры – то рано или поздно вас поймают. И тогда нужно будет отбыть срок на каторге. То есть реально там отсидеть сколько-то дней в онлайне.
– Да уж. Не очень удачное начало…
– Это уж точно. Но не все так страшно. Шестьсот баксов – сумма, конечно, приличная, но не настолько, чтобы на вас всерьез начали охотиться игроки. Главное – пока шерифам не попадаться. А их не так много, особенно вдали от городов. Так что, думаю, прорвемся. Вы только старайтесь дальше не усугублять. Будьте… благоразумнее, что ли.
– О чем ты, Брэнд. Благоразумие – мое второе имя!
Повозка прогрохотала колесами по деревянному мосту – мы пересекли небольшую речушку.
– Эй, ребят! – Сэм заглянул к нам. – Можете расслабиться. Вроде бы никого на горизонте не видно. А до моего ранчо – вон уже, рукой подать.
– Отлично! Спасибо, Сэм, выручил.
– Да, получается, особо и не за что. Разве что подбросил вас.
– Уже неплохо!
Он усмехнулся.
– Ладно, отдыхайте.
Я поудобнее расположился на тюках, подложил под голову мешок с какой-то крупой.
– Так какой у нас план, Брэндон?
– Я же сказал – будем двигать дальше, на запад. Потом чуть южнее. До Туул-Джанхара, пожалуй, миль двести. Может, больше.
– Ну, а с Леммингами твоими что? Ты ведь говорил, что с ними что-то нечисто.
Он вздохнул.
– Я даже жалею, что вам это брякнул… Профессор – жуткий тип. И то, что вокруг него творится… Я бы предпочел этого не касаться даже девятиметровой палкой.
– Так что с ним не так-то?
– Понимаете… Игроки здесь, в Диких землях, часто собираются в банды. Это естественно. Вместе проще. Да и веселее. Но Лемминги… До того, как они связались с Профессором, они тоже были вполне обычной бандой. И в реале, и здесь, в игре. Но потом… Это больше стало похоже на какую-то секту. И те, кто туда попадает… Меняются. И не в лучшую сторону. Тот же Коул. Мы ведь с ним неплохо ладили в школе. Он хороший, в общем-то. Был. Теперь – как подменили. Колледж бросил. Чем сейчас занимается в реале – непонятно. И, кажется, на наркоту какую-то подсел. Но я не уверен.
– А что за Профессор-то? В реале его тоже знаешь?
– Нет. И, насколько я знаю, в реале его никто не видел. Но с некоторыми он общается. Звонит, какие-то задания дает. Они все его считают кем-то вроде гуру. Боятся до одури. Но при этом тянутся к нему. Гипнотизирует он их, что ли. Как удав – кроликов.
– Ты-то сам его видел?
Брэндон помотал головой.
– Я хотел его увидеть. Для того и рвался в банду. Но, пожалуй, и к лучшему, что не получилось. Я подумал над тем, что вы сказали. Вы правы. Я хочу набраться сил. Чтобы, когда вернусь, можно было говорить с Коулом, с Диксонами и с прочим сбродом уже совсем по-другому. Что я сейчас-то могу? Они меня раздавят попросту. Что здесь, что в реале.
– Ну, здесь-то мы, допустим, оторвемся. А в реале? Сколько этих Леммингов живет в твоем городе? Помимо Коула?
– Человек… двадцать. Но в реале они меня особо не трогают. Так, шпыняют иногда. Но ничего серьезного за ними не водилось.
– Ну, смотри. Будь осторожнее. Если что – звони.
– Вы собираетесь оставаться в Монтане?
– Пока да. По крайней мере, пару недель. Дальше – видно будет. Может, я вообще зря приехал.
Мы снова надолго замолчали. Впереди показались возделанные поля, огороженные деревянным забором, какие-то длинные приземистые строения. Похоже, мы уже въезжаем во владения Хольцера.
– Где вы были все это время? – вдруг спросил Брэндон. – Когда действительно были нужны.
Вопрос, признаться, застал меня врасплох. Я молча взглянул парню в глаза, и понял, что мой ответ для него реально важен. Гораздо важнее, чем я думал.
– Только скажите правду, ладно? Вы сидели в тюрьме?
– С чего ты взял?
– Мама рассказывала, что вы служили в полиции, когда она была маленькой. Но потом была какая-то темная история, после которой вы надолго исчезли.
– Из полиции меня, и правда, выперли тогда. Чудом не сел. А потом… Всякое бывало, Брэндон. Но я хочу, чтобы ты знал. Я… Я много чего наворотил. И очень виноват перед Лорой и Хелен. Но я не плохой человек.
Он молча кивнул и выглянул наружу.
– Кажется, приехали!
Сэм не обманул – сразу же по прибытию нас проводили в дом, к уже накрытому столу. Ранчо оказалось куда больше и богаче, чем я представлял. Акров этак на двести, не меньше, с загонами для коров, с конюшней, курятниками, амбарами, огромным двухэтажным домом, вокруг которого был разбит живописный яблоневый сад.
Сам дом был добротный, отделан в стиле девятнадцатого века – с лакированными деревянными панелями на стенах, с бронзовыми литыми подсвечниками, огромным камином в столовой. Обеденный стол был накрыт белоснежной плотной скатертью, ножи и вилки – начищены до зеркального блеска. Прислуживали за столом две мулатки в накрахмаленных передничках – тихие, молчаливые, лишь изредка, будто украдкой, бросающие на нас взгляды темных глаз.
– Я обещал вам карпов, – сказал Сэм, усаживая нас за стол. – Их сейчас приготовят. Я пока схожу переоденусь. А вы – не стесняйтесь. Вино, виски, закуски…
– О, не волнуйся, мы не из стеснительных! – заверил его я, откупоривая бутылку с черным носорогом на этикетке.
Вся еда оказалась свежей и на удивление вкусной. Даже обычные яблоки были настолько сладкими и сочными, что просто таяли во рту. Меня не назовешь гурманом. Наоборот, я почти всю жизнь сижу на полуфабрикатах и фастфуде. Но здесь… Надо отдать должное этой игре – я снова забыл, что все это ненастоящее.
Брэндон к закускам почти не притрагивался, только скормил несколько кусков колбасы Скаю. Я тоже предложил псу кусок ветчины со своей тарелки, но тот презрительно взглянул на неё и снова с обожанием уставился на Брэндона, колотя хвостом по полу.
– Что-то твой приятель меня не жалует.
– Может, из-за заниженной Харизмы. Животные ведь тоже все чувствуют. Хотя…
– Что?
– Скаю, похоже, и твой знакомый не очень-то нравится.
– С чего бы вдруг? Сэм говорил, что у него, наоборот, Харизма раскачана, чтобы торговать было проще и вообще с неписями дела вести.
– Тем не менее.
– Может, это из-за того, что Сэм его по морде шлепнул разок? Так сам виноват…
– Может быть, может быть…
– Ты всерьез из-за этого напрягся?
– Я, знаешь ли, доверяю своей собаке, когда ей не нравится человек.
– Это ведь даже не настоящий пес, Брэндон.
Он промолчал.
Сэм появился чуть позже. На нем был добротный твидовый пиджак с жилеткой, брюки в полоску, штиблеты с начищенными до блеска бляхами.
– Ну, прямо джентльмен! – усмехнулся я. – Сейчас ты куда больше похож на хозяина ранчо. Зачем ты вообще сам возишь товары в город? Неужто больше некому заняться?
Он покачал головой.
– Нет, старина. Есть вещи, которые нужно делать только самому. Если бы просто нужно было груз доставить – дело одно. Но торговаться со скупщиками неписю не доверишь.
– Наверное.
– Да и к тому же, на караваны, управляемые неписями, чаще нападают. А мне мои люди дороги. Правда ведь, Вики?
Он погладил по руке стоящую у его кресла мулатку. Та вздрогнула и поспешно кивнула, улыбаясь одними губами.
– О чем замечталась? Налей-ка нашим гостям еще вина. Или, может, чего покрепче, Шарп?
– Не откажусь.
Когда девушка наливала мне виски, я откинулся на спинку стула и украдкой наблюдал за ней. Я понимал, конечно, что это лишь компьютерный персонаж, да и вообще мой житейский опыт в этой игре во многом бесполезен. Но все же…
Молоденькая, едва ли старше двадцати. Натруженные руки. Взгляд в пол. Неестественно прямая спина, когда склоняется к столу.
– Понравилась? – спросил Сэм, по-своему истолковав мой интерес. – Да, Вики – настоящая находка. Я купил её в Оквуде, хотя большую часть других работников брал в Дримерс-Бэй.
– Купил?
– Ну да. Это же неписи, Шарп. Компьютерные болванчики. Здесь они, по сути, продаются и покупаются для разных нужд. Кто-то ведь должен коров пасти, пшеницу сеять. Тут очень детализированная экономика – со всеми циклами переработки сырья, со спросом и предложением, с дефицитом ресурсов, и все такое прочее. Ничего не берется из ниоткуда. Максимум – некоторые товары приходят на кораблях с моря. Но основная часть – производится здесь.
– Не знал. Я думал, тут все… более условно. Для декораций.
– Ну, частично вся эта экономика – как раз для декораций и есть. Чтобы мир выглядел правдоподобнее. Игроки бегают, стреляют друг друга, охотятся на всяких монстров. А неписи, тем временем, пашут, сеют, собирают урожай, добывают руду. Они живут своей жизнью, вполне самостоятельно. И некоторые из них прописаны просто великолепно. До мелочей. Характер. Реакции. Эмоции. Я в этом… разбираюсь. Уж поверь.
– Поверю, – буркнул я.