Пули, обмазанные «тленом», прошили мишень навылет. По краям небольших сквозных отверстий пузырится вонючая жижа: активная биологическая смазка, попав в мертвую плоть, быстро ее разъедает.
Капсулы с «тленом» оставили отметины повнушительнее. Пробив наружные ткани и разорвавшись внутри, они испятнали свиную тушу рваными кратерами, из которых белая пена уже не сочится, а обильно льется. Сюда «тлена» попало гораздо больше, и процессы распада идут быстрее. В эти раны можно спокойно просунуть кулак. Правда, прикасаться к развороченной и разлагающейся буквально на глазах туше совсем не хочется.
— Очень хорошо! — с одобрением говорит Кристина. — Вся обойма — в цель! С первого раза такое не у каждого получится. Считай, что с этим мертвяком покончено.
Она снова нажимает на рычаг. Крюк со зловонной мишенью отъезжает в самый конец тира. Свиная туша уже течет, как пробитый бурдюк с водой. По пути от нее отваливается нога.
— Ну и вонища! — морщится Дмитрий. — У вас тут всегда так пахнет после стрельб?
— Нет, — улыбается Кристина. — У нас есть маленькие хитрости.
Она быстро произносит короткое — в два-три слова — заклинание. Неприятный запах рассеивается без следа.
— Просто новичку нужно понюхать «тлена», чтобы лучше представлять себе, что значит воевать с мертвецами.
«Вообще-то я уже нанюхался этой гадости выше крыши», — думает Дмитрий. Но говорит о другом:
— Скажи, а я смогу обучиться этим вашим магическим штучкам?
— Вряд ли, — качает головой Кристина и отводит глаза. — Это в человеке или есть, или нет. И даже если есть, то развивать это нужно с самого детства.
Девушка снова возится у пульта на стене. С лязгом открывается пара решетчатых люков в полу. Остатки свиной туши соскальзывают с крюка куда-то вниз. Из стен выдвигаются блестящие рыльца брандспойтов. Тугие водяные струи под сильным напором смывают все следы и спихивают в открытый слив отвалившуюся свиную ногу. Вода, смешанная с белой пеной, уходит в стоки.
Стрельбы продолжаются.
Дмитрий меняет стволы, переходит из тира в тир, расстреливает новые туши и бумажные мишени.
Удивительно, но оружие неожиданно ладно и привычно ложится ему в руки. И руки словно сами знают, что с ним нужно делать. И мишени словно притягивают пули.
Точность и кучность попаданий изумляют даже Охотницу.
— Ты когда-нибудь учился стрелять? — спрашивает Кристина.
— Нет, — отвечает Дмитрий, немного озадаченный подобным вопросом.
— Тогда как тебе это удается? — Кристина кивает на изрешеченные мишени. Кивает на них, но смотрит на него. Внимательно так смотрит…
— Не знаю, — пожимает плечами Дмитрий.
Видимо, все дело в заклинаниях, облегчающих усвоение новых навыков, и в особой подготовке, практикующейся на базе Охотников. Или… Или не только в этом?
— Наши методики, конечно, ускоряют обучение, — задумчиво произносит Кристина, — но и от человека тоже многое зависит. Похоже, ты прирожденный Охотник на мертвяков, Дима. И, может быть, со временем станешь одним из лучших. Во всяком случае, первые результаты впечатляют.
«Что ж, весьма лестно…» — думает Дмитрий.
— Такое случается. Человек не знает, на что способен, пока не нажмет на курок. Потом все происходит само собой, — повторяет он вслух слова, которые когда-то сказала ему сама Кристина.
— Да, такое случается, — соглашается она, по-прежнему думая о чем-то своем. — Но очень редко.
— Вымышленные газетные публикации тоже не часто описывают реальное положение дел, — замечает Дмитрий.
— А кстати… — Кристина, вдруг заинтересовавшись последней фразой, снова смотрит ему в глаза. — Как ты вообще додумался написать статью о Мертвом Братстве? Расскажешь?
Неожиданный вопрос!
— А чего тут рассказывать? Просто пришла в голову мысль. Четкая и ясная. Как озарение. Сразу выстроилась готовая темка, подробности и все такое. Потом даже придумывать почти ничего не пришлось. Просто сел и записал.
— Мысль? — со странным выражением переспрашивает его Кристина. — Озарение?
— Ну да. — Дмитрий чувствует себя еще более озадаченным. — А почему ты об этом спрашиваешь?
— Продолжим, — вместо ответа говорит Охотница. — У нас еще много работы. Закончим здесь, потом поедем на загородный полигон.
— На полигон? — Дмитрий изо всех сил старается не удивляться.
— Пулеметы, гранатометы и огнеметы будем осваивать там, — объясняет Кристина.
Они продолжают…
В тире снова грохочут выстрелы. Дергается от точных попаданий свиная туша-мишень, подвешенная у дальней стены.
— Самостоятельно?! — Негромкий сдержанный смешок, конечно, не мог ни обидеть, ни задеть. Скорее, он был проявлением вежливого удивления. Наигранного, разумеется. — Ну, о чем вы говорите, милейший Танутамун?!
Артохшаст, Магистр Ордена Часов, приязненно и дружелюбно улыбался собеседнику. Но ни искусственная приязнь, ни деланное дружелюбие ничего не значили. Совершенно ничего. «Скорпион», сидевший напротив, это знал и сам улыбался гораздо сдержаннее. Собственно, Танутамун почти не улыбался.
— Поймите меня правильно, я ни в коем случае не хочу преуменьшать возможности Братства Скорпиона, но, боюсь, самостоятельно этого журналиста не сможет отыскать ни ваш, ни наш Орден. Ну, если, конечно…
«Часовщик» долго и пристально посмотрел в лицо «скорпиона». И лишь затем продолжил:
— Если, конечно, вы его уже не нашли.
Танутамун тоже не спешил с ответом. «Скорпион» окинул ленивым взглядом помещение.
Беседа проходила на нейтральной территории в небольшом уютном ресторанчике. Беседа на равных. Один на один. Без свидетелей. Спокойная беседа. Магистр Ордена Часов разговаривал с Магистром Ордена Скорпиона так, словно и не было многовековой вражды между двумя Братствами.
Охрана обоих Магистров осталась снаружи и столь же ревностно следила за подступами к ресторану, как и друг за другом.
— Если бы мы нашли журналиста, — наконец заговорил Танутамун, — зачем тогда мне встречаться с вами и вести эти переговоры?
— Ну… — Артохшаст неопределенно пожал плечами. — Всегда могут появиться весомые причины. Например, если бы вы… — на «если бы» было сделано ударение, — намеревались как можно дольше скрывать свою удачу от других Братств, самым разумным поступком было бы согласиться на мое предложение о встрече.
— Чтобы потом отказаться от сотрудничества?
— А вот это…
«Часовщик» сделал очередную многозначительную паузу. Поднял бокал. Задумчиво посмотрел на свет. Вино играло кровавыми бликами. Хорошее, кстати, вино… Чуть взболтнув содержимое бокала, Артохшаст втянул ноздрями тонкий аромат. Пригубил с видимым удовольствием. Поставил бокал на стол. Потом продолжил:
— При всем уважении, это было бы не очень разумно с вашей стороны. Не следует столь поспешно отказываться от того, что может принести выгоду.
— Так я пока и не отказываюсь. — Танутамун тоже отпил глоток из своего бокала. — Я слушаю, что вы мне еще скажете. Вы ведь не все сказали, не так ли?
— Ваша проницательность достойна похвалы, — привычно польстил Артохшаст. И перешел к делу: — «Висельники», «плющи» и «трезубцы» уже ведут совместные поиски.
— Это неудивительно, — пожал плечами Магистр «скорпионов». — Они даже денежные потоки делят на три части. С вашей, кстати, помощью.
— Вы хорошо осведомлены. — Улыбка «часовщика» стала еще шире, еще приязненней и еще дружелюбней. Правда, в глазах появился отчетливый холодок.
— Не жалуюсь.
Еще одна пауза.
— А что мешает заключить подобный союз… подчеркну — не перемирие, а настоящий, длительный союз — нам?
— Нам? — переспросил Танутамун.
— «Часы», «скорпионы» и «кипарисы»… Чем мы хуже Триумвирата бюрократов?
— Себя вы поставили на первое место, — заметил Танутамун.
— Хорошо. «Скорпионы», «часы» и «кипарисы», если это так важно. Мы бы могли объединить усилия для поиска журналиста «Метрополии» и в дальнейшем тоже действовать сообща.
— Хотите сказать, что «кипарисы» согласны?
— Почти, — отвел глаза Артохшаст. — Они ждут вашего согласия.
«Скорпион» чуть поднял уголки губ. Этого было достаточно, чтобы выразить свое отношение к услышанному.
«Часовщик» заметно погрустнел:
— Послушайте, Танутамун, вам не кажется, что у вашего Братства начинают понемногу отбирать бизнес? Триумвират, силовики…
— Кажется, — прозвучал бесстрастный ответ. — Но пока мы несем терпимые и восполняемые потери. Зато видим своих врагов насквозь и имеем время и возможность в спокойной обстановке подготовиться к борьбе с ними.
— Вот именно… К борьбе, — Артохшаст понизил голос. — А ведь тот, кто действует заодно с союзниками, получает больше шансов на успех, чем тот, кто движется к своей цели в одиночку.
— Зато у того, кто ни с кем не объединяется, больше шансов избежать удара в спину, — парировал «скорпион».
Магистр Ордена Часов вздохнул:
— Давайте не будем уподобляться криминальным Братствам, которые не верят друг другу и никогда не смогут договориться.
— А может быть, они не договариваются, потому что хорошо усвоили, насколько это опасно?
«Часовщик» сочувствующе покачал головой:
— Богатство вкупе с изолированностью до добра не доводят.
— Богатство и неосмотрительно заключаемые союзы тоже не приводят ни к чему хорошему. Вы забыли, чем кончили ваши тамплиеры, Артохшаст? Или, может быть, вам напомнить, скольких братьев потерял Орден Часов во время еврейских погромов?
— Значит, вы не хотите объединяться? Принципиально…
— Я этого еще не сказал.
Танутамун снова пригубил бокал. Вино было не просто хорошим — оно было отменным. Вот только в полной мере насладиться его ароматом и вкусом мешал Артохшаст. Назойливый и хитрый, он напомнил Танутамуну одного купца. Да и весь этот разговор с «часовщиком» о гипотетическом союзе тоже очень смахивал на торговлю. Что ж, торговаться Танутамун умел и любил.