— прежняя.
— Хорошо. Подтверждение получено. Продолжайте наблюдение.
— Патруль-один. Объект у места перехвата. Патруль-два, принимайте.
— Патруль-два. Есть визуальный контакт. Объект принял. Веду по Тверской. Патруль-три, выдвигайтесь в точку семь и будьте на связи.
— Патруль-три на связи. Направляюсь в точку семь…
Мобильная наружка все-таки села на хвост ночному спикеру. Негласное наблюдение за Магистрами союзников «трезубцы» вели уже давно. Впрочем, наверняка и «плющи» с «висельниками» тоже отслеживали перемещение ключевых фигур Ордена Трезубца. Обычное дело…
Лопоухий все схватывал на лету. Услышанного обрывка радиопереговоров ему оказалось достаточно, чтобы сделать правильные выводы.
— Пасете Магистра «плющей»? — хмыкнул он. — За союзничками следите?
Шоон сверлил незнакомца ненавидящим взглядом. Он даже не знал, к кому сейчас утекали секреты Братства. Но прекрасно понимал, что является виновником этой утечки. Правда, виновником косвенным и невольным. Только поэтому он все еще жив. Иначе Знак Ордена его бы уже убил.
— Гордин, значит, у них ночной спикер, — продолжал скалиться лопоухий. — Как там его? Магистр Элбин, да? А я-то, по наивности, полагал, что и днем, и ночью за главного в Думе один и тот же спикер. Ну или с вице-спикером они меняются, что, в принципе, без разницы. Ни к тому, ни к другому все равно не подберешься: их охраняют лучше других. А тут вот оно как получается… «Плющи» своего настоящего бугра-председателя понапрасну не светят. Ну-ну… Что ж, спасибо. Очень ценная информация.
Что еще мог узнать чужак из переговоров по закрытой волне? Да все что угодно! Это зависело только от того, кто выйдет на связь, с каким приказом и с каким докладом.
Ствол «Бизона» смотрел в смятую рулевым колесом грудь Шоона. И никакой надежды на спасение не было. Но умирать просто так, бросив работающий на орденской волне переговорник, «трезубец» не собирался.
— Служу Братству! — процедил водитель джипа.
И попытался дотянуться до переговорника.
Отключить! Вырубить! Оставить неизвестного противника без связи, которую сам он включить снова уже не сможет.
Скорострельный «Бизон» выплюнул щедрую порцию капсул с «тленом». Весь магазин за один раз. Но ошибкой лопоухого было то, что очередь он выпустил в грудь Шоона, а не срезал тянувшуюся к переговорнику руку.
Мертвые братья не умирают сразу. Даже от такого количества «тлена». Чувствуя, как тело бурлит, распадается и расползается белой пеной, Шоон все же успел щелкнуть тумблер.
Связь оборвалась. Чужак сумел узнать лишь немногое из того, что смог бы.
— С-с-служу Бр-р-рат-т-тш-ш-ш…
Недоговоренная фраза потонула в шипении пенящейся жижи.
Чужая жизнь, добытая во время недавнего жертвоприношения, на этот раз не спасла мертвого брата от смерти.
Глава 9
Все прошло просто и быстро. Между поставленными в скверике мусорными баками и туалетными кабинками (они действительно не работали, о чем извещала вывешенная снаружи табличка) Кристина резко развернулась. Боковое отделение ее рюкзака-кобуры было уже расстегнуто, и теперь вместо мобильника Охотница держала в руках пистолет-пулемет с глушителем.
Губы Кристины шевелились.
«Читает заклинание, — догадался Дмитрий. — Ставит „маску“».
Старик-мертвяк, следовавший за Кристиной, тоже все понял. Дернулся, было, из сквера. Но опоздал.
Дмитрий услышал негромкие сухие выстрелы и отчетливое влажное чмоканье. Глушитель «Каштана» скрадывал звук, снаряженные «тленом» капсулы входили в мертвую плоть и разрывались в ней.
Первая же очередь свалила «тело» с ног.
Две или три капсулы разбились о дерево и глухую кирпичную стену кафешки.
Вторая очередь…
Глубокие рваные раны перечеркнули торс мертвяка так, будто кто-то поставил на нем косой жирный крест. Кратерообразные дыры, прожженные «тленом», расширялись буквально на глазах, сливались одна с другой и сочились белой пенистой жижей.
«Похоже на капли расплавленного металла, растапливающие снег», — пришла в голову Дмитрию неожиданная ассоциация.
«Тлен» тихонько шипел, разъедая мертвую плоть.
Но характерного зловония на этот раз почему-то не чувствовалось. И прохожие не обращали ровным счетом никакого внимания на чахлый, просматривавшийся со всех сторон насквозь скверик.
Охотничья магия… «Маска» Кристины отлично выполняла свою функцию.
А подстреленный мертвяк все пытался выползти за границы «маски». «Каштан» Охотницы надсадно выкашлянул через глушитель добивающую очередь. В грудь, в живот. Потом еще одну — тоже добивающую. И опять. Такую же.
Увы, быстро добить «тело» было невозможно.
Мертвяк, внутренние органы, мышцы и кости которого превращались в текучую пенящуюся кашицу, еще дергался на земле.
В «Каштане» закончились патроны. Кристина отсоединила пустой магазин и потянулась к рюкзаку — за новым.
Именно в этот момент правая рука мертвого брата, скребущая землю, вдруг нырнула в карман и…
Вороненый ствол без глушителя поднялся к Кристине.
«Тело», уже почти разложившееся изнутри, не желало встречаться со смертью, опоздавшей на века, а может быть — тысячелетия. В одиночку — не желало.
Давным-давно мертвая, а теперь еще и полужидкая, шипящая и пузырящаяся биомасса под проседающей одеждой пыталась прихватить с собой Охотницу на мертвяков.
Дмитрий едва успел подскочить ближе. Со всей дури пнул по поднятому пистолету.
Удар ноги отвел оружие от Кристины и выбил его из слабой руки. Однако мертвый палец успел-таки нажать на курок.
Грянул выстрел.
Дмитрий отчетливо видел, как пуля сковырнула кору с дерева позади Кристины. Девушка шарахнулась в сторону, выронив обойму, так и не вставленную в пистолет-пулемет.
Только теперь прохожие, гулявшие возле сквера, растерянно завертели головами. По-прежнему ничего не видя. И не понимая.
Звук выстрела все же преодолел магическую маскировку, рассчитанную на оружие с глушителем.
А проклятый мертвяк все никак не подыхал! Ну ни в какую! На этот раз уже другая рука «тела» — левая — потянулась к карману.
Какой еще сюрпризец там припрятан, Дмитрий выяснять не стал. Ждать, пока Кристина перезарядит свой «Каштан», — тоже.
Он наступил на руку мертвяка и вынул свой ПМ.
Под подошвой что-то омерзительно чавкнуло, переломилось с влажным хрустом.
Дмитрий нагнулся, едва не коснувшись глушителем головы полуживого трупа.
Старичок-мертвячок смотрел ему прямо в глаза. Вроде бы обычный благополучный пенсионер. Ухоженная бородка, благородная седина, глубокие морщины… Интересно, настоящие или это результат пластическо-магической хирургии? Марафет, как говорят Охотники…
Пристально так смотрел старичок. Губы что-то шептали. Гипнотизирует, что ли?
— Темная Харизма! — услышал Дмитрий за спиной голос Кристины. — Не поддавайся.
Он и не поддался. Видимо, Темная Харизма мертвяков на Охотников не действовала. Или действовала не так быстро.
Не затронутое еще «тленом» лицо было удивительно бесстрастным. Что так неестественно для живого человека. Для умирающего живого. Видимо, мертвяк не чувствовал боли или вообще уже не способен был что-либо чувствовать. А впрочем, какая разница?
Дмитрий надавил на спусковой крючок. Пистолет дернулся. Глушитель сухо кашлянул.
Выстрел…
Дыра-кратер на лице мертвяка. Осколки пластика и брызги «тлена» — в разные стороны. Бурлящая пена… Продукт мгновенной реакции разложения.
Еще выстрел. Еще одна дыра.
На этот раз — сквозная, от пули, обмазанной «тленом». Снова сочится пузырящаяся субстанция. Хотя и не так обильно.
Выстрел — дыра. Выстрел — дыра.
Глаз, щека, нос, лоб, другой глаз…
Жалости Дмитрий не чувствовал: какая может быть жалость к тем, кто запросто давит машинами людей на улицах. Даже если в джипе, наехавшем на остановку, сидел член другого Ордена — это не имело значения. Все Мертвые Братства существуют за счет чужих жизней. И все мертвые братья без исключения живут за чужой счет. Этот — тоже.
Дмитрий стрелял, превращая бесстрастное лицо старика в пенящееся месиво. Сначала — лицо. Потом все остальное. Что еще оставалось.
Что еще не было превращено.
Потом патроны в обойме закончились.
Мертвяк больше не шевелился. Мертвяк был мертв. И теперь он был мертв по-настоящему.
Кристина присела перед трупом; оттянула ворот убитого и посветила своим фонариком — на левую ключицу. В сине-фиолетовом свете под бледной кожей явственно проступило изображение. Колба на подставке, сужающаяся посередине. Песочные часы…
— Понятно, — пробормотала Охотница. — Орден Часов. Что ж, совсем неплохо. Даже, я бы сказала, очень хорошо…
Дмитрий уже не удивился, когда Кристина отыскала на трупе не затронутое еще процессом распада место и всадила шприц. Охотница вкачала немного темной жидкости. Выбросила иглу в мусорный бак. Накрутила вместо нее пластмассовый колпачок. Спрятала добытый образец Мертвой Крови в карман.
На все про все ушло две-три секунды.
Кристина распрямилась.
И тихонько выругалась.
Дмитрий проследил направление ее взгляда.
И выругался тоже.
К ним направлялся человек в полицейской форме.
Дмитрий напрягся. «Серпы»?
Полицейский шел в их сторону, но не похоже было, что он их видит. Во всяком случае, видит так, как есть.
И тем не менее он приближался.
Дмитрий машинально заменил обойму в ПМ.
— Не нужно, — раздался голос Кристины. — Убери оружие.
— А если это…
— Нет, это не «тело».
«Каштана» в руках Кристины уже не было. И рюкзачок — застегнут. Охотница снова держала мобильник. Дмитрий понял: она уже «просканировала» приближающегося стража порядка.
Однако убирать пистолет Дмитрий не спешил.
— А как же… — Он покосился на быстро (но, увы, недостаточно быстро) разлагающийся труп. — Заметит же.
— Не заметит, — уверенно сказала Кристина. — А вот оружие на близком расстоянии почуять может. Хороший спец даже под «маской» чувствует, что его держат на мушке. Глаза-то отвести можно, а вот обмануть инстинкт — сложнее. Короче, спрячь пистолет.