Ее голос смягчился до шепота.
— В тот момент мы испытали абсолютное счастье. Но это длилось всего мгновение. Клаудия вернула нас сюда. Или, может, правильнее будет сказать, у нас отняли зеленую землю. Чувство утраты было… разрушительным. Казалось, что мы потеряли ее по-настоящему.
Она снова посмотрела на меня.
— Было больно возвращаться. Оставлять это место — и ее — особенно, когда мы не полностью доверяли пророчеству? Что, если это был наш единственный шанс с ней? С тобой? — Она горестно выдохнула сквозь сжатые губы, явно стараясь держать свои эмоции под контролем.
— Я здесь, — сказала я и улыбнулась.
— Знаю. И мы рады. Обычно, — добавила она с ухмылкой, ее способ разрядить обстановку в комнате. — Думаю, дело в том, что зеленая земля является мощным местом для фейри. Я не знаю, удалось ли им усилить их связь с ней после Сорши, когда их сила была более мощной. Но как бы там ни было, готова поспорить, что их связь сейчас меньше. — Она посмотрела на Юена. — Может, в этом все дело — они думают, что при помощи политической власти получат магию, в которой нуждаются.
— Непонятно, — ответил он. — Но чем больше информации у нас будет, тем больше шанс, что мы сможем с ними разобраться до того, как они выйдут из-под контроля. Или еще дальше.
— Может, проникнуть на мирные переговоры — это попытка заполучить власть, в которой они нуждаются. — Я посмотрела на папу. — Вы слышали о французской делегации?
— А что с ними? — спросил Юен.
— Шевалье и Дюма на рассвете вернулись в Париж, — ответил мой папа.
«Хорошо», — подумала я. — «По крайней мере, они соблаговолили сказать ему прямо».
— Что по этому поводу сказала Серафина? — спросила моя мама, нахмурившись, когда подошла ко мне, а потом взяла меня за руку.
— Что переговоры сорваны, и нет разумных шансов на то, что они возобновятся, поэтому Марион и Виктор проголосовали за то, чтобы вернуться домой и решать проблемы на месте.
— Мне жаль, — произнесла мама. — Мне жаль, что они вот так уехали. Думаю, я бы приняла это близко к сердцу.
— Сложно не принимать, — призналась я. — Но Лулу разрешила мне пожить у нее в лофте, так что это помогло.
Мама улыбнулась.
— Я оставила Мэллори, чтобы переехать сюда, а теперь Лулу пригласила тебя пожить вместе с ней. Это кажется правильным.
— Без Франции не будет никаких переговоров, — сказал Юен.
— Я сказала об этом Сери. Она извинилась, но…
— Но они все равно сели в самолет, — произнес Коннор.
Я кивнула.
— Делегаты из Испании уехали вчера рано вечером. Остальные делегаты остались в городе, — сказал папа. — Они решили отменить сегодняшнее заседание, учитывая отсутствие некоторых представителей, но, как я понял, они соберутся вместе небольшими группами.
— Значит, надежда еще есть, — произнесла мама.
— Угасающая надежда, — сказал он. — Я не виню Испанию, и не виню Францию. Я не знаю, кого винить. — Он посмотрел на меня. — Но фейри, похоже, находятся на вершине этого списка.
В помещении воцарилась тишина, все мы, вероятно, задавались вопросом, что будет дальше.
— Вам нужно найти Клаудию, — сказала я Юену.
— Клаудию?
— Либо она руководит Руаданом, и это ее вина, либо она не знает, что он делает, и ей нужно об этом узнать. Ключом ко всему должна быть она.
Юен посмотрел на Тео и на меня.
— Вернитесь в замок и потребуйте встречи с Клаудией. Скажите им, что вы там по поручению Омбудсмена, и у вас есть поддержка ЧДП. Возьмите с собой пару офицеров, если нужно. Но поговорите с ней.
Тео кивнул.
— А Дирборн?
— Он может воспринять ваше взаимодействие с фейри — потому что это противоречит вине Райли — как отказ принять его власть. Поэтому ты можешь отказаться от этого задания, и я не буду против.
— Нет, я поеду, — воодушевленно ответил Тео. — Дирборн может засунут свою власть в свою напыщенную задницу.
— О, он мне нравится, — пробормотала моя мама.
— Я поеду с тобой, — сказала я. — Ты не захочешь идти туда в одиночку. — Я посмотрела на родителей, пытаясь заверить их взглядом, что смогу справиться. Мама в ответ кивнула. Может, я и ее ребенок, но я бессмертная и сильная. И они должны позволить мне пойти на риск.
Я посмотрела на папу, и его лицо по-прежнему осмотрительно ничего не выражало. Он в этом очень хорош. Я списала это на четыре сотни лет опыта.
— Мы сосредоточимся на мирных переговорах, — сказал он. — Постараемся удержать оставшихся делегатов в стране. Возможно, они согласятся на переговоры.
— Актовый зал, — произнесла мама, кивнув. — Хорошая мысль, при условии, что мы сможем держать фейри подальше.
Голос папы был сухим:
— Мы удержим фейри подальше. — Он взглянул на Юена. — И мы сообщим вам о результатах просмотра видеоматериалов.
— Тогда я вас оставлю, — сказал Юен, поглядев на нас с Тео. — Будьте там осторожны. И регулярно рапортуйте.
— Будет сделано, босс. — Он посмотрел на меня. — Ты готова?
Я взглянула на родителей, а потом снова на Тео.
— Дашь мне пару минут?
— Конечно, я буду снаружи. Выходи, когда будешь готова. — И он оглянулся на дверь. — Ничего, если прихвачу что-нибудь с кухни?
— Дерзай, — ответила я.
Пока мы все согласовывали, папа ушел, оставив нас с мамой одних в его кабинете.
— Он пошел поговорить с Келли, — сказала мама. — Думаю, ему нужно пару минут.
Я кивнула.
— Ты могла бы решить этот вопрос лучше, — произнесла она. — Ты могла бы сначала поговорить с ним.
— Я хотела… я собиралась это сделать. Юен приехал сюда раньше, чем я думала. — «Или Авто доставило меня сюда позже. Но на самом деле ничто из этого не имеет значения. Это моя вина, я не отвела его в сторонку».
— Ты права, — сказала я. — Я должна была это сделать. — И от мысли, что я причина ему боль, у меня снова скрутило живот. — Мне следует поговорить с ним об этом?
— Почему бы не дать ему немного времени? — предложила она. — Дело не только в Доме Кадогана, а в том, что он твой отец. Ему больно оттого, что ты не поговорила с ним, и он чувствует вину за то, что подвел тебя, не сделав полноправным представителем.
— Он не подводил меня.
— Но он-то думает, что подвел, — мягко ответила она. — Он любит тебя и любит этот Дом. И для него также важно, чтобы ты считалась частью Дома.
Я кивнула, чувствую печаль и ненавидя то, что это нельзя никак исправить быстро.
Она обняла меня за плечи.
— У тебя было тяжелое возвращение домой. Я рада, что Лулу рядом с тобой. И Коннор тоже.
— Ненадолго. Он ведет Стаю на Аляску.
— Я знаю. Что ты об этом думаешь?
Я прищурившись посмотрела не нее.
— В каком смысле, что я об этом думаю?
Мгновение она просто смотрела на меня.
— Что ты думаешь о его отъезде? — наконец спросила она. — С тех пор, как ты вернулась, вы стали проводить больше времени вместе. И он помог тебе прошлым вечером.
— Он должен уехать, — ответила я, чувствуя неловкость от более глубокого копания в моих чувствах к Коннору. Они сложные, и он все равно уезжает, поэтому они едва ли имеют значение. — Стая уже давно это планировала.
Она кивнула.
— Я поговорю с твоим отцом. И когда все уляжется, ты тоже должна с ним поговорить. Извиниться.
Я это сделаю. Как только будет возможно. Потому что просто не смогу долго испытывать чувство вины.
— Будь сегодня осторожна, — сказала она, крепко меня обняв, прежде чем я успела среагировать. — Мы оба хотим привязать тебя к Дому Кадогана, уберечь тебя. Но это никому не принесет пользы.
Она отстранилась, проведя пальцами по моей щеке.
— Мы очень гордимся тем, кем ты стала. Но никогда не забывай, откуда ты.
С этими словами в голове я прошла через Дом и увидела, что Коннор ждет снаружи, перекинув ногу через Тельму. Его руки были скрещены на груди, а на лице очень серьезное выражение.
— Что случилось? — спросила я.
— Ничего. — Он расцепил руки. — Мне нужно готовиться к Аляске, но сперва я хотел с тобой поговорить.
Мне не понравилось второе упоминание об Аляске, и я по-прежнему не хотела об этом думать.
— Я тоже хотела с тобой поговорить. О прошлой ночи — прошу прощения за свое поведение. Ты пытался помочь, а я не была готова это услышать.
Он посмотрел на меня, выгнув брови.
— Элиза Салливан, наивластнейшая из властных, извиняется передо мной?
— Я не властная. Я решительная.
В ответ Коннор закатил глаза.
— Но да, я извиняюсь. Я знаю, что ты пытался помочь, и ценю, что ты меня поддерживаешь. Просто сложно принимать советы после того, как долгое время справлялась с этим самостоятельно.
— Уверен, что так оно и есть. Все еще стоит важный вопрос: Тебе не нужно справляться с этим в одиночку.
Сначала я не могла в это поверить — особенно потому, что он единственный человек, который знает правду, и он уезжает — но я оценила, что он проявляет заботу.
— Спасибо.
— Слушай, Лиз… Тео, кажется, хороший парень, но фейри опасны.
— Он пойдет туда от лица Омбудсмена, — сказала я. — Они могут не уважать меня или Лулу, но, я думаю, они дважды подумают, прежде чем идти против всего города.
— А Тео?
Мои брови приподнялись.
— А что с ним?
Мгновение он молча смотрел на меня.
— Он может постоять за себя?
Учитывая паузу, я не уверена, что Коннор хотел спросить именно это. И мне пришло в голову — может, немного поздно — что я на самом деле не знаю ответ. Наверняка Юен не послал бы Тео в замок, если бы он не мог постоять за себя.
Я остановилась на:
— Мы это выясним.
— Это не очень хороший ответ.
— Это единственный ответ, который я могу тебе дать. Нам нужно ехать в замок, потому что у нас нет лучших вариантов. Райли все еще за решеткой, а Дом моих родителей использовали для продвижения чьих-то жестоких планов. — Я подарила ему лишенную энтузиазма улыбку. — Не беспокойся, тебе не придется меня сн