то принимает как должное, что мало кто умирает от послеоперационных инфекций. Ангина, пневмония, инфекции мочевыводящих путей доставляют неудобство, но редко являются поводом для паники. Несмотря на многочисленные путешествия, у нас больше нет чумы и эпидемий. Нам стало комфортно. Это ошибка.
— Природа всегда находит новые пути, — подал голос Корнелиус.
Эдвард кивнул.
— Мы столкнулись с резким увеличением резистентных к антибиотикам бактерий. Наши волшебные препараты больше не годятся. Это происходит прямо сейчас, сегодня, в эту минуту. Мы проигрываем битву. MDR-TB (штамм туберкулёзной палочки с множественной лекарственной устойчивостью — прим пер.) MRSA, VRE, KPC, список можно продолжить. Я мог бы назвать вам ещё больше страшных акронимов, но вся их суть сводится к одному. Скоро обычный визит в больницу с респираторной инфекцией или относительно безопасное хирургическое вмешательство, вроде удаления аппендикса, может стоить вам жизни. Гонка в изобретении новых и лучших лекарств в самом разгаре, и Брайан её возглавлял. Он использовал свою магию, чтобы управлять случайными мутациями грибов в ответ на бактериальную угрозу, и пытался разработать новые антибактериальные агенты. Это опасная и прибыльная область исследований.
— И конкурентная? — предположила я.
— Весьма. Я обещал быть откровенным. Причастность Оливии к смерти сенатора Гарзы и последующее негодование общественности сильно нам навредили. Брайан женился на Ринде из-за деловых связей её матери. Сейчас же эти связи накрылись медным тазом.
Теперь все шарахались от Ринды, как от прокажённой. Всё, связанное с её матерью, было опорочено.
— Двое из наших основных инвесторов отозвали деньги. Сумма была существенной. Крупный контракт, который был практически подписан и отдан нам, вместо этого перешёл к нашему главному конкуренту. У нас возникли трудности с получением необходимых образцов вируса.
— Вы переживаете финансовый кризис? — спросила я.
— Да. — Он говорил об этом на удивление спокойно. — Но мы справимся. Это все временные неудачи. Мы найдём других инвесторов, и у нас будут другие контракты. Но пока дела идут плохо. Куда хуже, чем думает Ринда.
Это не сходилось со словами Ринды о том, что Брайан был спокоен, но Эдвард не врал.
— Брайан знал об этих проблемах?
В глазах Брайана что-то промелькнуло. Презрение или раздражение? Слишком быстро, чтобы я успела понять.
— Брайан — гений. Его мир — это наука и исследования. Финансовые вопросы и повседневная работа компании в моей ответственности. Я поставил его в известность о ситуации пару дней назад, заодно дав понять, что наше положение не безнадёжно. Тем не менее, Брайан разволновался. Для него было бы в порядке вещей исчезнуть и вернуться, когда проблема уже сама разрешилась. Как я и говорил, он прекрасно умеет прятаться.
Брайан все больше и больше казался тем ещё типом.
— Есть ли у него другой доступ к наличным, помимо его банковских счетов? — спросил Корнелиус.
— Меня бы это не удивило, — хмыкнул Эдвард. — Он любит делать запасы на чёрный день.
— Вы не знаете, были ли у Ринды и Брайана какие-то проблемы в браке? — спросила я.
— Ринда изо всех сил старается быть идеальной супругой для моего брата. Она предвидит его потребности, и Брайану нет нужды нервничать. Мой брат тихий и ранимый, поэтому он предпочитает спокойствие и рутину.
Он не ответил на вопрос.
— Выражал ли Брайан недовольство своим браком? — спросил Корнелиус.
— Время от времени все могут быть недовольны своим браком, — ответил Эдвард. — В последнее время он ничего подобного не говорил.
— А если точнее?
— Последнюю пару лет.
Правда.
— Вы считает, что Брайан мог бросить жену? — спросила я.
— Нет.
Снова правда.
— «Биокор» видит в Ринде обузу?
Эдвард наклонился вперёд, его взгляд вдруг сосредоточился.
— Ринда никогда не была обузой. Она светлая, добрая и невероятно терпеливая женщина. Она сострадательна и умна. Нам повезло узнать её. Дом Шервудов её полностью поддерживает.
Настоящий Эдвард Шервуд наконец-то дал о себе знать. Я задела его за живое. Он не переживал за брата, но стоило мне тронуть Ринду, как он был готов откусить мне голову. Любопытно.
— Вы похитили своего брата, мистер Шервуд?
Его глаза вспыхнули.
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос.
— Мистер Шервуд, — обратилась я. — Ринда очень расстроена. Она пришла ко мне, потому что все остальные от неё отвернулись. Я хочу решить этот вопрос как можно скорее, чтобы минимизировать её эмоциональный стресс. Чем быстрее я смогу вычеркнуть вас из списка возможных подозреваемых, тем быстрее мы сможем продвинуться дальше, чтобы узнать, что на самом деле случилось с вашим братом.
— Почему вы решили, что я буду говорить вам правду? Я ведь могу и врать.
— Я отлично разбираюсь в людях, — ответила я. — Вы похитили своего брата?
— Нет. — На его челюсти заиграли желваки.
Правда.
— Вы убили его или причинили ему вред?
— Нет.
— Вы приказали или наняли кого-то, чтобы Брайан исчез?
— Нет!
— Вы знаете, где он?
— Нет.
— Вы знаете, где он может быть?
— Нет.
— Пытался ли он выйти на контакт с момента исчезновения?
— Нет.
Ни единого лживого слова. Я встала.
— Спасибо, мистер Шервуд.
Эдвард поднялся на ноги. Он был в ярости, но мастерски сдерживал злость силой воли.
— Мы закончили?
— Закончили.
Он разблокировал телефон и поднёс его к уху.
— Маргарет, проводите людей.
￭￭￭
Маргарет провела нас к выходу. По пути, Корнелиус остановился у большого дерева — первого, которое мы увидели, когда Эдвард повёл нас во внутреннее святилище. Оно росло у входа, увешанное толстыми гроздьями жёлтых грибов с влажными блестящими шляпками. Корнелиус посмотрел на него несколько секунд, затем позвал к себе Талона, и мы вышли из здания.
— Что думаешь? — поинтересовалась я, когда мы выехали с парковки.
— Думаю, он был честен.
— По большей части, так и есть. Эдвард не похищал своего брата, и понятия не имеет, где находится Брайан. Он влюблён в его жену.
Корнелиус кивнул.
— Она вышла замуж не за того брата.
— Почему ты так решил?
— Помнишь дерево, у которого я остановился? Такое, с жёлтыми грибами?
Я кивнула.
— Этот гриб называется медовым и он очень вкусный, если его правильно приготовить. Но стоит ошибиться, как он превратится в яд. Медовый гриб — факультативный сапрофит. Он убивает дерево, на котором растёт, а затем питается его гниющей древесиной. — Корнелиус помолчал. — Здесь он растёт на яблоне.
Брайан Шервуд мог выбрать любое дерево, чтобы вырастить на нем свои грибы. Но он выбрал яблоню, и поместил её прямо у входа в атриум, где её нельзя было бы обойти.
— Каждый день Брайану Шервуду приходится проходить мимо этого дерева, — продолжил Корнелиус. — Он чувствует, как оно медленно погибает от яда грибов и ничего не может с этим сделать.
— Спасибо. Я бы этого не заметила.
— Рад помочь. — Корнелиус улыбнулся.
— Похоже, Брайан пассивно агрессивен в своей жестокости, — сказала я. — И вдобавок труслив. Он имеет привычку сбегать всякий раз, как запахнет жареным, и доверяет разбираться с проблемами своей жене или брату.
— Почему мы едем так медленно?
— Потому что Эдвард Шервуд сказал правду. Он видел, как его брат уехал с парковки на своей машине, а это значит, что если что-то и случилось, то на отрезке в три мили по этой дороге. Я не хочу пропустить это место.
— Что мы ищем?
— Всё, что покажется необычным. Осколки разбитого стекла. Обрывки лопнувшей шины.
— На чем он ездил?
— «Мерседес-Бенц S550», серебристый металлик из иридия, напоминающий цвет нержавеющей стали.
Корнелиус поморщился.
— Наверное, я уже должен все это знать. В следующий раз я постараюсь лучше подготовиться.
Я улыбнулась в ответ.
— Это мой косяк. Все подробности у тебя на почте. В начале дела, мы собираем базовый пакет информации, включающий все известные нам сведения, и Берн отправляет его нам на электронную почту, чтобы у нас был доступ к ней с телефона. Мне нужно было рассказать тебе об этом, но мы уже много лет ведём исключительно семейный бизнес, и я никогда не нанимала никого на постоянную работу.
— Ты считаешь, Брайана похитили?
— Сейчас я склоняюсь к тому, что он бросил всё и сбежал куда-то на несколько дней перевести дух. Его компания на грани финансового краха, его сыну по-прежнему не удаётся проявить магию, а его жена, которая должна была открыть ему двери в элиту Домов, стала изгоем. Похоже, ему удалось убедить всех, что он ранимый и беспокойный, но вспоминая яблоню, мне кажется, в его действиях присутствует некий расчёт…
Мы пересекли мост, огибающий обрыв. Ограждение впереди было слегка помято, словно от удара. Я остановилась и вышла из машины. Пятно серебристой краски отмечало вмятину на ограждении. Я присела и сделала фото на телефон. Больше ничего необычного не было.
— Что теперь? — спросил Корнелиус.
Я развернулась на пятках. Через дорогу оживлённо работала новенькая заправочная станция.
— Теперь мы пойдём и попросим у них записи с камер.
Три минуты спустя, мы уже были на заправке. Одна из их камер наблюдения была направлена прямо на улицу, снимая выезд с парковки, а все записи загружались на сервер и хранились в течение девяноста дней. Мы с менеджером поторговались. Он запросил у меня десять тысяч долларов. Я спросила у него, неужели он хочет моего возвращения с копом и ордером, в случае чего ему не светит никаких денег вообще. Он сказал, что на ордер потребуется время, и тогда я посоветовала ему погуглить моё имя. После того, как они с продавцом посмотрели на Чокнутого Рогана, рушащего центр города, будто демон из преисподней, мы сошлись на двух сотнях баксов плюс девятнадцать девяносто девять за флешку. За восемь гигабайтов это было чистым грабежом, но я решила, пусть подавятся.