Он опять не ответил ей. Может, у него в сумке было много еды? Так почему просто не сказать это? Но десять минут спустя он вынул свой пистолет и выстрелил. Макс пришлось несколько минут успокаивать Благородного, ведь тот от испуга начал вставать на дыбы.
Диган спешился и сошёл с дороги, чтобы принести кролика, которого он только что подстрелил. Он вернулся обратно, положил животное в сумку, сел в седло и не сказал ей ни слова. Как всегда, впрочем. Макс засмеялась.
— Но ты же никогда не пробовал освежевать[16] тушку!
— Хорошо, здесь ты выиграла. Право освежевать тушку оставлю за опытным охотником.
Он, наверное, даже не понимал, что сейчас сделал ей комплимент, но она именно так и подумала. Максин снова улыбнулась, а её хорошее настроение опять возвратилось к ней. Но Диган всё время продолжал оборачиваться назад, даже не думая объяснить ей, почему он сегодня такой настороженный. Она наконец-то решилась снова спросить:
— Кто может за нами следить?
— В меня кто-то стрелял в Хелене. Если бы это был Рид, то выстрелов было бы намного больше. Значит, это было предупреждение.
— Ты думаешь, что это сделали для того, чтобы выманить тебя из города и убить без свидетелей?
— Как вариант.
— А может это просто была шальная пуля.
— И это тоже возможно.
Но он всё равно был осторожен и готовился к худшему. Максин стало интересно, всё было бы так же, если бы он был один, или это из-за неё он старается принять максимальные меры безопасности. Потом он остановился и обернулся. Макс сделала то же самое и посмотрела на него.
— Ну что опять?
— Я подумал, что ты можешь захотеть взглянуть на закат. Кажется, женщинам это нравится.
Боже мой, он снова такой милый! Она даже и не заметила, как небо за ними окрасилось в оранжевый цвет и местами переливалось множеством оттенков красного. Да, это красиво, но Максин стало интересно, откуда он знал, что женщины любят такой прекрасный вид. И почему он остановился, чтобы она смогла насладиться им?
Они не остались надолго на одном месте, но она по-прежнему была тронута его поступком. Этот мужчина продолжал удивлять её! Она и не думала, что жестокий стрелок может оказаться таким. Наверное, он был таким давно, перед тем, как стал стрелком. Она хотела бы встретиться с ним раньше. Жизнерадостный джентльмен? Беззаботный? Может быть, даже очаровательной? Нет, только не Диган. Она просто не могла себе такое представить.
Уже наступили сумерки, когда они пересекли первую из трёх рек, и полностью стемнело, когда они пересекли вторую. Недалеко от берега они и разбили лагерь. Здесь росло несколько деревьев и ковёр из травы, который тянулся до самой воды, но они нашли небольшой участок голой земли. Макс развела костер, а Диган занялся лошадьми.
Она остановилась, чтобы посмотреть на Дигана, пока тот работал. Мышцы спины и плеч хорошо просматривались через тонкую ткань его белой рубашки. Когда он нагнулся, чтобы проверить копыта своего паломино, ее взгляд опустился на его крепкие бедра. Когда до нее дошло, что она пялится на него вместо того чтобы заняться делом, то Макс сделала себе выговор. Ей нужно перестать думать о том, как он красив. Ей не следует любоваться им!
Ничего не изменилось. Она всё еще его узница и ей не стоит забывать об этом.
Она вынула всё, что было нужно из сумки: кастрюлю, железную сковородку, маленькие мешочки с приправами, которые она пополняла при любом удобном случае, когда находила нужные травы. Максин нашла длинную палку для обжарки кролика на огне и пару больших камней, на которых она могла бы приготовить его. Затем она сняла с него шкуру и натёрла травами перед тем, как поставить на огонь. Она смотрела за ним в течение нескольких минут, дабы убедиться, что пламя разгорается так, что не сожжет его.
Макс вымыла руки в реке перед тем, как начать стирать одежду. Диган сел у огня, опершись о седло.
— Что еще есть у тебя в сумке? — спросила она.
— Хлеб, сыр, специи, бутерброды, фрукты. Там может быть даже что-то на десерт.
Она пристально посмотрела на него.
— Значит, нам не нужно было свежее мясо?
Он пожал плечами.
— Не очень, но твой кролик хорошо пахнет.
Она заглянула в мешок, потом покачала головой.
— Если ты собираешься совершать набеги на кухни, прежде чем покинуть город, то стоит прикупить себе корзинку для пикника, чтобы еда была рассортирована, а не раздавлена.
Представив известного стрелка с корзиной для пикника в руках, Максин рассмеялась.
— Ой, наверное, не стоит. Это полностью уничтожит твою репутацию.
Дигану же было не до смеха.
— Я предпочитаю обедать за столом.
Да, конечно. А спать, разумеется, в постели. Но они, вероятно, были в тридцати милях от ближайшего города, так что сегодня им не повезло с удобной постелью и столом для ужина.
Воздух остыл, после того как зашло солнце, и она по опыту знала, что температура в течение ночи опустится еще ниже. Но пока было достаточно тепло, чтобы помыться, как она обычно это делала. К тому же, Максин могла спать в рубашке Дигана, которую он одолжил ей.
Она постирала одежду и развесила ее на нескольких кустах, чтобы та высохла. Потом оглянулась на Дигана и предложила:
— Я могу и твою одежду постирать.
— Мы будем в Бозмене завтра. Я могу подождать.
Он не смотрел, что она делает, просто наблюдал за огнём. Она оглянулась на воду, которая выглядела такой манящей! Максин чувствовала бы себя намного лучше, если бы смогла вымыть волосы и смыть пыль и пот с тела. Она отошла за кусты, чтобы сбросить одежду, оставив только сорочку и штаны, потом сняла рубашку Дигана и повесила ее на ближайший куст. Прихватив мыло, девушка зашла в воду и окунулась с головой в реку, прежде чем намылила лицо и волосы, а затем бросила маленький мешочек с жидким мылом обратно на берег, чтобы вымыть остальное тело брусочком мыла.
— Спать в мокрой одежде — не слишком хорошая идея, — сказал Диган позади нее.
Так он всё же наблюдал за ней.
Она ответила, не глядя на него:
— Я собираюсь надеть твою рубашку, как только вымоюсь. Знаешь, я не пытаюсь разозлить тебя, нет. Я обычно купаются в еще большем количестве одежды, нежели сейчас.
— В саквояже есть еще одна чистая рубашка, которую ты можешь надеть на ночь.
— Спасибо, я воспользуюсь ей.
Когда она закончила мыться, то вышла из воды и схватила саквояж. Открыв сумку, Макс увидела кольт. Она взяла реквизированный пистолет и открыла барабан, чтобы вынуть оттуда патроны и зарядить свой револьвер, а потом поменять их местами. Но патронов там не было. Она чуть не рассмеялась. Диган должно быть вынул их у озера, когда она была в воде и не смотрела на него. А она-то надеялась, что он стал доверять ей.
Она долго рылась в сумке, но всё-таки нашла его последнюю чистую рубашку. Ее пальцы коснулись какого-то металла, и ей стало любопытно взглянуть на этот странный предмет, поэтому она попыталась вытянуть его из сумки. Она, безусловно, не ожидала увидеть два железных кольца, соединённых небольшой ржавой цепью.
Максин подняла оковы и обошла лошадь, чтобы крикнуть:
— А это ещё для чего, чёрт возьми?!
ГЛАВА 26
МАКС была в ярости из-за того, что Диган может даже думать о том, чтобы заковать её в кандалы, после того как она помогла ему этим утром в Бьютте. Но, разумеется, это так.
Естественно, он должен защищать свои интересы. Она для него была как деньги в банке: если она сбежит, пока он спить, это будет равносильно тому, что его ограбили.
Когда он немедленно не ответил ей, она запустила в него кандалы. Но промазала, и они не ударили его. Чёрт возьми! Максин встала между лошадьми, чтобы переодеться. Ей понадобилась лишняя минута, чтобы разжать кулаки.
Потом она услышала:
— Я не собираюсь их использовать… если мне не придётся.
— Но ты думал, что придется? — прорычала она, выглядывая из-за своей лошади.
— Думал, что придется.
Этот день был достаточно богат на события, чтобы заставить Дигана передумать надевать на неё кандалы. Макс всё ещё не успокоилась, даже не была близка к этому.
Она была одета в сапоги с носками, натянутыми на несколько дюймов выше сапог, в огромной белой рубашке Дигана, которая доходила ей до колен. Поверх неё она нацепила пояс для револьвера и сверху надела её собственный жилет. Макс знала, что выглядит нелепо. Но тут никого не было, чтобы увидеть её, кроме Дигана, а он в расчет не брался. Так почему же она внезапно пожалела, что не захватила из дома хотя бы одну симпатичную ночную рубашку? Она никогда не думала об этом раньше, и для этого была причина.
Путешествуя в одиночестве, Максин должна была быть готова сорваться с места в любой момент, а не укладываться на ночлег как будто она в безопасности у себя дома.
Она всё ещё негодовала, когда вернулась к огню. Макс расстелила попону со своего коня, чтобы на неё сесть, и накинула на ноги пальто, поэтому смогла скрестить ноги, пока заканчивала готовить еду. Это на случай, чтобы Диган снова не обвинил её в том, что она хочет его соблазнить. Она даже застегнула пуговицы на рубашке до самой шеи. Но ей пришлось закатать рукава. Даже с застёгнутыми манжетами они свисали ниже её рук. Она всё ещё чувствовала на себе его взгляд, как если бы он ждал, чтобы продолжить их перепалку. Но вместо этого, она сделала вид, что его тут нет.
Она сняла кролика с огня, чтобы он остыл, затем покопалась в мешке Дигана, где он хранил еду, и достала оттуда кое-какую снедь, в том числе пару персиков. Она порезала хлеб прямо в руках, привыкшая делать это без разделочной доски. Девушка могла носить с собой не так много вещей, а разделочная доска была слишком громоздкой. Она положила несколько кусочков на сковородку, чтобы подогреть и насыпала сверху немного сыра.
Раньше у неё была оловянная тарелка для еды, но в последние дни она обычно ела прямо из сковородки. Как и её рыболовная сеть, её тарелка осталась где-то позади, когда звук хрустнувшей ветки заставил её в спешке собирать вещи и уходить. Не привыкшая быть одной и разбивать стоянку под открытым небом, долгое время Максин была пугливой. Она заставляла себя преодолеть эти страхи, предпринимая обоснованные меры предосторожности, и придерживаясь позиции, что всё может случиться. Но девушка не принимала в расчет, что у неё на пути может встретиться такой человек как Диган, создающий ей препятствия на каждом шагу, слишком проницательный, чтобы попасться на её уловки. Но зато когда она с ним, её уже не тревожит хруст ветки. Она чувствует себя в безопасности, полностью защищенной, когда она с ним.