Сэм смотрела с возрастающим ужасом, поскольку она поняла, что это было … и что их даже больше чем три.
— Пиявки!
Этот ужасный крик вырвался из ее горла, когда она дико бросилась с валуна. Она даже не заметила, что опрокинула Мортимера в воду; она была слишком занята, выбираясь из заполненного пиявками озера, и бежала в коттедж.
Глава 11
— Пиявки.
Мортимеру пришлось бороться с собой, чтобы скрыть веселье, когда Сэм пробормотала это слово с таким пробирающим до костей отвращением. Его взгляд пропутешествовал по ее спине, поскольку, она лежала перед ним на столе в коттедже, и он покачал головой на огромное количество маленьких кровопийц. Там, под тем валуном, видимо, обитало целое гнездо, решил он, и снова отругал себя за то, что посадил ее на камень, вместо того, чтобы донести ее в несколько шагов до полотенца на пляже. Если бы он так поступил, то наверняка был бы погружен глубоко в ее влажный жар, крича в своем освобождении. Вместо этого, в данный момент он стоял разочарованный и голый по пояс, в обтягивающих, сырых неуютных джинсах, извлекая пиявок со спины Сэм. Ну, с ее спины, ягодиц, ног… Он также должен еще осмотреть ее и спереди.
Нахмурившись, он наклонился, придвинув один палец, рядом с тем местом, где питалась пиявка и, используя свой ноготь, проталкивая его между присоской и раной, пока полностью не отрывал ее. В то же время, используя другой палец, отсоединял заднюю присоску, а затем быстро убирал ее со спины, прежде чем она смогла бы присосаться к ней снова. Это был длительный процесс.
— Ты не мог бы просто сжечь этих маленьких ублюдков, — прорычала Сэм, неловко перемещаясь по столу.
Удивленный, впервые услышанными от нее проклятьями, Мортимер поднял глаза, обнаружив свирепый возмущенный взгляд, из-за ее плеча.
— Я уже говорил тебе, что этого лучше не делать, — сказал он терпеливо, зная, что она смущена. Вдобавок ко всему, каждое место, откуда он удалил пиявку, должно быть чесалось как сумасшедшее… а пиявок на самом деле просто огромное количество. Ну, это для нее. Не то, чтоб это было приятно видеть ее такую, но он не вздрагивал от ужаса каждые пару минут, как это делала она.
Взгляд Мортимера проскользил по пятнам, откуда он удалил пиявок, замечая свободно текущую кровь из ранок. Он был рад, что питался — и питался хорошо — свежей партией крови, что ожидала его в фургоне Декера, когда он встречался с ними.
— Да, да, да, — пробурчала Сэм, опять привлекая его внимание. — Если ты подожжешь их, они выплюнут содержимое желудка обратно в открытую рану, и это может привести к инфекции, из-за бактерий в них и бла-бла-бла.
Для Мортимера, казалось очевидным, что Сэм зла на него. Он предполагал, она считала его ответственным за это безобразие. Он не мог упрекнуть ее. Если бы он только выбрал вместо валуна полотенце, или, черт, даже песок…
— Это могло случиться только со мной, — сказала вдруг Сэм. — Так только со мной бывает… э… расслабиться в воде и в итоге покрыться пиявками.
— Расслабиться, да? — спросил раздраженно он. Если она нашла то, чем они занимались расслабляющим, тогда он делал что-то не так. Когда Сэм краснела, она видимо краснела везде. Мортимер мог видеть, как краска растекается под ее бледной, обнаженной кожей расположенной перед ним. Чувствуя себя виноватым, что увеличил ее дискомфорт, он попытался отвлечь и сказал первое пришедшее ему на ум.
— На самом деле, я испытал что-то вроде облегчения, что все это пиявки. Когда я вначале почувствовал их, я испугался, что у тебя растет что-то странное.
Сэм была не восторге, понял он, когда она слегка приподнялась на руках, повернула голову и посмотрела на него из-за плеча. Свирепый взгляд, брошенный ею в его сторону, мог опалить волосы на макушке. Мортимер все же сразу понял истинную причину ее возмущения и гнева, когда она с яростью сказала:
— Почему они все атаковали меня? К тебе не пристало не одной, зато они на моих спине, животе, бедрах. Это такая карма? Ведь это ты выбрал, чертов валун.
Мортимер прикусил губу, когда она плюхнулась обратно на стол. Он на самом деле понятия не имел почем не к нему. Единственное, что он мог предположить, это бессмертная кровь была почему-то не привлекательна для пиявок. Однако, этого он не мог ей сказать. Откашлявшись, он наклонился, чтобы снять еще одну и сказал примирительно:
— Видимо моя кровь горькая.
Шумно выдохнув, затем резко вздохнув, Сэм опустила голову на скрещенные руки и застонала, приподняла голову и тихо сказала:
— Прости. Я не хотела быть такой резкой. Дело в том, что моя спина безумно чешется, и я покрыта кожей, которая, такое чувство, кишит отвратительными малявками, а это довольно унизительно. Я предпочла бы окунуться в кипящее масло, чем терпеть это, и все чего на самом деле хочу сделать, так это принять самую горячую ванную, которую смогу выдержать, тщательно отскрести свою кожу, а потом пойти спать, и забыть, что эта ночь когда-либо была.
Мотример тихо произнес:
— Я надеюсь не всю.
После не продолжительного молчания, она призналась уткнувшись в свои руки:
— Нет. Не всю.
Его губы изогнулись в облегчении. Мортимер вновь обратил внимание на пиявок. Пока он трудился, он старался действовать быстрее, удаляя их. Все же, это было облегчением, когда последняя оказалась в банке, куда он их отправлял.
— Я закончил с твоей спиной, — объявил он. — Если хочешь, перевернись, я уберу оставшихся с твоего живота.
Мортимер напрягся, ожидая протеста и необходимости уговаривать ее, но оказалось, что она предпочитает избавиться от пиявок, чем спасать остатки ее достоинства. После небольшой заминки, Сэм покорно вздохнула и стала перемещаться по столу. Мортимер обуздал свое лицо, удерживая безразличное выражение, пока она переворачивалась. Его пристальный взгляд пробежался, обследуя ее, как только она легла на спину. К его огромному облегчению, здесь только несколько пиявок. На спине и боках было в десять раз больше.
Мортимер быстро удалил их с ее живота. По крайней мере, тех, которых он мог видеть. Его взгляд скользнул к низу ее живота, пока он удалял последнюю замеченную на ее бедре. Он отвернулся, чтобы опустить пиявку в банку, и тщательно накрыл их тарелкой, прежде чем сказать:
— Думаю, что удалил их всех, но ты можешь проверить места, которые я не могу видеть.
Сэм вглядывалась в него с замешательством, когда она быстро села и подтянула к себе полотенце, чтобы прикрыться.
— Ты видел все. И при ярком свете, — добавила она расстроенно.
— Не все, — отметил он, неопределенным жестом указывая на нижнюю часть живота, когда она соскользнула со стола.
Сэм замерла.
— Нет, — выдохнула она, бледнея. В следующий момент, она исчезла в ванной.
В крошечной ванной. Мортимер обратил внимание именно на это, когда они осматривали этот коттедж. В ней были туалет, раковина и душ. Все втиснуто так плотно, что в помещении трудно развернуться. Он прикусил губу, из-за того, что он услышал, как она ударяется внутри, видимо выполняя акробатические трюки в попытке посмотреть между ног, а потом упрекнул себя, что находит это забавным. Это ужаснейшая ситуация. Одно это пресекало любую возможность закончить то, что начато ими в воде. Возможно когда-нибудь. С этого момента, в следующий раз, как он поцелует ее, Сэм будет вспоминать о пиявках и убежит от него с отвращением.
Это стерло улыбку с лица Мортимера.
Осознав, что в ванной теперь тихо, он двинулся к двери и, ненадолго прислушиваясь, прежде чем спросить:
— Сэм? С тобой все в порядке? Тебе нужно зеркало? У меня есть в наборе для бритья, я могу принести его тебе.
— Нет, здесь есть ручное зеркало, — напряженным голосом произнесла Сэм. — Это немного трудно… Здесь так тесно… Минутку, — закончила она, наконец, не потрудившись объяснить.
— Окей. — Произнес Мортимер, сумев сдержаться, чтобы обратно не прокричать слова с предложением, не нужна ли ей помощь. Он не думал, что она оценит попытку.
Прошла еще минута, а потом он услышал ее облегченный вздох через дверь.
— Пиявок больше нет. Я пошла, принимать душ.
Шум резко включенной воды, не позволил Мортимеру ответить. Отойдя от двери, он оглядел комнату, его взгляд опустился на тарелку прикрывавшую банку. Решив, что все же лучше избавиться от них раньше, чем она выйдет, Мортимер быстро сгреб банку и вышел из коттеджа. На краю небольшой веранды он остановился, не уверенный, что делать с этими маленькими тварями. Его первым побуждением было как-то уничтожить их, но они делали только то, что необходимо для выживания. Так же, как и его люди.
Взгляд Мортимера упал на банку в его руках, и он нахмурился. Он не представлял себе как можно их вытаскивать по одной и топтать за это. Он также не мог придумать другой более гуманный способ, чтобы убить их. Он слышал, соль может добиться цели, но если так, то он подозревал, что это будет долгая, мучительная смерть. Скорее как оказаться на солнце для его вида.
Нет. Он просто не мог это сделать. Мортимер решил вернуть их в воду, и стал быстро спускаться, стремясь сделать эту тяжелую работу прежде, чем Сэм выйдет из душа. Он был абсолютно уверен, что она не оценит его решение ситуации. Она, скорее всего сейчас изжарила бы их в духовке.
В темноте, как эта, Мортимер на данный момент не испытывал проблем прокладывая себе путь, чем когда он отправился на поиски Сэм после возвращения со встречи с парнями. Он отпустил пиявок в озеро и, помахал банкой в воде, споласкивая ее, когда услышал рычание двигателей. Сначала он решил, что это лодки, но через мгновение группа наездников на гидроциклах оказались в поле его зрения.
Вытащив банку из воды, Мортимер стряхнул с нее остатки воды, а затем сел на корточки, следя за четырьмя гидроциклами. Похоже, двое мужчин и две женщины, и они производили впечатление людей хорошо проводящих время. Слишком хорошо проводящие время. Группа была, очевидно, подвыпившей и способны убить сами себя, слоняясь по озеру в этот час, решил Мортимер, когда он увидел, как они развернулись, едва не задев друг друга, и снова с ревом пронеслись мимо и исчезли с глаз долой.