– Я уже иду! – донесся ее крик.
– Дима…
– Да что с ней такое? – раздался хриплый стон Игоря.
– Вит, зажигай лампу, и пошли за ней. Господи, когда это все закончится! – Я выругался. Еще бы, сначала душ из супа, затем угощают котелком по лбу.
– Дима… – раздался еле слышный голос Ольги.
– Где ее искать? Уже ночь! Она спятила! – Вит облизнул пересохшие губы.
– Шевелись, мать твою! – заорал я. – Ольга, Ди, в палатку!
– А кто назначил тебя в командиры, а, Стропов? – уставшим голосом поинтересовалась Диана. Ее поза не изменилась с тех пор, когда все началось – она так же неподвижно сидела, обхватив колени руками. Лицо ее исказила болезненная гримаса, под глазами набрякли темные мешки, и сейчас она как никогда была похожа на старуху.
(Зеркало… увидела себя в старости…)
– Дима… Послушай…
Я резко метнулся к Ди, от неожиданности она отпрянула назад, испуганно глядя на меня, хлопая ресницами.
– Проблем нет, дорогуша. Может быть, возьмешься сама командовать парадом? В таком случае я с превеликой радостью передам тебе бразды правления.
– Дима! – визгливо вскрикнула Ольга, и только сейчас я обратил внимание, что она обращается ко мне.
– Ну что? – нетерпеливо спросил я.
– Ее палец… Она… – Она протянула ко мне раскрытые ладони, как в старину делали русские женщины при встрече особо желанных гостей, предлагая испробовать свежеиспеченный хлеб с солью. Только ладони ее были в крови, а вместо горячего хлеба она протягивала палец.
Гуфи издал хлюпающий звук и попятился.
Где-то в темноте закричала Ира.
– Вот так, – скрипучим голосом сказала Ольга.
Я старался приказать себе схватить лампу и броситься вслед за ней, но мой взгляд намертво приклеился к залитому кровью пальцу. Ладони Ольги задрожали, страшный предмет из ее рук выскользнул в траву, из-под опущенных век Ольги выкатились две слезинки и, сверкнув в отблесках затухающего костра, скатились по щекам.
– Вот так. Он просто оторвался. Оторвался, как сухой лепесток. Я пыталась… – Ольга заплакала.
Крик, полный смертельного ужаса, прервал Ольгу. Снова кричала Ира. Затем воцарилась гробовая тишина, которую нарушало лишь слабое потрескивание углей. Ральф лег на землю, уткнувшись носом в траву.
– Что теперь? – Я сбросил с себя оцепенение. – Вит, бери ружье, и пошли. Надеюсь, ты зарядил его. Отдай пистолет Гуфи, и пошли. Если ты не пойдешь, я пойду один. – Сказав это, я поднял лампу и направился в сторону, откуда слышался крик.
– Залезайте в палатку и носа не высовывайте, пока мы не вернемся, – услышал я позади себя голос Виталия. – Димон, подожди!
Под ногами трещали сухие ветки, лицо было все в липкой паутине. Каждый сделанный шаг казался мне ударом колокола, лампа в руках плясала, выхватывая из темноты более проходимые участки чащи. Сзади слышалось учащенное дыхание Вита.
Неожиданно я почувствовал, как внутри меня что-то зашевелилось. Что-то чудовищное. Заскользило, словно лавина с гор, сметающая все на своем пути, и я сразу вспомнил, как мы искали Дэна. Все было похоже до боли, я почувствовал, как ужас стальными клещами сжал все мои внутренности, не давая вздохнуть.
– И-и-и-и-ра-а-а-а-а!!! – сложив рупором ладони, крикнул я.
Тишина. Где-то в лесу хрустнула ветка, и все. Я насторожился.
– У тебя есть фонарь. Давай рассредоточимся, – сказал я.
Вит испуганно взглянул, но ружье в руках держал уверенно.
Я понимал его колебания. Бродить по лесу в одиночку в поисках сумасшедшей? Не очень-то прельщает. По крайней мере, уж лучше держаться вдвоем. Но сейчас лично я находился в каком-то необъяснимом состоянии, состоянии безумной эйфории, и чувство страха осталось где-то далеко позади, мною овладевал сумасшедший азарт игрока, которому попеременно то везет, то не везет. Может, это признаки приближающегося приступа, спросил я себя, но теперь это было неважно.
– Ну? – поторопил я Вита. – Ружье останется у тебя, не бойся.
– Хорошо. Только уговор – перекликаться.
Я, соглашаясь, кивнул и шагнул в темноту. Слабый огонек Вита еще некоторое время мелькал, после чего превратился в едва видимую желтую точку.
– Мы так и будем сидеть тут? – спросила Оля, попеременно глядя то на Игоря, то на Диану.
Последняя никак не отреагировала, Игорь же беспокойно завертел головой, что-то пробормотав.
Ольга смотрела прямо на него.
– Им нужна помощь, – сказала она, застегивая куртку. И добавила полупрезрительно: – Проследи хотя бы за костром.
Неслышно ступая, она шагнула в лес. Когда она скрылась в зарослях, Ди подняла голову.
– Не очень-то приятно чувствовать себя трусом, да? Гуфи?
– Я не Гуфи! – выпалил Игорь, избегая встречаться взглядом с девушкой.
– Гуфи-Гуфи, – дразня Игоря, спокойно произнесла Ди, и губы ее разъехались в холодной улыбке: – Маленький Гуфи, толстый и обделавшийся от страха. Да и воняющий к тому же.
Игорь собирался что-то возразить, но передумал, хотя его всего трясло от негодования. Почему его не могут оставить в покое? Когда все это закончится, мать их?!
Ди молча улыбалась, обхватив колени руками. Костер медленно догорал.
«Отче наш, иже еси на небесех…» – мне стоило огромного труда вспомнить молитву, которой научила меня мать еще в далекой юности. Пот заливал глаза, невзирая на то что температура в лесу значительно понизилась. Господи, где сейчас моя мама? Я так скучаю по ней.
– Ди-и-и-има-а-а-а!!! – прокричал Вит.
– Я зде-е-есь! – заорал я, радуясь, что хоть что-то нарушает эту холодную мертвую черноту. – Ира-а-а!
Никакого ответа. Где-то слева раздался стон и хруст веток.
В горле запершило. «…да будет воля твоя, яко на небеси, и на земли. Хлеб наш насущный… – продолжал бубнить я. – …и не введи нас во искушение…» – Мои бормотания внезапно прервал выстрел, казалось, он прозвучал прямо под моим ухом. Я встрепенулся.
– Ви-и-ит!!
Молчание.
– ВИ-И-И-И-ИТ!!! – Я чувствовал, что мой вопль перерастает в хрип, так громко я не орал ни разу в своей жизни.
– Не стреляйте! – послышался испуганный крик, и я вздрогнул. Это был голос Ольги! Неужели она пошла за нами?
– Оля?! – неуверенно крикнул я.
– Дима, я здесь, – крикнула девушка, и я пошел на ее голос. Я вытянул перед собой керосинку, пытаясь что-либо разглядеть, но вокруг была лишь темнота.
– Оля, ты где? – закричал я. Она не отвечала, и страх снова, как здоровенный липкий паук, начал карабкаться к моему сердцу, нетерпеливо перебирая своими мохнатыми лапами. Я открыл рот, чтобы снова позвать ее, как вдруг услышал:
– Я здесь, иди прямо. Я вижу тебя.
Наконец сквозь стволы деревьев я увидел знакомый силуэт, такой родной, и почти бегом бросился к нему.
– Оля, какого черта? – шептал я, крепко прижимая девушку к груди. – Зачем ты пошла сюда?
Она не отвечала, доверчиво прижимаясь ко мне, ее зубы выбивали отчаянную дробь.
– Я что-то видела, – шепотом сказала она, не поднимая головы. – Там, в лесу.
– Что?
Она молчала, только ее пальцы крепче вцепились в мои плечи.
– Оля, что ты видела? – спросил я, стараясь, чтобы голос мой звучал ровно.
– Не знаю, – едва слышно выдохнула девушка. – Может, мне показалось…
– Ладно. Нужно найти Вита. Сдается мне, Иру мы не найдем, – произнес я, и мы стали продвигаться в сторону нашего лагеря.
– ВИ-И-ИТ! – закричал я.
Сначала все было тихо, затем я услышал какую-то возню, за которой последовал сдавленный стон. Я вдохнул побольше воздуха, чтобы позвать Вита еще раз, как неожиданно увидел прямо перед собой мелькающий лучик света.
– Вит! Вит, это ты? – Я стал продираться сквозь чащу. – Оля, не отставай.
Девушка схватилась за мою руку, и я буквально силой потащил ее за собой. Пятно света заметно увеличивалось.
– Вит, с тобой все в порядке?!
Наконец я выбрался из кустов и увидел Виталия. Он неподвижно стоял, направив ружье куда-то в лес.
– Вит, черт тебя дери, ты что не отвечаешь? Я ору, ору… – но он меня оборвал:
– Тихо!
Подойдя к парню вплотную, я со страхом увидел, что он в кого-то целится. Ольга, встав за моей спиной, испуганно выглядывала из-за плеча. В нескольких метрах от Вита стояла черная фигура, но темнота не позволяла разобрать, кто или что перед нами. Холод усилился, кожа на руках покрылась пупырышками. На какой-то момент мне даже показалось, что из наших ртов вырываются облачка пара. Фигура всхлипнула.
– Кто это? – прошептала Ольга. Вит молчал, ружье в его руках подрагивало.
Только сейчас мы ощутили витавшее над прогалиной зловоние. Свежий воздух зеленой листвы, пряное благоухание трав и ночных цветов исчезли. По земле стлался тяжкий смрад, вызывая муторное и невыносимо тревожное чувство. Так пахнут бочки с протухшей рыбой.
Фигура зашевелилась, и мы непроизвольно отпрянули назад. Вит судорожно вскинул ружье.
– Свети, – процедил он сквозь зубы, и я поднял над собой покачивающуюся лампу. Ее уже стали облеплять ночные мотыльки и бабочки, беспорядочно летая вокруг.
– Где он? – раздался знакомый голос. Фигура покачнулась и снова всхлипнула.
– Вит, стой! – закричал я, схватившись рукой за ствол. – Это Ира!
Виталий неохотно опустил ружье, мы замерли в ожидании. В следующий миг пошатывающаяся фигура вышла из леса, странно ссутулившись и держась руками за лицо.
– Ира? – Я не узнал собственный голос – он смахивал на скрежет ржавого гвоздя по сковородке.
– Где он? – тупо повторила она, не отрывая рук от лица. – Где? Я ничего не вижу. Дима, это ты? – Фигура приблизилась к нам почти вплотную, и меня охватило неприятное предчувствие. Речь девушки была смазанной и неразборчивой, словно рот ее был чем-то забит, возможно, водорослями.
Я видел, что это Ира, но боялся поднять лампу выше, чтобы посмотреть ей в лицо. Мне определенно не нравилась ее сутулая поза и прижатые к лицу руки. От нее исходил слабый, постепенно выветривающийся морским бризом запах – запах сырого подвала и гниющего мяса. Был еще один запах – еле уловимый тяжелый запах медных стружек. Так пахнет кровь.