— Его мне придется убрать, — говорю я коротко.
Николай сразу мрачнеет, смотрит на меня исподлобья и спрашивает:
— Это так необходимо?
— Это необходимо для дела. Наше дело — живыми остаться, — объясняю ему.
Николай снова смотрит на меня, смотрит долго. Тянется к бутылке, выпивает. Произносит то, что думает:
— Ты стал страшным человеком.
Я согласно киваю и уточняю:
— Может, и не человеком. Мне кажется, что-живу, как дикая хищная птица.
— Почему птица?
— Не знаю. Такое ощущение.
— Да и я… Птица не птица… Только на ноги встал — и вот, опять начинается.
Я закуриваю, поднимаюсь из кресла и подхожу к окну. Сад слишком близко подходит к дому, машинально отмечает мозг. Очень легко подобраться к дому незамеченным. Даже если фонарей не гасить круглые сутки…
— Такая жизнь получилась, — говорю я. — Газетами или шашлыками мы торговать не пойдем. В ученые поздно собираться. Такими нас сделало государство… Не знаю. Общество! Мы дети этого общества, и пусть нас терпят…
Нахожу все-таки в себе силы остановить эту слюнявую патетику. Возвращаюсь в кресло и говорю по возможности резко:
— Завязываем эти базары, Николай. Давай-ка о наших птичках, а?
— Давай, — соглашается Николай, и мы еще с час обсуждаем будущие совместные действия.
Затем хозяин загородной виллы уезжает, и я обещаю подъехать к нему в ресторан попозже.
Я совсем забыл про Вику и даже несколько удивился, обнаружив ее на кухне возле плиты. Вика восторженно показывает мне всяческие кухонные прибамбасы — грили, миксеры, кофеварки. Она также сообщает, что такой замечательной ванной тоже еще не встречала и даже успела засунуть там в стиральную машину «Сименс» всю нашу грязную одежду. Замечательная, мол, стиральная машина, скоро все выстирает, выжмет.
— Погладит и повесит в шкаф, — смеюсь я и отправляюсь мыться.
Вика кричит весело из кухни о том, будто я невоспитанный мужчина, поскольку должен уступить очередь женщине. Я кричу в ответ — у женщины имелось времени достаточно, а вот водитель, который все время за рулем, просто зачервивеет, если не упадет немедленно в воду!
Падаю и закрываю глаза. Горячая вода ловкими толчками набегает на грудь, а шампунь взбивается снежной шапкой и приятно пахнет. Еще чуть-чуть — и мамины руки коснутся головы и начнут ее намыливать. Я стану просить позволения еще поиграть в воде, поскольку знаю — после мытья меня уложат спать… Спать, спать, спать, я так и засыпаю, лежа в воде.
До ресторана мы вчера так и не добрались. Зато выспались наконец в чистых постелях.
Утром я встал очень рано, стараясь не разбудить Вику. Она даже не шевельнулась. Я выпил две чашки крепчайшего кофе, и мозг моментально проснулся. Я проверил снаряжение, оставил записку на столе: «Дорогая! Я поехал на рынок за картошкой. Жди!» — сел в БМВ и полетел в город.
Города я не знаю, но это и не обязательно. Мне по Ростову не экскурсии водить. Нужная мне улица карабкается от вокзала по холму в сторону рынка. Паркую машину внизу, но не на самой улице, на поперечной. Чуть в стороне от перекрестка. Выскакиваю на холод и быстрым шагом, подняв ворот куртки, поднимаюсь вверх, туда, где гаражи. Все в порядке — гаражи на месте. Иду дальше, то есть выше. Перехожу на другую сторону улицы и начинаю медленно спускаться. Со стороны я похож, думаю, на доходягу — куртку надел потрепанную, нашел у Николая в чулане, на нос нацепил какие-то прадедушкины очки… По моим подсчетам… Поздно считать — вот и пижон в ярком пальто поднимается от своего дома… Ладно, пижонь! А мне покуда следует изловчиться и перейти улицу. Остаться незамеченным. Куда ему что-нибудь увидеть, кроме себя и своего поганого прикида…
Клиент сворачивает во двор и начинает возиться с ключом. Во дворе много чего есть — листья, осенняя слякоть, дощатый забор в глубине, скелеты тополей. Всего во дворе до фига. Только людей нет. Он, клиент, считай, покойник, я, считай, дикая птица!
Мужик уже в гараже, открывает багажник и возится в нем. Делаю шаг за ним и вынимаю пистолет с глушаком. Шаг вбок — мужик поднимает голову, нажимаю курок — аккуратная дырочка в башке у мужика. Валится на пол, но я мешаю. Такое красивое пальто пачкать!
Подхватываю тело и перебрасываю в багажник. Захлопываю крышку, поворачиваю ключ. Шаг назад из гаража — защелкиваю навесной замок, а ключ по дороге выкидываю в мусорное ведро вместе с идиотскими очками. Всех дел — тридцать секунд.
Теперь надо спасать Николая.
— Послушай, Вика, — говорю я, — машина скоро превратится в комиссионный магазин!
— Пускай превращается! — смеется Вика в ответ.
Уже четвертый день мы приезжаем в Ростов из области и целыми днями таскаемся по городу, не пропуская ни одного магазина и ресторана. Здесь есть на что истратить деньги, и Вика тратит их со здоровым исступлением.
Для пущей конспирации Николай перевез нас подальше от города и поселил в доме своих родственников. Там, конечно, не оказалось всего того великолепия — ванны-диваны, — но хватало удобств и площади, чтобы жить, есть-пить и трахаться в свободное время, как злые беркуты.
У меня пауза, вот я и таскаюсь по Ростову, потворствую Викиным прихотям.
— А если нас ограбят? Деревня там без понтов, но молодежь имеется. Машину уже небось засекли. Захотят — и в дом влезут.
— Пускай влезают, босс! Мы еще купим, правда?
— Нет, не могу я всю жизнь тратить на тряпки и на магазины. Придется охранять.
В таких разговорах проходит время незаметно. Между разговорами — еда. После еды — злые беркуты.
Я звоню Николаю, и мы договариваемся встретиться на нейтральной территории. Я уже присмотрел невзрачное кафе, чуть в стороне от центральной улицы, и по телефону объясняю, как найти. Прошу не подъезжать к месту встречи на «мерседесе». Может, пасут тебя, говорю, не стоит меня светить. Николай соглашается, и мы встречаемся. Вику я отправил на рынок, куда обещал подъехать через час.
Мы взяли для вида по чашке чая и сели в уголок. На Николае дорогое драповое пальто и шелковый шарф. Выглядит он бодрым и спокойным. Не знаю, как бы я себя вел, если б ко мне киллера прислали. Вообще, верит он мне или нет? Мне-то верит, но, может быть, сейчас второй с наганом где-то рядом бродит…
Начинаем обсуждать детали операции, которую придумали раньше. У Николая есть сильный конкурент. С ним должна произойти встреча, на которой Николай будет один, а с другой стороны Николай точно не знает, но больше трех охранников не должно находиться.
— Вот тебе план — как доехать и посмотреть место. На обороте нарисован план дома. Я там уже бывал. — Николай протягивает мне листок бумаги, сложенный вчетверо, и я его убираю во внутренний карман куртки.
— Когда? — спрашиваю.
А Николай отвечает быстро:
— Завтра вечером. Я еще уточню. Позвоню тебе.
— Как настроение?
— Так себе. — Николай поднимает чашку и делает несколько быстрых глотков.
— Все будет нормально.
— Нормально уже ничего не будет, — усмехается мой кореш. — Все только так и может быть. Или хуже.
— Это у тебя с непривычки. Со Скелетом тогда оказалось проще. Конкретный враг. Перед глазами. Но это пройдет.
— Все пройдет, — соглашается Николай, и мы расходимся.
Я забираю Вику с рынка и отвожу домой. Велю ей заняться обедом, а сам еду смотреть место завтрашней встречи. Сперва сбиваюсь с дороги, но все-таки нахожу большой дом на краю поселка. Место словно самой природой созданное для мочилова хозяев: есть где спрятать машину, есть где самому спрятаться, можно легко подобраться к ограде… Одним словом, работай, парень!
Встреча у Николая назначена на вечер следующего дня. На обратном пути я прикидываю, каким оружием воспользоваться. У меня есть «Макаров» и три обоймы к нему. Этого вполне достаточно. Один патрон я, правда, в гараже использовал. Положено оружие менять, но ничего, и так прокатит.
Вика затащила меня на выставку кошек. Кошек я остерегаюсь и даже боюсь. Эти домашние и причесанные твари, такие ленивые и кокетливые, на самом деле быстры и непредсказуемы. Глупые голуби часто попадают им на зуб. Камеры снимали кошек для местного телевидения, и жюри что-то измеряло у животных, делало выводы, принимало решения о призах. Мне все-таки удалось утащить напарницу, пообещав ей купить серебряный брелок в виде кошки. Что я и сделал в комиссионной лавке тут же, в центре Ростова. После кошек мы заехали на рынок, накупили всякой всячины. Теперь Вике будет чем заняться в мое отсутствие.
Оставив ее в загородном доме, еду на дело. Дело у меня такое азартное. Словно компьютерная игра. Каждый раз перехожу на новый уровень. Рано или поздно и меня подстрелят — это точно. Главное, понять — на каком уровне остановиться.
Я объезжаю поселок стороной так, чтобы моя крутая тачка не бросалась в глаза. Хотя и стемнело, но все равно могут заметить. Прячу ее в кустах. Кусты без листьев дырявые, но вечером все-таки не видно ни фига.
Иду к дому, коченею. Скоро снег в Ростове пойдет. В Питере сейчас и то теплее. Или — нервы. Нервы тоже могут холоду поддать. Всякие мысли в башке крутятся. «Море, море», — шепчу, представляя Ледовитый океан. Становится еще холоднее.
Во дворе стоят два «мерседеса». Машину Николая я видел. Во второй мои клиенты прибыли. Достаю «Макарова» и крадусь, приклеившись к забору, крадусь к тому месту, где прошлый раз заметил собачью будку. Кавказская овчарка шевелит цепь и выходит на меня. Такие не лают, а грызут насмерть. Метра два до собаки, и хорошо, что на заборе штакетник. Просовываю руку и нажимаю на курок два раза. «Пук, пук» — собака лежит мертвая. О чем они думают? Не понимаю! Хотя бы зверя с цепи спустили!..
Перелетаю забор и на корточках пробегаю мимо машин. Они пусты. Правильно. В «мерседесах» хорошо по улицам понты давить, а греться лучше в доме… Подбегаю к дверям. Вдох-выдох, вдох-выдох. Нажимаю на литую ручку — открыто. Дверь дорогая. Не скрипит. Запрыгиваю в прихожую и замираю на цыпочках. Свет есть, людей нету. Были б — начал мочить. Могло б и не получиться. Зачем человек в прихожей? За дверью следить. Открываю я дверь, а мне в лоб. Мозги мои вдребезги!.. Вдох-выдох, вдох-выдох… План дома знаю. Слева комната. Охране место здесь. Прыгаю в комнату на цыпочках и вижу, как мордатый и стриженый детина смотрит видик. Там трах-тарарах, кажется. Пятьдесят членов сразу и сорок пять влагалищ одновременно. Я сюда не кино смотреть явился.