ния пресловутых "ер" и "ять". Радовался погожему осеннему деньку, что удачно выдался именно сегодня.
Утомившись от впечатлений, он только сейчас заметил, что не курил всю дорогу и тут же достал папиросу и верную «зиппо».
— Барин, Вы ба не курили тут цигарку. — Требовательно сказал кучер, мужичок средних лет, видимо из деревенских. — Сено в телеге подостлано. Сгорим зараз…
— Ах, да. Прошу прощения. — Смутился Артём и спрятал папиросу обратно в пачку. Он сам должен был догадаться о таком простом правиле. Обоз почти достиг моста через Омку, когда взгляд Артёма споткнулся о магические слова на большой вывеске "Нольте О.Г. Инструменты, моторы, динамомашины и прочия хозяйственно-скобяные товары".
Извинения «барина» вызвали неподдельное удивление на привычно-невозмутимом лице возчика, но не успел он осмыслить произошедшее, как наниматель неожиданно скомандовал:
— Стой! Обожди здесь. Я быстро!
— Как скажете, барин. — Возница лениво натянул поводья, останавливая лошадь.
Артёмово "быстро" продолжалось примерно полчаса и закончилось ещё одним толстым каталогом и парой дюжин единиц разнообразного инструмента общим весом не меньше пуда рабочего «железа», не без труда донесённого до телеги. Артём клятвенно пообещал себе в скором времени вновь зайти в этот магазин, чтобы хорошенько рассмотреть все агрегаты. Особенно динамомашины. На них имелись далеко идущие планы.
— Теперь точно всё. На сегодня. Правь к паромной пристани, что у Городского вокзальчика.
— Как прикажете. — Возница дёрнул поводья, и телега покатилась в указанном направлении… Артём по дороге пытался посмотреть каталог, но из-за ухабов ничего не получилось.
Приходилось держаться за край повозки, чтобы не выпасть на ходу. Не прошло и получаса, как они прибыли на место. Паром, к счастью, ещё не ушел, и Тёма отправился искать Славку, оставив подводу с покупками возле причала.
Хворостинин
Следующей его целью стал магазин крупного московского акционерного общества «Оружие и охотничьи принадлежности Н. Феттера и Е. Гинкеля» находящийся там же на Любинском проспекте. Здесь, за тяжелыми створками дверей, царил истинно мужской охотничий дух с непередаваемым ароматом оружейной стали, выделанной кожи, пороха и звериных шкур.
Стеллажи темного дерева, бесконечные ряды ружей, винтовок, пистолетов. Белого оружия — тесаков, кинжалов, медвежьих ножей. Чучела лисиц, волков и медведей с оскаленными пастями холодно поблескивали стеклянными глазами. Ветвистые оленьи и лосиные рога с головами и без, развешанные по стенам и даже свисающие с потолка в виде многосвечных люстр.
Патроны всех возможных калибров и типов, дробь и картечь по номерам в большом ящике. Все виды порохов. Средства для ухода и чистки оружия. Охотничьи принадлежности от манков (вабиков) и сигнальных рожков до ружейных чехлов, погонов, патронташей, сеток для переноски добычи, охотничьих сумок и ягдташей. В магазине имелся и приличный ассортимент биноклей и даже снайперские прицелы, в те времена именовавшиеся «подзорными трубами для нарѣзных ружей».
Особо он отметил «Охотничьи мѣшки «Rucksacke» настоящей швейцарской и тюрингенской работы» и скромно лежащие на прилавке самые натуральные кастеты «Боксъ» — простой за сорок копеек и никелированный — ценой в полтину.
Оценив все это заманчивое великолепие, и вдоволь насмотревшись, Хворостинин перешел к тратам. Первым делом Вяче приобрел новый финский нож. Задумавшись о баллистической экспертизе и придя к выводу, что носить отметившийся в перестрелке с массой убитых маузер — не слишком разумно, предпочел купить еще один такой же и пару запасных обойм к нему, а заодно специальную мягкую кобуру для скрытного ношения в кармане брюк, с особым креплением к поясу.
Начав покупки, он, с трудом сдерживаясь, разошелся вовсю, почти не стесняя себя в тратах. Впрочем, почти ничего лишнего умудрился не набрать. Судите сами.
Перочинный нож с комплектом разных лезвий нужен? Безусловно. Механическая машинка для стрижки волос за четыре с половиной рубля из золингенской стали для ухода за бородкой или щетиной. Необходима. Без вариантов.
Охотничьи ботинки на низком каблуке «американского фасона, производства наилучших мастеров, коричневой кожи, абсолютно непромокаемые за 13 рублей. Высота прибора 5 вершков», как тут же любезно пояснил ему расторопный приказчик. Куда без них?
Особо его порадовала найденная в охотничьем магазине «мужская фуфайка серого цвета «одевающаяся черезъ голову», а попросту свитер. Впрочем, цена радовала меньше — шесть рублей с полтиной, но что делать? К предстоящему очень долгому и холодному осенне-зимне-весеннему сезону надо готовиться заранее.
Приобрел комплект из шаровар и куртки — из простой, немаркой материи. Для разных пеших выходов и работы. Все покупки ушли в купленный здесь же «рюкзак с карманами». Туда же отправился и сверток с вещами. Укладывая приобретения, Славка лишь порадовался вместительности «охотничьего мешка».
Добравшись до стеллажа с мясными консервами, Вяче оценил ассортимент. По старой советской привычке, подумал, что с тушенкой лучше, чем без. НЗ на «всякий пожарный» не помешает. И прикупил по банке (в те времена они именовались коробками и ½ коробками) «Говяжьего языка», «Супа горохового с ветчиной и мясом», «Ветчины с горошком», «Баранины рагу», «Сосисок с капустой», «Телятины» и «Ростбифа». Порции в консервах рассчитывались на две персоны, так что трехдневный запас Хворостинин себе и Артему обеспечил. Остальные продукты должен был прикупить Артем, вместе с посудой и самоваром.
В целом же изобилие всяческих и, что много важнее, качественных товаров по сравнению с поздней советской эпохой радовало глаз. Вопрос в финансовых возможностях населения. Тут проблем хватало. Но лично Вячеслава они пока никак не затрагивали — денег у них с Тёмычем имелось с большим запасом.
Закинув лямки заметно потяжелевшего после загрузки консервами рюкзака на правое плечо, он, переходя широкую улицу, едва не угодил под летящего с горки лихача. Тот лишь успел яро рявкнуть: «Берегись!» и коляска пронеслась в грохоте и пыли прямиком к мосту через Омку. Чертыхнувшись, хотел уже догнать и наказать наглеца, но вовремя одумался. Новая встреча с полицией совершенно точно не входила в его ближайшие планы. Зло сплюнув и вполголоса высказав на нелитературном русском всё, что он думает про «кретинов за рулем», отряхнул запылившиеся брюки и несколькими широкими шагами преодолел последние метры до тротуара.
Толковый хроноабориген из числа «приличной» публики на предмет чистки заглянул бы к портному. Но нашему герою такой ход и в голову не пришел.
В верхней части Любинского проспекта, почти напротив магазина Шаниной, как раз на крутизне, где берег делал последний подъем, возвышалось, сверкая зеркальными витринами, построенное в середине нулевых большое трехэтажное зданиеторгового дома «Братья Овсянниковы и А. Ганшин с сыновьями»*. Стояло оно точно на стыке, соединяющем нагорную и подгорную части города, сразу за Московскими торговыми рядами, если идти от реки и моста через Омку, по направлению к драмтеатру. В наши дни, как прекрасно помнил Вяче, в этом здании располагался главный и старейший корпус омского мединститута.
По факту, это был настоящий универсальный магазин, в котором продавалось всё — от галантереи до автомобилей. На стене его красовалась широкая надпись: «Т-во ПРОВОДНИКЪ» Славка вспомнил, что сейчас это крупнейший мировой производитель автомобильных шин, входивший в число сильнейших и поставлявший свои изделия в Европу и США.
А прямо под его большой вывеской красовалась и другая, более скромная, менее помпезная и обширная, гласившая — «Граммофонъ». Ну и как было не зайти?
Сразу при входе его приятно поразил роскошный вестибюль, щедро украшенный лепниной, люстрами и зеркалами. Тут же стояло и чучело огромного бурого медведя, который словно бы встречал посетителей, обозначая, что здесь «русский дух, здесь Русью пахнет».
Широкая парадная лестница, отделанная белым мрамором, вела на второй этаж. Её чугунные перила украшали прихотливые узоры с растительным орнаментом. Огромное, во всю высоту стены зеркало размещалось на верхней площадке лестницы. В нем отражалось ярко освещенное солнцем пространство верхних этажей. От самого входа мы словно попадали в волшебный мир бесконечных отражений и блеска.
Начав обход торговых залов, Славка осознал, что больше никуда ему спешить не надо и все необходимое по списку он без проблем сможет приобрести здесь.
Начал с мелочевки, не пропуская при этом ничего, включая автомобильный салон, посреди которого ошеломлял своим видом роскошный шестицилиндровый «Бенц». Предок шестисотого мерседеса совсем не походил на своего далекого потомка, но порода будущего законодателя мод уже чувствовалась. Все что могло блестеть и сиять — блестело и сияло, но во всем этом внешнем великолепии не было и намека на купеческую разухабистость. Нет, чувствовалась, что эта машина создана для людей практичных, ценящих технический прогресс, но при этом имеющих вкус и, самое главное, средства.
Не сумев удержаться от соблазна, Вяче посидел за баранкой, поскрипел натуральной кожей сидений, вдыхая в себя ни с чем несравнимый аромат нового автомобиля.
— Теперь таких не делают, — тихонько вздохнул он, припомнив безликих пластиковых уродцев, заполонивших города и веси в оставленном ими будущем.
— Хотя от чего же не делают, — вот же он! — спохватился Вяче и расплылся в широкой улыбке, вызвав немалое удивление приказчика, распинавшегося перед клиентом, какая замечательная фирма выпустила этот автомобиль.
Хворостинин еще посидел, примериваясь к рычагам и педалям управления, и пришел к общему выводу, что вождение автомобиля в начале двадцатого века — морока еще та.
В мебельном отделе Славка задержался надолго. Две кровати, пружинные американские матрасы системы pocket — по факту — блок независимых пружин в кармашках, которые, как выяснилось, уже давно были в ходу к началу 20-го века, пусть и стоили дорого. Одеяла, подушки, комплекты постельного белья и покрывала завершили этот блок. Но не исчерпали бытовых приобретений.