Но не успел он просмотреть и треть страниц каталога фирмы Нольте, как перед ним, ловко отворив калитку, предстал младший Савкин, собственной белобрысой персоной. В одной руке он держал крынку с молоком, а в другой — корзинку, накрытую полотенцем.
— Вот. Мамка велела, передать. Сказала сорок копеек с Вас получить.
— Степка, шустро ты. Спасибо матери передай. Да и себя не забудь. Тут и тебе за труды. — Он пошарил в кармане и, достав несколько монет, потянувших в сумме почти на полтину, высыпал их в подставленную мальчишкой ладошку.
— А за корзинкой и крынкой я вечером прибегу. Как коров пригонят. — Пояснил Степка и довольный побежал по своим мальчишечьим делам.
Тёма занёс продукты домой и принялся придумывать, что бы съедобного из имеющихся припасов сотворить.
Этой ночью Славка спал спокойно и крепко. Удобная кровать, новое, чистейшее белье, запах свежего, еще не обветшалого сруба, тишина и покой. Уже под утро привиделся ему необычный сон.
«Ясное весеннее утро. Снег почти растаял, реки освободились от толстого, ледяного панциря и широко разлились, затопив пойменные луга. Воды Оми бурлили вокруг опор Железного моста, лишь немного не дотягивая гребнями мутных, темных волн до настила проезжей части. Половодье.
Солнышко ощутимо пригревало, так что и в фуражке уши не мерзли. На нём серая длиннополая шинель, перетянутая портупеей и поясным ремнем. На плечах золотые погоны. На боку кобура почему-то с браунингом, на груди чехол с биноклем. Бойцы его роты выстроились в две длинные шеренги, поблескивая примкнутыми штыками, перегораживая спуск с моста на Дворцовую надвигающейся людской массе. Сам Вяче сидел в автомобиле — тот самом Бенце, который осматривал накануне, но не за рулем, а рядом с солдатом-водителем в кожанке и очках-консервах на глазах.
За спинами солдат Ильинская церковь, сияющая золотом крестов над зелеными куполами, пустая площадь и дворец генерал-губернатора с развевающимся на ветру имперским знаменем с двуглавым орлом. А сверху, с горки, от самого начала Любинского проспекта вытекает широким потоком сонмище людское.
Тысячи и тысячи шагают ряды демонстрантов, требующих свержения монархии и власти царя Николая Второго. Впереди идут рабочие и бывшие солдаты в серых шинелях с красными лентами на мохнатых папахах. В руках у них винтовки. А над головами их грозно поблескивают стальными иглами штыки, реют алые флаги, колышутся кумачовые полотнища транспарантов, на которых белым по красному намалевано: «Смерть буржуазии и ея прихвостнямъ! Да здравствует красный террор!», «Долой самодержавiе!», «В борьбе обретешь ты право своё», «Да здравствуетъ Республика!». Они громко пели «Марсельезу», затем почему-то без перехода сменившуюся на «Интернационал», грозно обещая разрушить мир до основания и построить собственный, новый.
В первом ряду он с болью и удивлением увидел Варвару Белозерову. Она, улыбаясь, шла в легком светлом пальто, с повязанным на шее алым шелковым шарфом и красным бантом, приколотым на груди, и с непокрытой головой. Локонами ее темных, вьющихся волос играл легкий ветерок. В затянутых лайковыми перчатками руках светился пышный букет алых тюльпанов.
Выглядела Варвара сурово-решительной, как истинный символ, воплощение всепобеждающей пролетарской революции, и одновременно нежно-уязвимой русской девицей-красавицей. С надеждой и верой смотрела она вперед, в будущее, куда-то поверх крыш городских домов, блестящих после недавнего дождя в лучах ласкового весеннего солнца, вся в ожидании чего-то важного, прекрасного и таинственного.
Видя, что строй солдат недвижим, передние ряды демонстрантов начали замедлять ход. В этот момент откуда-то из поднебесья раздался механический гул двигателя. И над городом появился, сияя диском пропеллера, юркий истребитель-биплан Сопвич с российским триколором кокард на крыльях и бортах. Стрекоча мотором, он, зайдя от Дворцовой, пронёсся вдоль Любинской над самыми головами протестующих, едва не задевая их колесами, разметав по сторонам знамена и плакаты. Но не смог остановить их. Передние ряды, подпираемые сзади общим потоком, упорно продолжили идти дальше, приближаясь к линии солдат, возглавляемых Славкой.
Сделав свечку, Сопвич ушел ввысь и, развернувшись, снова налетел на толпу, пройдясь на бреющем и почти касаясь кончиками крыльев стен домов. В ответ вслед ему раздались первые выстрелы. Колонна неуклонно продвигалась, мерно ступая вперед, уже головой своей, выходя на мост.
Видя это, Вячеслав, неотрывно глядящий на Варвару, и мучительно раздумывающий о последствиях страшного и неотвратимого решения, все же отдал команду, и в небо взвилась зеленая сигнальная ракета. Это был знак летчику. Откуда-то он знал, что за штурвалом истребителя его лучший друг — Артем.
Новый заход аэроплана и на этот раз над улицей разнесся грохот пулеметной очереди. Сначала куда-то поверх голов, а затем широко пройдясь огненной метлой вдоль улицы. Пули, цвиркая, высекали искры и осколки из неровных серых камней брусчатки разом опустевшей мостовой.
Революционная масса, недавно монолитная и сплоченная, мгновенно утратила стройность своих рядов. Потеряв организованность, обезумевшая толпа в панике бросилась в стороны. Люди падали, толкали друг друга, стремясь найти укрытие в подворотнях и проулках от несущей смерть крылатой машины. На месте осталась лишь Варвара. Она бестрепетно и неотрывно смотрела на Славку. Глаза в глаза.
Когда гул мотора стих и на проспекте не осталось никого, Хворостинин, давно уже поднявшийся с сиденья и напряженно вглядывавшийся в происходящее по его приказу страшное действо, спустился с подножки автомобиля и отправился навстречу застывшей посреди моста девушке.
Остановившись в шаге перед ней, так что ощутил тонкий, изысканный букет ароматов, в котором, казалось, слитно звучали ноты самой весны, с ее всепобеждающей силой очищения и возрождения природы от зимнего сна. Варя серьезно глядя ему в глаза, протянула навстречу руку. Он повторил ее жест и с необыкновенной нежностью пожал, всей силой своей души не желая больше отпускать. Никогда… Девичья ладошка тут же утонула в его здоровенной лапище.
В ответ она легко, искренне и проникновенно, затронув самые глубокие струны его души, произнесла:
— Славная у нас вышла встреча, суженый мой. Только вот свадебный поезд весь разбежался от твоего щедрого приема. — Слова ее звучали с большой внутренней силой, естественностью и прямотой.
Они долго смотрели друг на друга и потом повернулись в сторону устья Оми. Там, с безбрежной шири Иртышских вод, к ним радостно гудя, шел, выбрасывая высокий султан дыма, белый пароход. На носу его, сияя начищенной медью труб и литавр, играл духовой оркестр. Звуки музыки, доносящиеся в перерывах между сигналами корабельного ревуна, напомнили ему вальс «Амурские волны».
— Это за нами, — уверенно сказала Варенька, — Пойдем, нас ждут.
Славка, просыпаясь, ощутил легкий запах дыма, словно от пароходных котлов. Он все еще видел, ощущал каждой клеточкой своего сильного тела, каждой частицей своей большой души, такую родную и близкую Варвару, но вместе с тем осознавал, что пережитое им только что — лишь видение. И старался изо всех сил удержать его въяве, не давая глазам открыться, удерживая последние, растворяющиеся остатки прекрасного образа.
Все его чувства из такого страшного и одновременно прекрасного, безумно-сюрреалистического сна переместились в реальность. Он ощущал их с безусловной ясностью и чистотой, словно все произошло с ним на самом деле. Наконец, тонкая грань между сном и явью растворилась в звуках субботнего утра.
И он окончательно проснулся.
«Вот это да. Что это вообще было? Свадьба или революция? Или все вместе… Одно ясно, если Варвара Белозерова как царевна-лебедь является мне в видениях, значит, совсем пропал Славка Хворостинин. Надо обязательно отыскать ее и встретиться. Разобраться, наконец, что же между нами есть или может быть на самом деле. Если она — та единственная, что мне нужна, значит, так тому и быть», — рассуждал он, захваченный яркими переживаниями.
В голове все еще играла музыка и он, поднявшись с постели, закружился, как был, в одном нижнем белье, по комнате, расставив руки, словно прикасаясь к воображаемой партнерше в вальсе. Немного отойдя от первых эмоций, натянув штаны и рубаху, выбрался на двор, чтобы размяться и умыться.
Он, конечно, сознавал, что все привидевшееся только что — лишь плод его собственного воображения. И что реальная Варя — может оказаться совершенно другим человеком, чем рисуется ему сейчас. Но это никак не смущало Вяче. Он не боялся ошибиться, разочароваться. На сто процентов готов был рискнуть. И будь что будет. Он встретит ее и сразу поймет, кто перед ним — та самая девушка из сна или посторонний человек.
Утро бодрило. Тело соскучилось по нагрузкам и жаждало активности. Выбравшись во двор, Славка принялся разминаться, потом отжиматься — сначала просто, затем с хлопком перед грудью, а в конце догнался поочередно работая одной рукой. Подхватив лежащее у стены сарая бревно, принялся приседать с ним, делать глубокие шаги и завершил поворотами корпуса, нагружая косые мышцы пресса. Это, конечно, никак не заменяла настоящее «железо», но все же добавила бодрости. Облившись из ведра холодной водой, он растерся полотенцем и услышал ленивые хлопки.
Артем стоял на крыльце и не без иронии наблюдал за действиями друга.
— Что, напрыгался? Кушать подано, идите жрать, пожалуйста, — процитировал бессмертную фразу из «Джентльменов удачи» Торопов.
— А что у нас на завтрак? Вчера вроде кроме арбузов, яблок и сухофруктов не успели прикупить… К слову, а где Матрена? — Взбегая на крыльцо, выпалил с ходу Хворостинин.
Тёма не стал отвечать сразу, а пройдя в комнату и усевшись за стол, на котором в лукошке лежали сырые куриные яйца.
— Сколько вопросов… По порядку. Ты, засоня, пропустил массу целый ворох событий. Наша бывшая домовладелица благополучно отбыла на вокзал очень ранним утром. Я хотел помочь грузить узлы да не успел. Все без меня сделали. Потом уже видел Семёна — он возвращался со станции. Все путем. Заодно я у него же и продуктов прикупил. Степка мигом приволок. Немного, но нам пока хватит. Наколол дров, растопил печку, притащил воды. Чай пришлось заваривать в котелке, хлеб с маслом, яйца будем сырыми пить, а кишмиш и чернослив — на сладкое. Да, кстати, большая часть посуды ночью пала случайной жертвой в неравной борьбе с грызунами. Так что сегодня же надо этот вопрос порешать.