Перебравшись через Омку, друзья вышли на Любинский.
— Нам туда. — Артём кивком головы указал на чайную в паре десятков метров впереди.
Входная дверь приветливо звякнула друзьям колокольчиком. В предобеденный час было довольно многолюдно. Из-за дальнего столика встал человек и неуверенно приподнял вверх руку.
— Вон, вон к тому столику. — Торопов слегка толкнул локтем Славку, взглядом нескромно изучавшего интерьер, людей и меню на столах.
— Васильев. Прохор Макарович. — Представился Славке клерк.
— Хворостинин. Вячеслав Юрьевич. Мой компаньон. — Представил Тёма друга. — А я — Торопов Артём Александрович. Ну что ж, готовы ли Вы огласить цену и сроки, согласно нашего вчерашнего уговора?
— Да, конечно! Шесть рублей за сажень. Двадцатижильный в свинцовой трубе. Доставка в течение трёх недель после оплаты. По железной дороге.
— Почти три рубля за метр. — Шепнул Вяче Артёму. — Дороговато, однако…
— Хм-м-м. А нам надо километров пять. Чтобы с запасом. — Задумчиво сказал сам себе Торопов. — Это выходит пятнадцать тысяч. Плюс прокладка кабеля, коммутаторы… Действительно, дороговато. Как думаешь, Славка, стоит овчинка выделки?
— Образец товара у вас имеется? Его технические характеристики? Кто производитель?
— Н-нет, помилуйте, откуда у меня такая редкость?
— То есть вы предлагаете нам отдать вам пятнадцать тысяч аванса за совершенно непонятный товар?
— Я могу привезти образец, но вы за это должны заплатить.
— Что за мелочный торг? Я что, по-вашему, три рубля вам должен отдать? Может, мне еще и за чай вам заплатить с баранками?
— Нет, но…
— Послушайте, милейший. Вот что я готов вам предложить. Вы выступите комиссионером-посредником в заключаемой нами с настоящим поставщиком сделке. И получите один процент от общей суммы контракта.
Прохор открыл было рот, с явным намерением что-то возразить, но Славка не дал ему сказать и слова.
— А если вы намерены торговаться, я готов уступить. Уменьшу вашу долю до полпроцента. И вот еще что. Решайте здесь и сейчас. Право же, мне недосуг. Да и ваша контора ведь недалеко? Артем Саныч, брось это пошлое заведение и пойдем, брат, туда.
Приказчик, верно уловив ход мыслей Хворостинина, спал с лица и мелко затрясся. Перспектива огромного барыша, которая так и рисовалась ему перед глазами, ускользала, да еще и все явственней проступала угроза разоблачения и потери рабочего места.
— Стойте, я согласен.
— Как называется поставщик, где он находится, какова цена для вашей конторы за кабель, — как из пулемета выпалил очередь вопросов Вяче.
Васильев, окончательно поплыв, безвольно выложил всю необходимую информацию и с несчастным видом ограбленного без ножа человека уставился на Хворостинина.
— Вот так куда лучше, голубчик вы мой. Будете вести себя паинькой и устроите все в лучшем виде — получите свои полпроцента. А если сможете отжать ценник у поставщика вниз, то половина от дополнительной скидки — ваша. В понедельник мне нужен контракт. Передадите его моему юристу — господину Попову, он живет на Часовитинской 35. Занесете ему документ, и он проверит все ли в порядке. И еще. Получите прежде подробные технические сведения о характеристиках кабеля. Все, более я вас не задерживаю. Идите, работайте. Пошли, Артем Саныч, нас ждут дела.
Неспешно шагая и не без любопытства разглядывая все вокруг, поднялись наверх к Базарной площади, где обычно торговал газетами мальчишка.
— Ну, ты кадр.
— Да забей. Это мелкая рыбешка. Куда ему. А вот с настоящими акулами капитализма не факт, что смогу сыграть на равных… Но терпение и труд все перетрут. Лучше сменим тему.
— Ага. Слушай, Славка, вот идём мы здесь, а на встречу постоянно попадаются школьницы в одинаковой форме и темных передниках. И ни одного парня. В чём подвох?
— Темнота ты, Тёма. Обучение тогда, тьфу, сейчас, тьфу ты… Короче, здесь раздельное. А мы сейчас идём мимо Первой женской гимназии. Так что ничего странного тут нет. Учи матчасть, технарь.
— Учи матчасть, — пробурчал Тёма, передразнивая Вяче, — Спросишь ты у меня что-нибудь про мотоцикл…
— Гляди, Егор кого-то огазечивает! — Славка кивнул в сторону площади.
— Стой! — Прошипел Артём, ухватив друга за рукав. — Там недалеко Яшкина тарантайка стоит. Опять с бубенчиками и ленточками. Вот пижон!
— Епрст. Вот это встреча. Нежданная. Слушай, пойдем-ка покурим-ка за эту прэлэстную тумбу. — Друзья, чтобы укрыться от ненужных взглядов кучера, ненавязчиво зашли за рекламную тумбу, коими тогда изобиловал центр города. — Надо же, Прохор собственной персоной. Уже вышел-с из запоя-с и оклемался, с утра похмелившись. Весьма некстати, к слову… Но видок у нашего бузотера еще бледноват-с, да-с, скажу я вам, не блещет его лик в лучах, так скать, дневного светила. Придется нам, братуха, подождать, надеюсь вскоре его кто-то «закажет», — особо выделил интонацией последнее слово Славка.
На счастье, им не пришлось долго прятаться. Прохор вскоре подобрал седока и уехал с площади.
— Смотри, какое объявление любопытное я присмотрел, пока мы тут в кустах сидели, притворяясь мебелью. Читаем.
На тумбе и в самом деле красовался типографски отпечатанный плакат следующего содержания:
«Въ субботу, 10 сентября, состоятся послѣдніе въ этомъ году лѣтніе гулянія въ Старой Загородной рощѣ. Для гостей и отдыхающихъ подлѣ воксала будетъ играть первѣйшій по всей Сибири и до самого Восточнаго океана омскій казачій оркестръ. Вѣсь вечеръ въ просторной залѣ воксала танцы. Входъ свободный».
— Можно сгонять туда, послушать живую музыку, развеяться. Они и в самом деле знамениты в плане качества. История гласит, что в тридцатых годах прошлого, девятнадцатого века с ними сам Алябьев работал, пока в ссылке сидел.
— Кончай грузить своей историей, Вяче. У нас еще куча всего напланировано, так что пока отбой. А так, да, кто спорит, можно и послушать пару увертюр.
— Ишь, какие мы слова знаем. А прикидывался валенком… Так, глядишь, мы тебя — медведя еще сумеем уговорить пройтись в туре вальса с какой-нибудь милой барышней. Но согласен с тобой, дело — прежде всего.
Друзья выбрались из своей импровизированной засады. Помахав рукой, заметившему их юному газетчику, дождались, пока тот резво подбежит к ним.
Артём, кинув монетку, приобрел свежий номер «Омского Вестника» и развернул газету, делая вид, что читает. Сам же, не теряя бдительности, внимательно и незаметно следил за окружающей обстановкой.
— Здаров, Егор. Есть для тебя халтурка одна, плюс к тому требуется консультация эксперта, так сказать… — Видя, что его визави ни слова не понял, Вяче быстро «сменил пластинку» и заговорил понятным мальчишке языком. — Перво-наперво, вот письмо. Его нужно опустить сегодня же в почтовый ящик лучше прямо на почтамте. — Он достал из внутреннего кармана немного помятый конверт. — Понял?
Егорка твёрдо мотнул головой.
— Далее есть к тебе поручение разузнать, где можно купить хорошие самозарядные пистолеты вроде Браунингов и патроны к ним. Не получая разрешение в полиции и не предъявляя документов.
— Да я и так знаю где! — Заговорщицки посмотрев на приятелей, вполголоса сказал малец. — На Толкучем рынке. Могу проводить и продавца указать.
— А далеко ли это? — Вмешался в разговор Артём.
— Да не, с полверсты. Не больше. — Он махнул рукой, указывая направление.
— Ну, веди, Вергилий. — Выдал Славка очередную аллюзию, на этот раз по поводу «Божественной комедии» Данте, и они двинулись за Егоркой сквозь торговые ряды Базарной площади…
Идти и в самом деле пришлось недалеко. Выйдя к лавчонке, в которой среди разной скобяной мелочи холодно поблескивали тусклой, давно не чищеной сталью восточные, щедро украшенные полустершейся позолотой и чеканкой прихотливо и хищно изогнутые клинки всех видов и размеров от небольших ножей до тяжелых сабель.
Имелись тут и привычные русской работы охотничьи тесаки, кавказские кинжалы и шашки. Среди всего этого многообразия затесались несколько образцов европейских по облику мундирных шпаг и даже наполеоновских времен великанских размеров кирасирский палаш с развитой латунной гардой, собранной из чашки и четырех ветвей. Одним словом, рай для коллекционера-оружейника.
Тут же, в отдельной деревянной стойке у задней стены лавки располагались охотничьи ружья — устаревшие на полвека капсюльные шомполки и более современные заряжаемые с казны двудулки. Стоило все это богатство совсем дешево и доступно для самых малообеспеченных слоев населения. На прилавке лежали однозарядные пистолеты разных моделей, подчас явно антикварного вида, в том числе и раритеты, переделанные из древних кремниевых.
— Смотри, Артем, какие раритеты. Прям так бы и купил пару ятаганов или вон те шамшир с клычем — на стенку повесить для форсу и нарядности. А можно и все вместе. Но это в другой раз. Хозяин, мы к вам по делу пришли. Нужны два «Браунинга» полновесных. Сможете чем помочь?
Хозяин лавчонки, шустрый мужичок в коротковатом пиджаке с вытянутыми от долгой носки локтями и с густыми, длинными лихо закрученными вверх усами, выслушав запрос Славки, огляделся по сторонам, и негромко проговорил:
— Эх, дела наши грешные.
Покопавшись в закромах, он выложил на прилавок и развернул небольшой сверток. Внутри оказался черный пистолет, внешне напоминающий разом и «Кольт 1911», и «Браунинг 1900».
— Господа, изволите видеть, это автоматический пистолет американского производства завода Кольта. Создан на основании патента Браунинга. Так что все без обмана. Калибр 32. Цена сорок рублей.
— Не совсем то, что надо, опять же дорого просите. Он же не новый… В магазине за тридцать отдают.
— Тут и не магазин. Целковый скину, не больше. Без документов, где вы еще такой отыщете?
— Патроны будут нужны и запасная обойма — найдутся?
— Всенепременно. Будете брать?
— Обязательно, — буркнул в ответ Славка, расплачиваясь.
— Револьверы, как я понял, вас не устраивают?