— Во-о-от. Купили мы какого-то местного пойла, сразу пятилитровку. И пошли вот так же ночью на берег. Волны плещут, тишина, широта, звезды сияют, прохлада после дневной жары… короче посидели мы тогда душевно. И вино оказалось на диво вкусным. Ароматное, ясное, молодое и пьяное. Да, веселые времена… — отчего-то загрустил Артем о потерянном навсегда прошлом-будущем.
— Не переживай, мы еще на всех морях и океанах побываем, обещаю, — тонко уловив изменение настроения друга, ободрил его Вяче. — Слушай, а чего мы сидим во дворе? Иртыш вон какой могучий. В потемках так и вовсе морю не уступит. Пошли на берег, там продолжим банкет. Тут и идти всего ничего.
— А пошли! — поддержал друга Артем.
— О, смотри, чего я придумал. У нас же пистоль не отстрелянная. А бутылок уже целая батарея накопилась. Гулять так гулять. Давай опробуем ствол, заодно и пристрелку проведем?!
— Темно же, ничего не видно.
— Луна светит, — оглядев темный двор, кивнул, соглашаясь и упрямо добавил, — у нас лампа есть. Возьмем ее.
— Да как ты прицел поймаешь? Мушку с целиком не разглядеть.
— Пофиг, рядом с керосинкой поставим и буду целиться, разобью бутылки и аллес.
— Народ перепугаем. Тут и мост рядом, еще охрану переполошим.
— Забей. Кому какое дело? Да и пистолет не пушка, не так и громко бьет.
— Ну, пошли.
Держа горящую лампу в руках, Артем шел первым, освещая путь. Выйдя к реке, нашел на берегу небольшой пригорок и белый, промытый иртышскими водами до костяного состояния прибившийся к берегу пень с обрывками корней.
— Вот на него и поставим бутылки, а лампу ниже, прямо на песок. И прибавь огня до максимума. — Распорядился Хворостинин. — Пошли, отойдем на десять метров. Считай шаги, раз, два… десять. У меня четко шагометр, хе-хе.
Достав пистолет, дослал патрон и постарался прицелиться. Светящаяся колба лампы давала четкий яркий свет, в котором опустевшие толстостенные емкости таинственно поблескивали. Ему даже удалось, пусть и с трудом, но разглядеть прицельную планку «Кольта». Выстрел грянул, ослепив вспышкой.
— Мимо. — Со смешком констатировал Тёма.
— Подожди, счас пристреляемся. — Проморгавшись отозвался Вяче. — У меня второй взрослый разряд по пистолету, я из Марголина в яблочко укладываю, ого-го.
Снова выстрел, ни одна из целей даже не шелохнулась, а Торопов наученный опытом, успел прикрыть глаза и потому сразу смог определить результат.
— Еще три патрона и хорош. Обещаю. Даже оставлю две пули в обойме, мало ли… нам еще домой возвращаться. Видишь, какой я предусмотрительный.
— Посмотрим, — опять хмыкнув, ответил напарник, — вообще я тоже «Браунинг» взял.
— Ого, молодчага, тащ прапорщик! Одобряю! По нынешним временам без ствола лучше на улицу не выходить.
— Да, но эмэсэлка все равно круче и надежнее.
— Спору нет. Так, счас буду стрелять.
Славка расставил ноги для устойчивости, оценив силу отдачи, он обхватил оружие двумя руками, немного наклонился вперед, согнув локти для амортизации, выдохнул, замерев, и мягко обработал спуск. Выстрел. Звон разбитого стекла. Выстрел. Еще одна бутылка разлетелась от попадания свинцовой пули. Выстрел. На этот раз вышло почти по цирковому зрелищно — Вяче случайно отбил третьей бутылке горлышко.
Тройной грохот короткой дробью раскатился по берегу реки. Крупный осколок разбитой тары, постояв в раздумьях секунду, обвалился прямо на керосинку. Лампа, опрокинулась и вдруг ярко полыхнула высоким заревом.
— Попал! — Заорал восторженно-торжествующе Вяче.
— Пожар! — Отозвался Тёма, бросаясь к «очагу возгорания».
Хворостинин, позабыв обо всем, тоже поспешил к ярко пылающему огню.
Глава 11
На месте выяснилось, что один из первых выстрелов пробил резервуар с керосином, который вылился на песок и пень. А потом лампа, упав на бок, подожгла горючее. Никакой угрозы пожара не появилось. Друзья некоторое время молча и завороженно смотрели на высокое пламя, а потом принялись закидывать его песком. Потушив огонь, они выбрались по укосу берега наверх.
— Слышь, Темыч, запах гари вроде…
— Это тебе с нашего костерка мнится.
— Не скажи, принюхайся, ветром дым несет.
— Точно. Пахнет дымарём. Тут же пароходы стоят у берега. Может просто топят понемногу, разводят пары.
— Запросто, только глянь, это вот что там сверкнуло, — Славка протянул руку вперед, указывая на яркую точку.
— Пойдем, глянем, а вдруг чего серьезное?
— Давай.
Друзья еще не успели пройти и три десятка шагов, как поняли, что впереди разгорается настоящий, большой пожар. Языки огня, рассыпая снопы искр, высоко поднялись к темным небесам. Поднявшийся в ночи свежий ветер раздувал пламя.
— Пожар, епта! Тревога! — Заорал Артем во всю мощь своих легких. И бросился вслед за другом вперед, еще толком не понимая, а что собственно, они могут сделать.
На ходу их слегка штормило и покачивало. Мелкие кочки и неровности то и дело попадались под ноги, заставляя выражаться без всяких намеков на цензуру. Когда из темноты, подсвеченной заревом стремительно разгорающегося огня, возникли бегущие навстречу фигуры, друзья даже не сразу успели среагировать. Впрочем, и тройка молодцов в темных куртках и картузах тоже едва не врезалась в идущего первым Славку.
— Стопе, а то еще убьётесь ненароком, — едва успел он выставить левую руку вперед, легонько оттолкнув первого встречного. — Вы ребята, чего тут делаете? А? Надеюсь без блудняка? Или мутите чего? Пошли с нами пожар посмотрим.
Тройка безусых ребят переглянулась в потемках, словно решая как себя вести. То ли напасть на незнакомцев, то ли разойтись миром.
В этот момент шедший следом Торопов вышел из-за широкой спины друга, а яркий сполох пламени высветил оружие в руке Хворостинина, которое он так и продолжал держать в правой руке. Это разом поменяло ход мыслей троицы, даже если таковые у них и мелькали в головах.
— Вы с пожара? — Почти вежливо поинтересовался Тёма.
— Э, да. Там загорелось, нас послали за подмогой. — Отозвалась одна из темных фигур, контрастно обрисованных на фоне пожарища. Лиц друзья разглядеть почти не могли, да и не старались.
— А, ну тогда ой. В смысле — скатертью дорога. Валите, одним словом, более не задерживаю, — качнув вихрастой головой и почти придавив тяжелым взглядом, барственно соизволил распорядился Вяче, махнув для понятности стволом пистолета.
— Мы туда. Постараемся помочь. А вы скорее народ созывайте с крайней улицы. Пусть тащат багры и ведра, вызывают пожарных! — Несмотря на пьяный кураж, Артем мыслил по-военному четко и «боевые задачи» формулировал чеканно.
Незнакомцы, ничего не ответив, предпочли быстренько скрыться в темноте.
— Странные ребята…
— Мутные типы. Слышь, я грешным делом уж и валить их намылился, уж больно рожи их мне не понравились, — проводив взглядом парней, пьяно-задумчиво буркнул Славка.
— Та же тема. Ладно, пошли дальше, а то все сгорит без нас.
— Истину речешь, отроче. Недаром говорят, что моряк как дитя, только ума поменьше, да в штанах побольше, хе-хе, — хмыкнув, изрек народную мудрость Славка.
— А вот это сейчас было обидно.
— Про первое или второе?
— Ну, второе — норм, а первое — не в кассу, — упрямо мотнул головой Торопов.
— Ну, тогда извини, я от моряков такое слышал, так скать с порядке самокритики.
Артем ухмыльнувшись, ответил:
— Чё, купился? Студент-краевед… один ноль ведут знатоки. Поговорка жизненная. В моря ходить — это да, вкус надо иметь спесфический…
Дошагав прямиком к горящим складам, друзья остановились на относительно безопасном расстоянии и не вполне твердо стоя на ногах, принялись с интересом смотреть на происходящее.
Горело празднично и ярко. Яростно-полыхающие столбы пламени вздымались высоко к небесам наподобие масленичных костров, рассыпая фейерверками оранжево-белые снопы искр. Жар стоял такой, что им пришлось даже отступить на несколько шагов, иначе начинало нестерпимо печь лицо, а дыхание перехватывало, словно не хватало воздуха.
Они еще не вполне протрезвев и заслоняя ладонями лица от жара пару минут просто молча стояли глядя на высокие столбы пламени, снопы иск, уходящие в черные небеса, на неожиданно подскакивающие и катящиеся во все стороны горящие тюки пакли, напоминающие гигантские шутихи, которые с шумом и столбами пара влетали на речное мелководье, где продолжали упорно гореть, создавая уж и вовсе сюрреалистическое полотно.
Вокруг пожарища заполошно бегали, орали матом и суетились несколько человек, вероятно, дежурная вахта стоящего поблизости парохода или сторожа «диких» складов, разместившихся у импровизированных причалов.
Толку от их мельтешения не было никакого. Кто-то додумался включить мотопомпу на борту корабля, но это ничего не решило в борьбе с огнём. Насос был вовсе не предназначен для пожаротушения, поэтому его жалкой струи не хватало даже на то, чтобы проливать борт стоящей вдоль берега баржи.
Со всех сторон уже начинали сбегаться люди из посёлка, привлечённые оранжево-красным заревом на низких осенних тучах. Но никто и не пытался тушить пожар. Задача была реальней и проще — не дать огню разойтись вовсю ширь и подпалить другие склады и здания. Они всеми подходящими средствами отпихивали раскатывающиеся по сторонам полыхающие снопы, заливали искры ведрами с водой и попросту затаптывали начинающиеся очаги пламени.
Загудел корабельный ревун, оглашая речной простор сигналами о помощи. За гулом большого огня и сиплыми воплями машины даже стоя рядом ничего невозможно было расслышать. Артем, поначалу пытавшийся докричаться до матросов и Славки, поняв всю бессмысленность надсадно рвать глотку, ухватил Вяче за руку и притянул его голову к себе, проорав прямо в ухо:
— Ветер сильный, не потушат.
— Это понятно. Вопрос в другом — как бы и баржа с пароходом не загорелись.
— Народу мало. Вахтенные всего скорее. И начальства не видать.
— Как ты определил? Ничего ж толком не разглядеть…