В итоге, езда оказалась самой короткой частью истории. Затем последовало очередное чаепитие в доме Рандрупа. Сестры приняли гостей со всем радушием. Вежливо и словно между делом подробно расспросив Варвару об ее познаниях и умонастроениях, без особого труда вытянули всю подноготную недавней гимназистки.
Завершив собеседование, они не говоря ни да, ни нет, тепло попрощались с девушкой, а Татьяна, придержав на миг Славку, негромко сказала:
— Вячеслав Юрьевич, заедьте к нам как отвезете мадмуазель Белозерову домой.
— Буду через пятнадцать минут у вас, Татьяна Михайловна.
По дороге они с Варей не разговаривали, но уже у крыльца ее дома она все же решилась задать прямой вопрос:
— Они возьмут меня?
— Я узнаю точный ответ в ближайшие полчаса. И обещаю сразу известить вас, Варвара Дмитриевна.
— Буду очень вам признательна. До встречи.
Обратно Славка мчался как угорелый. «Вот чего им еще не так? Что тут обсуждать» мысленно горячился он, но когда зашел в гостиную, постарался успокоиться и вести себя максимально естественно.
Татьяна и Александра встретили его сидя в креслах.
— Присаживайтесь, Вячеслав Юрьевич. Мы с сестрой всецело одобряем ваш выбор. — Александра сделала многозначительную паузу, давая понять, что говорит она далеко не только о замещении вакансии учителя в рабочей школе. — Варвара Дмитриевна прекрасно образована, воспитана, имеет благородное происхождение и горит желанием нести свет просвещения в народные массы. К тому же она готова служить за весьма скромное вознаграждение. Единственное сомнение, как бы это поделикатнее сказать… не слишком ли она прекрасна? Все же учениками ее будут не дети, а взрослые люди. Могут и обидеть, и отвлекаться на ее внешность вместо того, чтобы старательно заниматься грамотой.
— Александра Михайловна, в ваших словах много правды. Но посмотрите на это с другой стороны. Рядом со столь красивым наставником молодые рабочие обязательно будут стараться изо всех сил приобретать знания, получать высокие отметки и похвалы учителя.
— Верно, с этой точки зрения я ситуацию не рассматривала, — задумчиво отозвалась госпожа Рандруп и, выражая согласие с тезисом Вяче, едва заметно склонила голову. — Что ж, надеюсь, ваши предположения сбудутся.
— Есть еще одно обстоятельство. Я прошу вас ходатайствовать перед Сереном Христиановичем о получение пропусков для четырех человек. Трое молодых людей и подростка для посещения учебных занятий.
Славка уже заранее решил, что трех «янычаров» он отправит учиться и работать на завод, заодно попросив Попова поручить кому-то из сознательных рабочих курировать бывших экспроприаторов. Четвертым учеником, понятное дело, должен был стать юный чертежник- Петр Лукомцев.
— Не вижу никаких причин для отказа. Но как это связано с обсуждаемым нами предметом?
— Напрямую. Эти четверо будут не только овладевать науками, но и будут поддерживать порядок в классе. В случае необходимости.
— О, я вижу вы все тщательно продумали и не оставили ничего на волю судьбы.
— Пожалуй, что так. И еще. Варвара Дмитриевна девушка очень решительная и серьезная. Перед трудностями она не отступит, не сомневаюсь ни на йоту. Мне пришлось бывать с ней в некоторых непростых обстоятельствах, и я смею заверить вас, вела себя она смело и стойко. С большим достоинством и выдержкой. Думаю, в школьном классе до столь острых ситуаций никогда не дойдет, так что все будет в порядке.
— В таком случае, можно считать вопрос решенным. Можете сообщить Варваре Дмитриевне наши поздравления с получением должности.
Александра некоторое время молча испытующе смотрела на Славку, потом все же решилась высказаться:
— И еще, Вячеслав Юрьевич. Позвольте обсудить один деликатный вопрос. В последнее время моему супругу от мастера Лоранжа то и дело поступают нелестные отзывы и о вас, и о вашем брате. Жалобы разнообразны, скорее даже придирки и кляузы, но европейцы устроены иначе, чем мы — русские. Что происходит?
— Я думал, мсье Лоранж успокоился и занялся делом… но, очевидно, ошибался. Могу вас заверить, что ничего серьезного не происходит. Просто, судя по всему, мы не сошлись с мастером Лоранжем характерами. Уж очень он любит штрафовать рабочих и всячески подчеркивать свою власть над ними. Но я понимаю ваше беспокойство и постараюсь впредь не допускать и малейших шероховатостей.
— Рада, что мы поняли друг друга.
Славка поднялся, отвесил короткий кивок:
— Дамы, честь имею откланяться. Дела зовут.
— Конечно. Милейший Вячеслав Юрьевич, не смеем вас задерживать.
Через неделю прибыл долгожданный автомобиль. Погода в первой декаде ноября 1910 года баловала солнечными днями и отсутствием дождей. Ночами уже слегка подмораживало, так что привычная осенняя распутица сменилась на дорогах кривыми колеями, но снег еще не лег на омскую землю.
Друзья не утерпев, сразу устроили покатушки, то и дело меняясь за рулем мощной машины.
— Тачка конечно огонь, но как называть нашу «антилопу»? Уолсли-Сидли Турер это звучит вроде и круто, но язык сломаешь.
— Ну зови просто тачкой, машиной, экипажем, авто и тд.
— Не, это скучно. Вот смотри, мерсы, бэхи, форды, рено и пежо с фиатами, даже жигуль и запор с волгой — вот нормальные же названия. Нашей тоже надо покороче имя придумать. Давай ее сидом звать, как эльфов и рыцаря Сида.
— Как-то не по-русски.
— Тогда волосидом, а что, почти точно. Или еще проще — веслом, хехе.
— Весло зачётно. Типа, ты седня на весле или пехом?
— Точно. А можно еще Велесом звать или Власом.
— Ну, он же англичанин. Да еще и из королевских конюшен. Давай ему рыцарское звание присвоим и имя дадим удобное и красивое. Например, Сэр Волосид.
— А что, мне нравится. Годный вариант.
— Тогда нарекаем тебя, стальной конь, именем сэр Волосид!
— Ты его пока особо не гоняй. Сам понимаешь, надо чтобы все притерлось и на место встало.
— Не страшно. Наташку как раз выписывают, отвезу ее спокойненько.
— Петя с вами поедет?
— Само собой. Они двойняшки, куда один, туда и другой…
— А давай и я с вами. Надоело чего-то мне в мастерской над чертежами корпеть. Надо проветриться.
— О, слова не мальчика, но мужа. Давно пора. К слову, покупку ж надо обмыть. Ну там, шашлыки сделать, а то не ровен час, зима наступит и аллес. До весны никаких тебе барбекю.
— Давай. Устроим сегодня выходной внеплановый. — Легко согласился Артем с предложением друга.
Как и предполагал Славка их появление в деревне на сияющем хромом огромном сэре Волосиде произвел невероятный фурор. За ними бежали все. Дети, собаки, кошки, куры, мужики и бабы. Даже вечно вредные козы и задумчивые коровы провожали их экипаж долгими взглядами.
Друзей встретили в доме Лукомцевых, как родных. Родители двойняшек — Иван и Ольга — еще молодые, крепкие, крепкие крестьяне-середняки не могли найти слов благодарности для Славки.
Тот же в ответ быстро завернул всю тему с излишними славословиями:
— Иван, Оля, нечего тут обсуждать. Мы сделали, что могли и точка. Лучше вот что подумайте. Может, в город переберетесь? Иван, мне Петя говорил, ты грамотный и техникой на «ты»?
— Есть такое, — спокойно, с достоинством ответил отец семейства. Лукомцев-старший сразу пришелся друзьям по сердцу, было в нем что-то очень прочное, ясное и разумное. Речь его также отличалась от крестьянской. Никаких «надысь» да «кабыть». Четкая, понятная и вполне «городская». Плечистый, стройный. Резкие черты лица, выразительный нос, острый, умный взгляд зеленоватых глаз.
— Мы скоро свой цех открываем. Будем машины собирать. Нам толковые нужны.
— Так ведь я не обучен…
— Не страшно, было бы желание. Научишься. И мы поможем. И Наташа сможет учиться. Она девочка способная. Опять же Петьке веселее будет.
— Хорошо, мы подумаем.
— Если согласны, у нас с Артемом Санычем и участок есть для вас в Ново-Омске. Опять же к заводу близко. А этот дом после продадите, а там новый поставим. Мы ж недавно погорели. Расчистим, новый сруб поставим, и все будет как надо.
— Уж и не знаю, как вас благодарить…
— После сочтемся. Вы, главное, детей таких толковых да ясноглазых еще обеспечьте и будет отлично.
Хозяйка, засмущавшись заалела и прикрыла лицо краем платка, а ее муж в ответ на слова Вяче лишь не без гордости улыбнулся, приобняв жену. Мол, это за нами не заржавеет.
— Мы теперь Петра заберем, он на заводе очень нужен. А в остальном, значит, решено. Завтра же начнем стройку! Ну, Петя, пора нам, загружай вещички. Поедем.
Ольга словно спохватившись, принесла целое лукошко горячих пирожков и крынку молока.
— Вот, с картошкой, да с луком, яйцами. Поешьте дорогой.
— Спасибо, хозяюшка. Нам Петр много твою стряпню нахваливал, — тут же откусив угол пирожка, с набитым ртом ответил, довольно жмурясь, Славка. — Вкушно очень. Переберетесь в город, будем к вам по праздникам приезжать на угощенье!
Когда уже все расселись по местам, мать едва не расплакалась, целуя вихрастую макушку сына и трижды крестя его на дорогу.
— Езжайте с богом!
Гукнув клаксоном, автомобиль тронулся с места и покатил в сторону Омска. А Петька еще долго обернувшись назад махал рукой родителям и родным. В глазах его то ли от ветра, то ли еще отчего застыли слезы. Но он их мужественно стер рукавом. У Петра Ивановича Лукомцева пятнадцати лет, крестьянина омского уезда, начиналась новая жизнь!
Глава 21
Неделя не прошла для «янычар» даром. Все трое отсиделись на хлебе и воде, уяснили набор простых правил и горели желанием действовать.
— Слушайте меня внимательно, бойцы… Это ваш первый и последний шанс. Завтра пойдете учиться в рабочую школу при заводе Рандрупа. И туда же определитесь учениками слесаря. Если будете стараться, определим вас в автошколу.
Гришка Яковлев — предводитель бывшей шайки вымогателей дисциплинированно поднял руку, «вот, молодец, может, когда хочет» мысленно одобрил появление нового навыка у «янычаров» Славка.