— Голубчик, поезжай на Садовую.
— Энто откель грохнуло?
— Верно, — резковато ответил не слишком хорошо знакомому с городской планировкой крестьянину.
— Ну, пошла! — Смиренно выполнил приказ, закутанный в долгий овчинный тулуп мужик.
Добравшись до места, Оливье увидел горящие обломки автомобиля. Сила взрыва "адской машинки" оказалась столь велика, что железо раскидало далеко по сторонам, а от водителя и пассажира не осталось почти ничего.
В следующий момент он заметил Александру и Татьяну, стоящих по ту сторону широкого полукруглого окна второго этажа, в безмолвном ужасе смотревших вниз. "Там квартира этих недоносков! Хороша же супруга у Серена! катается к его врагам, бесстыдница! Впрочем, дело сделано. Пора уезжать".
Друзья отлично позавтракав, первым делом решили навестить семью Егора. Времени до назначенного часа обеда оставалось достаточно. И они, оставив дома за главного Трофима, загрузили подарки и поехали. На обратном пути, уже выруливая с Артиллерийской на Путинцева, друзья были почти оглушены грохотом взрыва.
— Это не у нас? Смотри, черный дым. Как раз рядом. Гони! — Закричал Артем.
— Не ори, — выжимая на повороте из "сэра Волосида" максимум возможного, пробурчал Славка, крутя руль.
— Точно у нас. Смотри, машина горит. Но кого, зачем?
— Это нас. Это мы горим.
— Ты ополоумел?
— Включай мозги, Торопов. Наш подъезд. Автомобиль. Взрыв. О, смотри какие люди… Это же сам мсье Лоранж. А он что здесь делает? Давай, спросим.
— Он нас заметил. Гони!
Оливье, оказавшись в опасной близости от неожиданно появившихся из-за угла, внезапно воскресших врагов, столкнув возчика, сам взялся за вожжи, нещадно нахлестывая лошаденку и пронзительно свистя. Но тщетно. Автомобиль преследователей быстро приближался. И тогда он, скатившись из саней на повороте, бросился бежать, надеясь затеряться среди частных подворий.
Славка ударил по тормозам, машину потащило юзом, но он сумел справиться с заносом и развернуться.
— Объезжай дворы, а я за ним, — отрывисто бросил Торопов, вытаскивая пистолет. И с легкостью хорошей гончей бросился в погоню.
Лоранж, ощущая близость противника, старался изо всех сил, но куда более молодой и легкий Торопов с каждым шагом приближался. Оливье, в отчаянии на ходу сбросил шубу и постарался выжать из своих ног максимум. Ему даже показалось, что он начинаем отрываться и шаги преследователя стихают позади. Но тут же буквально врезался в борт машины, вылетевшей наперерез. Сверху навалилось тяжелое тело, шапка с головы Лоранжа слетела, а теперь на нее обрушилась и рукоять Браунинга, зажатого в кулаке Хворостинина.
— Врешь, не уйдешь. — Прошипел Славка, безжалостно заламывая пленнику руки.
Увидев запыхавшегося друга, скомандовал.
— Затаскиваем его в заднее сидение и держи на мушке. Пистолет при тебе?
— Само собой.
— Поехали отсюда.
— Давай к нам в цех.
— Не против. Там с ним и пообщаемся. Ты понял, что случилось вообще?
— Я так думаю, этот урод нанял бомбистов убрать нас. А тут не пойми зачем прикатил другой такой же Восли-Сидли с двумя закутанными в мех по самые ноздри гражданами. Их приняли за нас и взорвали. А этот видать приехал проконтролировать выполнение задания.
— Ну, ничего. Скоро он нам все сам расскажет. Когда очухается и получит порцию живительного электричества. — С ничего хорошего не обещающей мрачной интонацией уверенно сказал Артем.
Грязная работа это плохо. Но иногда кто-то должен ее делать. Друзья, выполнив свой долг и отомстив за гибель Рандрупа и его водителя, а заодно и за покушение на собственные жизни, уже успели вызвать своего адвоката и выстроить безукоризненное алиби. Теперь они просто сидели у камина и молчали. Раздался звонок телефона. Славка взял трубку.
— Да. Да. Конечно. Сейчас будем.
— Кто это? — Заинтересовавшись, спросил Артем.
— Сестры. Приглашают немедленно к себе.
— К чему бы это?
— Скоро узнаем. Собирайся.
Едва друзья вошли в гостиную, как им навстречу поднялись Александра и Татьяна. На обеих были черные платья и платки. В доме царил траур.
— Господа, я знаю обо всем, что произошло. И потому без долгих предисловий прошу вас взять управление компанией оставшейся без руководителя на себя. Надеюсь, так мы сможем исправить, что еще можно сделать.
— Это очень неожиданное предложение…
— Все обиды и претензии в прошлом. Серен за полчаса до гибели, обещал мне поладить с вами и прекратить конфликт, начатый по его вине.
— Что ж, в таком случае… Мы готовы взять на себя ответственность.
— Тогда вот мое, заверенное нотариусом распоряжение и доверенность на ваше, Вячеслав Юрьевич имя. Отныне вы — управляющий директор всех моих предприятий с правом подписи и распоряжения средствами. Только продажа активов потребует моей визы. Впрочем, прошу в ближайшие полгода ничего не продавать. Постарайтесь сохранить компанию в целости.
— Не беспокойтесь, она будет только прирастать.
— Тем лучше. А сейчас я прошу вас оставить нас. Жду на похоронах. Они состоятся послезавтра.
— Да, мы немедленно приступаем к работе. Артема Александровича я назначу главным инженером компании.
— Я так и предполагала.
— До свидания. И примите от нас самые искрение соболезнования в вашем горе.
Татьяна выйдя вслед за друзьями, остановила Торопова и попросив отойти в сторону, не без волнения призналась:
— Артем Александрович, произошедшая ужасная трагедия заставила меня осознать, как вы мне дороги… Ведь это вас желали убить эти страшные люди. Не говорите ничего, я знаю.
Артему в этой ситуации пришлось непросто. Но он сделал свой выбор. Встав на колено перед девушкой, он со всей возможной для него нежностью и торжественностью произнес:
— Дорогая Татьяна Михайловна, я люблю вас и прошу стать моей женой.
— Я согласна.
Славка, подъехав к дому Белозеровых, увидел стоящую на крыльце девушку.
— Варвара Дмитриевна, Варенька, мы с Артемом только что чудом избежали смерти. И я понял, что дальше ничего откладывать недопустимо. Хочу признаться, что всей душой предан вам, тебе… И готов предложить вам свою руку и сердце. Немедленного ответа не жду. Понимаю, что все сумбурно и внезапно. Вы подумайте, Варенька. Я сейчас должен ехать. Есть одно дело, не терпящее отлагательств. Но прежде хотел сказать вам все. Я люблю вас, Варвара Дмитриевна. Всей душой.
Он неуклюже, по-медвежьи поклонился, подхватил ее ладонь и поцеловал. Натянув перчатки и очки, уселся в автомобиль и был таков.
Варя долго еще стояла на пороге своего дома и смотрела ему вслед, пока совсем не продрогла. А потом еле слышно произнесла:
— Почему ты уехал и не дал мне сказать «да»?
В жандармском управлении
— Кому и зачем понадобилось убивать датчанина-фабриканта? Давненько про бомбистов не было слышно и тут на тебе. Да еще и где? Посреди нашего тихого Омска! Как вышло, что не доложили и не пресекли?
— Господин полковник, не было никаких сигналов и сообщений о подготовке. Наши информаторы уже допрошены. Они тоже ничего не знают и по сию пору. Все подпольные революционеры взяты под надзор. У большинства алиби, с остальными работаем. Складывается впечатление, что действовали приезжие или кто-то привлек людей со стороны.
— Выходит, что действия есть, последствий нет. Плохо, очень плохо, ротмистр! Надобно вести розыск лучше! Удвоить, утроить усилия! — Закончив начальственный разнос Орлов сменил тон. — Но прежде всего ищите кому выгодно — cui bono! Давайте холодной головой обдумаем еще раз. Озвучьте свои версии, пусть даже самые невероятные. Ну, что же вы ротмистр, молчите, я слушаю вас!
Жандармский офицер несколько секунд молчал, явно собираясь с мыслями и выстраивая логику нового доклада.
— Александр Петрович, пока из зацепок разве что исчезновение мастера завода Рандрупа Лоранжа. Он пропал в тот же день, когда случилась трагедия.
— Вы допускаете, что он причастен? В чем его выгода? Мотив? Кто он такой, этот Лоранж? Почему не сыскали за столько дней?
— Удалось установить, что Лоранж был свояком Рандрупа, точнее, братом его первой безвременно умершей жены — бельгийской подданной. Выполнял надзорные функции на заводе, был доверенным человеком фабриканта. Никаких конфликтов и ссор между ними никто припомнить не может. Зато есть одна ниточка.
— Так, уже интереснее. Продолжайте.
— Нам удалось почти по минутам установить распорядок действий Рандрупа в тот день. Согласно полученным сведениям, Серен Христианович после краткого разговора с вышеозначенным Лоранжем спешно собрался и уехал на автомобиле в город. Особо отмечу, что и его супруга, и ее сестра в тоже время отсутствовали. Посему позволю себе предположить, что мастер Лоранж сообщил хозяину нечто, что вынудило последнего действовать.
— И что же? Какова ваша версия?
— Александр Петрович, за последний месяц у Рандрупа был единственный серьезный конфликт. С недавно появившимися в городе дельцами — некими Хворостининым и Тороповым. Сообщают, что датчанин позволил себе забрать патенты на сделанные этими господами изобретения после чего они разругались и со скандалом покинули его завод, приобретя собственный цех и машины.
— Вы предполагаете, что это они? — Удивленно приподнял бровь полковник.
— Нет, у этих господ твердое алиби.
— Очень интересно. Продолжайте.
— Работники на заводе в один голос говорят, что у мастера Лоранжа с Тороповым и Хворостининым имелся открытый конфликт. Из чего я могу сделать вывод, о желании…
Раздался громкий стук в дверь кабинета. Полковник лишь молча поморщился и сделал рукой жест, предлагая ротмистру продолжать доклад, но стук повторился, став еще настойчивей.
— Да что же это такое?! — Искренне возмутился Орлов такой откровенной бесцеремонности собственных подчиненных. — Прекратите тарабанить и войдите.
На пороге возник знакомый нам поручик Талалаев.
— Это вы, Федор Никандрович. Вы позабыли о манерах? — ледяным тоном осведомился начальник жандармского управления.