Когда она пришла, то с изумлением обнаружила, что вокруг стола столпилось более тридцати человек; мистер Веллингтон и мистер Рахпут оба пребывали в глубоком сосредоточении, всматриваясь в оставшиеся фрагменты. Пазл, длинный прямоугольник небесной синевы и горной белизны, в нижней половине которого располагался сизый каменный монастырь, увенчанный несколькими бледными флагами, был почти завершён.
– Доброе утро, – негромко поздоровалась Элизабет, пробираясь через толпу.
– Добрейшее утро, мисс Летин, – отозвался мистер Веллингтон. – Утро, которое предвосхищает обещающий быть весьма выдающимся день. – Он посмотрел на пазл и просиял. – Я уверен, что сегодня – именно тот день, когда наши старания будут вознаграждены, и мы раз и навсегда завершим наш пазл.
– Хотя препятствия всё ещё могут возникнуть, – сказал мистер Рахпут. Он не сводил глаз с небольшого пустого пространства в верхнем правом углу пазла. – Скажем, один из нас споткнётся и сломает руку, или лопнет труба и фойе затопит водой, или…
– Сэр, прошу вас! – раздражённо воскликнул мистер Веллингтон. – Более чем достаточно.
– Продолжайте работать, народ! – крикнул кто-то из толпы.
Мистер Рахпут резко вскинул голову и нахмурился.
– Понукание – неплодотворная стратегия, – сказал он. – Пожалуйста, воздержитесь от того, чтобы оказывать на нас давление. – Он жестом указал на Элизабет. – Прибыла наша коллега, и даже я начинаю верить, что, возможно, – лишь возможно – мы сможем увидеть завершение нашего проекта ещё до ужина.
Элизабет улыбнулась; утреннюю усталость как рукой сняло.
– Что ж, давайте сделаем это! – сказала она.
Часы шли, кучка оставшихся фрагментов стремительно уменьшалась. Элизабет отлучалась только на краткий завтрак, а потом на краткий обед. Она сказала Фредди, что очень постарается присоединиться к нему на горке не позднее трёх часов, если ей удастся отвлечься.
– Он почти закончен, – сказала Элизабет другу. – Это, наверное, будет самый последний день, когда я его собираю.
– А завтра – мой самый последний полный день в «Зимнем доме» непонятно до каких пор.
Элизабет хотелось провести день с Фредди – она уже много часов проторчала в фойе вместо того, чтобы общаться с лучшим другом, – но не могла заставить себя оторваться от пазла.
– Обещаю, завтра всё будет по-другому, – сказала она. – К тому же сегодня вечером Норбридж устраивает вечеринку. Я приду на горку как только смогу, хорошо?
– Ладно, – ответил Фредди, кинув на Элизабет любопытный взгляд. – Я к тебе ещё наведаюсь.
Она улыбнулась.
– Мне пора возвращаться к работе.
Пробило три часа, а потом и четыре – Элизабет потеряла счёт времени, корпя вместе с двумя джентльменами над пазлом. Вокруг стола по-прежнему толпилось человек сорок, и даже многие из работников отеля останавливались посмотреть, как пазл близится к завершению.
– Осталось примерно пятьдесят деталей, – в какой-то момент сказала Элизабет. – Мне правда кажется, что у нас получится.
– Чрезмерная уверенность может стать нашей погибелью, – изрёк мистер Рахпут.
Несколько раз их навещал Норбридж, а ещё Леона и профессор Фаулз. Фредди приходил дважды, и каждый раз Элизабет давала ему знак, что задерживается чуточку дольше. Миссис Веллингтон и миссис Рахпут весь день с восхищением бдели за процессом, сидя в креслах в сторонке. Когда один из трёх собирателей ставил какой-нибудь фрагмент на место, толпа разражалась аплодисментами – и даже мистер Рахпут бросил попытки утихомирить болельщиков.
– Элизабет, – сказал Норбридж, подходя к столу и делая ей знак рукой. День перетекал в вечер. – Лана просит, чтобы ты нанесла ей визит.
Элизабет подняла голову.
– Лана, – повторила она. Внезапно её словно током ударило – она не могла поверить, что почти весь день не навещала Лану – и, по правде говоря, даже не думала о ней. – С ней всё в порядке?
Норбридж кивнул.
– Но я знаю, что она надеется с тобой увидеться.
Элизабет бездумно поднесла ладонь к кулону.
– Я приду очень скоро. Мы вот-вот закончим.
Краем глаза она заметила, что со стороны Зимнего зала к ним приближается Хайрам. Хотя Норбридж стоял прямо перед ней, Элизабет почувствовала, что её внимание переключилось на Хайрама – тот просканировал толпу возле стола с пазлом и остановился. На лице у него было написано беспокойство.
– Элизабет? – произнёс Норбридж.
Она посмотрела на него.
– Прости. Да, конечно. Я пойду проведаю Лану. Не знаю, о чём я думала. – Она снова повернулась посмотреть на Хайрама; тот поднёс ладонь ко лбу и закрыл глаза. Его тело начало покачиваться, и он вытянул вперёд руку, чтобы удержать равновесие.
– У Хайрама всё хорошо? – спросила Элизабет, указывая на него. Колени Хайрама подкосились, и он мешком осел на ковёр. Несколько людей с ним рядом вскрикнули, и Элизабет кинулась к нему.
– Он упал в обморок! – закричал кто-то. Вокруг Хайрама, будто вдруг глубоко уснувшего, собралась небольшая толпа.
– Давайте отнесём его в медпункт, – сказал Норбридж, делая знаки кому-то за стойкой регистрации. Он посмотрел на Элизабет и негромко добавил: – Пойдём с нами.
Несколько минут спустя Хайрам лежал на кровати в маленьком медпункте «Зимнего дома». Кто-то отыскал профессора Фаулза, и они с Норбриджем и Джексоном стояли рядом с кроватью, а Элизабет сидела в сторонке.
– Он потерял сознание? – спросил профессор Фаулз. – Вот так просто?
– Выходит, что так, – кивнул Норбридж.
– Мы весь день видели, как он бродит по отелю, – добавил Джексон. – Казался очень растерянным. Леона сказала, что он несколько раз заглядывал в библиотеку, но дольше чем на несколько минут не оставался.
– Бедный мальчик в таком стрессе из-за своей учёбы, – покачал головой профессор Фаулз.
Хайрам зашевелился и слегка приоткрыл глаза, явно не понимая, где находится. Он протянул дрожащую руку в сторону Норбриджа, будто ища, обо что бы опереться.
– Моя мать, – выдавил Хайрам. – Она здесь?
Элизабет почувствовала, что холодеет. Её вдруг пронзил внезапный ужас, кое-что странным образом встало на свои места, но одновременно казалось таким невероятным, что она едва могла уложить это в голове.
– Она в пути, Хайрам, – ответил Норбридж. – Надеюсь, к вечеру она прибудет.
– Что? – переспросила Элизабет. – О чём это ты?
Хайрам открыл глаза и попытался приподняться на локтях.
– Отдыхайте, дорогой мальчик, – сказал профессор Фаулз. – Вы уже и так упали в обморок, незачем лишний раз тревожиться. Просто лежите и восстанавливайте равновесие.
Норбридж повернулся к Элизабет.
– В течение нескольких последних дней, – сказал он, – из разговоров с Хайрамом я осознал, что мы, возможно, знакомы с его матерью, Зариной Кроули, и я пригласил её отметить с нами Пасху. Она должна прибыть сегодня. Надеюсь, она успеет к ужину.
Хайрам лежал с закрытыми глазами, приходя в себя.
– Значит, она в пути?
– По всей видимости, да, – ответил Джексон.
– Я не знаю, что произошло со мной в фойе, – сказал Хайрам, прикладывая руку ко лбу. Он вдруг повернулся и посмотрел на Элизабет.
– Ты в порядке?
Вопрос застал Элизабет врасплох.
– Да, конечно. Почему вы спрашиваете?
– Сегодня днём я видел в коридоре Лену, – сказал Хайрам. – Она выглядела очень взволнованной. Она начала показывать твоё имя, но тут появился Густаво и увёл её.
В дверь постучали, и Джексон открыл – за ней стоял Сэмпсон.
– Простите, что беспокою, – сказал Сэмпсон, кидая взгляд на лежащего на кровати Хайрама. – Я просто хотел всем сообщить, что они закончили.
– Они закончили? – переспросила Элизабет, чувствуя, как по её телу прокатывается волна радости и недоумения. – С пазлом?
Сэмпсон закивал.
– Ага, с пазлом. Они его собрали.
– Это совершенно бесподобно! – воскликнул профессор Фаулз. – Спустя столько времени. Мы знали, что финал близок, и вот поглядите – они закончили.
Элизабет встала. Лицо Сэмпсона было не таким восторженным, как она могла бы ожидать.
– Они закончили работу, да, – сказал он. – Но пазл не закончен.
– Что? – переспросил Норбридж.
– Они поставили на место все фрагменты, которые лежали на столе, – объяснил Сэмпсон. – Но пазл не закончен. – Он по очереди оглядел всех пятерых.
– Что вы имеете в виду? – спросил профессор Фаулз.
– Не хватает нескольких деталей, – ответил Сэмпсон. – Двух деталей.
Элизабет кинулась в фойе вместе с остальными, чтобы убедиться, что двух деталей – синего кусочка неба и фрагмента самого монастыря – действительно не хватает.
– Едва ли можно ожидать, что пазл из тридцати пяти тысяч деталей останется целым, за столько-то лет, – сказал профессор Фаулз мистеру Веллингтону и мистеру Рахпуту, которые сидели, сгорбившись, в креслах в сторонке от пазла с таким видом, будто им только что сообщили, что их дома уничтожило смерчем.
Элизабет почувствовала себя просто ужасно, подумав о том, что фрагмент с синим небом лежит у неё в комнате. Но главной её мыслью было: «Где же другой фрагмент?»
Глава тридцать первая. В приятном обществе. Черёд выступления
Фредди вёл себя дружелюбно по отношению к Элизабет, когда пришёл вместе с родителями на встречу в апартаментах Норбриджа, но она чувствовала, что он немного отстранён. Это не удивило её – она знала, что друг имел полное право чувствовать себя покинутым.
– Прости, что не провела с тобой сегодня время, – сказала Элизабет, когда они вдвоём рассматривали коллекцию керамических фигурок на полке в гостиной Норбриджа, прежде чем сесть за стол. У него был набор из восьми игроков «Нью-Йорк Янкис» 1927 года, пять детей из «Чарли и шоколадной фабрики», двенадцать греческих богов и персонажи комиксов Кельвин и Хоббс – все искусно сделанные и детально прорисованные.
– Я понимаю, – безразлично отозвался Фредди, рассматривая крошечную фигурку Августуса Глупа. – Я просто немного прибрался в мастерской и пошёл кататься. Было весело.