Вот тебе и награда за верность.
А он, Накамура, кому верен? Кому?
68Побег2 ноября, пятница
Кейд проснулся незадолго до рассвета. Наступила пятница. Он чувствовал покой и ясность. Однако множество вопросов оставались без ответа: где Ранган? Жив ли Фенг? Можно ли как-то остановить теракт, намеченный на следующий день?
Шива позвал его завтракать на крышу.
– Ты не передумал?
Кейд молча взглянул на него. Теперь он понимал этого человека. Он едва сам им не стал.
– Нет. Лазейку никто не получит.
Шива хмыкнул.
– Я должен вас кое о чем попросить. – Кейд вкратце описал планы ФОПЧ. – Вы можете остановить террористов. Предупредите кого-нибудь – анонимно.
Шива нахмурился и помотал головой:
– Эти люди – чудовища, Кейд. Враги будущего.
Кейд кивнул:
– Согласен. Они должны понести ответственность за то, что натворили. Но не так.
– Их руки обагрены кровью чужих людей. Они заслуживают смерти.
– Не такой, – повторил Кейд.
Шива лишь отмахнулся:
– Они – наши враги. Ты сам едва не угодил в их лапы. Они держат в тюрьме твоих друзей и продолжают сажать ученых, которые проводят важные исследования. Они охотятся за детьми, рожденными с нексусом. Планируют геноцид.
– Там же погибнет множество невинных людей! – воскликнул Кейд.
Шива фыркнул:
– Невинных?! Те, кто дает деньги этим сволочам, – невинны? Те, кто их избирает, – невинны?
Кейд вздохнул, пытаясь сохранять спокойствие. Он должен каким-то образом достучаться до Шивы, должен!
– От этого теракта никакой пользы. – Он сцепил руки, словно в молитве, и подался вперед: – Шива, если Чэндлер и Шеппард погибнут, они станут мучениками. УПВР и Копенгагенское соглашение возникли по вине террористов. Умрет Чэндлер – на смену ему придут двести таких же гадов, которые напишут закон в сто раз страшнее акта Чэндлера и любые научные исследования нексуса задушат на корню. – Он посмотрел Шиве прямо в глаза: – Теракт не поможет вам добиться цели.
Шива не отвел взгляда.
– Хорошо, – наконец проговорил индус. – Хочешь, чтобы я смилостивился и пощадил этих убийц? Врагов будущего? Отлично. Ради тебя я готов. Дай мне лазейку – и я это сделаю, обещаю.
Кейд опустил глаза.
– Вы же знаете, я не могу.
Шива стиснул зубы и покачал головой:
– Ничтожество…
Кейд мерил шагами комнату, вновь пытаясь найти выход из положения. На смену утру пришел день, а потом и вечер. Горничная привезла ужин. На сей раз вегетарианский. Они уже разобрались в его новых предпочтениях.
Час спустя горничная вернулась: забрать тарелки и навести порядок. Охранник ждал ее у входа. На выходе из кухни девушка просверлила Кейда многозначительным взглядом и что-то едва заметно прошептала. Затем указала рукой на кухню.
Это еще как понимать?!
Горничная ушла, попрощавшись с ним по-английски.
– Спокойной ночи, сэр, – повторил за ней охранник.
Кейд сел за письменный стол. Что это все значит?
Он вошел в нексус, нашел недавние воспоминания и прокрутил сцену с горничной. Еще раз, и еще, и еще, потом на замедленной скорости…
«Сегодня ночью». Кажется, горничная говорила именно это. А потом показала на кухню.
Кейд встал, прошел на кухню, налил себе воды и внимательно осмотрелся. Подошел к окну, выходящему во внутренний двор.
Уже смеркалось, но все же света было достаточно, чтобы разглядеть двор. Детей давно увели спать. Кейд хорошо знал их распорядок дня. На скамейке сидели двое ученых, по двору расхаживал охранник.
Встроенная в подоконник решетка была закрыта на замок. Он висел на месте, никуда не делся. Но когда Кейд исподтишка положил на него руку и легонько потянул – все еще глядя во двор, – замок остался у него на ладони.
Кейд заставил себя успокоиться и все обдумать. Итак, решетка открыта. Он может распахнуть окно и сломать клетку Фарадея, найти Сеть… или еще лучше: найти сознание под нексусом. Во время обхода охранники не надевают глушители. Он может подчинить себе одного, нет, всех, даже Шиву, а потом свалить отсюда на хер.
Почему? Почему горничная открыла решетку? Кто ее подослал? Сэм? Ананда? Шу? Фенг?
Или это какая-то уловка? Западня?
Вряд ли. Шиве незачем его обманывать – Кейд и так в его полном распоряжении.
Он заставил себя выждать два часа, пока на улице окончательно не стемнеет. Вопросов у него по-прежнему было больше, чем ответов, но упустить такую возможность он не мог.
Кейд встал, надел сандалии, прошел на кухню и выглянул во двор. Там было темно. Всего несколько огней освещали пространство.
Глаза понемногу привыкли к темноте. Внизу стояла тишина – никого.
Он прождал десять минут, двадцать, полчаса. Ни единого движения.
Что ж, другого выхода нет. Кейд вошел в нексус, вырубил режим трансляции и оставил только прием. Затем тихо вынул замок из петли.
Сделав еще один глубокий вдох, он аккуратно потянул на себя раму. Ее заклинило от редкого использования. Кейд несколько раз дернул раму на себя, и наконец та со скрипом поддалась.
У него перехватило дыхание. Защитный экран нарушен!
Кейд сел рядом со щелью и стал мысленно ощупывать пространство. Поблизости никого не оказалось.
Тогда он открыл раму пошире, чтобы увеличить угол покрытия, и снова устремился на поиски.
Опять никого.
Кейд нашел несколько сетевых соединений, но все были зашифрованы.
Он мысленно представил себе план здания. В конце двора располагались ворота и сторожка, где всегда сидел охранник. Отсюда сторожку не видно. Если подобраться к ней поближе и охранник будет там… тогда Кейд сможет взломать его сознание. Заставить его открыть ворота, проводить до катера, объяснить, как покинуть остров…
Сначала надо до него добраться.
Кейд выглянул в окно и как можно шире распахнул разум в поисках малейшего намека на чье-нибудь присутствие. Пусто. Зато прямо под окном были шпалеры, увитые тропическими цветами. Можно по ним спуститься, пройти в темноте к южному крылу…
Надо попытать счастья. Другого такого шанса не представится.
Кейд закинул ногу на подоконник – и вдруг у него закружилась голова. До земли было очень далеко, целых пять этажей. Тут тебе не скалодром со страховочными тросами и специальным упругим полом. Если он упадет, то в лучшем случае переломает руки и ноги – а то и погибнет.
Выхода нет, повторил он про себя.
Кейд сел на подоконник, схватился за него обеими руками и стал медленно поворачиваться на живот. Затем принялся ощупывать ногами стену – в поисках опоры.
Он соскользнул ниже и лег на подоконник грудью. Руками он крепко держался за край, а ноги болтались внизу.
Наконец одна из них коснулась опоры. Так. Теперь другая.
Выдержит ли шпалера? Не сломается? По-прежнему держась руками за подоконник, Кейд встал на обе ноги.
Шпалера выдержала.
Он начал понемногу переносить на ноги вес всего тела – не отпуская при этом подоконник.
Шпалера выдержала.
Кейд замер на секунду и перевел дыхание. Действовать надо быстро – охрана может засечь его в любую секунду.
Следующий маневр – самый трудный. От подоконника до шпалеры четыре фута – совершенно гладкая стена, ухватиться не за что. Кейду предстояло повиснуть на одной руке, а другой зацепиться за верхнюю перекладину на шпалере.
Кейд несколько раз бывал на скалодромах. Спортсменом он себя никогда не считал, зато был высокий, худой и длиннорукий. На скалодроме он без труда совершил бы этот маневр: протянул бы руку и схватил горизонтальную перекладину на шпалере.
Вот только на скалодроме, если что-то пойдет не так, страховочные тросы не дадут тебе упасть.
Выхода все равно нет. Вопрос лишь в том, какую руку тянуть вниз. Можно держаться за подоконник здоровой левой рукой – вообще-то он всегда был правшой, но после травмы пришлось перестраиваться.
Или же держаться правой, а левой потянуться к новой опоре.
Да, наверное, так будет лучше. Подоконник-то никуда не денется, а как поведет себя шпалера – еще неизвестно.
Кейд как можно крепче вцепился в подоконник, для надежности перекинув через него локоть. Потянулся вниз левой рукой.
Нет, так ничего не выйдет.
Кейд спустился на пару «ступенек» по шпалере и теперь держался за подоконник одними руками. Правая уже ныла.
Быстрее. Тебя могут засечь.
Кейд вновь потянулся вниз левой рукой, правой – из последних сил, через боль, – сжимая подоконник. Почти… почти…
Полностью прижаться бедрами к стене ему все равно не удавалось, поэтому он подался ими в сторону, опустил плечо. Пальцы левой руки едва коснулись шпалеры…
В этот миг одна нога соскочила с опоры, тело рвануло вниз и вправо, а следом и другая нога. Пальцы левой руки схватили пустоту. Все тело повисло на одной только правой руке, и ее тут же пронзила острая боль. Кейд отчаянно засучил ногами, пытаясь найти хоть какую-то опору.
В пальцах что-то треснуло, потом и в запястьях. Рвались незажившие сухожилия, мышцы или даже кости, страшная боль охватила все тело Кейда. Пальцы соскользнули с подоконника. Он едва не заорал во все горло.
И тут пальцы левой руки сомкнулись вокруг перекладины шпалеры. Кейда кинуло влево, и левая нога тоже нашла опору. Он заболтался в воздухе, точно распахнутая дверь на ветру. В следующий миг и правая нога оказалась на опоре, а больную правую руку он засунул в дыру между прутьями шпалеры, чтобы основная нагрузка легла на локоть и плечо.
Кейд висел, тяжело отдуваясь. Боль была адская, невыносимая.
Он закрыл глаза.
Дыши.
Дыши.
Боль – только иллюзия.
Боли нет.
Дыши.
Кейд открыл глаза.
Боль не исчезла, но стала терпимей. Посредством боли мозг всего-навсего сообщал ему о травме. Это информация, а не эмоция.
Дыши.
Надо двигаться дальше, нельзя задерживаться на одном месте.
Кейд осторожно полез вниз: каждый раз он погружал больную руку в листву, чтобы вся нагрузка приходилась на локоть, а затем уже переносил здоровую левую.