Он печально посмотрел на место, где было записано имя Ниты, осторожно протянул руку и отделил длинную цепочку символов Речи, содержащую в себе описание личности и волшебной силы Ниты, затем отпустил ее в воду на некоторое время. Волшебнику не стоит просто так, походя, стирать имя другого волшебника, это равносильно тому, чтобы заглядывать в дуло пистолета, пусть и будучи уверенным, что он не заряжен. Изменение имени, написанного Речью, может повлечь за собой изменение его обладателя. Стирание же имени может иметь катастрофические последствия.
- Тебе нужно будет связать этот круг поплотнее для того, чтобы компенсировать это, - сказала Ш’риии. - Лучше позаботиться об этом прямо сейчас.
Сужение структуры заняло всего несколько минут. Кит осмотрел его еще раз; Ш’риии проделала то же самое. Затем они посмотрели друг на друга.
- Итак? - спросил Кит.
- Давай посмотрим, что выйдет, - сказала Ш’риии. Они начали читать одновременно, Кит на человеческой нестихотворной форме Речи, Ш’риии на песенной вариации, которую предпочитали использовать киты-волшебники. Кит запнулся пару раз, пока не вошел в определенный ритм, хотя и читал в нем быстрее, чем киты с их полным формальностей и ритуалов пением, но даже так получалось довольно медленно по человеческим меркам. Одно слово в определенный промежуток времени, думал он, прибегая к растягиванию последних слогов, что позволило бы Ш’риии догнать его; когда они заговорили в унисон, подпитывая заклинание своей силой, волшебство начало светиться в воде вокруг них, образуя сложные разноцветные неоновые узоры, полые сферы изгибов и переплетений, между которыми находились волшебники в ожидании появления того, что они призвали.
И медленно, постепенно волшебство ожило вокруг них, проявляясь, становясь сильнее с каждым мигом совместного чтения Кита и Ш’риии, уже продвигающихся в своей работе к заключительной строфе заклинания, представляющей собой жгут тройного плетения, скрепляющий между собой все три больших магических круга. Давление миллионов тонн воды и миллионов лет времени опускалось на них, ложилось всей своей тяжестью им на плечи, но Кит, слегка сгорбившись, принял груз на себя, принимая его. Вода изменила цвет с темно-зеленого, нормального для этих глубин, до опалесцирующего бирюзового, напоминающего жидкий огонь. Все вокруг них стало казаться более влажным, если вообще так возможно выразиться о воде, но это было так. Личность этой части океана, частично осознающая себя, омывала Кита и Ш’риии, намереваясь смыть любое сопротивление с течением времени, как это обычно и происходило.
У Кита совсем не было желания быть смытым. Медленно и осторожно они с Ш’риии, определив участок, на котором собирались осуществить задуманное, начали рассказывать океану о том, что за работу они хотят проделать и почему это хорошо.
Они напомнили океану о том, как все было когда-то: долгая дискуссия, в которой временно было отложено в сторону возмущение по поводу систематического загрязнения. Тогда местные воды были частью великого Моря, омывающего весь мир, которое было единым живым существом, Силой как она есть, и источником, откуда берет начало волшебство китов.
Великое Море было душой океана, и океан, пусть и просто физическая часть Моря, имел свое собственное мнение относительно существ, которые в течение долгого времени приходили, чтобы заселить его. Для древнего водоема, который вдруг стал игровой прощадкой простейших организмов, все биологическое было подозрительно похоже на загрязнение. Физическая часть океана помнила, что большая часть соленой как кровь воды долгое время противилась любому появлению жизни в ней. Много раз жизнь пыталась зародиться здесь, как только моря остывали, и много раз эти попытки проваливались, пока однажды не прогремел гром, и воды неохотно не допустили в себя жизнь.
Сейчас Кит вместе с Ш’риии, относительно родной формой “загрязнения”, предлагал прийти к возможному компромиссу. По крайней мере здесь, в одном конкретном месте океан получал возможность вернуться к первозданной чистоте, к воде, которой чуждо было все химическое кроме соли. Может быть, подобное вмешательство с разрешения океана возможно будет осуществить с помощью волшебников и в других местах. Но сначала они должны получить разрешение здесь.
Это был долгий спор, поскольку океан не хотел никому дозволять победить себя, хотя бы это и было ему на пользу. Из Учебника и общения со Ш’риии Кит знал, что это было основной сложностью в волшебстве, касающемся моря. Вода сами по себе были далеки от того, чтобы быть мягкими и податливыми в руках волшебника, скорее, они могли быть жесткими как лед и опасными как подушечная лава для любого, производящего вмешательство “извне”. Спор должен был быть максимально дипломатическим.
Но Кит и Ш’риии хорошо подготовились и никуда не спешили. Они просто продолжали терпеливо излагать приведшую их сюда причину, не заботясь о времени. И вот Кит почувствовал нечто вроде сдвига.
Я думаю, оно начинает прислушиваться к нам, мысленно прошептала ему Ш’риии.
Кит сглотнул и не ответил… все его внимание было поглощено аргументацией. Но сейчас и ему становилось ясно, что она была права. В этот раз настойчивость победила. Оба они надеялись на это, потому что, хотя воды и вздрагивали под ударами молний в те, давние времена, незаметно они все же попали под скрытое обаяние дикой, необузданной жизни, которая в течение всего нескольких миллионов лет проникла во все его уголки. Теперь, пока Кит и Ш’риии неподвижно висели в центре созданной ими сферы заклинания, они видели, как цвет воды вокруг них начинает постепенно изменяться, принимая в себя волшебство.
Мерцающая внешняя оболочка заклинания начала растворяться в зеленых и золотистых вспышках каталитических реакций, под действием которых загрязнение в виде инертных солей опадало на дно с такой же скоростью, с какой и возникало. Этот инертный “мусор” тоже нужно будет убирать, но у Моря были свои методы для этого, древнее, чем человеческое волшебство и гораздо более подходящие для подобной работы.
Кит и Ш’риии наблюдали, как волшебство распространяется дальше в виде больших полосатых щупалец, сливающихся друг с другом и медленно растворяющихся в воде, одно уходило на юг, другое в сторону канала, двигаясь вместе с приливом к внутренним водам и основным источникам загрязнения. Через три-четыре минуты уже ничего не было видно, кроме легкого напоминающего приглушенный лунный свет сияния.
Когда и оно пропало, вода стала почти черной, но кто-то, кто был бы способен почувствовать выпущенную ими силу, кожей ощутил бы покалывание и некую вибрацию, признак того, что нечто было сделано и оказало воздействие. Тишина исчезла, позволив Киту и Ш’риии услышать отзвуки движений водных объектов, таких как конический буй в полумиле отсюда или напоминающий бензопилу звук лопастей двигателя моторной лодки, рассекающих воду Джонс Инлет.
Кит, по-прежнему висящий в воде, посмотрел на Ш’риии. Смутно различимый горбатый кит помедлил некоторое время, потом открыл рот и сделал большой глоток воды, выпуская ее затем наружу сквозь тысячи пластинок уса закрытого рта.
- Ну как? - спросил Кит.
Она помахала хвостом из стороны в сторону в удовлетворении.
- Вода уже кажется лучше на вкус, - сказала она.
- Заклинание сработало!
Ш’риии рассмеялась.
- Давай же, Кит, ты прекрасно знаешь, что оно сработало!
- Если ты имеешь в виду, что заклинание подействовало, то конечно! Оно делает то, что мы и задумывали. Проблема была в том, чтобы заставить его работать.
- Окей, одной все равно меньше. Это, конечно, было хорошо проделано. Если бы было не так, то структура висела бы здесь, ноя и жалуясь, - сказала Ш’риии. - Но я считаю, Вмешательство было произведено очень чисто.
Она усмехнулась, издала долгий пронзительный свист и обплыла вокруг Кита, несколько раз перевернувшись в неторопливом триумфе.
Кит вскинул руку в приветственном жесте, подражая движению ее плавников, но это движение привело к тому, что он заметил имя Ниты, ранее отделенное от заклинания, слабо светящееся и колыхающееся в воде неподалеку, словно соломинка. Кит вздохнул и, поймав строчку из символов, свернул ее в несколько раз, чтобы спрятать в свой подпространственный карман, затем ухватился за брюшной плавник Ш’риии, чтобы она отбуксировала его обратно к берегу.
Несколько минут они плыли в сгущающихся сумерках, снова переводя дыхание после реакции на удачное завершение заклинания.
- Сколько времени это у нас заняло? - спросил Кит, глядя на берег, где уличные огни стекали вниз по бульвару, на освещенные прожекторами красный кирпич и бронзово-зеленую коническую крышу водонапорной башни Джонс Бич.
- Пару часов, я полагаю, - ответила Ш’риии. - Обычно время летит быстрее, когда ты в гуще событий. Может, ты сможешь сам добраться до берега, Кит? Я начинаю чувствовать, что меня уже слегка пошатывает.
Кит кивнул.
- Я доберусь за пару минут, - сказал он и огляделся. Они находились примерно в трех милях от Джонс Бич. Он посмотрел на восток, где глаз привычно разглядел огни приземляющихся и взлетающих самолетов в аэропорту Кеннеди. - Интересно, как скоро мы сможем расширить заклинание, чтобы охватить им территорию ближе к городу? Так много загрязнений приходит оттуда. Даже учитывая, что они больше не сливают сточные воды прямо в море, очистные сооружения до сих пор не работают так, как положено.
- Ты, конечно, прав, размышляя об этом, - сказала Ш’риии. - Но будет лучше, если мы оставим заклинание как есть на некоторое время и посмотрим, как оно себя поведет в дальнейшем. Бесспорно, здесь еще очень много работы в этих водах. Но мы взяли отличный старт.
- Да уж, устрицы наверняка будут счастливы, - сказал Кит. На южном берегу Лонг Айленда моллюсков не водилось уже несколько лет. После проделанной ими работы был шанс, что ситуация изменится. Конечно, ловцы устриц тоже будут счастливы лет так через десять-двадцать. И рыба, питающаяся устрицами, тоже будет рада, к тому же намного раньше, чем они.