— Ваше величество, — опустилась передо мной на колени Лависа, поставив поднос с хмелем и закусками на пол. — Это курния — хмельной напиток, созданный моей бабушкой. Он крепкий, но вкусный. Выжат из нектара поздних леоний, приправленный специями, подогретый на раскаленном огне. Попробуйте. Лучше закусывать фруктами, — протянула она мне дольку яблока и небольшой сосуд с ярко-алой жидкостью.
— Благодарю, — улыбнулась я своей верной прислужнице. Вооружившись предложенным арсеналом, я впервые так внимательно рассмотрела лицо той, что с самого первого дня в Зеленых землях помогала мне во всем. Милая темнокожая совсем еще юная девушка с отрытыми и светлыми зелеными глазами. Я смотрела на нее и невольно представляла, что мой погибший ребенок мог быть девочкой и, окажись так, она, наверное, была бы похожа на эту необыкновенную кармазинку с чистой душой и сердцем. От нее всегда исходило особое тепло, а я, увлеченная своими делами, не находила времени даже просто поговорить с ней и узнать ее поближе.
— Мне так жаль, — прошептала мысли вслух и выпила курнию, которая приятно обожгла горло сладким нектаром. Я откусила кусочек фрукта и проговорила: — Спасибо тебе за этот вечер.
В порыве нежности не постеснялась обнять прислужницу и услышала ее шепот:
— У меня для вас подарок. Надеюсь, понравится. Ваше величество, прошу заранее простить меня за самовольность.
Она отпрянула, поднялась на ноги и просеменила к выходу, а спустя несколько минут в мои покои вошли музыканты с инструментами в руках. Заняли дальний уголь комнаты и начали исполнять песню «Безумный дракон». Я рассмеялась от счастья и приложила ладони к горящим от хмеля щекам. Слезы невольно выступили на глазах, а Лависа присела рядом и прошептала мне на ухо:
— Я слышала, как вы напевали эту песню весь день. Подумала, что понравится.
От переизбытка чувств я ничего не смогла ответить. Просто застыла на месте, рассматривая музыкантов, которые старались изо всех сил, чтобы порадовать меня. Так странно! Лишь на пороге смерти я с удовольствием окунулась в жизнь тех, кто ниже меня по статусу и нашла в этом недостающее душе тепло. В замке есть те, кто не лицемерит и не плетет интриг за спиной. Жаль, что я так поздно это поняла!
— Побудь со мной, Лависа, пожалуйста. Расскажи, как ты живешь во дворце?
Она охотно начала рассказывать о своей непростой жизни. О том, что еще девчонкой, когда училась в Драконьем Пределе, влюбилась в мальчика, обладающего титулом. Но он никогда не отвечал ей взаимностью, а совсем недавно, наконец, заметил. Признался в любви, но сказал, что его родные никогда не позволят им пожениться. Виконт Лекс стал ее несбыточной мечтой, и я понимала почему! Обаятельный дракон не мог не вскружить голову такой нежной и юной особе! Прекрасная была бы пара!
И тогда мне в голову пришла отличная идея! Я еще жива и власть пока еще в моих руках!
— Идем за мной!
Схватила я ее за руку, поднимаясь на ноги, и повела за собой в королевский кабинет. Достала из ящика стола гербованную бумагу и села писать указ.
— Будем воплощать мечту в жизнь, Лависа, — пояснила я, когда она округленными от удивления глазами следила за моими движениями. — Зажги свечу!
Прислужница выполнила просьбу, не обронив ни слова. Когда же я закончила, то поставила печать на документе и вручила указ о присвоении ей титула герцогини, вверяя ей во владения бывшее поместье графа Крама.
— Теперь твой виконт будет счастлив жениться на девушке выше его титулом. С этого дня ты больше не прислуга.
Лависа пошатнулась, когда трясущимися руками держа бумагу, вчиталась в ее суть.
— Ваше величество, пусть Великий Дракон хранит вас от бед! До конца своих дней я буду вам благодарна за такой ценный подарок! — упала она передо мной на колени, причитая.
— Не надо! Встань. Пойдем? А то курния совсем остынет, — рассмеялась я, и мы отправились в покои.
По пути в коридоре я столкнулась с Тори, и фрейлина поклонилась. Сегодня мне совсем не хотелось видеть эту даму, а тем более говорить с ней! Видимо, она уловила мой настрой, сказав лишь слова приветствия, но все же не удержалась от еле заметной усмешки, когда окинула мой образ взглядом. Суть Тори так и не изменилась! Она искренне добра только тогда, когда ей что-то надо. Я просто прошла мимо этой женщины и вскоре оказалась в покоях.
Музыка заиграла громче при нашем появлении, и я стала подпевать, раскачиваясь в такт песни. Взяла Лавису за руки и закружилась с ней, как когда-то с мамой. Моя смерть подкосит ее, заставит страдать, и у меня уже сейчас сердце разрывалось на части от боли. Хорошо, что я не увижу ее слез, лежа в гробу. Это моя самая жестокая и отчаянная жертва во имя собственной любви! Я всегда буду тосковать по матери. Но там, далеко, в объятиях любимого мужчины мне будет легче пережить потерю. Он меня ждет! Я чувствовала и знала это! Тянулась к нему так сильно, будто меня дергали за нить. Я точно знала, что он моя единственная и последняя любовь! В разлуке ощутила это настолько остро, что дыхание обрывалось от недостатка его в моей жизни! И все же сейчас в обществе Лависы мне было хорошо как никогда. Она скрасила мой последний вечер в холодном замке, но счастье не может длиться долго.
— Все вон! — закричал Хакон, когда вошел в покои, и музыка стихла, а прислужница склонилась в поклоне. Взглянула на меня исподлобья, и я кивнула ей в ответ, давая понять, что королю надо подчиниться.
Вскоре мы с мужем остались наедине в опустевшей комнате, и мое сердце пропустило удар, когда я посмотрела на его бледное лицо. Мантия скрывала его тело, но на шее я заметила след от заживающей глубокой раны.
— Выглядишь прискорбно, дорогой, — улыбнулась я, ожидая его ненавистной реакции на мои слова.
— Твой же любовник постарался, — иронично ухмыльнулся он в ответ и скинул мантию с плеч.
Я взглянула на его простой наряд, состоящий из свободной белой рубахи и широких брюк. Не удержалась от смешка! Сегодня не я одна решила окунуться в простоту бытия, но мое преображение было связано с состоянием души, а его — с состоянием тела.
Ничего не ответив на его реплику, я опустилась на шкуру и налила себе курнию. Выпила по всем правилам, закусив фруктом, а Хакон все это время стоял, наблюдая за мной со странной улыбкой.
— Водишься с прислугой, пьешь не понятно что, — заключил он задумчиво. — Никак приелись королевские лавры?
— Даже не представляешь насколько! Но ты не опускайся до моего уровня. Тебе не понравится, — опрокинула я залпом еще один сосуд, наслаждаясь необыкновенным привкусом самого простого и в тоже время необыкновенного хмеля.
— От чего же? — опустился он напротив, щурясь от боли. Я заметила, как на ткани его рубашки в области груди выступила капля крови. Казалось, его и без того бледное лицо вообще побелело, даже присущая его коже смуглость пропала. — Я отнюдь не брезглив, — наполнил он фужер и поднес его к губам, не отрывая от меня взгляда.
— Это уж точно! — рассмеялась я, вспоминая, как он развлекался в покоях Пармиса с прислужницами.
Хакон хотел рассмеяться в ответ, но дернулся от боли и застыл на месте, стараясь даже не дышать. Резко выпил курнию и скривился.
На белой рубашке просочилась еще одна рана на плече, и я заулыбалась. Каждый из рубцов на его теле радовал меня и тешил самолюбие. Пармис жестоко отомстил за мою поруганную честь! Отныне Хакон всегда будет помнить ту ночь, когда едва не погиб в лапах более сильного дракона! Я смотрела прямо в его глаза и не испытывала ни капли страха, хотя знала, что даже в таком состоянии он может мне навредить, если захочет.
— Почему ты не пришла меня навестить в палату? — наигранно сухо спросил он. Прищурился и налил еще курнии.
— В королевстве много дел. Некогда, — отмахнулась я.
— Это все пустые слова. Просто ты все это время переживала за любовника и мечтала, чтобы я умер, — выпалил неожиданно, как на духу и посмотрел мне в глаза. Но не успел ничего уловить в ответ! Слишком резко я опустила взгляд.
— У тебя есть доказательства моей связи с герцогом? Так вот если нет, не смей обвинять меня в измене голословно! — произнесла строгим тоном, чтобы поставить его на место. Хватит с меня оскорблений! И уже неважно правдивы они или нет! Я подняла уверенный взгляд и насколько могла, выровняла спину. Уже привыкла держать лицо перед этим зверем и невольно продолжала это делать даже сейчас.
— Значит, измены не было? — продолжил он допрос, силясь уличить меня в преступлении, которое карается казнью. Ох, дорогой! Ты и думать забудешь о моей неверности, когда прочтешь прощальную записку! Бренно это все теперь. Бессмысленно и глупо!
— Я ведь обещала тебя любить. Помнишь? — произнесла с придыханием, вспоминая о вечере в королевском саду. Тогда я действительно верила в нашу любовь и рьяно добивалась его расположения, и чем же мне ответил супруг? Втоптал в грязь в первую брачную ночь, а потом… Уж лучше не вспоминать!
— Помню, — шепнул он и накрыл мою руку ладонью, которая горела раскаленным огнем. Я хотела вырваться, но он сжал ее силой, не отпуская. Тогда я посмотрела в его усталые глаза и поджала нижнюю губу, чтобы не ответить грубо. Сегодня мне не хотелось распрей. Я от них устала! — Предлагаю сделку, — шепнул он.
Я рассмеялась в ответ.
— С меня хватит твоих сделок, Хакон! Их условия всегда меняются не в лучшую для меня сторону!
Опять захлестнули воспоминания. Корона, эликсир от зачатия и попытка вторжения в мой рот! Неужели он всерьез подумал, что я поверю ему вновь после такого?!
— Условия новой сделки я не нарушу. Просто выслушай. Твое право согласиться или нет, — он говорил серьезно, но его взгляд все больше затуманивался, а рука задрожала в ознобе, продолжая судорожно сжимать мою.
— Я слушаю, — вздохнула я. Надо ведь как-то скоротать вечер до того времени, когда он уснет.
— Ты откажешься от престола в мою пользу, а я подпишу соглашение, согласно которому не трону тебя против воли. Ты будешь жить в титуле королевы — моей жены, и пользоваться всеми благами своего статуса без последствий.