Слушатели с сочувствием кивали головами. Быть захваченной в такой бесславный плен намного хуже, чем оказаться в заточении, где она могла бы рассчитывать на благородное обращение, которое предполагалось ее высоким происхождением. В этот момент лицо Анны озарилось внутренним светом, она наклонилась через стол и коснулась руки милорда.
— Но он нашел меня. Я не знаю, как он это сделал, но он нашел меня и спас. Он отправил меня в монастырь святого Мартина, где я была в полной безопасности.
— Затем начались долгие затяжные переговоры, — включился в рассказ Ричард. — Эдуард был всецело на моей стороне и выступал за брак с Анной. Он считал претензии брата на спорные поместья безосновательными. Но Джордж проявил упорство, он чувствовал себя ограбленным и думал, что у него отняли то, что принадлежало ему по праву.
Всем было ясно, что Ричард не осуждает своего брата и не объясняет поступки Джорджа жадностью и эгоистичностью его характера. Он убедил себя, что Джордж был сбит кем-то с пути или введен в заблуждение.
— В конце концов нам удалось достичь согласия. Я отказался от претензий на большое количество поместий…
— …но не на Севере Англии. Мидлхем мы отстояли, — вмешалась Анна.
— Да, Мидлхем мы не отдали. Мы хотим жить здесь постоянно. Он же отказывался от всех притязаний на Анну.
— Вы отказались от всех поместий, которые принадлежали вам по праву? — удивился Эдуард.
Он считал, что Ричард проиграл. Это озадачило его, но он не высказал своих сомнений вслух, хотя и не мог понять, почему в угоду герцогу Кларенсу была допущена явная несправедливость.
Ричард вдруг улыбнулся, и его улыбка была подобна лучу солнца, которое показалось из-за туч.
— Мне они были не нужны. Все, что я хотел получить, я получил. Анна со мной, — счастливый, он посмотрел на свою жену. — Мы поженились немедленно, чтобы никому не удалось помешать этому браку. Нам требовалось особое разрешение, поскольку Анна моя кузина, но мы не отважились ждать.
— Я рада, что ваша история имела счастливый конец, — радостно сказала Элеонора. — Значит, вы собираетесь постоянно жить на Севере? Это чудесная весть. Нам здесь необходимо мощное правительство, а вы уже показали себя мудрым и сильным государственным деятелем, милорд.
Ричард пристально посмотрел на нее своими серыми глазами — они не имели василькового оттенка, но очень живо напомнили Элеоноре глаза герцога Йорка. Отец Ричарда был блестящим военным и человеком кристальной чистоты, слишком честным, чтобы противостоять злу. Он принадлежал к той редкой породе людей, которые честь и верность ставят превыше всего. О Ричарде говорили, что никакой лжец не мог выдержать его проницательного взгляда. Те же самые черты угадывались и в его младшем сыне. Несмотря на то что ему было лишь двадцать лет, он уже проявил себя способным военачальником. Мудрость суждений и умение принимать важные государственные решения были редкостью и для человека, гораздо более старшего, а он был наделен этими талантами сполна. Девиз «Верность — мой долг» оказывался главной движущей силой его поступков, а его чистый взгляд приводил в трепет людей с нечистой совестью.
— Да, — ответил он. — Мы будем жить на Севере так долго, насколько нам будут позволять наши дела. Я предполагаю, что по каким-то государственным вопросам придется время от времени выезжать в Лондон, но мне не хотелось бы долго оставаться при дворе. Да и другие не будут в восторге от моего присутствия там.
— Мадам королева… — начала Анна, но Ричард остановил ее взглядом.
Элеонора легко сгладила паузу.
— Королева ждет еще одного ребенка? Говорят, что это вот-вот должно произойти. Большая удача, что их брак оказался таким плодовитым, но спальня женщины в это время закрыта для мужчины. Мой муж часто говорил, что во время моих родов хотел бы оказаться где-нибудь в Уэльсе, потому что чувствовал себя, как лис среди перепуганных кур.
За столом послышался смех, и неловкость была быстро сглажена. Герцог Глостер имел репутацию достаточно желчного и излишне серьезного человека, но если даже в этом и была доля правды, то в тот вечер он показал себя совсем другим человеком — любящим смеяться и находить радость в мелочах. По окончании ужина блюда убрали со стола, и детям, Нэду, Сесиль, Маргарет, Эдмунду и Тому, позволили войти и приветствовать именитых гостей. Они старались изо всех сил продемонстрировать свои хорошие манеры перед Анной и Ричардом, а те, в свою очередь, задали им вопросы о занятиях и играх, разговаривая в самой непринужденной манере, так что дети совершенно перестали смущаться и немало позабавили гостей.
Потом уже никто не мог вспомнить, как случилось, что спустя полчаса и взрослые, и дети начали играть в прятки, да еще с таким азартом, что в конце вечера все просто падали с ног от беготни и смеха. Когда же игру прекратили, дети по очереди стали развлекать собравшихся пением, а завершился импровизированный концерт исполнением любимой всеми песни «Лето», которую господин Дженни научил их петь хором. Элеонора увидела, что время уже позднее, и после произнесения вечерних молитв все отошли ко сну, а сладкие голоса детей все еще продолжали звучать в их памяти.
Утром дом проснулся рано, поскольку гости намеревались отправиться в путь на заре. В часовне была организована месса, и после этого в большом холле подали завтрак. Ричард поблагодарил Элеонору, пока они сидели за столом, сказав, что тронут ее гостеприимством.
— Ваш визит осчастливил меня, ваша светлость, — ответила Элеонора, и эти слова были не просто проявлением вежливости — она говорила искренне.
— Прошу вас, давайте обойдемся без церемоний, госпожа Элеонора. Я чувствую себя так, как будто знаю вас всю свою жизнь, хотя, возможно, мои ощущения оправданны.
— Милорд, если вы настаиваете на том, чтобы мы обходились без церемоний, тогда я повторю, что ваш приезд явился для меня большой честью. Лорд-констебль Англии, управитель северных провинций — кто бы не почувствовал себя польщенным вниманием такого именитого человека?
— О, я полагаю, что истинное удовольствие от знакомства не зависит от званий человека, особенно если он их недостоин.
— Это не о вас, потому что вы их по праву заслуживаете. Вы так похожи на своего отца…
— Я хочу поблагодарить вас за добрые слова, госпожа Элеонора. Всем сердцем надеюсь и в будущем не потерять этого сходства. Я мечтаю быть достойным его имени. Давайте отставим в сторону комплименты, которые заставляют меня краснеть, поскольку я прежде всего воин, как и мой отец, и не привык к придворным манерам обхождения.
Элеонора рассмеялась.
— При дворе, как я слышала, любой комплимент сопровождается последующей просьбой об одолжении.
Ричард улыбнулся ей в ответ.
— Что же вы собираетесь попросить у меня?
— Прошу вас поверить мне, милорд, что я не расточала вам комплиментов, а лишь говорила правду.
— Это замечательно, потому что для меня нет ничего милее правды. Поэтому настаиваю, чтобы вы сказали мне, могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?
Они взглянули друг на друга, и в их глазах было взаимопонимание.
— Мой внук Нэд, — сказала Элеонора.
Ричард кивнул.
— Прекрасный мальчик, крепкий и смышленый.
— Его наставник вложил в него много сил, чтобы он преуспели в учебе, и в музыке, и в играх. Он получил много знаний о том, как правильно вести дела, поэтому однажды станет богатым человеком. Но больше всего мне хотелось бы, чтобы он научился вращаться в высшем обществе. Я была бы вам более чем благодарна, если бы вы рекомендовали его…
— Для службы при дворе? — спросил Ричард.
— Так высоко мои надежды не поднимались, — проговорила Элеонора.
— Если бы он стал личным пажом короля, то, несомненно, прошел бы хорошую светскую школу, — сказал Ричард. — Придворная служба имеет еще одно преимущество: человек усваивает знания очень быстро. Мне он показался мальчиком с сильным характером, поэтому я не вижу опасности в том, чтобы ввести его в свет.
— Милорд, я не знаю, как благодарить вас.
— Так и поступим. Мне, как представителю своего брата в северных провинциях, хотелось бы сделать вам приятное.
Через час после наступления рассвета гости уже покинули дом. Они уехали, закутавшись в меха, поскольку на дворе стояла ветреная мартовская погода. Анна прекрасно держалась в седле, чем снова напомнила Элеоноре ее Изабеллу. Когда они обменялись привычными в таких случаях словами прощания, Элеонора, поддавшись порыву, обняла молодую жену Ричарда, и та ответила ей такими же теплыми объятиями.
— Да благословит вас Бог, — сказала Элеонора, и слезы выступили на ее глазах. — Вы обязательно будете счастливы вместе, потому что вы, как никто, этого заслуживаете.
— О, благодарю вас, — ответила Анна, а затем обратилась шепотом к Элеоноре: — Я так сильно его люблю.
Через мгновение они уже выехали со двора, держа путь на север, а Морланды поспешили внутрь, в тепло своего дома, чтобы вернуться к обычному течению жизни.
Лорд Ричард был человеком слова — уже в апреле, вскоре после известия о том, что королева счастливо разрешилась от бремени еще одной дочерью, Нэд отправился в Лондон, чтобы поступить на службу к королю. Ему еще не исполнилось и тринадцати, хотя он был хорошо развитым для своего возраста мальчиком, и было бы неудивительно увидеть в его глазах слезы при прощании с родным домом, который, возможно, ему не придется увидеть многие годы. Однако Нэд был настолько возбужден открывавшимися перспективами, что едва сдерживал свою радость. Сесилия же пролила немало горьких слез, думая о том, что ее мальчик уезжает от нее далеко и надолго.
Маленькая Сесиль тоже неожиданно дала волю слезам, а затем убежала в сад, где нарыдалась вдоволь. Крошка Эдмунд немедленно последовал за ней, желая утешить кузину. Когда Элеонора несколько позже наткнулась на нее, уже беззаботно играющую, то не выдержала и спросила, почему Сесиль расплакалась. Элеонора предположила, что она плакала от разлуки с любимым братом.