Иди, куда судьба ведет, вспомнил я бессмертные строки неизвестного в моем мире поэта, заученные еще в домашней школе. Вот вела-вела и привела.
— Нужно выяснить историю этого владения, — произнес я.
Ангелина бросила взгляд на остатки герба, пожала плечами:
— Вряд ли в долине есть свой архив. Думаю, ближайший в Номоконовске.
— Ну, вот, у нас есть еще один повод туда съездить, — проговорил я. — Оставляю за старшую, Ангелина Владимировна. А я осмотрю окрестности, может соседей встречу.
Ангелина шутовски отсалютовала мне двумя пальцами от своей задорной кавалерийской шляпы, но возражать из-за временного повышения не стала. Вот и славненько.
Делегирование и мотивация, столпы корпоративного управления.
Довольно быстро я вышел из окружавшей моё владение рощи на берег реки, неспешно несущей мимо меня свои прозрачные воды. Река Лаура. Внезапно широкая, метров пятьдесят здесь на глаз. Где-то ниже по течению впадает в Рио-Ройо, прямой путь к межконтинентальному морскому порту Югопольска. Серьезная водная артерия, серьезные транспортные и ирригационные возможности…
От стратегического планирования меня отвлек близкий плеск воды. С низеньких мосточков выше по течению девица в белом платье и, внезапно, в красном чепце, набирала воду в малюсенькое ведерко.
И нужно добавить делала это весьма зажигательно, я бы сказал, глаз не отвести. Ох, какие фигуристые здесь водятся красные шапочки! А учитывая, что ближайшая знакомая и приятная мне девушка, Надежда Константиновна, осталась в городе…
Вспомнились шуточки с Ангелиной на тему моих вкусов и предпочтений. Ну, и не удержался конечно:
— Прошу простить, сударыня, вы, случаем, не в беде?
Девица, взвизгнув, уронила ведро в воду, и поток понес его вдоль берега прямо ко мне. Затем вскочила, быстро оценила, что я на достаточно безопасной дистанции от нее, а вот ведерко уже не вернуть. От расстройства бедняжка даже закусила ноготь мизинца. Ну-ну, не стоит портить такие славные ноготки, это не эстетично.
Ну, раз девушка однозначно в беде, я ей помогу.
Высокие ботинки позволили мне войти в воду по пологому песчаному дну достаточно далеко, чтобы дотянуться до ведерка и спасти его из лап стихии, не замочив стволов дробовика в поясной кобуре.
— Это же ваше, сударыня? — обольстительно, а по-другому я не умею при общении со столь милыми и неловкими созданиями, сказал я, поставив ведерко с водой между нами. — Я ваш новый сосед из дома за рощей.
— За рощей? — пролепетала девица. — Из Фламберга?
— Да, он теперь мой.
А ведь девица серьезно напугана. Это я, что ли, такой страшный?
— Простите, сударь, я подумала… ах, простите.
Схватила свое ведерко и умчалась вверх по склону. Я даже немного расстроился. Ну, хоть посмотрел на приятные обводы намокшего платья…
Но, прежде чем скрыться в зарослях остановилась и совершила в мой адрес премилый книксен, что подняло мне настроение. Очаровательно. Ну и манеры здесь, конечно. И диалект — прям как в каком-то поселение староверов-амишей, или как из каких-то старинных фильмов. И, главное, сразу захотелось на него перейти! Значит, еще пообщаемся, милая соседка. Улыбаясь, я пошел обратно к дому.
Судя по грохоту в гараже, Ангелина активно разбирала доставшееся нам имущество. А мне стоило бы подумать об организации ужина.
— Рустам! — крикнул я, — спускайся и займись ужином, я тебя сменю.
И пока я озирал окрестности в лучах заходящего солнца, Рустам организовал нам роскошный ужин, пожарил на каминной решетке остатки мяса и разогрел консервы с тушенкой. Он же натаскал нам воды из скважины в дальнем углу владения, под ветряком, запускающим водяной насос. Этой водой мы запивали ужин, ничего больше, ни чаю, ни кофе, не осталось. И вина ни капли тоже, конечно. Поиздержались мы, поиздержались. Нужно пополнять запасы. Расходы….
Темнело быстро.
Я уж думал на ночь запалить фитильный светильник в чашке с маслом, но Ангелина нашла в подвале керосиновую лампу и бутылку с тем самым керосином, мы смогли заправить лампу и разжечь. Будем теперь со светом в ночной темноте.
Поели с аппетитом, стоя у длинного стола. Спать легли тут же, в зале, одетыми, на столе, подстелив спальники и походные одеяла. А больше-то негде, в доме за эти годы из всей мебели сохранился только этот титанический длинный стол. Остальное растащили поди, добрые соседи со сторожем во главе…
Тупай устроился у меня на груди, пригрелся и потешно засопел. И мне бы пора придремать…
Спал я, несмотря на неудобства, хорошо, только недолго.
Дикий вопль разорвавший ночную тьму скинул меня со стола на пол.
— Что, мать его, случилось⁈ — выкрикнула Ангелина вводя в темноте свой пистолет.
— Там, похоже, нашего сторожа в клочья разрывают, — проговорил я, заряжая дробовик крупной картечью. — Какого хрена вернулся?
— Кто разрывает? — удивилась Ангелина.
— Да я бы его и сам разорвал, — отозвался я. — Не удивлен, что нашлись ещё желающие.
Рустам тем временем разжёг лампу, и мы пошли в пятне света от неё. По темной галерее от дверей в дом к лестнице на площадку перед гаражом.
В темноте не было совершенно ничего видно. Вопли давно прекратились, в темноте я слышал только влажный хруст, словно кто-то огромный в темноте выламывал кости из свежего трупа.
— Вот чёрт, — прошептала Ангелина с пистолетом наготове. Я держал лампу над головой, пытаясь бросить свет в глубь тьмы. Рустам стоял с поднятым к плечу автоматом готовый поливать тьму свинцом. Только я знал, что свинца надолго не хватит, после всех наших переделок у него осталось полмагазина патронов.
Остро не хватало ноктовизора. Или просто прожектора.
— Эй, кто там, чёрт вас дери! — выкрикнул я.
Хруст прекратился, и я понял что на меня из темноты смотрят.
А потом мне ответили.
Волчий, но не вой, нет. Это был волчий рев. Под стать льву.
Пробрало до кишок.
Не размышляя, я пальнул в темноту на звук из обоих стволов разом.
Эхо двойного выстрела прокатилось по соседним холмам.
— Попал? — прошептала Ангелина.
Во тьме больше никто не выл и не хрустел. И взгляда я больше не чувствовал. Но соваться в непроглядную темноту сейчас будет большой глупостью с нашей стороны.
— Не знаю, — тоже негромко ответил я. — Нужно дождаться рассвета.
Остаток ночи мы провели без сна. Только чуть посветлело в бойничных проемах мы собрались и вышли из дома под сереющее небо.
Там на подъездной площадке мы увидели, кого разорвали в клочья практически у меня на пороге.
И это был не сторож.
Глава 18По кровавому следу
Какая-то тварь — а человек точно не был в состоянии такое сделать — разорвал мою вчерашнюю знакомую, красную шапочку, практически надвое.
Ангелина, покачнувшись, убрела назад, опираясь рукой о стену, а потом отличнейшим образом обблевала мне угол дома.
Лужа крови уже застыла, но кровавые следы огромных лап уводили в подлесок окружавшей дом рощи.
Не теряя бдительности, Рустам измерил пальцами оставленный след, покачал головой:
— Таких волков я дома не встречал. Большой. Тяжелый.
— Это колонии, — проговорил я, остекленелым взглядом глядя на останки, словно брошенные тут большой белой акулой. — Здесь хватает всяких чудовищ. Распустились… Нет, я не собираюсь уживаться здесь со всякой хищной поганью. Нет, только не я. Эта тварь на одной земле со мной жить не будет. И ни одна тварь не смеет убивать на моем пороге! Никто! Никогда! Никого! — кажется, я уже просто орал. — Убью! Убью скотину! И набью чучело! Или я не Дионисов.
Я видел, как слова этой клятвы отразились на лицах моих спутников. Они первый раз видели меня в таком настроении и состоянии, но всё поняли и были со всем согласны. И были готовы действовать, следовать за мной и делать всё, что я прикажу, ведь я поклялся, и стены эти будут свидетелями надежности моих слов.
— Рустам, — выдохнув и уже спокойно произнес я. — Есть идеи?
— Нам потребуется помощь, — произнес Рустам. — И снаряжение. И собаки.
— Сможешь купить всё, что потребуется?
— Это дорого. Это действительно, очень дорого здесь.
— Я уже говорил, Рустам. Эта тварь по одной земле со мной ходить не будет. Я вложу в это столько, сколько понадобится. Я загоню ее. Я её выпотрошу. Я набью из неё чучело. Никто не смеет убивать у меня на пороге. Никто.
Я прислушался к себе и спокойно кивнул. Да, я был в огненной ярости, но она быстро трансфомировалась в ледяную решимость. Теперь можно действовать.
Тварь убила мою девушку в беде. А я убью тварь. Девушку я не спас, а она наверняка бежала ко мне за помощью. Так что остается только удовлетворять кровавую похоть. Из нас двоих останется только один.
— Ты как? — спросил я Ангелину.
— А? — она не сразу отозвалась. — А, спасибо. Уже лучше. Вполне в форме. Да. Могу действовать.
— Хорошо, — отозвался я. — Днем у нас преимущество в дистанции боя. Пойдем по следу, посмотрим, куда он нас приведет.
— А что с ней, Платоныч? — Рустам кивнул на бренные останки жертвы.
— Занесем в дом. Может, встретим её родных.
Ангелина с пистолетом нас прикрывала, пока мы возились с останками, заносили их внутрь дома, сложив все, что могли, в найденный на чердаках джутовый мешок. Уже в доме она лила нам на руки воду из кувшина, бледная как смерть.
— Мы его найдем, — сказал я Ангелине вытирая руки. — Найдем и убьем.
— Хорошо-хорошо, — кивнула она.
Рустам собрал кое-какое барахло в ранец, также мы забрали фляги с водой, и все боеприпасы, что у нас были. Кто его знает, насколько затянется погоня, и чем она обернётся.
Тупай скрылся где-то на втором этаже дома и на глаза не показывался. Вот и хорошо, целее будет.
И мы пошли — пешком, потому что планировали прочесать окрестные поля и рощи.
Проверили сторожку в дальнем конце усадьбы. На двери замок. Вот же скотина. Возможно, девушка колотила ночью в эту дверь и потому не успела добраться до Фламберга.