— Да я про грузовик.
— Это да. Тышача восемьсот двадцатый! Тут уже родных деталей нет, четырежды собиралась и вош-штанавливалась, реликвия!
Ну да. Двигатель внутреннего сгорания во времена Пушкина, усмехнулся я. Звучит, как анекдот. А потом вдруг памятью реципиента откопал, что вообще-то в этой реальности дизельный, вернее, «масляный» двигатель изобрели наши, отечественные мастера аж в начале восемнадцатого века. И что именно он позволил российскому флоту отвоевать колонии у умирающих старых империй. И именно при помощни него, в совокупности с боевыми эликсирами, и разразилась Великая Европейская Война в начале XIX-го века, погрузившую мир на пятьдесят лет в хаос…
Макшейны тем временем бодро доставали из кузова старые доски, инструменты, а затем, уже самыми последними, вытащили их. Двух здоровенных двухметровых автоматонов, как я опознал, одной из первых моделей, без камер, с заливным бачком.
— Отгружаю двух работничков. Беш-шрощщная аренда. Щ-щас опалубку для забора будут нам колотить.
Двое не то племянников, не то внучатых племянников рода Макшейных залили этанол, ловко завели автоматонов, прицепили к ним стройматериалы и повели их к месту работы.
— Присмотри за ними, — попросил я Ангелину. — Какие-то уж больше старые модели, мало ли, сломают чего.
— Ага, — кивнула она.
Сам сел на стального коня, закинул оба ствола на спину — видок, конечно, тот ещё. И тут ко мне вприпрыжку прискакал Нанотолий — ну, что поделать, пришлось усадить на спину. Втопил тапку в пол, помчал по колдобинам. Селяне уже привычно выглядывали, здоровались, радовались. Любят меня, получается?
Первым делом добрался до Пржевальской: выбранной ею шато оказалось всего в двух километрах от меня — чуть выше по руслу Лауры, на повороте у моста, над высоким берегом.
Стволы с мотоциклом я заблаговременно оставил подальше, у моста, и тупая рискнул оставить там же. На деловой встрече производить впечатление головореза не хотелось, как и пользоваться запрещёнными приёмами с милым зверьком в стиле «панда-дипломатии». Взглянул строго, сказал:
— Сиди тут, Нанотолий. Сторожи!
И ведь он как будто бы понял, свернулся тихо на сидушке, уснул. А приехал я вовремя — Северина с Капитолиной Павловной и тем воротилой уже упаковывали вещи и собирались уезжать в город.
— Доброе утро! Уже уезжаете, не понравилось у нас? — спросил я.
— Доброе! — коротко улыбнулась Северина. — Почему же — не понравилось. Очень. Особенно воздух. Пока что прибрались, тут был форменный беспорядок, затем едем оформлять сделку по недвижимости в Югопольск. А на следующей неделе перевезём вещи.
— Получается, мы теперь соседи?
— Выходит, так.
Я потом уже понял, что в её глазах отразился какой-то озорной огонёк. Но я был слишком заряженный, сразу перешёл к делу.
— Отлично! Северина Артуровна, мне очень хотелось бы продолжить наше общение, и наверняка у нас представиться такая возможность, но я к вам по делу. У нас с вашим троюродным братом была договорённость о приобретении мини-завода. Деньги есть. Хотелось бы заключить договор, это возможно?
— Конечно, — уже гораздо холоднее сказала она. — Капитолина Павловна, у нас же был с собой бланк договора? Найдите минутку, займитесь.
Суровая гувернантка присела со мной за пыльный уличный столик, коротко комментируя, помогла заполнить договор. А потом наклонилась и шепнула:
— О вас, Александр Платонович, ходят дурные слухи. Я понимаю, что вы теперь соседи, но держитесь-ка от Северины Артуровны подальше… Ещё и после тех угонщиков. Ну, вы понимаете, о чём я.
— Вот как? — я вздёрнул бровь. — Капитолина Павловна, при всём уважении — вы же понимаете, что в иных княжествах за такие заявления от… не дворянина по голове не погладят?
— А мне на это плевать, — буркнула она. — Я вольная мещанка, а Северину люблю, как родную дочь, с пелёнок воспитывала. Я таких дворян…
Тоже мне, усмехнулся я про себя, «тёща» образовалась. Надо ли говорить, что после такого наезда определённый, совсем не деловой интерес пробудился куда с большей силой.
— Когда мы с вами увидимся теперь? — спросил я.
— Вероятно, когда будем подписывать акт о закрытии первого этапа сделки? — несколько резко осведомилась Северина.
— Совершенно не обязательно, я был бы не против увидеться с вами и раньше. Можете заглядывать во Фламберг, можем помочь инструментами и всем необходимым. Даже автоматоны теперь есть.
— Благодарю, — сухо ответила она.
Затем я вернулся, разбудил тупая и подобрал автоматы, доехал до ограды владений Замойских. Там, конечно, тёплого приёма не было — снова стволы смотрели мне в морду.
— Вызовите камердинера или кого-то из ближней свиты Антона, — приказал я. — Нужно передать документ. Я подожду.
А сам скинул два ствола с плеча перед мотоциклом.
— Проваливай! Я тебя помню, — сказал мордоворот. — Ты тут стрельбу устроил! И мы скоро гостей ждём, не до тебя будет!
— Я подожду, — хмуро повторил я, оставшись сидеть под стволами.
Спустя минут пятнадцать охранники сдались, один из них погнал к замку, затем вернулся к хромающим камердинером Прохором.
— У меня бумага для Антона Аркадьевича, — протянул я через прутья. — Оружие возвращаю в знак доброй воли.
— Передам, — прошипел Прохор.
Итак, второе дело тоже сделано. Ехать назад и оборачиваться к этим ребятам спиной было немного стрёмно, но всё обошлось.
Остался последний пункт — Штирцы. Но на пути к нему оказалось небольшое препятствие.
А именно — всё та же шайка сельских байкеров во главе с альбиносом-мулатом, застывших на мосту рядом с шато Северины.
Глава 34Поединок байкеров
Они стояли плотно, так, что через них просто не проедешь. Так стоят всадники на боевом построении. И, похоже, с холма заметили моë приближение раньше, чем я их.
Тупай тоже, похоже, всё понял, спрятался у меня на спине, вцепившись когтями в куртку.
— Смотрите-ка, кто к нам едет. Это же тот парень! — обратился их главарь Светлый к своим спутникам. — Я думал, что Замойский тебя уже грохнул. Мы же сказали тебе проваливать!
— А-а, — протянул я. — Так вот кто мне дверь квартиры в Югопольске краской испоганил. Это он вас нанял?
Альбинос прищурился.
— Какой такой краской? Не было никакой краски. И Замойский нам не указ! Но вообще — Фламберг не твой, а Замойского!
— Господа, давайте по делу — я спешу, — нахмурился я. — Если ко мне кроме этого нет вопросов — предлагаю вам проехать мимо и забыть о досадном инциденте.
— В смысле проехать? — изобразил удивление главарь и указал на шато, из которого недавно уехала Пржевальская. — Мы уже приехали, это наше здание. Наша база в долине. И мы тут посовещались с ребятами, и решили, что таким как ты, столичным-метропольским, надо платить за проезд в наших владениях.
— В ваших? — усмехнулся я. — В каком это месте они «ваши»? Насколько я знаю, дороги общего пользования принадлежат графству. Да и шато это ещё вчера купили.
— По закону — да. А по правилам — нам, — не поведя бровью ответил он. — На то, что его купили — нам плевать! Это наше.
— Я правильно понимаю, что эти ваши правила установил Замойский? Так я еду сейчас от Замойского. У нас подписан договор о нейтралитете.
Формально Замойский мой договор так и не подписал, но об этом я умолчал. Я снова попытался надавить на больную мозоль — показать главаря перед его молодёжью несамостоятельной фигурой.
— Причём тут Замойский! Он просто наш приятель. Нейтралитете? — почесал затылок альбинос. — И что это такое?
— Это значит, что если он или любая его шестёрка разинет на меня рот — начнётся война…
— Ты кого шестёркой назвал, ты?.. — взбычился Светлый и попёл на меня.
Я заметил краем глаза, что пара его подельников отвели глаза и усмехнулись. Подловил я его, подловил…
— Это твои проблемы, если ты решил, что это про тебя, — рассмеялся я. — Ты же сам сказал, что Замойский вам не указ? Дважды сказал. Что, уже не так?
Он понял, что проигрывает в дискуссии, остановился в паре шагов и решил перевести тему.
— В общем, хватит базарить! Не хочешь деньгами платить за проезд, давай мотоцикл. Уж больно он мне приглянулся!
— А не жирно ли будет за проезд мотоцикл?
— А это за год вперёд. По рукам? — он плюнул в ладонь и протянул руку.
— Нет, парень, не подходит мне это, — покачал я головой и начал закипать. — Мне этот мотоцикл ещё нужен. Тебе, я как понимаю, он понравился? Да, хороший мотоцикл. И только поэтому ты хочешь его забрать? Не обманывай себя. Ты просто хочешь продемонстрировать своим щенкам власть и мощь, правильно? Для этого и про Замойского дважды сказал, да? Так вот проблема в том, что я не просто какой-то парень с дороги. Я, мать твою, хозяин Фламберга. И эта часть долины теперь моя!
Мой вдохновенный спич был прерван внезапно вылезшим из-за спины Нанотолием.
Главарь вздрогнул, отпрянул, потом пригляделся.
— Это что за зверь? Какой-то он странный…
И все вокруг тоже как-то притихли, и даже напряглись. Я уже заметил, что Нанотолий на всех действовал странно — у кого-то вызывал умиление, у кого-то — раздражение, а у этих недорослей внезапно вызвал некоторый ступор.
Через десять секунд молчания мне надоело ждать, и я сообщил.
— Господа, я поехал, — и погазовал.
— Нет! Стой, — вышел из оцепенения Светлый, встав прямо передо мной. — Давай поспорим за мотоцикл.
Был большой соблазн сбить его прямо сейчас, но за ним «свиньёй» стоял его арьергард. Не получится. К тому же — сбегать с поля боя не в моём стиле. Не вышло бы всё равно.
— А давай поспорим! — внезапно согласился я. — Где?
Я уже подозревал, что сейчас будет. Традиции поединков байкеров были и в моём прошлом, и в этом мире вполне идентичны и уходили корнями в глубокое средневековье, к рыцарским турнирам. Собственно, примерно так оно и оказалось.
— На мосту! — предложил альбинос, довольно оскалившись.