— Вишневецкий? — переспросил, всë также не поднимая взгляда, князь — а у меня уже не было сомнений, что это он и есть.
Отложил очередной лист, заглянул под стол, выудил гербовую бумагу.
— Не Демьян. Другой просил, сегодня утром пришло. «В случае обращения Де Онисова Александра… он же Дионисов Александр Петрович, обеспечить всем необходимым, финансами, людьми», — сказал и отложил листок. — Сколько?
Я не сразу допëр, но выходило, что это Пустынников постарался. Что ж. Отлично.
Итак, двадцать пять — яхта, три — на экипаж и прочие расходы, плюсом к взятому. Ну, запас на случай, если решат урезать. Мог бы просить и больше. Но при целевом бюджетировании просить сильно много — может быть чревато.
— Двадцать восемь, — ответил я.
Князь покачал головой и что-то посчитал на калькуляторе.
— Можем пятнадцать сейчас, и тринадцать… или даже пятнадцать, но через полтора месяца.
Я покачал головой.
— Я бы предпочëл двадцать сейчас, Ваше Сиятельство. Я некоторым образом, спешу.
Сказал — и только секунду спустя понял, насколько нагло это звучит.
— Хорошо, — неожиданно согласился князь и жестом махнул камердинеру.
Тот поднял трубку на соседнем столе, набрал номер и сказал:
— Двадцать. Да. Сейчас. Да, — и положил трубку.
— Ну, — продолжил князь.
Я решил пойти ва-банк.
— Ещë. У вас на хранении запас бутылок предприятия «Дух Алкоголя». Это совместное предприятие моего отца, убитого сухозаконниками. Я — аттестованный бакалавр алхимии, и весь этот алкоголь…
— Ясно, — перебил меня князь и сделал непонятный жест камердинеру.
— Весь? — спросил он.
— Да.
Камердинер снова обернулся к столику и поднял трубку.
— Сто тридцать седьмой. К выдаче. Да. Сегодня. Да. Да.
Чëрт, я аж преисполнился! Всë моë недовольство по поводу очередей и анкет окончательно испарилось. Если бы всë финансирование выдавалось, а все бизнес-процессы осуществлялись с такой скоростью — мы бы жили в эпохе бесконечного процветания.
— Ещë, — продолжил я. — Я ищу следы Дионисова Аристарха Константиновича, которого перевозили в тюремной…
— Я в курсе, — не дал мне договорить князь. — Тоже заметил в списках. Мы были знакомы десять лет назад. Не знаю, где он. Я дал тайное распоряжение не искать. И не чинить ему препятствия. Скорее всего, он в лесах или уже в полисах за горами.
Тут он впервые поднял взгляд на меня, посмотрел с прищуром. Типичный такой взгляд трудоголика, с мешками под глазами.
Что ж, если есть такие гедонисты, как князь Белый, то есть и такие — упорные, не щадящие себя.
— Похожи, — хмыкнул он.
Я вдруг подумал — он же наверняка бастард, как и я. Которого признали законным и дали княжеский титул. Вот и отрабатывает, бедолага, аванс, выданный уже уменьшим родителем.
— Здоровья вам, Рафаэль Данилович, — вдруг сорвалось у меня с языка. — И всяческого благополучия — вам и княжеству.
Ну, а дальше — завертелось. Два чемодана с ассигнациями выдали через пятнадцать минут. Через час сказали подъезжать к третьим воротам замка — мы успели с Вакой впритык, к самому закрытию склада.
Да уж. Сказать, что улов был богатым — ничего не сказать. «Антилопа Гну» была заполнена бутылками полностью. По самую верхушку пулеметной турели. И ещë треть от этого уместилось в кабине. Да что говорить, мы ехали, скрючившись в кабине от норовящих упасть с потолка, сзади, бутылок пятидесятилетнего «Ламбруско» и «Бехеровки».
Я отчаянно старался не думать, сколько это стоит.
— Как мы это повезëм, Искандер, — кряхтел Вака, с трудом переключая передачи.
— Морем, — сказал я. — Только морем.
Это срочно требовалось куда-то деть. Не всë, конечно, только часть.
Ну, я и дел куда-то. Мы помчали прямиком на окраину Астрономска, мимо пиратских гаваней, к особняку графа Вишневецкого. И оба чемодана грохнулись на стол в его холле.
— Что это? — спросил он.
— Яхта. Точнее, четыре пятых яхты, двадцать миллионов. Остальное — бутылками.
Ну и начался торг — бурный, на повышенных тонах, рискующий перерасти в мексиканскую дуэль. Вишневецкий, будь он неладен, имел ранг отличника и в алкоголе вполне себе разбирался. Сперва с меня потребовали половину бутылок, мотивируя это тем, что бизнес непрофильный, и что он больше с этого потеряет, чем получит.
Аргумент меня не убедил. Затем Вишневецкий сказал, что согласен на четверть — но по выбору. На четверть, да ещё и по выбору, я тоже был категорически не согласен, потому что по очень грубым прикидкам некоторая четверть объёма могла составлять до девяноста процентов стоимости. Вот такая вот большая разница была по качеству в имеющемся пойле.
— А ещё я хочу голема. Того самого, которого вы в кузове везли! — заявил Вишневецкий.
Тут я наотрез отказался. Вака очень прикипел к глиняному чучелку, которого захомутал, и расплачиваться новым членом экипажа я не собирался.
Но в итоге мы сторговались. Мы расплатились — чуть больше четверти по объёму, но зато — сбыли наименее дорогой товар
А затем он попросил подождать полчаса, пока он отужинает, и пока приедет юрист, чтобы поехали заключать сделку и получать яхту. Мы же в это отъехали на безопасное расстояние и посчитали то, что у нас осталось.
Итак, у нас было два ящика семилетнего «Диониса» производства покойного батюшки, семьдесят пять бутылок чилийского белого, пять ящиков какого-то мутного дешёвого мексиканского мескаля, пол-ящика французского шампанского и целая гора поллитровок ликёров, джина и сидра всех цветов, а ещё литр текилы, литр рома, и десять соточных «Пальцев Ведьмы», захваченных из Фламберга для такого случая.
Не то, чтобы это было достаточным, чтобы захватить рынок в Нововаршавске, но если уж начал нарушать Сухой Закон — следует идти до конца. Единственное, что меня беспокоило — это «Пальцы Ведьмы». Рано или поздно я знал, что мне придётся реализовать и их…
В общем, мы дождались графа и со всем этим добром отправились на стоянку судов. А там нас ждал новый сюрприз.
Толпа гвардейцев осаждала пирс, у которого швартовалась яхта. Из-за импровизированной баррикады и стволов слышалась стрельба вместе с редкими всполохами швыряемых огненных шаров. А затем и вовсе бабахнуло так, что я подумал, что применили что-то из грандмастерских эликсиров. Да уж, отличная заварушка.
И откуда это всё? Пожалуй, окончательно всё стало ясно, когда я расслышал доносившееся:
— Ну пущу! Коме мьерде! Засранец, ублюдок, мать твою! Ла идиота! Моя яхта!
Я уже и позабыл, что дал Кристобалю отмашку для реализации «плана Б», если мы не объявимся к сроку. И он, похоже, вполне успешно решил её реализовать.
Ох уж и разыгралась в супруге моей тётушки кровь конкистадоров!
Конфликт был улажен не сразу. Баррикаду разобрали, за ней оказался Кристобаль с тремя головорезами, у которых были старинные пистоли, а один вообще был вооружён забавного вида пушечкой образца восемнадцатого века. Она, собственно, и бабахнула, когда я подошёл.
Вишневецкий, удовлетворённый нашей сделкой, успокоил жандармов и взялся уладить правовой вопрос. Благо, наши бравые пираты никого не убили, лишь пара жандармов получили лёгкие ранения — которым мы с Кристобалем наскоро залечили «Здоровьем-1».
И уже затем, после беглого осмотра яхты — ох, какая она была шикарная! — Кристобаль познакомил меня со своими головорезами.
— Джейкоб.
Первый здоровяк был рыжеволосым, высоким, в неожиданном шотландском килте, говорил с сильным акцентом.
— Энрико. Но можно Эрни!
Второй был самым молодым и мелким мулатом, не то чилийцем, не то иного рода латиносом. Юркий, проворный… но что-то мне подсказало, что с ним-то и будут большие проблемы.
— Роман.
Последний, крепко пожал мне руку. Лет сорока пяти, одноглазый, был единственным русским из троицы. Это он управлялся с пушечкой. Серьёзный, не глупый, бывалый, но — себе на уме.
— Этого точно берём? — спросил я тихо у Кристобаля, указав на Эрни.
— Вроде бы нормальный, — пожал он плечами.
Ну, что ж, я тоже плечами пожал — его выбор, его зона ответственности. Полное делегирование. Будет повод Кристобалю освежить свои управленческие таланты.
Но иерархию надо выстроить непременно.
— Итак, вы поступаете в полное функциональное подчинение нашему боцману, господину Кристобалю, Условия сообщили, Кристобаль Бенитович? — спросил я.
— Сказал! — кивнул Кристобаль.
— Деньги! Деньги вперёд! — взвизгнул Эрни, но получил затрещину от Романа и замолчал.
— Ты же им заплатил? — спросил я Кристобаля.
— Заплатил, — кивнул он. — Предоплату.
— То была предоплата! — снова заголосил Эрни. — И только за захват судна!
Я подошёл и встал почти вплотную к громкоголосому.
— Только за захват? — усмехнулся я. — Как тебя зовут, напомни?
— Энрико!… — уже менее уверенно сказал парень.
— Вы уж его простите, кэп, — вступился за него Роман. — Мексикашка у нас слегка туповат. Ступор мозговины у него. Хотя он у нас алхимик… слабенький только.
Кэп? Хм, а мне нравится. Да, пожалуй, позволю называть себя кэп. А вот вымогать у меня деньги, не выполнив работу — нет.
— А мне так не кажется. Кажется, что он шибко умный, — заключил я и снова повернулся к Эрни. — Вот ответь мне, Эрни, вы яхту захватили?
— Захватили!… В-вот, вот яхта!
— Я ещё раз спрашиваю — это ВЫ захватили яхту?
— Технически… — подал голос Джейкоб, но тут же осёкся.
— Почему не захватили яхту⁈ — окончательно повысил я голос. — Почему вы не сэкономили мне деньги, вы…
Далее должно было следовать какое-то крепкое словцо, но его не последовало. Эрни уже не выглядел таким уверенным.
— Так ведь… яхта оказалась не заправлена. Топлива — нехт, — сказал Джейкоб. — Охрану скрутили, а отчалить не смогли.
Я с трудом подавил смех, как и Кристобаль. Да уж, ситуация вышла дурацкая — как, впрочем, и сама идея с захватом яхты, но об этом знать экипажу было не обязательно.