Не ему, а мне было плохо.
— Лидия, что с тобой? — мгновенно среагировал на изменения в моем поведении Диего.
Я с трудом сдерживала рвотные позывы и ткнула в сторону чудища. Вот правда, если оно еще и воняет, то все, не сдержусь.
— Ага, леший же, — кивнул Диего и махнул рукой ужасному монстру. Не столько ужасному, как противному. Какой же это леший? Я вылупилась на кроваво-красную фигуру. Ладно бы куст говорящий или дерево, или на худой конец старичок-боровичок...
— А чего он такой?!
— Так линька же, — поморщился Диего. — Да, знаю, что выглядит неприятно. Но не стоит упоминать, обидится, забьется в самый дальний угол леса, так что не найдешь. А нам с ним еще торговаться нужно, помнишь...
— Ага, помню, — я изо всех сил дула щеки, чтобы прогнать тошноту. Больше всего на свете хотелось, чтобы Диего сам по себе разрулил все за меня. Но, во-первых, это была бы наглость с моей стороны, и так уже села на шею оборотню и верчу им туда-сюда. Во-вторых, это и мои проблемы, мне с этим как бы жить. Да и нервы заодно закаленными будут. Но боженька, какая же мерзость эти ваши лешие!
— Денечка доброго, — прошелестело чудище и выдвинуло из кровавой рожи глазки на стебельках. Я ответить не смогла, только кивнула.
— Нам бы поговорить, — Диего сделал пальцами универсальный для всех миров жест — потряс кошельком с деньгами. И красное чудище воодушевилось, из мяса выползли еще две конечности, третья рука зазывно махнула нам, мол, идите за мной.
— Какого толка разговорчик интересует? — ласково осведомился леший. Если не смотреть в его сторону, то напрашивался образ очкарика-ботана с записной книжкой. Но увы, мне то и дело на глаза попадались куски чего-то отпавшего от лешего — то ли мяса, то ли чешуи…
— Покупки нужны, — брякнула я. — Ингредиенты и места, где искать.
— А это хорошее дело, нужное, — покачал головой леший.
Он нас вывел на большущую полянку, и я поняла, почему за коловоротом нас к лешему послали. Уж этого добра и других столярных примочек здесь было хоть ягодицами жуй. А еще заготовки мужских символов всех размеров. Мы лешего отвлекли от одного такого — он прибор размером в две моих ладони изящной резьбой покрывал.
— Приобрести не желаете? — по-своему понял мои взгляды леший. — Скидку сделаю, ежели больше пяти приобретать будете. Шикарный презент, не стыдно и начальнику преподнести, в каждом доме пользу принесет… Штучный товар! Вона какой лозунг: «Чтоб стоял у кожней хате»! Ну что, упаковываем?
— Не-не, у нас и так все стоит, даже ложка в сметане, а уж половник в борще и подавно, — я и правда вспомнила, как наварила по совету мамы кастрюлю борща на неделю. А потом то пицца с друзьями, то работа допоздна, но других вкусняшек хочется. В общем, жизнь в борще почти выбралась, а половник пришлось чуть ли не вырывать из той массы, в которую этот борщ превратился. Ну, одно хорошо — оно не вырвалось из кастрюли и не поползло завоевывать мир.
— Разве что вот тот маленький, — вдруг подал голос Диего, выглядел он ни грамма не смущенным, а я, честно говоря, почему-то смутилась. Правда, тут же осознала несостыковку — то Диего не нуждается во всяких поднимателях, то вдруг торгуется?
— В пакетик или в подарочную упаковку? — деловито зашурудел леший.
— Пока в сторону отложи во-о-он тот со звездочками, — так же серьезно ответил оборотень и как бы между делом спросил: — А что нынче слышно про ведьмины ингредиенты?
— Звездочки мне особо удались, да, — кивнул леший и на вопрос ответил. — Три ведьмы сгинули, еще четыре покрутили носом и замуж выскочили. Кто еще был-то?.. Охотники, так этих всегда завались. Купили четыре талисмана на десятерых.
— Какие непрактичные охотники, — покачал головой Диего. — А за чем они-то шли? А, и вот тот еще мужеский символ возьму, который с задорным основанием…
Я, кажется, начала понимать, что именно Диего делал. Он как бы покупал информацию и одновременно умасливал лешего, приобретая его поделки и расхваливая их. Всякому творцу хвалебное слово приятно, а тут еще и покупатель щедрый.
— Так говорили, что Амфисбена у гор живет. Таки да, приползала одна такая с Корского перевала. Может, и дитяток вывела…
Я недовольно поморщилась, это что выходило, что мы опоздали? Но заговаривать с лешим, обращать на себя внимание сейчас было не время. Диего же только-только наладил контакт.
— А охотники разве назад не пошли? Про яйца не рассказали? Как они могли пройти мимо такого чудного прилавка? — Диего даже возмутился по-настоящему будто. На мгновение я поверила, что он и правда увлекся этими самыми приборами разных форматов. Нет же? Не мог же?
Хотя коллекционирование таких штук — это еще не самое жуткое хобби. Ну подумаешь, уды… Есть не просят, за тобой не бегают. Запереть в каморке и навесить замков побольше.
— Так они и проходили, только потратили денег на мазь от обморожения, — хохотнул леший. — Не так проста змеюка, тут и хитрость надо, или силу великую. Но вижу я, молодчик, ты запасся и тем, и этим.
И на меня так многозначительно своими буркалами уставился. А я даже подбоченилась, а что, когда еще оружием назовут особо грозным?!
— Благодарствую за совет, — покивал Диего и выложил монеты за талисманы.
— Ой, да што там… — позеленел леший, так что теперь выглядел как сырое мясо с тухлятинкой. — Вот тебе еще подарочек, брелочек.
Леший выложил все покупки оборотня в холщовый мешочек. А я ждала. И только когда обмен совершился, спросила:
— А чешуйки василиска где взять?
— Так у охотников и бери, — брякнул леший.
Мне почему-то гостеприимства не досталось. Может, оттого, что я деньгами не потрясла, а может, потому, что у меня кое-что отсутствовало, что было у Диего. Шовинист лесной, тьфу! Я сделала ручкой пока-пока и буркнула себе под нос «чтоб ты облинял!». И тут раздался какой-то очень неприятный шмяк. Шмяк-шмяк-шмяк.
Я медленно повернулась и узрела еще куда более отвратную картину. Под грудой как бы мяса прятался куст. Ну что в принципе резонно: леший — куст. У куста были хрупкие ножки-ручки, все восемь, а еще некое подобие тельца, из которого и торчали пучками глаза.
— Ве-е-едьма! — обвинительно зашипел леший. Меня даже заинтересовало, чем он вообще может шипеть. Это же дерево!
Но вслух я вопросы такие задавать не стала, еще набросится и сучком каким-то в глаз ткнет, поэтому только фыркнула и быстро-быстро пошла вперед. Нет, не сбежала. Не сбежала, я сказала!
— Лидия, ну зачем? Он же теперь неделю или больше на люди показываться не будет! Переживать будет! — Диего явно зацепила моя выходка. А, ну да, он-то тоже вдруг лысым оказался. Но жалеть лешего я не собиралась, к тому же от меня и польза была:
— Так и к лучшему, что не покажется никому. Значит, никто и не узнает, куда мы с тобой шли и чем интересовались.
— Признаю, это я не предвидел, — с долей уважения кивнул мне Диего, а потом после продолжительного молчания вдруг выдал: — Ты удивительная. Сильная. Идешь к своей цели, за то тобой можно восхититься.
— Э-э, спасибо? — растерялась я. Вот с чего бы вдруг такие признания? Ни повода не давала, не проклинала… Разве что женихом назвала, так это не всерьез же, мы же все решили. Кажется.
— Но в моих глазах ты еще и растерянная, и веселая. Красивая…
Последнее слово заставило меня обернуться. Оборотень сверлил меня темным взглядом, таким особенным «ух» взглядом, от которого начинали трястись коленки у героинь в книгах. У меня они тоже затряслись, но от беспокойства за Диего. Это же неспроста его накрыло. Все дело в тех деревянных болтах.
— Диего… Послушай… Если тебе что-то нашептывает, что ты ко мне всеми частями тела воспылал, то не верь ему! — я всерьез подозревала, что леший мог накачивать свои талисманы непонятно чем.
— Почему не верить? — мягким движением переместился ко мне поближе он.
— Потому что это не твои мысли?..
— А почему я не могу считать тебя красивой? — нахмурился он и наклонился ко мне, заправил прядь волос мне за ухо и сказал очень-очень серьезно: — Я уверен в своих словах, а значит, и ты не сомневайся.
И вперед пошел. А я осталась офигевать на дорожке. Это он чего? Внутри как-то кольнуло, красивой-то меня никто не называл. Здоровой или умной, находчивой и крутой… Да, было дело. Но чтобы красивой… Чтобы от всего сердца и не как комплимент, а как данность — нет, такого точно не было. И эта уверенность в своей правоте, в своих словах — выбивала почву из-под моих ног. И сердечко даже забилось быстрее…
Ну нет! Никаких вздыханий! Руки в ноги и за оборотнем плешивым марш!
Впрочем, вздыхать о мускулистых ягодицах впереди идущего Диего мне все равно не было суждено. Тропа попалась сложная, а может, это леший нам подгадил, но пришлось внимательно смотреть себе под ноги, а не по сторонам. И то Диего пришлось несколько раз ловить меня — то я за корень запнусь, то дерева не замечу. Вот точно этот лешак что-то начудил. Но тем не менее горы становились ближе.
Лагерь охотников мы обнаружили почти сразу. Диего, собственно, вел меня осознанно, иногда останавливаясь и к чему-то прислушиваясь. А скорее принюхиваясь. Не ко мне, слава яйцам, а к окружению. У оборотней нюх-то по идее ого-го. Так что лагерь мы нашли, но вот охотники…
— А и вам не кашлять! — встретил нас часовой — он был укутан с ног до головы в ткань и мех, а на ногах еще и валенки обуты.
Я многозначительно скользнула по одежке этого индивида и его лопатистой бороде, потом глянула в сторону Диего — в плащике и налегке. Да и я сама не так уж и тепло было одета. Но ведь и не сильно прохладно было! Да, к ночи стало чуть неприятнее, но и только! Не настолько, чтобы зубами стучать и на себя две шубы тянуть.
— А не хотите Амфисбену завалить? — зашла я сразу с самого главного.
И тут охотники все разом заголосили, да так, что уши от этого воя были готовы взорваться. Но я все-таки различила «нет, не пойдем», «мама, роди меня обратно», «с ума сошла», «мне моя жизнь дорога»...