— Зачем пришла?..
По спине Диары прокатились колючие мурашки. Но, собрав уверенность в кулак, она выпрямилась и ответила:
— Хочу проникнуть к артефакту мертвых.
Дело в том, что внезапно Диара поняла одну удивительную вещь. Похоже, чудовище не собиралось ее убивать! Видимо, его поставили сюда нарочно, чтобы охранять вход в подземелье. И если ей не вздумается прорваться внутрь силой, то монстр ее не тронет. Вот только как тогда пройти мимо него?
Пока что Диара приняла, по крайней мере, одно решение на этот счет: не стоит монстру лгать.
Несколько мгновений странный мертвец, покрытый белой шерстью, молчал, будто размышляя о чем-то. А затем ответил:
— Чтобы пройти, ты должна знать пароль…
Рокот его странного голоса пронесся по узкому коридору, отдаваясь вибрацией в стенах и говоря девушке о том, что это всего лишь магия.
Похоже, тот, кто создал это чудище, наделил его возможностью общаться таким образом. Вероятно, существо и вовсе способно произнести лишь несколько заученных фраз. И потому сейчас Диаре нужно ответить верно, чтобы попасть к артефакту.
Но, темные боги, паролем же может быть все что угодно!!!
Девушка разочарованно выдохнула и сделала шаг назад, упав на собственную пятую точку и схватившись за голову.
Время шло, коридор вновь наполнила мертвенная тишина. Диара продолжала сидеть напротив сумеречно-белого монстра, не сводящего с нее багряных глаз.
А затем вдруг подняла голову и, с безнадежной улыбкой решив попытать счастье, спросила:
— А что это хоть за пароль? Подсказка есть?
Монстр издал странный звук, напоминающий фырканье. С передних клыков на пол капнула зеленая слизь. А потом раздался ответ:
— Назови мое настоящее имя. И я пропущу тебя.
Диара широко распахнула глаза.
Имя… Откуда, драугр его забери, она может знать имя монстра, запертого в катакомбах под академией?! Ни в одной энциклопедии никогда она не читала ничего подобного! А уж ей довелось прочесть множество книг, в которых так или иначе упоминался ЦИАНИД. Все для того, чтобы разузнать максимум информации о старинном замке, который Императорская коллегия колдунов избрала для хранения единственного в своем роде артефакта мертвых. Некой вещи, которая была настолько наполнена Тьмой, что с помощью нее можно было творить сильнейшие заклинания.
— Имя, — пробубнила Диара возмущенно. — Откуда я зна… — начала было говорить она, а затем ее глаза вдруг широко округлились. Она перевела ошалевший взгляд на чудовище перед собой и прошептала: — Не может быть…
В этот момент пазл в ее голове неожиданно сложился. Все части мозаики встали на свои места, и Диаре стало ясно, почему она не заметила эту тварь в коридоре, когда еще только подходила к заветной комнате.
Она прищурилась, снова рассматривая монстра своим особым зрением, но теперь с гораздо большим любопытством.
Издали чудище слишком сильно напоминало одну из тех летучих мышей, что минут десять назад улетели отсюда, испугавшись пришелицы. Тварь выглядела как маленькое алое пятно, которое, если приглядеться, было окутано прочными черными нитями Тьмы, разрастающимися до невероятных размеров.
В этот момент Диара вспомнила, как в одной невзрачной книжке по истории Центральной императорской академии некромантии и демонологии когда-то совершенно случайно прочитала о необычном существе, которому минула уже как минимум сотня лет. Его кличка была…
— Бессмертный, — проговорила девушка. — Ты — Бессмертный.
— Да. Но так меня прозвали, когда поставили защищать эту дверь, — раздался низкий рычащий голос. К сожалению, Диара не успела обрадоваться верному ответу. — Однако это не мое истинное имя.
Девушка резко вздохнула, зарывшись пальцами в волосах, и стала лихорадочно вспоминать, что еще она читала о Бессмертном.
«Бессмертный — измененная нежить. В 1284 году путем сложных заклятий его преобразовали из зверька, который много лет считался магианами неофициальным символом академии…»
Девушка стиснула зубы, вглядываясь в белую, явно выцветшую от Тьмы шерсть.
«Маленькая точка, напоминающая летучую мышь…»
— На самом деле ты — хомяк, — вдруг тихо проговорила Диара, сама еще не веря в собственную догадку. — У Мертвой академии в 1201 году появился символ — хомяк-нежить. Его назвали в честь ректора, который в то время управлял ЦИАНИДом.
Девушка перевела дыхание и твердо сказала:
— Твое настоящее имя — Люциан.
И в тот же миг случилось удивительное. Огромная страшная тварь стала уменьшаться на глазах, чтобы через пару секунд и впрямь обратиться маленьким белым хомяком.
— Правильно… — раздался уже гораздо более спокойный и тихий голос, будто растворяющийся в пустоте коридора. И большая металлическая дверь, расписанная символами, открылась перед девушкой.
Диаре вдруг захотелось взять на руки удивительное животное, которому было более сотни лет. Но, признаться, она опасалась древней нежити, которая в один миг могла обратиться страшным чудовищем.
Поэтому она лишь ненадолго села на корточки, вглядываясь в маленькие красные глазки и удивляясь, что за столько лет тело существа совсем не истлело и не испортилось. Более того, хомяк мало отличался от живого. Разве что глазами, опасно сверкающими в полутьме кровавым светом.
Так и не решившись потрогать символ академии, о котором когда-то вскользь читала, девушка осторожно достала из рюкзака бутерброд, который готовила себе на случай проснувшегося голода, и положила на пол перед нежитью.
Хомяк не сдвинулся с места. Только забавно пошевелил усами, как живой, и начал умываться маленькими лапками.
Конечно, Диара знала, что мертвым не нужна еда. Тем более такая, которую она могла предложить. Вот если бы, скажем, она сунула Люциану свой свежеотгрызенный палец, вероятно, он заинтересовался бы гораздо сильнее. Но, увы, такой деликатес предложить было не в ее силах.
— Прости, больше ничего нет, — пожала плечами девушка и улыбнулась. — Но я была рада с тобой познакомиться.
Чувствуя себя умалишенной оттого, что разговаривает с мертвецом, который и при жизни-то особым разумом не обладал, Диара поднялась и двинулась вперед, к распахнутой двери.
Внутри было так же темно, как в коридоре, а тусклый свет фонаря не мог разом осветить все помещение. Девушка шагнула глубже, с интересом рассматривая мозаичную плитку на полу, подобранную в очень интересных оттенках, — темно-красных и желтовато-белых. Маленькие каменные треугольнички создавали причудливые разводы, напоминающие то ли топленое молоко с вишневым вареньем, то ли человеческие кости с запекшейся кровью. Черные стены были гладко отполированы и слегка блестели, словно покрытые слюдой. То здесь, то там торчали факелы, которые будто бы только и ждали, чтобы их зажгли. Это место напоминало маленький храм, потому что было оформлено слишком красиво. Потолок и вовсе оказался конусовидным, с острой вершиной, направленной в пол. С этой вершины свисала прозрачная ограненная капля из какого-то драгоценного камня.
Но зачем украшать каморку, в которой хранится банальный артефакт? Зачем создавать произведение искусства из комнаты, в которую почти никогда никто не заходит?
Диара поняла это довольно быстро. Как только увидела, ЧТО находится в самом центре помещения в длинном каменном саркофаге под тяжелой крышкой, испещренной символами эшгенрейского.
Но прежде, чем истина открылась ей, она увидела нечто такое, отчего волосы зашевелились на голове, а горло сдавило спазмом от ужаса.
Когда Диара прошла ближе к центру комнаты, свет фонаря ударил в драгоценный камень, свисающий с потолка прямо над саркофагом. Желтоватые лучи мгновенно отразились от десятков граней, заплясав по стенам маленькими солнечными зайчиками. И ослепительно ярко осветив мужчину, который сидел на каменном гробу, положив ногу на ногу.
— Ну, здравствуй, — проговорил он и широко улыбнулся, отчего под кроваво-красными губами сверкнули снежные клыки. — Долго же пришлось ждать тебя, девочка.
Белые волосы распустились по широким плечам, затянутым в модный черно-серебристый камзол. Узкое бледное лицо казалось в полутьме немного светящимся. И даже янтарный свет масляного фонаря не придавал тепла его алебастровой коже.
В этот момент дверь за спиной девушки захлопнулась, и с почти неконтролируемой дрожью в коленях Диара поняла, что осталась наедине с одним из самых опасных живых мертвецов в мире. Высшим вампиром.
И, что еще страшнее, этот вампир ждал именно ее.
— Кто вы и что вы здесь делаете? — выдохнула Диара, пытаясь понять, как это все могло произойти. Почему этот упырь здесь? Тот самый высший, которого они с Лютером встретили в лесу, и тот самый, который еще в прошлый раз чуть не вонзил свои клыки ей в шею.
— Я же сказал, что ждал тебя, — мягко ответил он, не сводя с нее холодных льдисто-голубых глаз.
Девушка перевела взгляд на острые белые иглы, так вызывающе виднеющиеся из-под губ, изогнутых в улыбке, и позвоночник пронзила дрожь. Она вдруг почти ощутила, как эти иглы протыкают ее кожу, как по шее, щекоча, течет кровь, а вампир слизывает ее, прикасаясь губами, языком, почему-то обязательно горячим…
Диара вздрогнула, отводя взгляд и хмурясь. Снова чувствуя какое-то странное наваждение.
— Не пытайся влиять на меня, упырь, — выдохнула она зло, отгораживаясь от вампира щитом Тьмы.
Диара не знала, поможет ли уберечь ее разум от ментальных атак заклятие, созданное для физической защиты. Никогда прежде ей не доводилось испытывать на себе подобное воздействие, а вампиры до сих пор оставались малоизученным типом нежити. Поэтому правил поведения с ними не существовало.
Но все же она отгородилась от него прочной стеной сумеречной магии, надеясь, что поможет. Одновременно с этим восстановила арканы, которые собиралась применять против мутировавшего хомяка по кличке Люциан, и начала медленно и обстоятельно готовить «черное пламя мертвецов». Единственную магию, которая могла убить высшего. К сожалению, на это требовалось довольно много времени, в течение которого губы обязаны были шептать верные слова. Это казалось довольно проблематичным в си