эчеэр.
Олег с удивлением обнаружил, что может выбирать — отвечать или нет. Но выбрал ответить, потому что Делия Сандерс была последней в списке, и было интересно, что же бэчеэр спросит еще.
— Ведущий экзобиолог, — повторил Олег свой предыдущий ответ.
— Дино Кагер, — задал бэчеэр следующий вопрос.
Олег понял, что больше не хочет сдерживаться. Компромат на членов Совбеза интересовал этих недочеловеков куда больше, чем другая цивилизация. Олег моментально потерял интерес к продолжению допроса.
И пришла «невозможность».
Олег не зря задавался вопросом, удастся ли пожрать бэчеэра взглядом. Боевой робот успел включить стасис-поле и даже выскочить из кресла; но «невозможность» сработала быстрее. На пол посыпалась серая пыль; саркофаг, в котором полулежал Олег, с визгом рассыпался на мельчайшие осколки. Олег завис в воздухе, почти ослепнув от собственного сияния.
Ощущения от пожирания бэчеэра затмили все, когда-либо испытанное Олегом. В голове словно взорвалась бомба, вырвавшись из глаз лучами ослепительного света; тело затопила сладкая сила, как будто в предчувствии оргазма, но в тысячу раз сильнее; весь «Святой Дух» предстал перед Олегом, как макет на ладони, восхитительный в своем совершенстве. Олег почувствовал, что наконец понял все тайны Вселенной, и замер в сладкой расслабленности, медленно колыхаясь из стороны в сторону. Пожалуй, бэчеэров нужно оставить на сладкое, вяло подумал он. И тут же вспомнил приказ, отданный адмиралом Фейстом.
Олег стремительно бросился прочь. Прямо сквозь стену — искать, где выход, было уже поздно. Стена понеслась навстречу, раскрываясь десятком отверстий. Мгновением спустя из них рванулись голубоватые струи плазмы. Олег пронесся сквозь гудящие от напряжения генераторы, продрался через обшивку; а отсек за его спиной вспыхнул ослепительно-белым и перестал существовать.
Бэчеэры выполнили приказ.
Олег перевел дух и огляделся. Его по-прежнему окутывало голубое свечение, но теперь оно уже не слепило глаз. Олег находился в середине широкого коридора, наполовину высовываясь из пола. В обе стороны на десятки метров тянулись зеленоватые ковры и серые декоративные панели. Вокруг — никого.
Пока никого.
Олег вспомнил боевые характеристики бэчеэров и вытащил ноги из пола. Следовало торопиться.
В «невозможности» промежутка между мыслью и действием не существовало. Олег моментально увидел именно то, что хотел — общую схему крейсера. На борту находилось сто сорок восемь биороботов, из них — пятнадцать бэчеэров. От шестнадцатого не осталось даже пыли.
Сам Олег находился в кольцевой галерее третьего яруса. Шестеро бэчеэров уже двигались по направлению к ней. Ничего удивительного — они подключены к общей инфосфере корабля; неплохо бы и мне… Олег оказался у центрального терминала раньше, чем успел об этом подумать.
Спокойно, сказал он себе. Все, что мне нужно — это перевести командование на себя. Ну-ка, «невозможность», как у нас это получится?
Ничего не произошло.
Олег усмехнулся. Надо же, как все просто. Скалы в порошок — пожалуйста, телепортация — да хоть на соседнюю звезду, а вот несколько байтов в программе поменять — облом-с! Очень точное название получилось, «невозможность».
Придется по-старинке…
В следующее мгновение он стоял перед восьмым стасис-отсеком. К счастью, паранойя адмирала не дошла до кодирования собственного гроба. Олег отключил стасис-поле и юркнул в нишу между двумя соседними саркофагами.
— Резвун-прима! — моментально рявкнул адмирал. — Доложите…
Олег змеей проскользнул в его тело.
Сознание адмирала испуганно шарахнулось в сторону. Фейст не только ненавидел телепатов; он их смертельно боялся. И теперь, когда телепат хозяйничал в его голове, адмирал с перепугу почти потерял сознание.
Олег начал нервничать. Ожидаемого диалога не получилось; адмирал не был способен отвечать даже на простейшие вопросы. А ведь для перенастройки бэчеэров требуется специальная формула… Неужели их придется съесть?!
При этой мысли Олег облизнулся и принялся думать дальше.
Может быть, воспользоваться старым демонским способом: объединением сознаний? Олег вспомнил какофонию голосов, населявших демона, и покачал головой. Нет уж, всей памяти Фейста мне не надо, благодарю покорно, так недолго и самому адмиралом стать. Нужно просканировать память на предмет кодов. Только и всего; а как?!
На этот раз «невозможность» сработала. Олег схватился за ближайший саркофаг, чтобы не упасть; перед глазами завертелись сотни сцен, в которых адмирал отдавал бэчеэрам приказания и произносил управляющие формулы. Через несколько секунд Олег знал о бэчеэрах столько, что вполне смог бы командовать ими в бою.
— Круто! — произнес он густым командным голосом. — Невозможность в действии!
Короткий взгляд на схему подсказал, что бэчеэры уже подбираются к ярусу стасис-отсеков. Самое время придать им бодрости.
Олег потратил еще несколько секунд, чтобы разыскать коды доступа в инфосферу. А потом рявкнул:
— Резвун-дубль! Ко мне!
Бэчеэр появился перед Олегом через двенадцать секунд. Олег едва успел распределить свое сознание на оба тела. Даже после недельных тренировок это требовало предельной концентрации внимания.
— Лейтенант Резвун погиб при выполнении задания! — доложил бэчеэр, похожий и в то же время непохожий на Резвуна-прима. — Прошу подтвердить передачу полномочий!
— Принимайте командование, — ответил адмирал.
— Жду распоряжений!
— Действия по варианту «Вирус» прекратить!
— Есть прекратить!
— Дальнейшие приказания будут исходить от капитана Соловьева, — адмирал указал на Олега, скромно стоявшего неподалеку. — Честь превыше смерти!
— Перенастройка на капитана Соловьева завершена, — прозвучал из чрева бэчеэра механический голос.
— Слушаюсь! — ответил сам Резвун-дубль.
Точнее — уже прима, сообразил Олег. Бэчеэры, соединенные инфосферой корабля, обладали единым сознанием, и получив полномочия, Резвун-дубль превратился в Резвуна-прима, а его дублем стал еще один бэчеэр. Скорее всего, тоже Резвун. Ну хорошо, оценил Олег адмиральскую память, а как там насчет предохранителя?
Нужные слова выскочили сами собой:
— Отбой тревоги! Вернуться в готовность номер два!
— Есть вернуться в готовность номер два, — отрапортовал Резвун-прима и тут же отступил на шаг. Глаза его заметно округлились, рука непроизвольно коснулась излучателя. — Адмирал, что все это значит?!
Олег, в свою очередь, изумленно уставился на бэчеэра. В готовности номер два он стал чертовски похож на человека. На еще недавно застывшем лице проступило изумление, пальцы правой руки едва заметно подрагивали на гладкой поверхности излучателя. Ничего общего с тем тупым кибером, который вел допрос каких-нибудь десять минут назад. Такого бэчеэра даже жалко было употреблять в пищу.
Вот бы так и с людьми, машинально подумал Олег. И тут же сообразил, что на какие-то полсекунды выпустил адмирала из-под контроля.
Адмирал сделал жевательное движение и с блаженной улыбкой осел на пол.
Олег мигнул голубым светом, снова переходя в «невозможность». Сердце адмирала остановилось; в голове угасали последние искры сознания. Яд каталитического типа, понял Олег; основная часть вводится перед операцией, в решающий момент раскусывается ампула. Великий космос, да ведь он готовился к самоубийству с самого начала!
А только ли — к самоубийству?
Может быть…
Олег ворвался в сознание умирающего адмирала, наполняя чужой мозг демонической мощью. Память адмирала раскрылась перед ним, как книга; на этот раз «невозможность» выбрала все, что имело отношение к «Святому духу».
И в первую очередь — к системе аварийного уничтожения.
Как только инфосфера корабля получила сигнал о смерти адмирала — точнее, о трансформации тела, несовместимой с жизнью, — программа уничтожения начала свой роковой отсчет. На то, чтобы подготовить «Святой дух» к полному разрушению, требовалось не более минуты — ничуть не больше, чем для заурядного нуль-перехода. Уничтожить нуль-космолет очень просто; достаточно единственного прыжка в самого себя.
На оживление Фейста у Олега уже не было времени. Но по счастью адмирал удачно выбрал место своей смерти.
— Поместите адмирала в стасис-отсек, — приказал Олег бэчеэру.
Резвун-прима ответил «есть», взял адмирала на руки и бережно поднес к призывно открывшемуся саркофагу. Словно белый язык, выдвинулась приемная платформа; раздался чмокающий звук, и створки отсека закрылись.
— А теперь — прости, — сказал Олег, встречаясь с бэчеэром взглядом.
Сейчас ему была нужна вся энергия. Вся до последнего биоробота.
Он знал с точностью до метра, где находится каждый из них. И превратился в голубую молнию, расчертившую объемный план корабля. Скорость против скорости; мощь против мощи. Олег мстил самому себе за слабость, проявленную на Офелии. Сейчас он уже знал, что нуль-переход можно задержать.
Голыми руками.
После третьего бэчеэра Олег понял, что сошел с ума. Нет, он по-прежнему пронзал корабль, пожирая одного робота за другим, он ощущал свою растущую мощь, он нащупывал свивающиеся вокруг корабля струны энергопотоков и отводил их в сторону, готовясь в решающий момент смахнуть прочь. Но все это он делал молча, без единой мысли, без тени сомнений в успехе. И такое состояние было для Олега куда большим сюрпризом, чем нуль-переход, закончившийся обыкновенной, хотя и очень яркой вспышкой света. Корабль слегка дрогнул под ударом фотонного ветра; но эта дрожь была сущим пустяком по сравнению с тем, чего удалось избежать.
Олег почувствовал тошноту и оперся рукой на стену. Какая-то часть его сознания все еще жила в инфосфере; и эта часть знала, что достигнутый успех — окончателен. Программа уничтожения не пошла на второй заход.
Олег перевел дух и огляделся. «Невозможность» закинула его в уже знакомое место — в просторный кабинет адмирала Фейста. На подгибающихся ногах Олег подошел к начальственному креслу и повалился в него, растекшись по спинке и подлокотникам. После таких подвигов надо бы выспаться, подумал Олег. Но где уж там…