Вскоре компания сплетников покинула придорожное заведение, вышли к пикапу и мы.
Стемнело. Вывеска уже горела мистическим сиреневым неоном.
Тишина в салоне пикапа была разбавлена треском цикад за окном. Запах старой кожи сидений смешивался с пылью прерий и лёгким шлейфом бензина с заправки. Я всё ещё не запускал двигатель, и ветер, пробираясь через приоткрытое окно, завыл чуть громче — торопит…
Дино ёрзал на пассажирском сиденье, его пальцы нервно перебирали края карты, лежавшей на коленях. Теперь он постоянно её таскает. Тени от одинокого фонаря придорожного заведения ползали по его лицу, подчёркивая резкие скулы.
— Видишь? — он приподнял бровь. Голос дрогнул, словно парень пытался удержать в себе вихрь эмоций.
Я убрал руку с рычага коробки передач, почувствовав, как ладонь неприятно прилипла к холодной формальдегидной пластмассе. Взгляд скользнул в зеркало заднего вида, где мелькнул красный огонёк медленно удаляющегося фургона.
— Что? — спросил я, хотя уже знал ответ. В горле пересохло, надо было водички с собой взять.
— Кто-то хочет нас спугнуть, вот что, — громким шёпотом ответил он, вцепившись в подлокотник, словно был готов выпрыгнуть из машины. — Там есть что-то очень важное… И мы должны узнать, что это такое.
Его нога непроизвольно дёрнулась, ударив по бардачку. Звякнул какой-то металлический предмет — возможно, фонарь. Я вздохнул, ещё раз проводя рукой по щетине на подбородке. Она кололась, напоминая о бессонных ночах. Когда побреюсь? Хожу как дед.
— Прекращай! Это была обычная болтовня обывателей, на нас и внимания никто не обратил. «Спугнуть»… — мои пальцы замерли над торпедой, но через секунду вновь застучали по ней, словно отбивая тревожный ритм. Звон железа смешивался с тиканьем часов на приборной панели.
Дино фыркнул, откинувшись на сиденье. Его взгляд упёрся в потолок, будто он искал ответы в трещинах обивки.
— Падре, мы же не просто так сюда приехали! Посольство ждёт отчёта. Не можем же вернуться с пустыми руками!
— Отчёта? — я сжал руль. — Такого, например: «Дорогая Госпожа Посол, мы нашли место, упомянутое в сказках для американских скаутов, и поехали проверить»?
Сынуля резко повернулся ко мне, и в его глазах вспыхнуло что-то первобытное.
— Представляешь, там уже с десяток местных исчез…
— Но мы-то не местные — нас даже искать не станут.
В салон ворвался порыв ветра, завывший, как потерянная душа. Дино вздрогнул, но взгляда не отвёл.
— Мы и не искатели приключений или сказочного богатства! Мы… — он понизил голос, будто опасался, что его услышат через стекло. — Мы сотрудники Департамента иностранных дел! Ты же сам говорил: что неизвестное нужно изучать, а не бежать от него!
Я прикрыл глаза, чувствуя, как виски пульсируют в такт еле слышному гулу грузовика на шоссе.
— Изучать — да. Но не совать голову в пасть льву! — голос сорвался, став хриплым. — Помнишь Бешеную деревню? Хочешь её обследовать?
— Здесь не деревня на реке! Здесь… — Дино ткнул пальцем в форточку, и его ноготь стукнул по стеклу. За ним еле угадывались чёрные зубцы гор. — Здесь шанс доказать, что мы не просто «сборщики сплетен»!
— Господи… Кому доказать? Ну, кому? — я устало потёр переносицу, словно пытаясь стереть навязчивую картину: строгая Катрин, её холодный взгляд поверх очков, папка с докладом, брошенная на стол.
Дино разволновался. Его рука схватила моё запястье — пальцы были горячими и влажными.
— Да хотя бы Катрин!
Я выдохнул, глядя на его руку. Через секунду он отпустил меня, смущённо сжав ладонь в кулак. Он же не маленький, не подумайте.
— Сам не знаю! Думаю!
Тишину разорвал хохот совы где-то в прерии. Я повернулся к окну, хотя прекрасно знал эти звуки. Дино замер, прислушиваясь.
— Хорошо, давай рассуждать вместе, — начал я, но он перебил, подскочив на сиденье, как пружина.
— Давай! — парень нетерпеливо заворочался, устраиваясь поудобнее. Его ботинок стукнул по металлу под ногами.
— Что скажет Екатерина Матвеевна?
Дино скривился, будто укусил лимон.
— Катрин будет недовольна в любом случае! — без тени сомнения ответил он.
Я усмехнулся, глядя, как он ёрзает.
— Ну-ка, ну-ка! Почему?
— Если мы никуда не будем соваться и вернёмся с тем, что есть, то есть почти что ни с чем, то Катрин, конечно, выдохнет с облегчением… Она же женщина! Главное — спокойствие, и чтобы никто никуда не влип.
— Ну, допустим, — хмыкнул я, хотя в груди кольнуло.
— Даже похвалит… Но думать будет о том, что же ей теперь написать в отчёте? — Дино прищурился, изображая ледяной взгляд начальницы. — Признаться, что самостоятельно мы ничего не смогли разведать, присылайте других? «Мои мужчины были возле самых Чёрных Гор и струсили!».
Слова сына били точно в цель.
— Струсили? — моя рука непроизвольно шлёпнула по рулю. Гудок коротко взвыл, заставив обоих вздрогнуть. — Она так не скажет.
— Но подумает!
Я вздохнул, глядя на огни заправки. Там, за стёклами, маячила фигура официантки, подметающей пол. Её сигарета мерцала, как одинокий светляк.
— Противоречиво.
— Да! И мы, падре, будем чувствовать себя трусами.
— Осторожными, покладистыми и старательно исполняющими служебные инструкции…
Дино швырнул карту на торпеду. Та соскользнула, упав к моим ногам.
— Эх… зараза! — выругался он по-русски, сжимая губы.
Я наклонился, подбирая карту. Бумага зашуршала, как осенние листья.
Если мы ни черта не добудем и не узнаем, эту карту можно будет смело вешать на стену кабинета рядом с картой стивенсоновского Острова Сокровищ.
— Да, как-то невесело, коллега, — согласился я, разглаживая складку, под которой крестиком была обозначена Шахта № 12 — крошечная метка в пасти ущелья.
— Ты же умный, падре, а мы взрослые… — Дино пожал плечами, но в его голосе прокралась капелька мольбы. — Придумай безопасный план!
— Безопасный? Ну… Типа, в саму шахту ни в коем случае не соваться, понаблюдать со стороны, всё сфотографировать, описать и откартографировать местность, зафиксировать разведпризнаки… — я говорил медленно, будто вытаскивая слова из ночного тумана. — Конечно, хорошо было бы предупредить Екатерину. Что мы чисто одним глазком. Ну… Из-за угла. Замаскировавшись под куст.
Дино хмыкнул, но в уголках губ дрогнула улыбка.
— А наша радиостанция не добьёт? — он ткнул пальцем в рацию, где светился зелёный индикатор.
— Нет, брат, для этого требуется совсем другой аппарат, — я кивнул на короткую антенну, торчащую из крыла, как сухая ветка. — А не эта игрушка для связи в колонне автомобилей.
Он вздохнул, прислонившись к стеклу. Его отражение в нём казалось призрачным, почти прозрачным.
— Сначала отругает на все сто, — без труда предсказал он. — Потом оштрафует на пару зарплат.
— У нас не штрафуют, у нас лишают месячной или квартальной премии, — поправил я, включая зажигание. Мотор заворчал сытым могучим зверем, сразу заглушая подвывание ветра.
— Да, накажет. Но в душе будет рада. Если живы будем, конечно.
Дино посмотрел на меня со странным удивлением:
— Ну, так давай будем жить!
— А вот это в точку! — даже обрадовался я. — Решено, отправляемся в путь! В экспедицию! Но только если ты хорошенько подумаешь, взвесишь все риски и скажешь «вперёд»…
— Вперёд! — перебил меня сын. — Иначе я буду думать об этом всю жизнь.
— Ладно, — я достал из кармана две конфеты и протянул одну сыну. — Но если я скажу «беги» — ты не споришь.
— Договорились. Поехали. Нам пора.
«Апач» рванул в сторону городка, оставляя за собой густое облако пыли.
— Стой! — вдруг крикнул я сам себе, уже выезжая на трассу.
— Что?
— Мы забыли оплатить бургеры, а Фло заслушалась сплетников! Но свет уже погас! Чёрт, завтра придётся заехать…
Дино расхохотался — нервно, срываясь, и смех потерялся в гуле двигателя. А справа, за уже невидимым в темноте хребтом, тёмный зев шахты ждал очередных идиотов, притворяясь безобидным.
Чёрные горы растворились в ночи, словно отступив перед нашим решением. По мере того как «Апач» разворачивался к городу, я ловил краем взгляд Дино — всё ещё упрямый, но уже без прежнего безрассудства. Впереди, где-то среди редких огней Батл-Крика тускло светились окна нашего гостиницы. А за спиной, в прерии, снова заухала сова, словно провожая нас смешком.
На следующий день, расплатившись в гостинице за номер и забросив вещички к Молли Блюм, мы отправились пополнять боекомплект — самое простое, что можно было сделать в ходе подготовки к операции «Крест». Ничто так не укрепляет дух путешественника, как обилие патронов ко всем имеющимся стволам.
— И всё-таки напрасно мы оставили в резиденции гладкоствольный полуавтомат… — с ворчанием посетовал Дино, когда я припарковал пикап возле магазина.
— Оставили потому, что это важная составляющая обороны замка, — отмахнулся я.
— Может, купим хотя бы охотничью двустволку, как у Ильи Алексеевича?
— Коллекционировать их, что ли?
— Пригодится, такая пуля реликтовых лосей с ног валит…
— Не думаю, что в ущелье нас будут ждать гигантские лоси, кабаны и медведи, — возразил я. — О подобной живности в городке наверняка бы знали. Да и два советских автомата…. Слушай, такая парочка кого угодно до скелета разберёт! — добавил с напускной уверенностью в боевом могуществе группы.
— Тогда патронов побольше! — сдался он.
— Для того и приехали.
Оружейный был открыт, здесь очень дисциплинированный персонал. Если нет владельца, то работает его жена, а в отсутствие обоих работает парнишка на процентах. Заведение, как и в «Red Rock Armory», что в Додж-Сити, частное, в отличие от единственного государственного, который работает в Вашингтоне.
Я с силой толкнул тяжёлую дверь с солидными запорами, зацепил кепкой латунный колокольчик, и вошёл в тёмную прохладу.
Магазин «Frontier Arms» утопал в полумраке, пронизанном янтарными лучами через витраж с кельтским узором. На стене, рядом с кремнёвым мушкетом эпохи Великого Голода, висел портрет Святого Патрика, изгоняющего змей — или, быть может, лендлордов. Стеллажи из потемневшего дерева, пахнущие оружейным маслом и пороховой пылью, гнулись под тяжестью гладких и «шершавых» стволов. За прилавком, где бутылка Bushmills соседствовала с банкой гуталина, стояла сама красавица-хозяйка — рыжая, как закат над монастырём Клонмакнойс, в фартуке с вышитыми волками.