Я считаю нужным особо остановиться на одной из монгольских областей, не вошедшей в силу декларации 21 октября 1913 г. в состав Автономного монгольского государства. Область эта, лежащая между рекой Аргунью и Хинганским хребтом, носит у нас обычно название Барги. Пользуясь китайской смутой, жители также провозгласили себя независимыми от Китая и заговорили о присоединении к владениям ургинского хутухты. Свои отношения к его правительству они понимают однако своеобразно: они охотно принимают помощь ургинского правительства, но вместе с тем отказываются повиноваться его распоряжениям и платить ему какие-либо налоги. Вопрос об участи Барги приходится поэтому решать отдельно. В этой области, за время ее фактической независимости, образовались крупные русские интересы, основанные на контрактах, заключенных русскими предпринимателями с баргут-скими властями. Охранить эти интересы и удовлетворить естественному желанию баргутов пользоваться внутренним самоуправлением – такова двойная задача, которую мы ставим себе в переговорах, идущих между китайским правительством и баргутами при нашем посредничестве. Эти переговоры еще настолько мало подвинулись, что я лишен возможности подробнее посвятить вас в их ход.
Наша деятельность в китайских областях, примыкающих к русской границе, где мы, естественно, имеем особые интересы, встречает доброжелательное отношение со стороны держав. Как на пример такого отношения я могу указать на оборот, который принимает вопрос о положении иностранцев в наших поселках в Маньчжурии. В течение долгих лет державы оспаривали обязанность своих подданных подчиняться введенным нами в поселках на территории железной дороги порядкам. Юридическое существо этого спора слишком сложно, чтобы касаться его здесь. Ныне державы стали на более практическую почву. Пример этого подала наша союзница Франция, которая заявила, что признает безусловную обязанность своих граждан и лиц, находящихся под покровительством Франции, подчиняться издаваемым нами обязательным постановлениям и платить устанавливаемые для удовлетворения общественных нужд налоги. Вслед за тем между нашим генеральным консулом в Харбине и его английским и германским сотоварищами было выработано подлежащее еще рассмотрению и одобрению правительств соглашение о подчинении английских и германских подданных обязательным постановлениям наших общественных управлений в Маньчжурии и устанавливаемых ими общественным сборам.
Особое положение в этом вопросе занимало японское правительство. Верное соглашениям с нами о солидарном образе действий в Маньчжурии, оно с самого начала признало обязательность для своих подданных установленных нами в наших поселках порядков.
Тем же духом проникнуты наши отношения к Японии по всем возникающим между нами вопросам. События последнего времени в Китае не раз давали нам повод к параллельным с японским правительством действиям. В вопросах международного характера, каков, например, вопрос о китайских займах, мы неоднократно опирались друг на друга для ограждения наших интересов.
Господа!
Покончив с обзором наших международных отношений и политической сторон: деятельности русского правительства, я позволю себе отнять у вас еще несколько минут, чтобы в кратких словах коснуться некоторых вопросов, входящих в крут ведения вверенного мне ведомства.
Сюда относится, прежде всего, наболевший вопрос о русских переселенцах за границей. Я не буду распространяться о том, в какие тяжелые условия часто попадают наши соотечественники, отправляющиеся в чужие края либо на заработки, либо в надежде обосноваться в далеких странах, о коих имеют в большинстве случаев преувеличенно радужное представление. Все это достаточно известно, и мне хочется только сказать, что Министерство иностранных дел, озабоченное изысканием выхода из такого положения вещей, обратило внимание своих заграничных учреждений в местностях, где наблюдается прилив переселенцев из России, на необходимость оказывать последним всякую поддержку. Министерство, кроме того, поручило своим представителям доставить подробные сведения и предположения, основанные на знании местных условий для выработки мер к упорядочению существующего положения.
Правительство имеет в виду внести на обсуждение Государственной думы законопроект в этом смысле. Со своей стороны, могу только высказать надежду, что вы отнесетесь к нему сочувственно, так как без широких мероприятий и соответствующих затрат самое внимательное отношение заграничных представителей Министерства иностранных дел к переселенцам и ищущим заработков не в силах одно помочь делу.
Если, в связи с переселенческим делом, а может быть и в некоторых других случаях могли оказаться недочеты в деятельности наших агентов за границей, то таковые являются не общим правилом, а исключением, и едва ли было бы справедливо ставить это в упрек всему личному составу заграничной службы.
В заключение считаю долгом отметить, что, в заботе об осуществлении необходимых преобразований в устройстве и деятельности вверенного мне ведомства, я предполагаю внести на обсуждение законодательных учреждений проект нового Консульского судебного устава, работы по составлению коего почти закончены; сверх того при Министерстве иностранных дел созвано в настоящее время междуведомственное совещание для обсуждения реформы заграничной службы министерства, которая призвана дополнить проект преобразования центральных установлений ведомства, принятый комиссиями законодательных предположений и бюджетной Государственной думы, и проект, который будет внесен на Ваше рассмотрение в самом начале осенней сессии.
Архив внешней политики Российской империи (далее АВПРИ). Ф. 138. On. 467. Д. 723. А. 2—26.
Приложение 2Особый журнал совета министров России 11/24 июля 1914 г.
По заявлению министра иностранных дел о последних выступлениях австро-венгерского правительства в отношении Сербии.
Министр иностранных дел довел до сведения Совета министров, что согласно полученным им сведениям и сделанному австро-венгерским послом при императорском дворе сообщению австро-венгерское правительство обратилось к сербскому правительству с требованиями, являющимися, по существу, для Сербского королевства как суверенного государства совершенно неприемлемыми и изложенными в ультимативной форме, причем сербскому правительству назначен для ответа срок, истекающий завтра, 12/25 июля, в 6 часов вечера. Таким образом, предвидя, что Сербия обратится к нам за советом, а быть может, и за помощью, настоит надобность ныне же подготовиться к тому ответу, который может быть нами дан Сербии.
Обсудив изъясненное заявление гофмейстера Сазонова в связи с доложенными совету министрами военным, морским и финансов сведениями о современной политической и военной обстановке, Совет министров положил:
I. Одобрить предположение министра иностранных дел снестись с кабинетами великих держав в целях побуждения австро-венгерского правительства к предоставлению Сербии некоторой отсрочки в деле ответа на предъявленные ей австро-венгерским правительством ультимативные требования, дабы дать тем возможность правительствам великих держав исследовать и изучить документы по поводу совершившегося в Сараево злодеяния, которыми австро-венгерское правительство располагает и которые оно готово, по удостоверению австро-венгерского посла, сообщить российскому правительству.
II. Одобрить предположение министра иностранных дел посоветовать сербскому правительству на случай, если положение Сербии таково, что она собственными силами не может защищаться против возможного вооруженного наступления Австро-Венгрии, не противодействовать вооруженному вторжению на сербскую территорию, если таковое вторжение последует, и заявить, что Сербия уступает силе и вручает свою судьбу решению великих держав.
III. Предоставить военному и морскому министрам, по принадлежности, испросить высочайшее вашего императорского величества соизволение на объявление в зависимости от хода дел мобилизации четырех военных округов – Киевского, Одесского, Московского и Казанского, Балтийского и Черноморского флотов.
IV. Предоставить военному министру незамедлительно ускорить пополнение запасов материальной части армии.
V. Предоставить министру финансов принять меры к безотлагательному уменьшению принадлежащих финансовому ведомству сумм, находящихся в Германии и Австро-Венгрии.
О таковых своих заключениях Совет министров всеподданнейшим долгом почитает довести до вашего императорского величества сведения.
И. Горемыкин. В. Саблер. В. Сухомлинов. И. Григорович.
/7. Харитонов. А. Кривошеий. С. Сезонов. Н. Маклаков.
С. Тимашев П. Барк. А. Веревкин. П. Думитрашко. В. Шевяков.
И. д. упр. делами Сов, мин. И. Лодыженский.
Помета Николая II: «Согласен».
Красное Село. 12/25 июля 1914 г.
Международные отношения в эпоху империализма. Серия III. Т. I. М.} 1935. С. 436–437. Далее: МОЭИ.
Приложение 3Высочайший манифест от 20 июля 1914 г. Об объявлении состояния войны России с Австро-Венгрией
Божиею милостию Мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и прочая, и прочая, и прочая.
Объявляем всем верным Нашим подданным:
Следуя историческим своим заветам, Россия, единая по вере и крови со славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно. С полным единодушием и особою силою пробудились братские чувства русского народа к славянам в последние дни, когда Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства требования.
Презрев уступчивый и миролюбивый ответ Сербского правительства, отвергнув доброжелательное посредничество России, Австрия поспешно перешла в вооруженное нападение, открыв бомбардировку беззащитного Белграда.
Вынужденные в силу создавшихся условий принять необходимые меры предосторожности, Мы повелели привести армию и флот на военное положение, но, дорожа кровью и достоянием Наших подданных, прилагали все усилия к мирному исходу начавшихся переговоров.