— Ага! Можно будет в картишки перекинуться! — довольно потирая руки, консул тут же предложил свой вариант отдыха перед сном.
Вот и досуг подъехал.
— Так, мужской вопрос мы решим быстро. Давайте, милочка, оставим их наверху, у Валерия шкафы в соседней комнате, а сами спокойно посмотрим мой гардероб в подвале, зря я его копила, что ли? — резюмировала Елена. — Уверена, кое-что вам точно понравится.
Как я и ожидал, костюма или непарного пиджака в обширном гардеробе консула для меня не нашлось, разные массогабаритные характеристики. А вот с брюками повезло, задницы у мужиков редко отрастают, всё больше животы. В придачу мне достался брючный ремень, чёрные оксфорды и отличная белая сорочка Thomas Brennett с эффектом «non-iron» из длинноволокнистого египетского хлопка с нитью двойного кручения. Стогов уверял, что она почти не мнётся, а иногда и вовсе не требует глажки. Значит, можно будет запихать её в баул.
Узнав, что я то и дело щеголяю в британском колониальном шлеме, консул секунд десять молча смотрел на меня, заново оценивая умственные способности.
— Как вы только могли до этого додуматься, Максим? Вы же белый, с вас снимут этот шлем вместе с головой, такие вольности не позволительны даже на карнавале! Сейчас…
В результате мне была подарена шикарная тёмно-коричневая шляпа, нечто среднее между классическим «стетсоном» и «Охотником за ведьмами» Ричи Блэкмора.
— Отлично выглядишь! — похвалил Дино. — Только вставь в ленту́те maslyatki, что подарил тебе старый русский капитан. Точно, как раз четыре пистона! Я сразу полез в карман.
Сюрприз для Дино отыскался не в мужской гардеробной, а в женской.
— Племянник наш, Лёшенька, поступил в Российский Государственный Университет, и теперь живёт не с нами. Мальчик возмужал, вырос и слегка поправился, — издалека начала Елена.
— Котлеты… — вспомнил я минуты счастья.
— В основном пельмени и манты, — вздохнув, поправила меня хозяйка. — Милый Дино, вот эта вещь должна тебе подойти!
На свет появилась убойного вида чёрная куртка-косуха из дорогой качественной кожи. Всё как положено: серебристые молнии, клепки, три кармана спереди, ремень внизу.
— Это мне? — не поверил парень. — Grazie mille, signora Elena! Тысяча благодарностей! У меня никогда не было такой куртки… Тяжёлая! Маde Crafted Levi’s, — молния Таlon, — это же премиум!
— Давай, помогу надеть, — Елена развернула его спиной.
А Селезнёва, стоящая рядом с какой-то спортивной сумкой, осмотрев нас, с удовлетворением заявила:
— Один в дикой шляпе, другой в рокерской косухе… Пожалуй, в таком виде, мальчики, с вами можно смело идти через Старый город!
— Нет уж, нет уж! Всё решено, — покачал я пальцем. — И вообще, нам ещё оружие нужно почистить.
Глава 13Хищники Великого Ганга
После впадения в Рейн другой великой реки он необъяснимым образом меняет название, к океану течёт Ганг. Просто Ганг, уже без эпитета Великий. Нет ли здесь гидрографической дискриминации?
Ох уж эти вечные споры о том, кто куда впал или выпал. И у кого украл название. Помню рассуждения о том, что если Ангара в устье шире, чем Енисей в этом месте, то дальше река должна бежать к Карскому море с женским именем, вот так всё просто у дилетантов.
На самом деле, всё действительно просто, но определить следствие этой простоты должен не патриотически настроенный обыватель, пропускавший в школе уроки географии, а наука гидрология. Именно она помогает установить, чьё русло появилось на местности раньше, а какая река присоседилась на всё готовенькое. Нет никаких оснований считать, что Ганг, вдруг изогнувшись на равнине эдакой буквой «Г», возник здесь раньше Рейна, текущего с севера на юг прямо и напористо, как и положено тевтону. Да и поуже Ганг будет в месте впадения.
Однако швейцарцам это безразлично, а для восточных людей название Ганг звучит привычней, чем европейский Рейн.
Мимо проплывала неведомая страна — широкая равнина с огромной рекой, необъятная дикая глушь. И никаких следов человеческого присутствия.
Ранним утром вид с палубы был бы вообще шикарным, но сейчас восток не алеет. Прогретое солнцем небо уже не дышит утренней свежестью, а припекает. Речные птицы закончили утреннюю перекличку и разлетелись к местам кормления. Негромкий гул машины, стабильно работающей на средних оборотах, стал привычным и не мешает различать звуки. Сейчас вокруг меня существуют только они, смотреть решительно не на что. Вода в Ганге более мутная, по сравнению с прозрачной рейнской водичкой, и прогревается она градусов до двадцати пяти, а в заводях ещё выше. Казалось бы, на реке есть все условия для купания, но что-то не хочется. С песчаными пляжами напряжёнка, берега болотистые, топкие, пустынные, как это часто бывает в низовьях больших рек. И на них ровным счётом ничего не происходит.
Скука.
Солнце светит ярко и, кажется, отовсюду. Ленивые мелкие волны стреляют яркими бликами, за кормой летают вездесущие чайки. Самоходка идёт ровно. Попыхивая здоровенной сигарой, вахтенный рулевой умело управляет судном, экономичными движениями не давая «Савойе» рыскать.
Места в трюме заняты полностью, а в первом классе две каюты свободны. Практически полная загрузка самоходки сразу сбивает спесь и гасит снобизм пришельцев с запада, которым до сих пор представляется, что на Платформе-5 в дальние края отправляются исключительно отважные экспедиции первопроходцев, самые отчаянные торговцы и секретные агенты.
Ничего подобного! На борту «Савойи» находятся самые обычные люди. Если торговцы, то уж точно не из спецназов, если ремесленники, то не уникальные, таких анклавы стараются держать у себя.
Просто в мире обжившихся людей всё лучше работает и тем значимей становится международное разделение труда. Мне, к примеру, нужен чёрный перец, а тебе — красный. Ему картошка, а вон тому, угрюмому, ананас с авокадо. И ни один анклав не способен абсолютно всё выращивать у себя, — вот здесь хорошо коровам молочный породы, а у соседей — тонкорунным бараньим отарам.
Ну да, с помощью волшебного терминала можно привезти что угодно… Вот только пропускная способность каналов поставки не меняется, а потребность в уникальной продукции всё выше и выше. Нужно быть дураком, чтобы возить специи, а не средства малой механизации, запчасти и комплектующие для средств производства, разнообразный сложный инструмент и редкие материалы.
Конечно, есть и те, кто соус «Табасско» заказывает, но квоты с каждым месяцем становятся всё дороже, обещая уравняться с золотом. Я вообще считаю, что квоты вскоре повально начнут отменять, как платёжное средство, изымать из оборота.
Потому всё ценней и ценней становятся те специалисты, кто умеет производить качественные вещи здесь: одежду и обувь, утварь и несложные инструменты, снасти и простейший транспорт.
Это и есть основное ограничение развития — невозможно закрыть все потребности одним анклавом. Потому что на Платформе-5 до сих пор чертовски мало людей, у всех дикий кадровый дефицит. Нормальное руководство не позволит всему населению бесконечно возиться с тяпками в полях, это ограничит анклав в торговле, потому что я тоже могу вырастить редиску, а ты башмаки не стачаешь.
В таких условиях торговля становится делом выгодным, а порой единственно возможным решением. Вы там как, хлопком не богаты? А у вас, уважаемые, что с мёдом и пенькой?
Вот и едут простые люди к соседям с товаром или по срочному найму специалиста. Кто-то жену попутно привозит, кто мужа, кто-то знания и навыки везёт, а кто-то потусуется на Женевском озере или подлечится в лучшей на Платформе больнице Русского Союза.
Скука.
Автомобилей, кроме «Нивы», на борту нет. А вот на обратном рейсе — будут! Никто не смог мне внятно объяснить, как это работает, но в Маниле довольно неплохо обстоят дела с техникой. Каждый раз «Савойя» привозит в Шанхай или в Базель лёгкие трактора или квадроциклы, легковушки, а то и грузовички производства стран ЮВА, лодки, мотоциклы и прочее.
Говорят, что на площадке-накопителе за городом без дела стоит огромный бульдозер Caterpillar D9R четырёхметровой высоты и массой в сорок девять тонн. Машина неисправна, что-то серьёзное с двигателем. То есть, требуется полноценная ремонтная база со спецами, стендами и прочим. Таковая имеется на Мехзаводе Русского промышленного района. Может быть, кое-как с задачей справятся и мехмастерские Базеля. Всё, других конкурентов на Платформе пока что не обнаружено. Сами же манильцы и подступаться не думают к бульдозеру. И как тогда быть? Высылать челночно бригады, разбирать-собирать на месте под временной крышей? Но ведь этого гиганта на «Савойю» не поставишь…
Хотя случаются и удачные операции. Стогов рассказывал, как он лично организовывал отправку из Манилы китайского колёсного трактора и среднеразмерного фронтального погрузчика — это же целая эпопея!
Очень всё это любопытно — полигон хранения посреди пустынных берегов, населенных какими-то дикими островитянами. Впрочем, и островитян не видно, как и их жилищ.
Скучно.
Скучно не только мне.
Люди выкручиваются по-разному. Селезнева решила проблему проверенным способом. Она нарядилась в «монмартр», взяла мольберт и прочие принадлежности, попросила разрешения у боцмана и отправилась создавать шедевры на корму самоходки, подальше от праздношатающейся публики.
Побухтев, Дино, понурил голову, словно двоечник по дороге из школы домой, и поплёлся следом. Служба телохранителя, она такая.
— Вдруг наша начальница зарисуется до прострации и за борт вывалится⁈ — сказал я ему громко.
Долго скучать парню не пришлось, нашлась-таки работёнка подинамичней. Боцман от скуки разболтал кому-то о прекрасной великой художнице из самого Лувра, и теперь любопытный народ регулярно пробует прорваться на корму и «чисто посмотреть».
Несколько мужиков занялись спиннинговой рыбалкой прямо с борта, ну а что, тоже занятие… Две небольшие рыбины наиболее удачливого тайца уже ушли на камбуз, остальным пока что не везёт. Я постоял немного рядышком, понаблюдал. Узнал, что на вечернюю зорьку народ со спиннингами по обычаю подтянется. Самому попробовать, что ли? Боцман за копейки предоставляет снасти напрокат.