— Да и вы заскакивайте на огонек, — улыбнулся я и пожал его руку.
Мне предстояло пройти примерно тот же путь, что у меня был при создании института прогнозирования и анализа. Но на этот раз все должно быть проще. И опыт уже какой-никакой по организации есть, и на работу настоящего НИИ изнутри я успел насмотреться. Справлюсь!
— Спасибо, Александр Николаевич, очень помогли! — прокричал я в трубку, чтобы собеседник меня услышал, а то междугородняя связь сейчас аховая, после чего услышал гудки. — Уф.
Вот уже почти месяц, как я возглавил новый институт. Набрать людей на руководящие должности и составить вспомогательный штат благодаря протекции аж самого товарища Сталина проблем не составило. Но вот работа с техническими специалистами, в особенности с видными профессорами, которые могли сильно помочь в решении узких моментов при разработке новой техники — это другой вопрос. Все они так или иначе уже были задействованы советской властью и вполне довольны своим текущим положением. Набирать для работы пришлось молодых инженеров, еще ничего не достигших, но хотя бы имеющих профильные знания. Естественно, что с первого раза воплотить мои идеи в жизнь у них не удавалось. Хотя бы потому, что многие мои идеи опираются на производственную и научную базу из будущего. Вот и приходилось для адаптации их к текущим реалиям обращаться к более именитым и способным понять возникшее затруднение профессорам. Как сейчас — к Диннику Александру Николаевичу, который вообще живет в Украинской ССР и преподает в Днепропетровском университете.
Изначально три недели назад я дал взятым в отдел по проектированию новых машин для народного хозяйства инженерам задание — нарисовать чертеж небольшого универсального трактора со сменяемыми насадками для разных видов деятельности. Фактически — я хотел получить аналог «бобкэта» из моего времени. Чтобы машина и снег зимой могла почистить, и небольшую канаву под трубопровод прорыть, и погрузчиком поработать. Идея молодым инженерам понравилась, но затык вышел в расчете прочности конструкции. Выдержит ли металл нагрузку или нет. И какой лучше всего подойдет по прочности и упругости. Александр Николаевич как раз этой темой занимается, да еще и преподает на строительном факультете, поэтому и обратился за помощью я к нему. Да, применив админресурс в виде содействия по линии партии, но ведь одним делом занимаемся — развиваем страну. И вот сейчас он позвонил мне и сказал, что отправил свои вычисления по почте.
— Итак, — потер я руки, — расчетная часть скоро будет готова, в следующем месяце можно будет приступить к сборке прототипа. Что у нас дальше? — потянулся я к стопке бумаг на своем столе.
Вообще НИИ, который я теперь возглавляю, отличается от других. Хотя бы тем, что нам не ставят конкретных задач. Эти самые задачи вытекают из моих идей, которым я даю обоснование и закладываю в план работ. Далее уже начинается проработка плана. Сначала определяется, какой научный отдел возьмется за воплощение моей задумки. В случае с разработкой «бобкэта» — это отдел по проектированию новых машин. Инженеры в отделе оценивают идею и дают свое заключение: возможно ли ее осуществить или нет. Если нет — то должны приводиться аргументированные причины. Если да — сколько времени займет работа над теоретической частью. И это только первый этап. Вторым будет работа бухгалтерии и отдела логистики — просчитать затраты на создание прототипа (это у бухгалтеров) и сделать заявки в профильные заводы и предприятия для создания нужных деталей (это уже к логистам). Полную сборку будем проводить уже своими силами в институте. Затем пойдет третий этап — тестирование прототипа, выявление «детских болезней», после чего окончательная доводка. И как завершающий штрих — подготовка полной документации на законченный образец, в который кроме самих чертежей устройства войдет и смета по его себестоимости, а в заключение — какие задачи образец может выполнять для повышения экономики страны и почему его нельзя заменить уже имеющейся техникой.
Но не одними универсальными мини-тракторами, как говорится, поднимем экономику. Я говорил товарищу Сталину еще и про сельское хозяйство, и вот тут прежде чем что-то начинать, ознакомился с вопросом, что уже сделано. А работа велась и до меня и колоссальная. Причем еще с начала двадцатых годов, когда была создана система семеноводства. Бюро по новым сортам было образовано аж в 1922 году, а в 1925 преобразовано в Бюро по сортоиспытанию и районированию. Правда ни одного чисто селекционного института в стране пока не существовало, но все шло к тому, что это лишь дело времени. Поэтому вмешиваться в этот процесс я не стал, остановившись на ином.
А именно я собирался инициировать разработку промышленного тепличного выращивания как овощей, так и зерновых культур. Взять ту же пшеницу. Сейчас семена обычной пшеницы дают от трех до восьми (максимум) центнеров с гектара. И восемь центнеров считается еще очень хорошим урожаем. Однако мало ее вырастить и собрать — надо еще чтобы она в целости добралась до мест переработки, что тоже не просто. В процессе сбора теряется несколько процентов зерна, далее при хранении тоже происходит ее потеря. «Мыши сожрали» — вполне реальная причина утраты собранной пшеницы, почему ее нередко используют и махинаторы, чтобы скрыть свое воровство. Ну и не стоит забывать о погодных условиях — засуха или наоборот, чрезмерное количество дождей негативно влияют на урожай. И все это встает под полный или почти полный контроль, когда выращивание происходит в специально оборудованном помещении. Особенно если использовать не обычные, а высокопроизводительные сорта этой культуры. Они требуют гораздо больше внимания к себе, от чего под открытым небом не дадут максимального результата, или вовсе засохнут, где обычный сорт спокойно прорастет и даст урожай. Но когда дело касается тепличного выращивания, все становится с точностью наоборот.
— Звали? — постучался ко мне в кабинет глава сельскохозяйственного отдела.
— На ловца и зверь, — улыбнулся я, — проходите, Иван Трофимович.
Тучный мужчина около сорока лет подошел к столу и грузно осел на стул для посетителей, тут же положив перед собой папку.
— Расчет по созданию типовых теплиц произведен. Пока это черновой вариант, сами понимаете, времени было у нас не много. Да и все это еще нужно подтвердить практическими испытаниями. Доработок ожидается много. Да и товарищ Остапин все время отмахивается от нас.
— Степана Дмитриевича можно понять, тема универсального мини-трактора очень увлекла его.
— Но ведь агромосты не менее важны! — тут же вскинулся мужчина. — А я не инженер, чтобы их спроектировать!
— Я это помню, и Степану Дмитриевичу напомню, что он в отделе не один работает. Не хочет сам заниматься агромостами, пусть назначит кого-то из своих помощников, — успокаивающе махнул я рукой.
Вообще в первые дни на меня новые руководители отделов, которых я набрал, косились. Все же молодой парень, а уже на такой высокой должности. Но вскоре поняли, что к мнению специалистов я прислушиваюсь, стараюсь вникнуть в детали процесса и не подгоняю без причины в стиле «быстро-быстро, уже вчера». Поэтому разговаривали со мной теперь спокойно, не стесняясь жаловаться на проблемы и отстаивать свою точку зрения. Вот и Иван Трофимович, как раз и занимающийся проектом теплиц, поочередно принялся рассказывать, почему в ближайшее время построить их не выйдет. Смета-то примерная готова, договоренность с колхозами, которые возьмутся за их обслуживание, достигнута, навели мосты с Ленинградским Институтом ботаники и новых культур — те пообещали выдать более урожайные семена для проведения эксперимента. Загвоздка теперь за одним пунктом всего проекта — техническое оснащение теплиц. Ведь там не только агромосты нужны были. Их кстати планировалось использовать для равномерного засеивания площадей теплиц зерном, а после — вместо комбайнов. Но кроме агромостов нужно было создать систему отопления, полива и вентиляции. Впрочем, все эти три элемента оказались самыми легкими. Пусть никаких датчиков пока и в помине не существует, но уж развести трубы с перфорацией для полива трудностей нет. А уж открыть кран в нужное время и потом закрыть — для этого много ума не надо, любой колхозник справится. То же с отоплением и вентиляцией — для контроля и того и другого хватит одного термометра и человека, который будет следить за оборудованной печкой и открывать-закрывать в нужное время форточки. Ну это все в теории, а вот летом уже хотелось бы получить и практическое подтверждение моей задумке.
Обсудив детали по размеру теплиц для разных видов культур, по которым до сих пор в его отделе были споры, мы с Иваном Трофимовичем окончательно утвердили итоговый проект, и он покинул мой кабинет. А я облегченно выдохнул. Сборка первых теплиц для выращивания тех же огурцов и помидоров начнется уже в следующем месяце сразу в пяти колхозах. Одну теплицу вообще построим в черте города на крыше большого продуктового магазина. Вот там работ ожидается больше всего. Кроме самой теплицы нужно и гидроизоляцию крыши продумать, и землю завезти, и продумать возможность быстрой помывки стекла на высоте и очистки его от снега. Эксперимент сразу по нескольким направлениям получится: и технически не просто, и экономически интересно должно получиться, ведь доставка от места производства до реализации получается почти нулевая — поднимись на крышу, да собери.
На сегодня из планов у меня осталось лишь принять начальника отдела проектирования бытовых приборов. Этот отдел занимался «самым вкусным» на мой взгляд направлением. Трактора, теплицы — это замечательно, вот только обыватель их будет видеть где-то там. Может знать о них, но вот бытовой прибор — это то, чем люди будут пользоваться каждый день. И именно бытовые приборы являются не только показателем достатка и облегчением быта, но и лучшей пропагандой технической мощи государства. Меня же сейчас интересовал конкретный прибор — холодильник. О нем я мечтал чуть ли не с самого момента своего попадания. Но до сих пор лучшим холодильником в стране является погреб, или балкон в зимнее время. Пора исправлять ситуацию.