Пролетает футбольный мяч.
Этот мир, фиолетовый блеск,
Страшный рёв отлетающих звезд.
Дикий шик опереточных див.
Возвращающийся мотив.
И проходит процессия душ
Под мечтательный уличный душ,
И у каждой печаль и понос,
Отрицательный адский нос.
А над ними на хорах в тюрьме
Ряд иной проплывает во тьме
Удивительных спящих лиц,
Не глядевших, не павших ниц.
Но меж ними волшебство и дождь,
Слой безумный, там адова дочь,
Отвратительный прекрасный цирк,
Где танцовщицы и мертвецы.
212.
Ольге Гардениной
На балконе корчилась заря
В ярко-красном платье маскарадном,
И над нею наклонялся зря
Тонкий вечер в сюртуке парадном.
А потом над кружевом решётки
Он поднял её девичий круп
И, издав трамвайный стон короткий,
Сбросил вниз позеленевший труп.
И тогда на улицу, на площадь
Под хрустальный бой часов с угла
Выбежала голубая лошадь,
Синяя карета из стекла.
Громко хлопнув музыкальной дверцей,
Соскочила дама на ходу
И, прижав соболью муфту к сердцу,
Закричала, как кричат в аду.
А в ответ из воздуха, из мрака
Пролетели сонмы белых роз,
И зима под странным знаком Рака
Вышла в небо расточать мороз.
И танцуя под фонарным шаром,
Опадая в тишине бездонной,
Смерть запела совершенно даром
Над лежащей на земле Мадонной.
213. Histoire de gaze et gaziers
Anne, Anne, mont́ee sur un âne
Никто не знает
Который час
И не желает
Во сне молчать
Вагон левеет
Поёт свисток
И розовеет
Пустой восток
О приснодева
Простите мне
Я встретил Еву
В чужой стране
Слепил прохожих
Зелёный газ
И так похожа
Она на Вас
Галдел без толку
Кафешантан
И без умолку
Шипел фонтан
Был полон Лондон
Толпой шутов
И ехать в Конго
Рембо готов
Средь сальных фраков
И кутерьмы
У блюда раков
Сидели мы
Блестит колено
Его штанов
А у Верлена
Был красный нос
И вдруг по сцене
По головам
Подняв колени
Въезжает к нам
Богиня Анна
Добро во зле
Души желанный
Бог на осле
О день забытый…
С посудой битой
Людей родня
Осёл копытом
Лягнул меня
Но след удара
Мне не стереть
И от удава
Не улететь
О дева юный
Погиб твой лик
Твой полнолунный
Взошёл двойник
Небес богиня
Ты разве быль
Я даже имя
Твоё забыл
Иду у крупа
В ночи белёсой
С улыбкой трупа
И папиросой
214. Покушение с негодными средствами
Ж.К.
Распускаются розы тумана
Голубые цветы на холме
И как дымы костров Авраама
Всходит фабрик дыханье к зиме
Спит бульвар под оранжевым светом
Розоватое солнце зашло
Сердце зло обожжённое летом
Утонувшее счастье нашло
Стынет воздух и медленно меркнет
Уж скользят ветровые ужи
На стене католической церкви
Курят трубки святые мужи
В этот час белый город точёный
Покидает мадонна одна
Слышен голос трубы золочёной
Из мотора где едет она
Сквозь туман молодому Розини
Машет ангел сердец молодых
Подхожу: в голубом лимузине
Вижу даму в мехах голубых
Но прозрачно запели цилиндры
Шины с рокотом взяли разбег
И с мадонной как мёртвый Макс Линдер
Полетел молодой человек
А кругом возмущались стихии
И лиловая пери-гроза
Низвергала потоки лихие
Мы качались как стрекоза
Сон шофёра хлестал по лицу и
Заметал бездорожье небес
(А на месяце синем гарцуя
Отдавал приказания бес)
Зеленели волшебные воды
Где айсбéрги стоят, короли
Океанские сны пароходы
Все в огнях, погружаясь вдали
Из воды возникали вулканы
Извергая малиновый дым
Алюмин[ь]евые великаны
Дирижабли ложились на льды
Буря звёзды носила в тумане
Что звенели как колокол губ
И спешили с кладбищ меломаны
Труп актёра и женщины труп
Петухи хохотали из мрака
Голоса утопающих дев
Прокажённые с крыши барака
Ядовитые руки воздев
И мадонна кричала от страха
Но напрасно: мы валимся, мы
Головой ударяем о плаху
О асфальтные стены тюрьмы
Мы в гробах одиночных и точных
Где бесцельно воркует дыханье
Мы в рубашках смирительных ночью
Перестукиваемся стихами
215. T́élégraphie sans fil
В восхитительном голосе с Марса,
В отвратительном сне наяву
Рассекалась зелёная вакса,
Разносила на пальцах молву.
Первый, первый, первейший из первых –
Тише пела (так шмыгает мышь).
Так летает священная гейша,
Накреняя прозрачный камыш.
Так над озером прыгает птица,
Вверх и вниз не умея присесть.
Так танцует над домом зарница,
Где пустая гостиная есть.
Издаётся, фигляру сдаётся,
Что она под шумок умерла,
Погрузилась в чернила колодца
Раскалённая света игла.
В лёд вошла и потухла, оставшись
Чёрной чёрточкой вялой строки,
На веленевый полюс упавши,
Где кочуют пингвины-стихи.
216. Императрица
Жизнь наполняется и тонет
На дно, на дно
И всходит белый смех в хитоне
Мертвец в окно
Там ложно зеркало светает
В земной тюрьме
И лето в гости прилетает
К нагой зиме
Стоит недвижно над закатом
Скелет весов
Молчит со звёздами на платье
Душа часов
Кто может знать, когда луна
Рукою белой
Как прокажённая жена
Коснётся тела
В саду проснётся хор цветов
Ключ заблестит
И соловей для тёмных слов
Во тьму слетит
Огонь спускается на льдину
Лица жены
Добро и зло в звезде единой
Сопряжены
Вокруг неё сияют годы
Цветы и снег
217.
Мы, победители, вошли в горящий город
И на землю легли. Заснули мёртвым сном.
Взошла луна на снеговые горы,
Открыл окно сутулый астроном.
Огромный дым алел над местом брани,
А на горах был дивный холод ночи.
Солдаты пели, засыпая с бранью,
Лишь астрономы не смыкали очи.
И мир прошёл, и лёд сошёл, и холод.
Скелет взглянул в огромную трубу.
Другой скелет сидел на камнях голый,
А третий на шелках лежал в гробу.
Запела жизнь в иных мирах счастливых,
Где голубой огонь звучал в саду.
Горели звуки на устах красивых,
В садах красивых и счастливых душ.
Так астроном убил дракона ночи,
А воин сосчитал на небе очи.
218.
На мраморе среди зелёных вод
Ты спишь душа готовая проснуться
Твой мерно дышит розовый живот
И чистый рот готовый улыбнуться
Сошло в надир созвездие живых
Судьба молчит смеясь железным ликом
На бронзовую шляпу снег летит
На чёрный лоб садится птица с криком
Она прошла возлюбленная жизнь
Наполнив своды запахом фиалок
Издали двери незабвенный визг
И снег пошёл на чёрный край фиала
Крадётся ночь как ледяная рысь
По улицам где в камне стынут воды
И зорко смотрит птица сверху вниз
Куда укрыться ей от непогоды.
219.
Чу! подражая соловью поёт
Безумная звезда над садом сонным
Из дирижабля ангелы на лёд
Сойдя молчат с улыбкой благосклонной
В тропическую ночь над кораблём
Она огнём зелёным загорелась
И побледнел стоящий за рулём
А пассажирка в небо засмотрелась