песням, которые вы заказываете, и стараемся разделить его. А сейчас песню заказываю я.
Она загадочно улыбнулась, водрузила скрипку на плечо, взмахнула смычком и опустила его на струны. Зазвучала мелодия, в которой легко угадывалась популярная песня Анны Герман. Лия не пела, но искренней музыки было достаточно, чтобы в душе всех присутствующих отзывались невысказанные слова.
«Мне говорят, он маленького роста, мне говорят, одет он слишком просто. Мне говорят, поверь, что этот парень тебе не пара, совсем не пара».
Она тряхнула взбалмошной прической, стукнула каблучком и стала пританцовывать. Скрипка звучала с пронзительной откровенностью, слова признания осязаемо парили в зале ресторана.
«А он мне нравится, нравится, нравится, и для меня на свете друга лучше нет. А он мне нравится, нравится, нравится, и это всё, что я могу сказать в ответ».
Лия повторила быструю мелодию припева, озорно поглядывая на Саната. Он занял место за синтезатором. Следующий куплет, размеренный и мелодичный, они исполнили дуэтом. А когда дошло до озорного припева публика уже танцевала перед сценой, самые бойкие женщины подпевали:
— А он мне нравится, нравится, нравится…
И снова куплет, и снова припев. Танцующая публика и не думала останавливаться. Цыганская неистовость скрипки подстегивала их новой энергией, и мелодия припева на радость танцующих прозвучала неоднократно.
Когда песня закончилась, Санат увидел около сцены Портновского вместе с хмурым насупившимся Ковалем. Некоторые уважаемые гости отеля, лично знакомые с директором, выражали ему благодарность за оригинальную музыку. Звучали признания. «Такого даже в Москве не услышишь». «Будто двадцать лет скинула». «С каждым годом у вас всё лучше и лучше».
Хозяин гостиницы привык подобно флюгеру подстраиваться под ситуацию. Гостям он кивал, а руководителя ансамбля отчитал:
— Видишь, Коваль, народу нравится. После такого танца напитки влет пойдут. Пусть сегодня Лия выступит, а завтра видно будет.
На волне успеха дуэт скрипки и клавишных исполнил еще несколько лирических композиций. На лицах музыкантов светилось вдохновение, их душевное состояние передавалось слушателям. Многие хлопали, как на концерте.
— Серега, что происходит? — возмутился ударник Смирный. — Теперь не они, а мы у них на подхвате?
— Только без скандала, — огрызнулся Коваль и двинулся к сцене.
Санат уловил ропот музыкантов и посоветовал Лие отдохнуть. Разгоряченная новыми ощущениями девушка упорхнула в гримерку. Во время физической близости они не говорили о любви, но в музыке она призналась в своих чувствах и получила ясный ответ. Девушка перешагнула порог новой жизни, радовалась и боялась изменений, не понимая, как быть дальше.
Она позвонила маме, но сказать правду не осмелилась и на ходу придумала:
— Мама, я тут встретилась с одноклассниками. Гулять будем. Короче, заночую у подруги.
Нана Ревазовна почувствовала взвинченное настроение дочери и осторожно спросила:
— Лия, у тебя всё хорошо?
— Намного лучше, чем вчера. Честное слово! У меня появилось то, без чего я жить не могу.
Она имела ввиду любимого человека, но мама поняла по-другому:
— Ты про электроскрипку? Я рада, что инструмент нашелся.
— Откуда ты знаешь? Портновский звонил?
— Отец про машину тоже знает, — со вздохом сообщила мать.
— Ну что ж, тем лучше. Тогда, он поймет, почему я не хочу его видеть! — выкрикнула Лия.
— Лия, возвращайся домой. Поговорим по-семейному.
— Сегодня не могу. И не хочу!
— Ты же на одну ночь у подруги? Утром придешь, да? — забеспокоилась мама.
— Как получится. А почему ты не спрашиваешь про подругу?
Нана Ревазовна помолчала и призналась:
— Не хочу, чтобы ты меня обманывала.
— Это друг, мама, больше, чем друг. И мне с ним хорошо.
Лия положила трубку и прислушалась к песне, доносящейся из ресторана. Побыстрее бы гитаристы устали и освободили сцену. Ее душевное состояние способна передать только музыка. Она готова выступать весь вечер вместе с Санатом. А потом они поедут к нему. И она заснет в объятиях любимого человека.
Глава 22
На следующий день Рудольф Портновский приехал на крупнейшую на южном побережье СТО «Южная» по продаже и обслуживанию автомобилей «жигули». Серое здание из стекла и бетона на отшибе города смотрелось проще, чем девятнадцатиэтажная громадина гостиницы «Жемчуг» на главной набережной, однако денег здесь крутилось больше. Особенно тех, на которые можно было наложить лапу и прибрать для личного обогащения. Недаром директора «Южной» величали Бог. И не только из-за фамилии-имени-отчества. Беридзе Отар Гурамович являлся влиятельным человеком со связями, к которому шли на поклон в случае крупных проблем.
На встречу с Богом и прибыл Хозяин «Жемчуга». Беридзе он нашел на служебной площадке, где снимали с эвакуатора красную «семерку» Лии с частично выбитыми стеклами. Автомобиль спустили, механик открыл водительскую дверцу и из салона хлынула морская вода.
Отар Гурамович в мрачном настроении осмотрел еще вчера идеально новый автомобиль. Портновский заволновался, что прибыл не вовремя, но Беридзе его заметил и первым начал разговор:
— Рудольф, ты видишь, что моя дочь натворила? Новенькую «семерку» в море, как ненужные сапоги.
— С детьми всегда проблемы, — покивал Портновский, не зная, как выразить сочувствие.
— С маленькими детьми — маленькие проблемы, а с большими — огромные! — согласился Беридзе и отвел Портновского в сторону: — Я Лию со вчерашнего дня не видел. Говорят, она у тебя в ресторане выступала.
— Не надо было пускать? — заволновался директор гостиницы. — Но как ее удержишь, она меня не слушает.
— Как она? Злилась, жаловалась?
— Наоборот, на кураже играла.
— От души покуражилась. — Беридзе бросил взгляд на «семерку», вокруг которой хлопотали механики. — Восстановление теперь влетит в копеечку.
— Главное, что девочка цела. Никаких травм я не заметил, — приободрил собеседника Портновский.
— Цела ли, — проворчал Беридзе и осекся.
Он и так проговорился, что Лия дома не ночевала. Незачем плодить слухи, дочке еще замуж выходить. Бог сменил тему:
— Ты с чем ко мне пожаловал?
— Тут такое дело, Отар Гурамович, — залебезил Портновский. — В моей гостинице было несколько краж за последнее время.
— Не только мы работаем, но и блатные шустрят. У щипачей горячий сезон.
— Когда лезут в карман постояльцев, я не в претензии. Но дело коснулось моих доходов.
— Тебя что, обчистили? На честно нажитое покусились? — усмехнулся Беридзе.
— Не только меня. В моей гостинце каталы высшей квалификации работают, долю отстегивают. Их дважды обобрали, и я предложил деньги в моем сейфе хранить. Скопилась приличная сумма, и тут, как назло… Беда, одним словом.
— У всех проблемы. Ты по делу говори.
Портновский рассказал, как сначала ограбили Капитана с Рыжей, а потом и он лишился всех денег.
— Что делать, Отар Гурамович? К ментам не пойдешь. Помоги.
— Подозреваемые есть? — деловито спросил Беридзе.
— Мы опросили персонал, без церемоний, как полагается, но явных зацепок нет.
— А не явные?
— Когда Капитан на улице отключился, к нему подходил молодой врач — так он представился. Пока бегали за водой, врач укатил на белых «жигулях», и портфеля с деньгами не стало. С ним в машине беременную бабу заметили.
— Врачом назваться может каждый, а белых «жигулей» в нашем городе больше, чем всех остальных, — заметил Беридзе.
— Я про то же, поэтому к вам и пришел. Как бы поймать грабителей и проучить так, чтобы в «Жемчуг» — ни ногой! Сами знаете, скоро ваш гость из Москвы прилетит. Будет игра по-крупному. Капитан готов разыграть спектакль, но деньги вначале будут у гостя. Если он проиграет — это закон игры, а если у вашего гостя денежки украдут?
— Дерьма не оберешься, — кивнул Беридзе.
— Вам бы поговорить с местным авторитетом, — подсказал Портновский.
— Поговорить могу. Но если это не залетные, а его люди поработали в твоей гостинице, пиши пропало. Вор в законе своих не сдаст и денег не вернет. А если даже отзовет их из «Жемчуга», потребуют чего-то в обмен. Не хотелось бы твои грехи мне отрабатывать.
— Что же делать? — расстроился Портновский.
Отар Гурамович заметил племянников, Ираклия и Георгия. Парни вышли из главного павильона, рассматривали покалеченную «семерку» и эмоционально обсуждали происшествие.
— Я дам тебе своих ребят, — решил Бог.
— Зачем? — не понял Портновский.
— Устроим ловушку для вора и сами его поймаем. Мои племянники помогут. Ты с ними знаком.
Рудольф Матвеевич оценил худощавых модников братьев Давиташвили, вспомнил про своих крепких борцов.
— У меня свои охранники имеются для таких дел.
— Кто ж их не знает. Камаз и Медведь, кажется? — Портновский кивнул, а Беридзе продолжил: — Твои бугаи примелькались в «Жемчуге». А вдруг деньги тащит, кто-то из твоих сотрудников?
— Я не сбрасываю это со счетов.
— Вот! Мои племянники за богатых постояльцев сойдут. Поселишь их в хороший номер за свой счет.
— А дальше? — уточнил директор гостиницы.
— Я дам им денег. Они изобразят молодых лоботрясов с тугими кошельками. Ты организуешь подставную игру с каталами. Те выиграют крупную сумму — и будем ждать крысу в капкан.
— Нападение лучше обороны, — согласился Портновский.
Глава 23
— Лия, милая, ты вернулась. Наконец-то! Я так волновалась.
Нана Беридзе выбежала из кухни, вытирая руки о передник, и обняла дочь. В объятиях мамы Лия почувствовала себя маленькой провинившейся девочкой, хотя вошла в родной дом с решительным выражением на лице.
Нана отпрянула, но продолжала держать дочь за плечи и разглядывала ее.
— Ну разве так можно, Лия? Середине дня, а ты не звонишь, — укоряла мама. — Хотя бы телефон оставила, ведь я же волнуюсь. Где ты ночевала? У одноклассницы?