е позаботился мне сказать, что же искали на моем корабле. Неужели эденисты забыли о справедливости, совсем как в нашем ущербном обществе адамистов?
Сиринга от изумления открыла рот. Этот человек невыносим! Как он смеет так с ней говорить? Можно подумать, что это она в чем-то виновата.
— Я никогда не говорила о вашей ущербности, — прошипела она. — Ничего подобного у нас и в мыслях нет.
Взгляд Джошуа многозначительно показал в сторону. Сиринга поняла, что на них уставились все посетители бара.
— Ты в порядке? — «Энона» уловила смятение в ее мыслях и забеспокоилась.
— Все хорошо. Только здесь этот проклятый Кальверт.
— О, Джошуа тоже тут?
— Джошуа? — Сиринга поморщилась. Она так удивилась, что «Энона» назвала этого типа по имени, что произнесла его вслух.
— Ты вспомнила, — ласково сказал Джошуа.
— Я…
— Присядь на стул, что будешь пить?
Сиринга, испытывая одновременно ярость и растерянность, села на барный стульчик. Так, по крайней мере, на них не будут пялиться.
— Я попробую вино.
Джошуа подозвал девушку за стойкой и заказал напитки.
— Ты не носишь знаки отличия.
— Нет. Срок нашей службы истек несколько недель назад.
— О, да ты теперь честный торговец?
— Да.
— Уже нашла товар?
— Да, спасибо.
— Эй, хорошие новости, поздравляю. С этими норфолкскими купцами-мошенниками не так просто договориться. Я тоже обеспечил грузом «Леди Мак». — Он принял у официантки напитки и протянул ей бокал. — Давай поужинаем сегодня вечером и вместе отметим успех.
— Не думаю, что это возможно.
— Ты уже приглашена?
— Ну… — Она не могла решиться солгать, это поставило бы ее на один с ним уровень. — Я собиралась пойти спать. День был длинный, и переговоры меня утомили. Но спасибо за приглашение. Как-нибудь в другой раз.
— Какая жалость, — вздохнул он. — Ты обрекаешь меня на невыносимо скучный вечер. Здесь на планете со мной только пилот, а он немного староват для развлечений. Я как раз его и поджидаю. Нашего пассажира мы, похоже, потеряли. Но я не жалею, он не слишком общительный парень. Говорят, в городе есть приличный ресторан под названием «Метрополь», вот мы и решили его проверить. Это единственная наша ночь в городе, нас пригласили в поместье на сбор урожая. Значит, устала от переговоров? А сколько сумела получить контейнеров?
— Ты был приманкой, — выпалила Сиринга, воспользовавшись шансом вставить слово.
— Прости?
— Ты контрабандой переправлял на Пуэрто де Санта-Марию кольца для хранения антиматерии.
— Ты меня с кем-то путаешь.
— Мы шли за тобой от самой Идрии, и сенсоры отслеживали каждый километр полета. Вот это самое непонятное. По пути не было никаких остановок. В момент отправления компрессионные кольца были у вас на борту, а в момент прибытия их не оказалось. В то время мы предполагали, что ты ни с кем не встречался, потому что никого поблизости не заметили. К тому же ты и не знал о нашем присутствии, не так ли?
Джошуа сделал глоток бренди, продолжая смотреть ей в глаза поверх бокала.
— Нет, вы ведь шли в режиме скрытности, разве ты не помнишь?
— И твой дружок тоже.
— Какой еще дружок?
— Ты тратил массу времени перед каждым прыжком. Я ни разу не видела такого неуклюжего маневрирования.
— Кто же может похвастаться совершенством?
— Никто, но и таким неловким тоже быть невозможно. — Она отпила немного вина. О, этот Джошуа Кальверт хитер, теперь она понимала, как он смог ее одурачить. — Я думаю, все происходило следующим образом. У тебя был напарник, поджидавший на расстоянии светового месяца от системы Новой Калифорнии, в строго определенной точке, и поддерживающий режим скрытности. Стартуя с Идрии, ты совершил прыжок прямо туда, оказавшись от нужного места в нескольких тысячах километров. Это довольно трудно, но ты сумел. С теми прыжковыми узлами, что имеются на «Леди Макбет», и с твоим опытом в астронавигации подобная точность вполне возможна. Но кто мог ожидать такого? При выходе из системы никто особо не соблюдает точность; другое дело — при входе, когда требуется попасть в строго определенную зону.
— Продолжай, это очень интересно.
Она отпила еще немного вина.
— Оказавшись за пределами системы, ты выбросил компрессионные кольца из грузового отсека и снова совершил прыжок. Мы не заметили уменьшения инертной массы, поскольку пользовались пассивными сенсорами и с большого расстояния. А потом, как только «Энона» и «Нефела» погнались за тобой, твой напарник подобрал запрещенный груз. И пока ты еле тащился к Пуэрто де Санта-Марии, а мы были заняты преследованием, он всех нас обогнал. К тому времени, когда мы оказались на месте, кольца уже были переданы.
— Блестяще. — Джошуа допил свой бренди и знаком попросил бармена повторить заказ. — Это могло бы сработать, не так ли?
— И сработало.
— Нет, на самом деле, ничего не было. Видишь ли, твоя гипотеза опирается на одно предположение. К несчастью, ошибочное.
Сиринга взяла второй бокал вина.
— Какое же?
— Ты считаешь меня искусным астронавигатором.
— Я уверена, что так оно и есть.
— Да, но тогда во время обычных коммерческих рейсов мое мастерство должно было проявиться, не так ли?
— Так.
— И я бы обязательно воспользовался им, чтобы побыстрее добраться до Норфолка, верно? Я же вез груз на продажу, так стал бы я тратить время и топливо, рисковать сделкой и медлить с прибытием сюда?
— Нет.
— Ну вот, тогда спроси капитана славной «Пестравки», когда и как я вошел в систему Норфолка. Потом проверь время моего вылета с Лалонда и подсчитай, сколько я потратил на дорогу. После этого ты вряд ли станешь называть меня искусным астронавигатором.
И Джошуа блеснул зубами в соблазнительной улыбке, которая ее так раздражала.
С помощью «Эноны» она мгновенно определила расстояние до Лалонда и время, требуемое на перелет к Норфолку кораблю адамистов такого же класса, как «Леди Макбет».
— И сколько же тебе потребовалось времени? — обреченно спросила она.
— Шесть с половиной дней.
— Это слишком долго, — заметила «Энона».
Сиринга ничего не сказала. Она просто не могла заставить себя поверить в его невиновность. Все его поведение свидетельствовало об обратном.
— А, вот наконец и Эшли. — Джошуа привстал и помахал рукой пилоту. — Но не думай, что только из-за одной грубой faux pas[1] ты обязана сама платить за выпивку. Это я беру на себя, я настаиваю. — Он приподнял бокал. — За взаимопонимание и будущую дружбу.
Глава 17
Потрепанный нос «Куугана» тяжело поднимался на гребни крутых волн притока Замджан, стремительно несущегося к месту его впадения в Джулиффу. Лори чувствовала, как легкое торговое суденышко, идущее против течения, всем корпусом содрогается от каждого толчка. Но после четырех с половиной дней плавания ничто на «Куугане» уже не могло ее разочаровать, лодка постоянно скрипела, вибрация двигателей отдавалась в каждой дощечке, в тесной каюте было жарко, темно и душно. Сложность предстоящей миссии затмевала все мелкие неприятности. К тому же Лори почти все время неподвижно лежала на своей койке, просматривая изображения, передаваемые орлами Абрахамом и Кэтлин.
Птицы обогнали «Кууган» на шесть километров и парили в пятистах метрах над водой, лишь изредка взмахивая крыльями. Недавно прошедший дождь окутал туманом джунгли по обе стороны от вздувшейся реки, отдельные белоснежные пряди, цепляясь за блестящую зелень деревьев, поднимались вверх, словно ожившие лианы. Лори поражалась необъятным просторам джунглей. Изображения, проплывающие перед ее мысленным взором, показывали, как мало сказались на джунглях двадцатипятилетние старания людей, поселившихся в бассейне Джулиффы. О тщетности их усилий свидетельствовали и жалкие деревушки, робко прильнувшие к речному берегу. Скорее микроскопические паразиты на теле джунглей, чем смелые покорители природы.
Абрахам заметил неровную полосу дыма, появившуюся на небе. Судя по цвету и форме, это костер в яме для приготовления пищи, решила Лори. За последние несколько дней она научилась их узнавать. По ее команде процессорный блок выдал общую картину Замджана, заслонившую изображение, передаваемое орлом. Колоссальный поток длиной в четыре сотни километров, в который впадал Кволлхейм. Спустя мгновение вспыхнули координаты инерционного навигатора. Впереди находилась деревня Оконто, основанная три года назад. Там жил их агент, мужчина по имени Квентин Монтроуз.
— Лори, — окликнул ее Дарси. — Вот еще один. Тебе лучше выйти и посмотреть самой.
Биотехпроцессор свернул изображение.
— Уже иду.
Она открыла глаза и выглянула в ближайшую щель расшатанной стены каюты. Но смогла увидеть только вспененную воду, гонимую шквалистым ветром. Теплые капли собирались на крыше и, опровергая закон притяжения, держались до тех пор, пока не скатывались на участки над койками, где лежали спальные мешки. Треть запаса дров уже исчезла в ненасытной топке, и в трюме стало немного свободнее, но и теперь Лори приходилось боком протискиваться через каюту Бачаннана и кухню.
Гейл сидела у стола на особом табурете, из тех, что могли выдержать ее вес. Перед ней на засаленных досках были разложены пакеты с продуктами сухой заморозки.
— Что приготовить на ужин? — спросила она у торопившейся на палубу Лори.
— Все равно.
— Вот она, ваша типичная небрежность. Как я могу приготовить достойный ужин, когда никто не желает помочь? Кончится тем, что я просто сварю рис, и тогда вы начнете доставать меня своими стонами и жалобами.
Лори через силу улыбнулась и, пригнувшись, выскочила на палубу. Толстая женщина вызывала у нее отвращение, но даже не своими размерами, а характером. Гейл Бачаннан могла служить антитезисом эденизма, воплощением всего, от чего они хотели избавиться.