Естественно, первым он поднял прозрачный кристалл, предназначенный Владычице любви.
— А как оставить на нем отпечаток?
Она пожала плечами.
Он стал сжимать камни в руке и по одному складывать их в мешочек из козьей шкуры, при этом чувствуя себя абсолютным дураком. Анастасия Ригель, взяв мешочек, встряхнула его, а затем высыпала кристаллы.
— Что же они говорят? — спросил он с интересом, не вполне соответствущим его напускному скептицизму.
Некоторое время она рассматривала камни, читая открывшиеся руны.
— Величие, — наконец объявила она. — Ты поднимешься на огромную высоту.
— Ха, конечно!
Ее поднятая рука заставила его замолчать.
— Но не надолго. Ты ярко засияешь, Дариат, но лишь на короткое время, и освещающее тебя пламя будет темным.
— Как это? — разочарованно спросил он.
— Боль, смерть.
— Смерть?
— Не твоя. Многих людей, но не твоя смерть.
В тот раз Анастасия Ригель не пригласила его в свою постель. Как и во время других его визитов, последовавших в течение месяца. Они вместе гуляли по саванне, болтая о пустяках, словно брат и сестра. Она посвящала его в тайны философии Звездного Моста и особенности царств. Он слушал, но не мог понять внутренней логики этого мировоззрения и ощущал растерянность и нетерпение. Дариат рассказал ей о своем отце, о своем негодовании и расстройстве, надеясь, что она захочет его утешить. После того как она сказала, что никогда не была в космоскребах, он пригласил ее к себе. Но ей не понравилось ощущение замкнутого пространства в четырех стенах, хотя вид медленно вращающегося звездного неба вызвал неподдельный восторг.
Сексуальное влечение утратило первоначальную остроту, хотя и не исчезло окончательно. Между ними установилось что-то вроде игры, колкости и усмешки приносили очки, но никто не знал, как выиграть. Дариату очень нравилось общество Анастасии. Она всегда благожелательно к нему относилась и всегда находила время, чтобы его выслушать. Потому что хотела этого. Он никак не мог понять, что приносило их общение ей. Она еще несколько раз предсказывала ему будущее, но такого зловещего результата больше не выпадало.
Дариат проводил с ней все больше и больше времени, он почти полностью отошел от жизни космоскребов и промышленных станций (хотя не забросил дидактические курсы). В ее присутствии стремление мальчика пробиться на самый верх заметно ослабевало.
Он научился доить козу, хотя и не чувствовал особой склонности к подобному занятию. Эти существа были весьма своенравными, и от них дурно пахло. А Анастасия готовила для него рыбу, собственноручно пойманную в ручье, и рассказывала, корни каких растений годятся в пищу. Он познакомился с образом жизни ее соплеменников, узнал, что они продают много поделок экипажам космических кораблей — в основном домотканых ковриков и глиняных изделий — и что обходятся без достижений технологии.
— За исключением медицинских нанонических пакетов, — смущенно призналась Анастасия. — Удивительно, как много женщин перед родами становятся настоящими технократами.
Он побывал на парочке церемоний, которые напоминали обычные вечеринки на свежем воздухе, где все пили крепкий спирт и до глубокой ночи распевали духовные гимны.
Однажды вечером Анастасия Ригель, одетая лишь в белое полотняное пончо, пригласила его в свой вигвам. В тусклом свете масляной лампы контуры ее тела просвечивали сквозь ткань, и Дариат почувствовал, как вожделение вспыхнуло в нем с новой силой. В центре вигвама стоял странный глиняный сосуд с гибкой трубкой, выходящей из боковой стенки. Из кончика трубки просачивалась тонкая струйка дыма, наполняющая воздух кисловато-сладким ароматом.
Анастасия взяла трубку в рот и затянулась, отчего ее передернуло, словно от порции виски тройной крепости.
— Попробуй, — вызывающим тоном предложила она.
— Что это?
— Широкие врата в царство Тарруга. Тебе понравится. Анстид будет недоволен. Он утратит контроль над тобой.
Дариат перевел взгляд на витой наконечник трубки, еще влажный от ее губ. Он хотел попробовать. Он боялся. Анастасия смотрела на него широко раскрытыми глазами.
Запрокинув голову, она выпустила через нос две длинные струи дыма.
— Ты не хочешь вместе со мной посетить царство прихоти?
Дариат сунул наконечник в рот и сильно затянулся. И сразу же отчаянно закашлялся.
— Не так резко, — сказала она. Ее голос стал бархатисто-мягким. — Медленнее. Почувствуй, как он впитывается в твои кости.
Он послушался.
— Знаешь, они стали совсем пустыми, твои кости.
Ее улыбка сверкала на смуглом лице так же ярко, как сияла днем осветительная труба Валиска.
Мир завертелся вокруг Дариата. Он ощущал движение биотопа и все ускоряющееся кружение звезд, постепенно сливающихся в сплошную ленту. Словно взбитые сливки. Он хихикнул. Анастасия понимающе усмехнулась и снова затянулась дымом.
Космос стал розовым. Звезды почернели. От воды пахло сыром.
— Я люблю тебя, — выкрикнул он. — Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Стены вигвама то раздувались, то опадали. Он представил себя во чреве гигантского животного, словно древний Иона.
— Проклятье.
— Что ты сказал?
— Черт, не удается отфильтровать… Что за зелень? Что ты…
— Мои руки стали зелеными, — терпеливо объяснил он.
— В самом деле? — удивилась Анастасия Ригель. — Это интересно.
— Что она тебе дала?
— Тарруг? — спросил Дариат. Анастасия говорила, что они собираются посетить этого Владыку. — Привет, Тарруг. Я его слышу. Он разговаривает со мной.
Анастасия Ригель повернулась к мальчику в профиль. Она стащила пончо через голову и нагая сидела, скрестив ноги, на коврике. Затем она развернулась полностью. Ее соски превратились в два черных глаза, следящих за ним.
— Это не Тарруг, — сказала она. — Ты слышишь Анстида.
— Анстид. Привет.
— Что это? Что в этой чертовой трубке? Подожди, я запрошу локальную память… Вот дрянь, это же салфронд. Я не смогу удержаться в твоих мыслях, пока ты балдеешь от этой дряни, глупец.
— Ну и не надо.
— Нет, надо. Поверь мне, мальчик, очень надо. Я подобрал ключи к каждой тайной дверце этого королевства, а ты мой лучший протеже. Сейчас же прекрати курить эту забивающую мозги дрянь.
Дариат из чувства противоречия сунул трубку в рот и стал вбирать дым, пока легкие чуть не лопнули. Анастасия наклонилась и выдернула трубку из его губ.
— Достаточно.
Вигвам завертелся в противоположном от биотопа направлении, а снаружи пошел дождь из туфель. Черных кожаных туфель с алыми пряжками.
— Дрянь! Я убью эту мелкую шлюху-наркоманку. Давно пора было вышвырнуть племена Звездного Моста из переходного шлюза. Дариат, мальчик мой, вставай. Выходи наружу, глотни свежего воздуха. У вождя в деревне есть медицинские нанонические пакеты. Они быстро очистят твою кровь.
Дариата опять пробрал смех.
— Отвали.
— Вставай!
— Не хочу.
— Слабак! Еще один никчемный слабак. Ты ничуть не лучше своего мерзавца-отца.
Дариат плотно зажмурил веки, но цветные пятна все равно мелькали перед глазами.
— Я не такой, как он.
— Нет, такой. Слабый, ничтожный, жалкий. Все вы такие. Надо было сделать собственного клона, пока была такая возможность. Партеногенетика решила бы все проблемы. Целых два столетия я вынужден возиться со слабаками. Два столетия псу под хвост.
— Убирайся!
Даже в наркотическом дурмане он понял, что это не галлюцинации. Это нечто большее. И намного хуже.
— Он причиняет тебе боль, малыш? — спросила Анастасия Ригель.
— Да.
— Я изувечу тебя, если ты сейчас же не встанешь. Раздроблю тебе ноги и разрежу на ленты руки. Тебе это нравится, парень? Будешь остаток жизни ползать, как червяк. Не сможешь ходить, не сможешь сам поесть, не сможешь даже подтереть задницу.
— Прекрати, — закричал Дариат.
— Вставай!
— Не слушай его, малыш. Закрой от него свой разум.
— Скажи этой шлюхе, что она уже труп.
— Перестаньте вы, оба. Оставьте меня в покое.
— Вставай.
Он попытался немного приподняться, но тут же упал на колени Анастасии.
— Теперь ты мой, — обрадовалась она.
— Ничего подобного. Ты мой. Мой навсегда. И никогда не сможешь меня покинуть. Я этого не допущу.
Ее руки протянулись к одежде Дариата, начали расстегивать застежки. На лицо прохладными градинами упали поцелуи.
— Ты ведь этого хотел, всегда хотел, — выдохнула она ему в ухо. — Хотел меня.
Тошнотворные цветные сполохи, терзающие его зрение, растворились в темноте. Ее горячее тело скользило по нему вверх и вниз. Ее тяжесть придавила его целиком. Он добился своего! Он совокуплялся с ней! На глазах выступили слезы.
— Все правильно, малыш. Войди в меня. Изгони его. Вытесни его мной. Лети, лети к Венере и Чи-ри. Оставь его в прошлом. Освободись.
— Ты мой навеки.
Пробуждение было ужасным. Совершенно нагой, Дариат лежал на жесткой траве в вигваме. Входное полотнище было откинуто, и внутрь проникал яркий утренний свет. Ноги намокли от сильной росы. Во рту как будто кто-то подох и уже начал разлагаться. Рядом сияла своей красотой нагая Анастасия. Его руки все еще покоились на ее груди.
«Этой ночью я овладел ею. Я сделал это!»
Он постарался сдержать восторженный смех.
— Ну как, тебе лучше?
Дариат вскрикнул. Голос звучал в его голове. Анстид. Владыка царства.
Он дернулся, свернулся в комок и до крови прикусил губу.
— Не будь идиотом. Я никакой не призрак из сказок. Их не существует. Религия — это психологический костыль для моральных неудачников. Спиритуализм нужен только интеллектуальным паралитикам. Подумай, кто после этого твоя подружка.
— А кто ты?
Анастасия проснулась и зажмурилась от яркого света. Потом провела рукой по растрепавшимся волосам, села и с любопытством посмотрела на него.