— А где мамочка? — жалобно спросила Джей.
— Не знаю, — совершенно искренне ответил он.
Людей осталось совсем немного, семьдесят или восемьдесят из пяти сотен жителей. И все они бесцельно бродили по деревне, озадаченно озираясь по сторонам и не говоря ни слова.
И только дети вели себя иначе. Они бегали от одного оцепеневшего взрослого к другому, кричали и плакали. Но на них никто не обращал внимания, а иногда просто прогоняли с дороги тумаками. Голоса обезумевших от страха детей доносились до укрытия, где притаился Хорст, и усиливали его страдания. Он видел, как Шона семенила за матерью и умоляла ее хоть что-нибудь сказать. Девочка настойчиво дергала ее за штаны, стараясь остановить. В какой-то момент показалось, что она добилась своего. Мать обернулась. «Мамочка!» — пронзительно закричала Шона. А женщина подняла руку, и белый огненный шар, сорвавшийся с ее пальцев, ударил ребенка в лицо.
Хорст невольно пригнулся в испуге, а девочка, даже не вскрикнув, камнем упала на землю. И тогда гнев возобладал над его трусостью. Хорст поднялся и вышел из-за деревьев.
— Отче, — взвизгнула Джей за его спиной. — Не надо, отче.
Он не послушался. Еще одно безумство в этом сумасшедшем мире ничего не значит. Давным-давно он поклялся служить Богу, но только теперь понял, что это означает. Перед ним в страданиях лежало дитя. Отец Хорст Элвис больше не мог прятаться. Несколько взрослых оглянулись, пока он шел по деревенской улице, Джей испуганно бежала за ним. Хорст ощутил жалость к людям, превращенным в пустые оболочки. Эти тела лишились всего, что делало их людьми. Он был уверен в своей правоте, приняв посланный ему свыше дар знания. Шесть или семь взрослых плотной группой встали на его пути к Шоне. Он узнавал их лица, но не их души.
Одна женщина, Бриджит Херн, никогда не бывшая прилежной прихожанкой, рассмеялась и подняла руку. Шар белого огня, сорвавшись с ее растопыренных пальцев, устремился ему навстречу. Джей закричала, но Хорст не дрогнул. В паре метров от него шар начал рассыпаться, теряя ослепительную яркость. И лопнул с мокрым треском, едва коснулся священника, тонкие разряды статики пробили футболку. Они жалили тело, будто злобные осы, но Хорст не желал показывать, как ему больно.
— Вам известно, что это такое? — громоподобным голосом взревел он и поднял висевший на шее серебряный крест, наставив его на Бриджит Херн, словно оружие. — Я слуга Господа, а вы служите дьяволу. Я должен выполнить Его волю. Посторонитесь.
При виде серебряного распятия лицо Бриджит Херн на мгновение сморщилось от страха.
— Нет, нет, — дрожащим голосом пролепетала она. — Я не слуга дьявола. И никто из нас ему не служит.
— Тогда отойди в сторону. Эта девочка опасно ранена.
Бриджит Херн неуверенно обернулась и отошла на пару шагов в сторону. Остальные, уставившись на него в растерянности, поспешно расступились, кое-кто совсем ушел. Хорст жестом подозвал Джей и подошел к лежащей девочке. От вида ее почерневшего личика он невольно содрогнулся. Сердечко девочки лихорадочно билось. Хорст решил, что у ребенка болевой шок. Он поднял ее на руки и зашагал к церкви.
— Я должна была вернуться, — заговорила Бриджит Херн вслед уходящему Хорсту. Ее плечи поникли, в глазах появились слезы. — Вам не понять, что это такое. Я должна была вернуться.
— Это? — раздраженно переспросил Хорст. — Что это?
— Смерть.
Он вздрогнул и едва не упал. Джей испуганно оглянулась на женщину.
— Четыреста лет, — запинаясь, продолжала та. — Я умерла четыреста лет назад. Четыреста лет в пустоте.
Хорст ввалился в маленькое помещение позади церкви и положил Шону на деревянный стол, служивший смотровой кушеткой. Схватив с полки медицинский процессор, он приложил сенсорную пластинку к основанию шеи. После ввода информации о повреждениях зажегся дисплей. Хорст, прочитав рекомендации, ввел девочке успокоительное средство и стал опрыскивать места ожогов смесью дезинфицирующих и обезболивающих лекарств.
— Джей, — негромко окликнул он. — Пройди в мою комнату и возьми из шкафа рюкзак. Сложи в него все пакеты с полуфабрикатами, какие только найдешь, палатку, в которой я жил до постройки церкви, и все, что может пригодиться для походной жизни в джунглях: маленький лучевой резак, портативный нагреватель и тому подобное. Только оставь место для медикаментов. Да, и прихвати мои запасные ботинки.
— Мы уходим?
— Да.
— Пойдем в Даррингхэм?
— Не знаю. Может быть, позже.
— А я могу взять Друзиллу?
— Не думаю, что это разумно. Ей лучше бы остаться здесь, а не бродить с нами по джунглям.
— Хорошо. Я поняла.
Он услышал, как Джей пошла к жилой комнате, и продолжил обрабатывать ожоги Шоны. Нос маленькой девочки сгорел почти до кости, а медицинский процессор показывал, что сетчатка сохранилась лишь на одном глазу. Хорст в который раз посетовал на недостаток нанонических пакетов; хороший запас медикаментов вряд ли разорил бы церковь.
Он насколько смог удалил мертвую кожу с лица Шоны, покрыл поврежденные места тонким слоем кортикостероидной пены, уменьшающей жжение, и уже начал накладывать мембрану эпителия из своих быстро тающих запасов. В этот момент вернулась Джей. Она со знанием дела упаковала рюкзак и даже не забыла свернуть его спальный мешок.
— Я собрала кое-какие вещи и для себя, — сказала она, показывая раздувшуюся наплечную сумку.
— Ты умница. А не слишком ли она тяжелая? Ее, возможно, придется нести очень долго.
— Нет, отче.
Кто-то робко постучал в дверь. Джей быстро юркнула в угол.
— Отец Хорст? — В комнату заглянула Бриджит Херн. — Отец, они не хотят, чтобы вы здесь оставались. Они говорят, что убьют вас, что против всех вам не устоять.
— Я знаю. Мы уходим.
— Ох.
— Они выпустят нас?
Женщина сглотнула и оглянулась через плечо.
— Да. Думаю, выпустят. Они не хотят драться. По крайней мере с вами, со священником.
Хорст стал открывать ящички деревянного шкафа и складывать в рюкзак медикаменты.
— А кто ты?
— Я не знаю, — горестно вздохнула она.
— Ты сказала, что умерла.
— Да.
— Как тебя зовут?
— Ингрид Виинкамп. Я жила на Бьелефельде, когда он еще был колониальным миром первой стадии освоения и мало чем отличался от этой планеты. — Она коротко улыбнулась, глядя в сторону Джей. — У меня было две девочки. Такие же хорошенькие, как ты.
— И где теперь Бриджит Херн?
— Здесь, во мне. Я чувствую ее. Она как будто спит.
— Одержимость, — пробормотал Хорст.
— Нет.
— Да! Я видел красный дух демона. Я был свидетелем ритуала, оргии, устроенной Квинном Декстером, чтобы привлечь вас сюда.
— Я не демон, — настаивала женщина. — Я жила. Я человек.
— Больше не человек. Покинь тело, которое ты украла. Бриджит Херн имеет право на собственную жизнь.
— Я не могу! Я ни за что не вернусь. Только не туда.
Хорст постарался унять дрожь в руках.
«Апостол Фома познал эти сомнения, — подумал он. — Ученик сомневался в возвращении Господа, не верил в своем высокомерии, пока не увидел на руках следы гвоздей».
— Уверуй, — прошептал он. — Уверуй в Иисуса Христа, Сына Божия. Только в вере ты можешь обрести жизнь.
Бриджит-Ингрид опустила голову.
Хорст задал вопрос, который не должен был прозвучать:
— Где? Где вы были, будьте вы прокляты!
— Нигде. Там ничего нет. Вы слышите? Ничего!
— Ты лжешь.
— Там ничего нет, полная пустота. Простите. — Она порывисто вздохнула, стараясь собрать остатки достоинства. — Вам пора уходить. Они возвращаются.
Хорст закрыл клапан рюкзака и затянул застежку.
— А куда делись остальные жители деревни?
— Ушли. Они охотятся за свежими телами для душ, которые пока не смогли вернуться. Такова их миссия. У меня для этого не хватает мужества, как и у остальных, кто остался в Абердейле. Но поберегитесь, отче. Ваш дух силен, но против нас вам долго не выстоять.
— Они хотят овладеть другими телами?
— Да.
— Но зачем?
— Вместе мы сильнее. Вместе мы сможем изменить реальность. Мы сможем победить смерть, отче. Мы подарим вечность этой планете, а то и всей Конфедерации. И я навсегда останусь такой, как сейчас, и никогда не состарюсь.
— Это безумие, — воскликнул он.
— Нет. Это чудо, это наше удивительное чудо.
Хорст забросил рюкзак на плечи и поднял Шону. Вокруг церкви уже собралось несколько взрослых. Он спустился по ступеням, демонстративно не обращая на них внимания. Джей опасливо прижималась к его боку. Люди смотрели на него, однако никто даже не шевельнулся. Хорст свернул и направился к джунглям, но с удивлением заметил, что Ингрид Виинкамп идет следом.
— Я же говорила, — сказала она. — Им не хватает решимости. Со мной вы будете в большей безопасности. Они знают, что я могу ответить ударом на удар.
— А ты бы сделала это?
— Возможно. Ради девочки. Но не думаю, что до этого дойдет.
— Простите, мадам, — осмелилась Джей. — Вы не знаете, где моя мама?
— Вместе с другими, более решительными жителями деревни. Но не ищи ее, она больше не мать тебе. Ты поняла?
— Да, — всхлипнула Джей.
— Придет время, и мы вернем ее, Джей, — сказал Хорст. — Когда-нибудь это обязательно случится, я обещаю.
— Какая вера, — пробормотала Ингрид Виинкамп.
Он решил, что это насмешка, но на ее лице не было и тени улыбки.
— А как же дети? — спросил Хорст. — Почему вы не забираете их тела?
— Потому что они дети. Ни одна душа не выберет для себя столь маленький и хрупкий сосуд, когда вокруг полно взрослых. Их миллионы даже на одной этой планете.
Вскоре они дошли до полей, и мягкая почва тут же облепила ботинки Хорста большими тяжелыми комьями. Он засомневался, хатит ли сил с таким весом, да еще с рюкзаком на спине и Шоной на руках дойти хотя бы до первых деревьев. От сильного напряжения струйки пота уже побежали по лбу к глазам.
— Присылай детей ко мне, — прохрипел он. — Они испуганы и голодны. Я позабочусь о них.