Дисфункция реальности — страница 157 из 229

— А где мамочка? — жалобно спросила Джей.

— Не знаю, — совершенно искренне ответил он.

Людей осталось совсем немного, семьдесят или восемьдесят из пяти сотен жителей. И все они бесцельно бродили по деревне, озадаченно озираясь по сторонам и не говоря ни слова.

И только дети вели себя иначе. Они бегали от одного оцепеневшего взрослого к другому, кричали и плакали. Но на них никто не обращал внимания, а иногда просто прогоняли с дороги тумаками. Голоса обезумевших от страха детей доносились до укрытия, где притаился Хорст, и усиливали его страдания. Он видел, как Шона семенила за матерью и умоляла ее хоть что-нибудь сказать. Девочка настойчиво дергала ее за штаны, стараясь остановить. В какой-то момент показалось, что она добилась своего. Мать обернулась. «Мамочка!» — пронзительно закричала Шона. А женщина подняла руку, и белый огненный шар, сорвавшийся с ее пальцев, ударил ребенка в лицо.

Хорст невольно пригнулся в испуге, а девочка, даже не вскрикнув, камнем упала на землю. И тогда гнев возобладал над его трусостью. Хорст поднялся и вышел из-за деревьев.

— Отче, — взвизгнула Джей за его спиной. — Не надо, отче.

Он не послушался. Еще одно безумство в этом сумасшедшем мире ничего не значит. Давным-давно он поклялся служить Богу, но только теперь понял, что это означает. Перед ним в страданиях лежало дитя. Отец Хорст Элвис больше не мог прятаться. Несколько взрослых оглянулись, пока он шел по деревенской улице, Джей испуганно бежала за ним. Хорст ощутил жалость к людям, превращенным в пустые оболочки. Эти тела лишились всего, что делало их людьми. Он был уверен в своей правоте, приняв посланный ему свыше дар знания. Шесть или семь взрослых плотной группой встали на его пути к Шоне. Он узнавал их лица, но не их души.

Одна женщина, Бриджит Херн, никогда не бывшая прилежной прихожанкой, рассмеялась и подняла руку. Шар белого огня, сорвавшись с ее растопыренных пальцев, устремился ему навстречу. Джей закричала, но Хорст не дрогнул. В паре метров от него шар начал рассыпаться, теряя ослепительную яркость. И лопнул с мокрым треском, едва коснулся священника, тонкие разряды статики пробили футболку. Они жалили тело, будто злобные осы, но Хорст не желал показывать, как ему больно.

— Вам известно, что это такое? — громоподобным голосом взревел он и поднял висевший на шее серебряный крест, наставив его на Бриджит Херн, словно оружие. — Я слуга Господа, а вы служите дьяволу. Я должен выполнить Его волю. Посторонитесь.

При виде серебряного распятия лицо Бриджит Херн на мгновение сморщилось от страха.

— Нет, нет, — дрожащим голосом пролепетала она. — Я не слуга дьявола. И никто из нас ему не служит.

— Тогда отойди в сторону. Эта девочка опасно ранена.

Бриджит Херн неуверенно обернулась и отошла на пару шагов в сторону. Остальные, уставившись на него в растерянности, поспешно расступились, кое-кто совсем ушел. Хорст жестом подозвал Джей и подошел к лежащей девочке. От вида ее почерневшего личика он невольно содрогнулся. Сердечко девочки лихорадочно билось. Хорст решил, что у ребенка болевой шок. Он поднял ее на руки и зашагал к церкви.

— Я должна была вернуться, — заговорила Бриджит Херн вслед уходящему Хорсту. Ее плечи поникли, в глазах появились слезы. — Вам не понять, что это такое. Я должна была вернуться.

— Это? — раздраженно переспросил Хорст. — Что это?

— Смерть.

Он вздрогнул и едва не упал. Джей испуганно оглянулась на женщину.

— Четыреста лет, — запинаясь, продолжала та. — Я умерла четыреста лет назад. Четыреста лет в пустоте.

Хорст ввалился в маленькое помещение позади церкви и положил Шону на деревянный стол, служивший смотровой кушеткой. Схватив с полки медицинский процессор, он приложил сенсорную пластинку к основанию шеи. После ввода информации о повреждениях зажегся дисплей. Хорст, прочитав рекомендации, ввел девочке успокоительное средство и стал опрыскивать места ожогов смесью дезинфицирующих и обезболивающих лекарств.

— Джей, — негромко окликнул он. — Пройди в мою комнату и возьми из шкафа рюкзак. Сложи в него все пакеты с полуфабрикатами, какие только найдешь, палатку, в которой я жил до постройки церкви, и все, что может пригодиться для походной жизни в джунглях: маленький лучевой резак, портативный нагреватель и тому подобное. Только оставь место для медикаментов. Да, и прихвати мои запасные ботинки.

— Мы уходим?

— Да.

— Пойдем в Даррингхэм?

— Не знаю. Может быть, позже.

— А я могу взять Друзиллу?

— Не думаю, что это разумно. Ей лучше бы остаться здесь, а не бродить с нами по джунглям.

— Хорошо. Я поняла.

Он услышал, как Джей пошла к жилой комнате, и продолжил обрабатывать ожоги Шоны. Нос маленькой девочки сгорел почти до кости, а медицинский процессор показывал, что сетчатка сохранилась лишь на одном глазу. Хорст в который раз посетовал на недостаток нанонических пакетов; хороший запас медикаментов вряд ли разорил бы церковь.

Он насколько смог удалил мертвую кожу с лица Шоны, покрыл поврежденные места тонким слоем кортикостероидной пены, уменьшающей жжение, и уже начал накладывать мембрану эпителия из своих быстро тающих запасов. В этот момент вернулась Джей. Она со знанием дела упаковала рюкзак и даже не забыла свернуть его спальный мешок.

— Я собрала кое-какие вещи и для себя, — сказала она, показывая раздувшуюся наплечную сумку.

— Ты умница. А не слишком ли она тяжелая? Ее, возможно, придется нести очень долго.

— Нет, отче.

Кто-то робко постучал в дверь. Джей быстро юркнула в угол.

— Отец Хорст? — В комнату заглянула Бриджит Херн. — Отец, они не хотят, чтобы вы здесь оставались. Они говорят, что убьют вас, что против всех вам не устоять.

— Я знаю. Мы уходим.

— Ох.

— Они выпустят нас?

Женщина сглотнула и оглянулась через плечо.

— Да. Думаю, выпустят. Они не хотят драться. По крайней мере с вами, со священником.

Хорст стал открывать ящички деревянного шкафа и складывать в рюкзак медикаменты.

— А кто ты?

— Я не знаю, — горестно вздохнула она.

— Ты сказала, что умерла.

— Да.

— Как тебя зовут?

— Ингрид Виинкамп. Я жила на Бьелефельде, когда он еще был колониальным миром первой стадии освоения и мало чем отличался от этой планеты. — Она коротко улыбнулась, глядя в сторону Джей. — У меня было две девочки. Такие же хорошенькие, как ты.

— И где теперь Бриджит Херн?

— Здесь, во мне. Я чувствую ее. Она как будто спит.

— Одержимость, — пробормотал Хорст.

— Нет.

— Да! Я видел красный дух демона. Я был свидетелем ритуала, оргии, устроенной Квинном Декстером, чтобы привлечь вас сюда.

— Я не демон, — настаивала женщина. — Я жила. Я человек.

— Больше не человек. Покинь тело, которое ты украла. Бриджит Херн имеет право на собственную жизнь.

— Я не могу! Я ни за что не вернусь. Только не туда.

Хорст постарался унять дрожь в руках.

«Апостол Фома познал эти сомнения, — подумал он. — Ученик сомневался в возвращении Господа, не верил в своем высокомерии, пока не увидел на руках следы гвоздей».

— Уверуй, — прошептал он. — Уверуй в Иисуса Христа, Сына Божия. Только в вере ты можешь обрести жизнь.

Бриджит-Ингрид опустила голову.

Хорст задал вопрос, который не должен был прозвучать:

— Где? Где вы были, будьте вы прокляты!

— Нигде. Там ничего нет. Вы слышите? Ничего!

— Ты лжешь.

— Там ничего нет, полная пустота. Простите. — Она порывисто вздохнула, стараясь собрать остатки достоинства. — Вам пора уходить. Они возвращаются.

Хорст закрыл клапан рюкзака и затянул застежку.

— А куда делись остальные жители деревни?

— Ушли. Они охотятся за свежими телами для душ, которые пока не смогли вернуться. Такова их миссия. У меня для этого не хватает мужества, как и у остальных, кто остался в Абердейле. Но поберегитесь, отче. Ваш дух силен, но против нас вам долго не выстоять.

— Они хотят овладеть другими телами?

— Да.

— Но зачем?

— Вместе мы сильнее. Вместе мы сможем изменить реальность. Мы сможем победить смерть, отче. Мы подарим вечность этой планете, а то и всей Конфедерации. И я навсегда останусь такой, как сейчас, и никогда не состарюсь.

— Это безумие, — воскликнул он.

— Нет. Это чудо, это наше удивительное чудо.

Хорст забросил рюкзак на плечи и поднял Шону. Вокруг церкви уже собралось несколько взрослых. Он спустился по ступеням, демонстративно не обращая на них внимания. Джей опасливо прижималась к его боку. Люди смотрели на него, однако никто даже не шевельнулся. Хорст свернул и направился к джунглям, но с удивлением заметил, что Ингрид Виинкамп идет следом.

— Я же говорила, — сказала она. — Им не хватает решимости. Со мной вы будете в большей безопасности. Они знают, что я могу ответить ударом на удар.

— А ты бы сделала это?

— Возможно. Ради девочки. Но не думаю, что до этого дойдет.

— Простите, мадам, — осмелилась Джей. — Вы не знаете, где моя мама?

— Вместе с другими, более решительными жителями деревни. Но не ищи ее, она больше не мать тебе. Ты поняла?

— Да, — всхлипнула Джей.

— Придет время, и мы вернем ее, Джей, — сказал Хорст. — Когда-нибудь это обязательно случится, я обещаю.

— Какая вера, — пробормотала Ингрид Виинкамп.

Он решил, что это насмешка, но на ее лице не было и тени улыбки.

— А как же дети? — спросил Хорст. — Почему вы не забираете их тела?

— Потому что они дети. Ни одна душа не выберет для себя столь маленький и хрупкий сосуд, когда вокруг полно взрослых. Их миллионы даже на одной этой планете.

Вскоре они дошли до полей, и мягкая почва тут же облепила ботинки Хорста большими тяжелыми комьями. Он засомневался, хатит ли сил с таким весом, да еще с рюкзаком на спине и Шоной на руках дойти хотя бы до первых деревьев. От сильного напряжения струйки пота уже побежали по лбу к глазам.

— Присылай детей ко мне, — прохрипел он. — Они испуганы и голодны. Я позабочусь о них.