Теперь он злился на самого себя: почему раньше не подумал о Муроре.
— Я за, — ответил специалист по прыжковым узлам. — В самом деле, не хотелось бы совершать межзвездный прыжок, пока в этом нет особой необходимости.
— У кого-то есть возражения? Нет? Отлично, прекрасная идея, Сарха.
Джошуа в третий раз сосредоточился на координатах прыжков и рассчитал полетный вектор для «Леди Мак», который должен был перенести их за восемьсот пятьдесят семь миллионов километров к газовому гиганту.
Эшли послал Сархе воздушный поцелуй и получил в ответ улыбку.
Два оставшихся термоядерных двигателя «Леди Макбет» были отключены, ионные двигатели аккуратно вывели ее в точку прыжка на Мурору. Джошуа направил на коммуникационные спутники последнее зашифрованное послание, а потом антенны и сенсорные модули спрятались в гнездах.
— Дахиби? — спросил Джошуа.
— Я запрограммировал все по-новому. Посмотри-ка сюда, если что-то не сработает, мы об этом уже не узнаем.
— Охренеть как прекрасно.
Джошуа ввел в компьютер команду инициировать прыжок.
Два кинетических снаряда ударили в борт «Неанты», едва не расколов корабль пополам. Испаряющийся дейтерий и пылающие обломки быстро рассеялись, и сенсоры «Арикары» показали четыре быстро вращающиеся в пространстве капсулы жизнеобеспечения «Неанты». Две из них сразу же попали под еще не поврежденные кинетические снаряды, а третью достал луч однозарядного генератора гамма-лучей, находившегося в восьмидесяти километрах от цели.
Адмирал Салдана в бессильной ярости стиснул зубы. Схватка быстро вышла из-под контроля и превратилась в безумное побоище. Залпы боевых ос были выпущены всеми кораблями наемников, и определить, какие снаряды запрограммированы на оборону, а какие имели целью уничтожение кораблей (и каких именно кораблей), не представлялось возможным.
Компьютер, оценивающий тактическую обстановку, подсчитал, что уже было запущено более шести сотен беспилотников. Но коммуникационная сеть не справлялась со своей задачей, несмотря на установленные спутники, а помехи, генерируемые боевыми осами, искажали показания сенсоров. Кто-то из младших специалистов в рубке сказал, что от перископа пользы было бы больше.
Новый взрыв сопровождался такой вспышкой, что она затмила фотонные потоки всех шести сотен боевых ос и выбросы маневрирующих над Лалондом кораблей. Безукоризненное кольцо излучения распространялось со скоростью, равной четверти скорости света, скрывая под пеленой сияющих молекул все взрывные вспышки, все корабли, боевых ос и спутники наблюдения. Достигнув пятисот километров в диаметре, круг стал бледнеть и переливаться разными красками, словно гигантский мыльный пузырь. До «Арикары» от него было не меньше трех тысяч километров, но интенсивности вспышки хватило, чтобы выжечь все сенсоры флагмана, направленные в тот сектор космоса.
— Проклятье, что это было? — воскликнул Мередит.
В его душе вновь вспыхнул страх. Антиматерия.
Перегрузка в семь g вдавила его в кресло; корабль устремился прочь от планеты и ужасающего взрыва.
Кларк Ловье и Рис Гиннелс проанализировали обрывочные тактические данные о ситуации, предшествующей взрыву.
— Взорвался один из их кораблей, сэр, — после недолгого обсуждения доложил Кларк Ловье. — На нем были активированы прыжковые узлы.
— Но он был всего в трех тысячах километрах над Лалондом.
— Да, сэр. И они не могли этого не знать. Но они забрали с собой «Шукьо» и «Беллаха». Я считаю, что это был осознанный поступок.
— Самоубийство?
— Похоже на то, сэр.
Пять кораблей. Он лишился уже пяти кораблей, и бог знает какие повреждения нанесены остальным. Операция продолжалась двадцать три минуты, и большая часть этого времени была потрачена на то, чтобы добраться до орбиты.
— Коммандер Кребер, немедленно отзовите с орбиты все корабли. Передайте, что местом встречи назначена точка для прыжка к Кадису.
— Есть, сэр.
Это прямое нарушение приказов первого адмирала флота, но миссия провалена, и завершить ее нет ни единого шанса. А отступление позволит ему сберечь жизнь оставшимся экипажам. Это хоть немного его успокаивало.
Плоскость, в которой действовала сила тяжести, слегка изменилась, когда «Арикара» выходила на новый курс, затем перегрузки снизились до пяти g. Для отражения атаки беспилотников противника, летящих на перехват, был сделан еще один залп боевыми осами.
Безумие. Сущее безумие.
Небольшая речка была одним из многочисленных безымянных притоков юго-западной части обширного бассейна Джулиффы. Ее начало терялось среди продолговатых холмов за южной окраиной Даррингхэма, где множество ручейков за две сотни километров от основного русла Джулиффы постепенно сливались в один постоянный поток.
В тот момент, когда космопланы доставили на поверхность отряды разведчиков, речка была еще достаточно полноводной и отсутствие дождей не повлияло на ее течение. Озера и болота, через которые она пролегала почти на треть длины, обладали существенными запасами влаги и могли питать поток не один месяц.
Снежные лилии тоже пока не пострадали. Единственным результатом появления красного облака стало увеличение периода созревания, после которого листья отрывались от стеблей. А среди самых густых зарослей, занимавших большую часть берегов Джулиффы, снежных лилий было почти так же много, как и всегда. Они покрывали всю поверхность тридцатиметрового русла, хотя только одним слоем, а не двумя или тремя, как было в предыдущие сезоны.
В тихом уголке джунглей, в пяти метрах от берега лист снежной лилии вздулся посередине, а потом прорвался. Вылезшая из-под него рука, покрытая серой искусственной кожей, начала увеличивать отверстие. Затем из воды высунулся Чаз Паске и огляделся кругом.
С обеих сторон от него поднимались крутые берега, оплетенные узловатыми корнями вишневого дуба. Высокие стволы чуть заметно покачивались, а сумрачный свет, просачивающийся сквозь зловещую пелену, окрасил их белую кору в красноватый цвет. Наемник убедился, что вокруг никого нет, и стал выбираться на берег.
Белое пламя, брошенное подстерегавшими их женщинами, сильно повредило его левое бедро. Это и послужило одной из причин, чтобы броситься в речку, когда весь его отряд убегал с места приземления. Проклятый огонь было невозможно погасить ничем другим.
Пронзительный радостный смех этих существ еще долго звенел под деревьями, подгоняя пробивавшихся сквозь подлесок наемников. Если бы у Чаза нашлась хоть минута, чтобы вытащить багаж и организовать охрану, результат мог быть и другим. Но что пугало больше всего, так это нескрываемое удовольствие, которое женщины испытывали, напав на них. И во время погони за убегающими в панике наемниками они звонко перекрикивались друг с другом. Для них это была игра или захватывающий вид спорта.
Насколько он понял, они — не люди. Чаз Паске не был ни суеверным, ни религиозным человеком. Но он знал, что бедствие, постигшее Лалонд, не имеет ничего общего с Латоном и наспех собранным силам Терранса Смита справиться с этим злом не удастся.
Он добрался до берега и начал карабкаться наверх. Корни оказались предательски скользкими, беспомощно волочилась левая нога, а спину и плечи покрывали пятна сильных ожогов, что значительно ослабляло эффективность усиленных мышц. Подъем занял довольно много времени, но Чаз упирался в щели между корнями правым коленом и локтями и медленно поднимался.
Напавшие на них женщины, похоже, не понимали, какими преимуществами обладает организм с измененным метаболизмом. Он спокойно мог продержаться под водой четыре часа без единого глотка воздуха. Очень полезное свойство в случае применения химического или биологического оружия.
Чаз Паске прополз последние два метра и перекатился под защиту изогнутого ствола. Только тогда он позволил себе изучить сводку «плохих новостей» от медицинской программы нейронаноников.
Мелкие ожоги решил пока проигнорировать, хотя позже ими тоже придется заниматься. А вот на левой ноге выгорела почти половина внешней стороны бедра и сквозь почерневшие остатки мышц проглядывала кремний-литиевая берцовая кость. Нога сможет нормально функционировать лишь после полной переделки, ничто другое тут не поможет. Чаз начал вытаскивать длинных белых червей, уже угнездившихся в открытой ране.
В момент нападения при нем не было даже рюкзака. Остались только личные вещи, пристегнутые к поясу. Хотя это лучше чем ничего, флегматично подумал он. Два небольших нанонических пакета Чаз обернул вокруг верхней части бедра на манер древней повязки. Они не закроют всю рану, но хотя бы не пропустят зараженную кровь и местные бактерии в общую кровеносную систему. Остальная часть раны наверняка будет гнить, мрачно отметил он.
Чаз подсчитал свое имущество: аптечка первой помощи, лазерный пистолет с двумя запасными батареями, небольшой нож с лучевым лезвием, углеводородный анализатор, который поможет определить ядовитые растения, термоизлучатель размером с ладонь и пять электронно-разрывных гранат. Кроме этого у него имелся навигатор, блок для биохимического анализа и блок, определяющий наличие электронного оружия. К величайшему сожалению, Чаз остался без коммуникационного блока, а это значило, что теперь невозможно связаться с Террансом Смитом и попросить об эвакуации и нельзя даже проверить, не остался ли в живых кто-то из его команды.
И наконец, на поясе у него висела небольшая ядерная бомба мощностью в одну килотонну. Черный карботановый шар диаметром двадцать сантиметров, вполне безобидный на вид.
Чаз посидел пять минут, обдумывая свое положение, а потом начал вырезать из ветвей вишневого дуба шину для бедра и костыль.
Скрытая за горизонтом событий, в двухстах двадцати тысячах километров над Муророй возникла сингулярность, вызвавшая своей плотностью сильные завихрения потоков фотонов и элементарных частиц. Через шесть миллисекунд она с размера атомного ядра достигла диаметра в пятьдесят семь метров, и тогда силы внутреннего напряжения, создававшие горизонт событий, рассеялись.