— Как и сказал Нико, в верховьях реки. Около тысячи километров; это как раз та местность, которую открыли для заселения совсем недавно.
— На них мог напасть какой-нибудь большой зверь. Кроклев или другое животное, еще не известное местным экологам.
— Может быть.
Но Дарси не мог заставить себя в это поверить.
— А что об этом говорят люди, Нико? Ты что-нибудь слышал?
— Не так уж много, о происшествии почти никто не знает. Губернатор приказал хранить все в тайне, он боялся осложнений с фермерами-тиратка. Их поселения на другом краю саванны, что граничит с провинцией Шустер. Он подумал, что в исчезновении могут обвинить их, поэтому шериф провинции даже не стал составлять официальный рапорт. Фермы были объявлены покинутыми.
— А когда это произошло? — спросила Лори.
— Пару недель назад.
— Не густо, — заметила Лори.
— Это довольно далеко. Как раз то место, куда он мог пойти.
— Согласна. Но что ему могло понадобиться от этих деревенщин?
— Информации маловато.
— Отправимся туда и проверим?
— Что тут проверять? Что дома опустели? Не можем же мы слоняться по джунглям из-за пары семей, нарушивших контракт оседлости. Господи, если бы меня забросили в такую глушь, я тоже захотел бы сбежать.
— И все-таки это странно. Если бы они были просто чем-то недовольны, местный шериф бы об этом знал.
— Верно. Но, даже если мы решимся туда поехать, добраться до провинции Шустер удастся только через две или три недели. К тому времени след успеет остыть и потеряться. Ты сможешь отыскать его в джунглях?
— Можно было бы выпустить из нуль-тау-капсулы Абрахама и Кэтлин, чтобы они обследовали район.
Дарси взвесил шансы. Абрахамом и Кэтлин звали их орлов с искусственно усиленными органами чувств, но даже их посылать в тот район, не зная точно, где скрывается предполагаемая добыча, было бессмысленно. Только на инспектирование одной провинции Шустер могло уйти добрых полгода. Будь оперативников больше, он мог бы попытаться что-то сделать, но их только двое. Проверка иммигрантов Лалонда была организована с дальним прицелом и основывалась на единственном сомнительном обрывке информации, полученном почти сорок лет назад: Латон купил копию отчета первой группы экологов, работавших на Лалонде. И о погоне в джунглях не могло быть и речи.
— Нет, — с явной неохотой сказал он. — Мы придержим их до тех пор, пока не почуем настоящий след. Но через месяц с Джоспула должен прибыть космоястреб. Я попрошу капитана обратить особое внимание на провинцию Шустер.
— Ладно, ты у нас босс.
Он ответил мысленной усмешкой. Они с Лори проработали вместе так долго, что звания утратили всякое значение.
— Спасибо, что упомянул об этом случае, — сказал он Нико Фрихагену.
— Полезные новости?
— Возможно. И наша благодарность не заставит себя ждать.
— И вам спасибо.
Нико Фрихаген скупо улыбнулся и сделал еще глоток пива.
— Мерзкий болван, — высказала свое мнение Лори.
— Мы будем благодарны, если станешь извещать о других необъяснимых исчезновениях, — сказал вслух Дарси.
Нико Фрихаген отсалютовал банкой с пивом.
— Рад стараться.
Дарси взял следующую карточку. Наверху стояло имя Мэри Скиббоу, а с голограммы дерзко улыбалась хорошенькая девушка-подросток. Ее родителям несладко пришлось с ней в последние годы, решил Дарси. Снаружи, за грязным окном, над западным горизонтом уже сгущались плотные серые тучи.
Дорога, соединяющая космопорт и Даррингхэм, представляла собой широкую полосу розоватого гравия, проходящую напрямик сквозь джунгли. Отец Хорст Элвис, как мог, передвигал опухшие ноги, чувствуя, что на обеих пятках набухает нечто подозрительно похожее на волдыри. Он с опаской поглядывал на скапливающиеся над вершинами деревьев тучи и надеялся, что успеет добраться до транзитного общежития прежде, чем начнется дождь.
Из-под щебня, по которому он шел, то и дело поднимались тонкие струйки пара. Узкая щель между двумя стенами джунглей, казалось, действовала словно линза для солнечных лучей, и жара стояла невыносимая. По краям дороги тянулись ленты густой травы. Растительность Лалонда превосходила все ожидания. Воздух звенел от пронзительных трелей птиц. Должно быть, это курроны, подумал он, роясь в методической информации об условиях на планете, предоставленной Церковью перед отлетом с Земли и загруженной в искусственную память. «Птицы размером с земного фазана с ярко-алым хохолком. Съедобны, но не рекомендованы в пищу», — проинформировала его память.
Движение на дороге было не слишком оживленным. Старенькие грузовики с дребезжанием катились то в город, то в космопорт, перевозя деревянные ящики, древние композитные грузовые капсулы, а иногда и сельскохозяйственные орудия труда. Служащие космопорта проносились мимо на электрических байках с широкими колесами и глубокими протекторами. Идущих по дороге девушек парни приветствовали криками и сигналами клаксонов. Встретилось и несколько конных повозок. Хорст с нескрываемым восхищением смотрел на огромных животных. В своей земной аркологии он ни разу так и не собрался сходить в зоопарк. Как странно, что впервые он встретил этих существ на чужой планете, в трех сотнях световых лет от их родного мира. Как же они переносят жару при таких лохматых шкурах?
В Седьмой группе, в которой он числился, насчитывалось пятьсот человек. Все они, оживленно переговариваясь, бодро стартовали из космопорта вслед за проводником из служащих ЛСК. Сейчас, пройдя пару километров, отряд растянулся по дороге и разговоры стихли. Хорст тащился почти в самом хвосте. Его суставы уже начали протестующе поскрипывать, и с каждым шагом все сильнее хотелось пить, хотя воздух был насыщен влагой до предела. Мужчины на ходу спускали верхнюю часть своих комбинезонов и завязывали рукава на поясе, а многие снимали и футболки. Их примеру последовало несколько женщин. Хорст отметил, что местные, проезжавшие мимо на байках, одеты в шорты и легкие рубашки; да и на сопровождающем их чиновнике из строительной компании был такой же наряд.
Хорст остановился, удивленный тем, что чуть ли не вся кровь вдруг прихлынула к щекам, и повернул застежку ворота на девяносто градусов. Передняя часть комбинезона разошлась, открыв тонкую серо-голубую футболку, потемневшую от пота. Легкая шелковистая ткань, возможно, идеально подходила для путешествия на корабле и даже для аркологии, но в этом климате, под открытом небом, она никуда не годилась. Похоже, кое-кому кое-где пора обновить информацию. Неужели все двадцать пять лет колонисты прилетали сюда в такой же одежде?
Он поймал на себе взгляд девочки лет десяти или одиннадцати. Ее миниатюрное личико, как у большинства детей, сияло ангельской чистотой, а прямые длинные светлые волосы были завязаны простыми красными шнурками в два хвостика. Хорст с удивлением отметил, что на ногах девочки грубые походные ботинки, закрывающие щиколотки, а ее одежда состоит из желтых мешковатых шортов и коротенькой хлопковой футболки. Зеленая широкополая фетровая шляпа была небрежно сдвинута назад. Хорст непроизвольно улыбнулся.
— Привет, — заговорил он. — А почему ты не поехала в город на автобусе?
Девочка возмущенно поморщилась.
— Я не ребенок!
— Я этого и не говорю. Но ты могла бы притвориться перед чиновником строительной компании, и он посадил бы тебя в машину. Я бы и сам так поступил, будь у меня возможность.
Ее взгляд переместился к белому кресту на рукаве его футболки.
— Но вы же священник.
— Отец Хорст Элвис, твой священник, если и ты в Седьмой группе.
— Да, я в Седьмой. Но притворяться нечестно, — заявила она.
— Но это было бы благоразумно. Я уверен, Иисус бы все понял.
Девочка усмехнулась, и Хорсту показалось, что день стал еще более ярким.
— Ты совсем не похож на отца Вархуза, там, на Земле.
— Это хорошо?
— Да, очень.
Она энергично кивнула.
— А где твои родные?
— Здесь только я и мама.
Девочка показала на подошедшую к ним женщину. Ей было немного за тридцать, и энергичное лицо обрамляли точно такие же, как у дочери, светлые волосы. Вид ее крепкой фигуры заставил Хорста пожалеть о том, чему не суждено сбыться. Нет, Единая христианская церковь не запрещала своим служителям вступать в брак, напротив, поощряла, но даже в молодости — около двадцати лет назад — он отличался изрядной полнотой. А теперь и самые доброжелательные из коллег называли его в лучшем случае «приятным человеком». И это при том, что к каждой калории он относился как к смертельно опасному вирусу.
Ее зовут Рут Хилтон, коротко представилась женщина, а дочь — Джей. Ни о муже, ни о партнере не было сказано ни слова. Дальше они зашагали по дороге втроем.
— Приятно видеть, что хоть кто-то мыслит практически, — сказал Хорст. — Все остальные оказались никудышными пионерами.
Рут, как и ее дочь, была одета с учетом жары — в шорты, матерчатую шляпу и безрукавку, а ее ботинки оказались увеличенной копией обуви Джей. За спиной Рут несла изрядно набитый рюкзак, и на ее кожаном поясе висело несколько предметов. Хорст не опознал ни один из них.
— Но ведь это тропическая планета, отец. Разве Церковь не выдала вам методичку перед отъездом?
— Да, конечно. Но я никак не ожидал, что нам придется отправиться в путь сразу после приземления. По моему личному времени не прошло и пятнадцати часов с момента отъезда из аббатства аркологии.
— Это колония первой стадии, — сказала Рут, не проявляя и тени сочувствия. — Вы считаете, у них есть время нянчиться с пятью тысячами никогда не видевших открытого неба обитателей аркологий? Да бросьте!
— Я все-таки считаю, что нас могли бы предупредить. И предоставить возможность переодеться в более соответствующую климату одежду.
— Вам надо было взять ее с собой в нуль-тау-капсулу. Как сделала я. В пассажирском контракте указано, что нам позволено брать до двадцати килограммов личных вещей.