Дисфункция реальности — страница 213 из 229

— Гитлер, — завороженно повторила Келли. — Сталин, Чингисхан, Джек-потрошитель, другие убийцы и палачи. И все они там? Все ждут возвращения из небытия?

Шон Уоллес посмотрел на купольный свод, частично скрытый тенями, которые отбрасывали скупые детали постройки чужаков, на какое-то мгновение его лицо отразило истинный возраст этого человека, до самого последнего года.

— Да, мисс Келли, все они там. Все чудовища, порожденные нашей доброй Землей. И все жаждут вернуться назад, жаждут воспользоваться малейшим шансом. Мы, конечно, хотели бы скрыться от открытого неба и смерти, но рая на этой планете не будет. Его и не может быть там, где живут люди.

Рассвет еще не наступил. Солнцу только через полчаса предстояло обозначить восток первым неясным светом. Но дождевые тучи разошлись, и ночь положила конец ярости бушующего ветра. На севере небо по-прежнему горело, как в лихорадке, набрасывая на траву саванны красноватую дымку.

Октан заметил темную точку, продвигающуюся по берегу реки вверх по течению, к башне тиратка. Огромная птица почти легла на крыло в головокружительном пике, и плотный влажный воздух пригладил орлиные перья. Пат Галаган через сродственную связь наблюдал за ночным путником узкими зоркими глазами Октана.

Келли проснулась от легкого прикосновения руки, а также от топота ног по сухому твердому полу второго этажа, где группа расположилась на ночлег. Нейронаноники быстро прогнали остатки сна и перевели мозг в бодрствующий режим.

Последний из наемников уже сбегал вниз по пандусу.

— Кто-то приближается, — произнес Шон Уоллес.

— Ваши люди?

— Нет. Я бы знал, если бы это были они. Хотя мистер Малин не счел нужным меня спросить, — беззаботно добавил он.

— Господи, да мы все не раз подумаем, прежде чем вам доверять.

Она сбросила фольгированное одеяло, под которым спала. Шон Уоллес подал ей руку и помог подняться, а потом они вместе сбежали по пандусу на нижний этаж.

Все семь наемников собрались у дверного проема, зловещий красный свет изменил цвет их искусственной кожи. Фентон и Риалл, почуяв беспокойство хозяина, негромко рычали.

Реза и Сьюэлл пролезли через дыру наружу.

— Что там такое? — спросила Келли.

— Лошадь, — ответил Пат. — С двумя всадниками.

Келли глянула через его плечо. Реза и Сьюэлл активировали маскировочную систему своих костюмов и слились с ландшафтом. Еще несколько секунд она могла следить за ними благодаря широкому медицинскому пакету на ноге Сьюэлла, но вскоре и это пятнышко скрылось в высокой траве.

Это была тягловая лошадь, из тех, какие предпочитают колонисты. Не старая, но изможденная до последней степени — лошадь шла, низко опустив голову, и на губах повисли клочья пены. Реза незаметно для взгляда посторонних спустился по склону навстречу гостям, а Сьюэлл остался его прикрывать. Оптические сенсоры помогли рассмотреть обоих всадников, закутанных в пончо из грязной парусины. В облике мужчины уже проявились признаки старения, тяжелая челюсть потемнела от щетины, на висках проглядывала седина. И, судя по всему, он недавно сильно похудел. Но решительность придавала ему сил, и это было заметно даже издалека. Мальчик за его спиной недавно плакал, кроме того, он промок и теперь, дрожа, прижимался к спине мужчины.

Реза решил, что они не представляют угрозы. Он дождался, пока лошадь приблизилась на двадцать метров, а потом отключил маскировку. Животное прошло еще пару метров, и только тогда мужчина испуганно вздрогнул, заметив космоника, и натянул поводья, а потом в замешательстве уставился на огромного наемника.

— Что это за… Ты не одержимый, в тебе нет пустоты. — Он вдруг щелкнул пальцами. — Конечно! Боевая модификация, вот это что. Ты спустился с одного из тех космических кораблей, что были в небе вчера. — Он улыбнулся, присвистнул, потом перебросил ногу через шею лошади и соскользнул на землю. — Давай, Расс, спускайся, мой мальчик. Они уже здесь, космодесантники здесь. Я ведь говорил, что они придут, говорил? Говорил, что нельзя терять веру.

Мальчик почти упал с лошади ему на руки.

Реза подошел ближе, чтобы помочь. Мужчина и сам не слишком твердо держался на ногах, к тому же одна рука у него была плотно перевязана.

— Благослови тебя Бог, сын мой. — Хорст Элвис обнял огромного наемника, и в его глазах блеснули слезы благодарности и громадного облегчения. — Благослови тебя Бог. Последние недели стали тяжелейшим испытанием для слабого слуги Божьего. Но после стольких дней, проведенных в одиночестве среди дьявольского отродья, вы наконец здесь. Теперь мы спасены.

Глава 11

Бостон пал под натиском одержимых, хотя находящийся на последнем издыхании военный совет властей Норфолка никак не хотел этого признавать.

Из окна гостиницы Эдмунд Ригби смотрел на островерхие крыши провинциального города. В окраинных районах, где милиция еще пыталась оказывать сопротивление, полыхали огни. Прошлой ночью Герцогини с корабля флота по Девонширской рыночной площади ударил мазер. Гранитная мостовая меньше чем за секунду превратилась в озеро лавы. Даже сейчас, когда поверхность затвердела и перестала светиться, от нее исходил такой жар, что можно было приготовить барбекю. В тот момент площадь оставалась пуста, удар нанесли исключительно с целью демонстрации силы. Чистой воды спектакль: вы, внизу, жалкие муравьи в грязи, а мы ангелы, повелевающие жизнью и смертью любого живого существа. Одержимые только посмеивались над кружившими вокруг планеты кораблями — не в силах определить цели, они оказались абсолютно бесполезными. Да, они обладали чудовищной мощью, но нажать на пусковую кнопку мешала вечная дилемма между добром и злом. Наличие заложников всегда парализовало правительства. Космические корабли могли начать очищение огнем, чиновники жаждали уничтожить зловредную кучку нищих анархистов и революционеров, освободить от них пасторальный идиллический мир, но в городе оставались и достойные люди, женщины, дети, больные и престарелые жители. Власти планеты и офицеры флота до сих пор считали, что это мятеж, политическое восстание, и верили, что кроме волков в городе остались и овцы. Посему благородные ангелы на орбите ничего не могли сделать.

Даже если бы они что-то заподозрили, если бы поверили слухам о случаях жестокости и насилия, передававшимся из уст в уста в окрестностях города, они все равно не смогли бы ничего исправить. Бостон был не единственным в своем падении, просто он стал первым. Эдмунд Ригби разбросал ростки мятежа по всем городам и островам планеты, разослав туда группы одержимых, которые уже вовсю захватывали население. Он погиб при взрыве мины во Вьетнаме в 1971 году, будучи капитаном австралийских морпехов, но к тому времени прошел обучение в Дартмутском королевском военно-морском колледже. И теперь обнаружил, что обширная Конфедерация при всех своих технологических новинках мало чем отличается от Земли, по которой он когда-то ходил. Партизанская тактика вьетконговцев прошлого вполне годилась и теперь, а он изучил ее досконально. Когда торговая флотилия после сбора урожая покинула Норфолк, захват всей планеты стал его главной целью.

Ригби был занят этим с самого момента своего прибытия сюда. Все время копался в грязи и крови, пропитавшей душу каждого человеческого существа. Живые, мертвые… и те, кто остался взаперти между ними.

Он прикрыл глаза, словно стараясь отгородиться от воспоминаний последних недель и от того, кем он стал. Но легче ему не сделалось. Гостиница вставала перед мысленным взглядом сплетенными из теней стенами и переходами. Люди — они и мы — скользили взад и вперед, в просторных коридорах и роскошных комнатах звучало эхо смеха и стонов. И по ту сторону теней, по ту сторону от чего бы то ни было всегда вставала пустота. Льнущие к нему души, жаждущие бытия, вкрадчивые соблазнительные обещания любви, покорности, преданности. Всего, всего, чего угодно, лишь бы получить возможность вернуться.

Эдмунда Ригби передернуло от ненависти. «Господи, когда мы укроем Норфолк от Вселенной, дай нам сил скрыть его и от небытия. Позволь мне обрести мир и покончить с этим».

Трое его помощников — наиболее устойчивых из вновь одержимых — подтащили по коридору к дверям его комнаты очередного пленника. Ригби расправил плечи, заставляя силу клубиться в теле, придавая величие облику, и повернулся к двери.

С хохотом и криками буйные грубияны, считавшие самодовольство и ор лучшей заменой авторитета, ввалились в комнату. Но Эдмунд Ригби заставил себя приветственно улыбнуться в ответ.

На пол к его ногам бросили Гранта Кавану, окровавленного и грязного, с многочисленными ранами на лице и руках, в разорванном милицейском мундире. Но даже в таком состоянии он не выказывал страха. И Эдмунд Ригби почувствовал уважение, смешанное с грустью. Такого, при его вере в Бога и в свои силы, сломить будет нелегко. Эта мысль причиняла Ригби боль. Почему, ну почему бы ему просто не сдаться?

— Вот тебе подарочек, Эдмунд, — сказал Икабл Гиртц. Он принял один из своих любимых обликов — упыря с серой кожей, впалыми щеками и красными прожилками в глазах; его худое тело было затянуто в черную одежду. — Один из благородных. Здорово сопротивлялся. Я подумал, он может быть тебе полезен.

Дон Падвик в облике человека-льва угрожающе зарычал, опустился на четыре лапы и пошел к пленнику, яростно хлеща себя хвостом. При виде огромного желтовато-бурого зверя Грант Кавана вздрогнул.

— Мы захватили его отряд, — спокойно доложил Эдмунду Чен Тамбия. — Это были последние ополченцы милиции, гулявшие на свободе. Но они жестоко сопротивлялись. Восемь наших улетели обратно в небытие. — Элегантный азиат в древнем одеянии из черного и оранжевого шелка нехотя кивнул в сторону Гранта Каваны. — Он неплохой командир.

— В самом деле? — спросил Эдмунд Ригби.

Икабл Гиртц провел по губам длинным желтоватым языком.

— В конце концов, это не так уж важно. Теперь он наш. И будет делать то, что мы захотим. А мы знаем, чего хотим.