— Отлично, попроси ее выяснить все, что возможно, о пропавших семьях и о том, не появлялось ли там необычное оборудование. А я тем временем встречусь с Соланки, может, он об этом что-то слышал.
Кельвин Соланки нес службу в небольшом отряде флота Конфедерации, базировавшемся в Даррингхэме. Конфедерация обещала одинаковую защиту всем планетам, независимо от степени их развития, и база в Даррингхэме должна была служить зримым тому подтверждением. Чтобы подчеркнуть подобное отношение, на Лалонд дважды в год приходил эсминец Седьмой флотилии, приписанной к Роэрхейму, расположенному на расстоянии сорока двух световых лет. В промежутках между этими визитами наблюдение в звездной системе осуществляла целая эскадрилья спутников «ЭЛИНТ», передающих информацию непосредственно в представительство флота.
Как у Ральфа и других агентов, у них имелась и вторая задача — следить за деятельностью пиратов.
Ральф представился капитан-лейтенанту Соланки вскоре после своего приезда. Салдана слыли убежденными сторонниками Конфедерации, поэтому взаимодействие в пресечении пиратской деятельности было вполне достаточным для этого поводом. Ральф старался поддерживать дружбу с Соланки отчасти и потому, что во флотской столовой готовили лучше, чем где бы то ни было в городе, а о побочной деятельности Ральфа ни тот, ни другой никогда не упоминали.
— Хорошая идея, — согласилась Дженни Харрис. — С Ламборнэ я встречусь сегодня же вечером и объясню ей, что нам нужно. Но она настаивает на оплате, — осторожно добавила Дженни.
Ральф запросил личное дело Ламборнэ из памяти нейронаноников и, ознакомившись, сокрушенно покачал головой, увидев, во что обходятся им услуги этой женщины. Он даже мог себе представить, сколько она запросит за этот сбор информации.
— Ладно, я одобрю выплату. Только постарайся, пожалуйста, ограничить ее аппетит тысячей комбодолларов.
— Постараюсь.
— Когда договоришься с Ламборнэ, свяжись с нашим информатором в администрации губернатора, пусть выяснит, что заставило достопочтенного Колина Рексрью послать пристава для расследования исчезновения людей, о которых раньше никто и не слышал.
После ухода Дженни Харрис он датавизировал список вновь прибывших в процессорный блок для подробного анализа и, откинувшись на спинку стула, стал размышлять, что именно можно рассказать Соланки. При некотором везении он сумеет затянуть встречу и получить приглашение пообедать в столовой.
Глава 6
Крошечные голубые огоньки ионного маневренного двигателя адамистского корабля «Даймасио», идущего в двадцати двух тысячах километров впереди «Эноны», исчезли в космической тьме. Через оптические сенсоры космоястреба Сиринга увидела, как погасли яркие искорки света. Направляющие векторы, построенные благодаря пространственному инстинкту «Эноны», развернулись перед ее мысленным взглядом. Произведенные космоястребом расчеты безошибочно указывали на то, что «Даймасио» направлялся к звездной системе Хонек в восьми световых годах отсюда.
— Я думаю, это то, что мы ищем, — передала Сиринга Тетису.
«Гракх», космоястреб ее брата, дрейфовал в тысяче километров в стороне от «Эноны»; оба корабля до минимума снизили мощность искажающих пространство полей. Они придерживались режима строжайшей скрытности, по возможности уменьшив излучение энергии. В жилом тороиде не было даже силы тяжести. Экипаж обходился концентратами, выбросы отходов прекратились, и результаты жизнедеятельности собирались в гигиенические пакеты; не было даже горячей воды. Сеть теплоотводящих кабелей покрывала и тороид, и весь корпус корабля, а поверх лежал толстый слой пенистого светопоглощающего изолятора. Выделяемое тепло накапливалось в сети и излучалось одной-единственной панелью, всегда обращенной в противоположную сторону от их цели. Отверстия были оставлены только для корабельных сенсоров. «Энона» постоянно жаловалась на зуд, вызываемый дополнительным покрытием, что было довольно смешно, но Сиринга молчала — пока.
— Я согласен, — ответил Тетис.
Сиринга ощутила нервную дрожь, смешанную с чувством облегчения, — слишком уж долго им пришлось сдерживаться. Они семнадцать дней гонялись за «Даймасио», держась в двадцати-тридцати тысячах километров позади, пока корабль адамистов произвольным курсом метался между необитаемыми звездными системами, явно стараясь вычислить и сбить со следа любого возможного преследователя. Такая погоня давалась нелегко даже эденистам, не говоря уж о двух десятках адамистов, военных из состава флота, бывших у них на борту. Способность их сурового капитана Ларри Коурица поддерживать дисциплину во время всей миссии вызывала невольное уважение у Сиринги. Лишь немногие из адамистов могли заслужить подобное отношение.
После введения окончательных координат для маневра Сиринга представила себе, как «Даймасио» убирает внутрь корпуса сенсоры и термоотводящие панели, готовясь к прыжку, и насыщает энергией формирующие узлы.
— Готова? — спросила она у «Эноны».
— Я всегда готова, — резко ответил космоястреб.
Да, окончание этой миссии ее очень бы обрадовало.
Подписать семилетний контракт с флотом Конфедерации сестру убедил Тетис, обладающий сильно развитым чувством долга и ответственности и легко поддающийся порывам энтузиазма. Сиринга и сама была не против отслужить на флоте определенный срок, тем более что Афина нередко рассказывала озорным детям о своей службе, рисуя красочные картины отважных подвигов, совершаемых благодаря всеобщему духу товарищества. Сиринга только не планировала этот шаг так скоро — всего через три года после начала их полетов с «Эноной».
Космоястребы при своей мощности и маневренности составляли значительную часть боевой мощи Космических сил Конфедерации, и адмиралы охотно нанимали их в качестве кораблей-перехватчиков. «Энона» и «Гракх» после оснащения наступательными и защитными боевыми системами, а также обширным набором дополнительных электронных сенсоров прошли трехмесячные подготовительные курсы, а затем получили приписку к Четвертой флотилии, штаб-квартира которой находилась на Ошанко, столичной планете Японской империи.
Несмотря на наднациональную доктрину флота, экипажи космоястребов всегда комплектовались из числа эденистов. Сиринга сохранила свой первоначальный экипаж: Кейкус, инженер систем жизнеобеспечения; Эдвин, отвечающий за механическое и электрическое оборудование тороида; Оксли, многопрофильный пилот, знающий не только вспомогательные космические суда, но и атмосферные флаеры с ионными двигателями; Тула, корабельный медик широкого профиля. И Рубен, техник ядерной установки, ставший любовником Сиринги уже через месяц после зачисления в команду, хотя в свои сто двадцать пять был старше ее ровно на сто лет.
Она как будто снова переживала роман с Олье и, несмотря на свое положение капитана, чувствовала себя невероятно юной и беззаботной. Они спали вместе, когда это позволяло расписание корабельных смен, и всегда вместе выходили в увольнение, на какой бы планете, астероиде или биотопе ни останавливался их корабль. Рубен, хоть весьма зрелого возраста, как и все эденисты, был полон физических сил, и их сексуальная связь удовлетворяла обоих, кроме того, они оба с удовольствием исследовали различные культуры, расцветшие в составе Конфедерации, и поражались их многообразию. Благодаря Рубену и его, казалось, неисчерпаемому терпению Сиринга научилась более снисходительно относиться к адамистам и их заблуждениям. И это стало одной из причин ее согласия на службу в военно-космических силах Конфедерации.
А еще она испытывала знакомое возбуждение от того, что все окружающие считали их отношения несколько шокирующими. Вследствие большой продолжительности жизни значительная разница в возрасте была нередким явлением среди эденистов, но сто лет — это уже выходило за рамки приличий. Только Афина не совершила ошибки, пытаясь урезонить свою дочь, она слишком хорошо ее знала. В любом случае эту связь нельзя было назвать серьезными отношениями; Рубен всегда находился рядом, с ним интересно и можно не бояться осложнений.
Последним членом экипажа стал Чи, откомандированный флотом на «Энону» в качестве специалиста по вооружению. Он был кадровым офицером, насколько для эдениста возможно стать частью организации, требующей от своих членов полного отказа от национального гражданства (не совсем практичное требование в отношении эденистов).
Четыре года «Энона» и «Гракх» патрулировали необитаемые звездные системы, время от времени сопровождали торговые корабли в надежде встретить пиратов, участвовали в полномасштабных учениях по отражению нападений условного противника, принимали участие в высадке десанта на промышленной станции, подозреваемой в производстве боевых ос с антиматерией, и совершали бесчисленные визиты доброй воли в космопорты по всему сектору Четвертой флотилии. Последние восемь месяцев по заданию Адмиралтейства они работали под командованием Космической разведки Конфедерации. Это преследование было третьим на их счету: на первом настигнутом корабле ничего не обнаружили; второй — черноястреб, — к величайшему огорчению Сиринги, сумел ускользнуть благодаря большей дальности прыжка. Но у «Даймасио» определенно рыльце было в пушку; КРК уже некоторое время подозревала его в перевозке антиматерии, и этот полет стал тому доказательством. В данный момент корабль готовился войти в обитаемую звездную систему, чтобы вступить в контакт с группой сепаратистов на одном из астероидов. На этот раз они произведут арест. На этот раз! В преддверии долгожданного результата даже атмосфера в каюте «Эноны», казалось, стала намного плотнее.
Нетерпением эденистов заразилась и Эйлин Карух, лейтенант КРК, осуществляющая связь со штабом. Она была пристегнута к креслу рядом с Сирингой; женщина средних лет с открытым, ничем не запоминающимся лицом, что, по мнению Сиринги, идеально подходило для действующего агента. Но скрывающаяся под обычной наружностью личность была решительна и находчива; это доказывал хотя бы тот факт, что Эйлин разгадала тайный маршрут «Даймасио».