— За кустом прячется какой-то человек!
— А-а, — произнес пилот, теперь он и сам увидел какого-то доходягу, который, прихрамывая, двигался к роботу. — Придурок какой-то. Смотри, как у него тапки к ногам привязаны. Наверное, у них здесь и дурка есть, как думаешь?
— Не исключено, сэр, — согласился Марсель и подложил пилотку под натруженные ягодицы.
Человек в больничной пижаме между тем приблизился к машине и стал махать руками, привлекая внимание пилота.
— Вот дурак-то. Даже не знаю, что с ним делать… Может, с майором Тэтчером связаться?
Неожиданно человек в пижаме спустил штаны и начал мочиться на опору робота.
— Нет! Только не это! Я тебя пристрелю, ур-род! — завопил пилот и стал опускать кабину. — Я тебя в землю зар-рою, ублюдок!
Как только кабина коснулась стабилизаторов, пилот распахнул дверцу и с пистолетом в руке выскочил наружу.
Марсель ждал ругательств, шума и даже выстрелов, но было тихо. А затем в кабину заглянул худощавый незнакомец и сказал:
— Привет. Ты кто?
20
Марсель так удивился, что забыл про свои измученные ягодицы. Лицо человека показалось ему знакомым, но он не мог вспомнить, где его видел.
— Я практикант двадцать второго участка четвертого фронтового отдела контрразведки Марсель Горнел, сэр.
— А что в кабине делаешь? — строго спросил незнакомец.
— Это для отчета, сэр.
— Для какого отчета? — переспросил незнакомец и огляделся. У него был пистолет, с которым пилот машины выскочил из кабины.
— Капитан Форт приказал, сэр. Он сказал, чтобы отчет был максимально полным.
— У тебя жопа не устала на кассете сидеть?
— Очень устала, сэр.
— Ну так вылазь, а то у тебя глаза на лоб вылезли.
— А вы меня не убьете?
— Зачем?
— Ну… Вы же Джек Стентон, правильно?
— Правильно. И что с того?
— Вы элодей, сэр. То есть я не хочу сказать, что вы плохой, но наши отметки говорят, что вы опасны…
— Только не для тебя, приятель, выбирайся и вали домой.
— Можно, сэр?
— Нужно!
Джек посторонился, пропуская практиканта, и тот облегченно улыбался, чувствуя, как «оттаивает» его измученный зад.
— Но куда вы теперь, сэр? — спохватился он, когда кабина робота уже начала подниматься.
— Я нанесу удар по штабу Аркона в Лоусоне! Я покажу им, как устраивать на меня облавы! Пусть теперь трепещут!
— О да, конечно… — пробормотал Марсель и, попятившись, наступил на брошенный пневматик.
Робот развернулся на месте — немного резче, чем требовалось. Опоры сорвали дерн, и машина зашагала в сторону шоссе. И лишь тогда Марсель увидел пилота, который лежал на траве с окровавленной головой.
— Он убил его! — воскликнул Марсель, но в этот момент пилот застонал. — О сэр! Как вы себя чувствуете?
— О-о… — снова простонал пилот и открыл глаза. — Где? Где это поганец?
— Он уехал, сэр…
— Куда уехал? — спросил пилот и, прижимая руку к ране на голове, сел.
— Он уехал в Лоусон, сэр. Сказал, что разрушит наш штаб.
— А на чем уехал? — спросил пилот и, обернувшись, застыл с открытым ртом.
— Да, сэр, он забрал вашего робота и поехал на нем как ни в чем не бывало!
— Ну так давай поднимай тревогу, болван!
— У меня нет рации!
В этот момент со стороны госпиталя послышались крики и несколько одиночных выстрелов. Потом застучали автоматы, и стало тихо.
— Что это? — спросил пилот, продолжая зажимать рану.
— Наверно, его поймали, сэр!
— Но ты же сказал, что он угнал робота! Или мой «грей» сам ускакал отсюда?
— Прошу прощения, сэр! Оставайтесь здесь, я побегу узнаю, что там происходит!
— Я с тобой… Только не слишком быстро беги, а то перед глазами все прыгает…
Вскоре они увидели с десяток солдат и капитана, руководившего всей операцией. Он стоял возле лежавшего на земле человека, которому делали срочную перевязку.
— Давайте вызывайте какого-нибудь доктора, что ли! — кричал капитан, размахивая пистолетом. — А ты, сержант, продолжай прочесывание, он должен быть где-то здесь!
— Сэр… — негромко произнес «безлошадный» пилот, останавливаясь позади капитана.
— Руйдель? — воскликнул тот, удивленно уставившись на окровавленное лицо пилота. — А где твоя машина?
— Угнали, сэр.
— Кто?!
— Злоумышленник.
— И где он теперь?
— Прошу прощения, сэр… — произнес Марсель, выходя из-за пилота. — Он сказал, что поедет разгромить наш штаб в Лоусоне.
— Это он тебе сам сказал?
— Да, сэр.
Капитан щелкнул кнопкой рации на кармане и позвал:
— Бартецкий!
— Слушаю, сэр!
— Бартецкий, тот, кого мы ловим, завладел «греем» лейтенанта Руйделя и предположительно движется в сторону шоссе, а далее к Лоусону. Понял меня?
— Так точно, сэр! Постараюсь перехватить его возле леса!
— Давай! И захвати с собой Мацуоку, а то уж больно клиент шустрый!
— Понял, сэр.
Не успел капитан выключить рацию, как со стороны госпиталя снова загремели выстрели и шквал пуль обрушился на солдат, окружавших кусты и деревья.
Пехота тотчас залегла, однако вести ответный огонь было трудно — неясно, где противник. А он продолжал стрелять сквозь кусты, и на залегшую пехоту густо сыпались сбитые листья и ветки.
— Что за хреновина? — воскликнул капитан, заметив, что обшивка на его бронежилете разорвана.
— Картечь, сэр! — пояснил сержант, который перевязывал раненого.
— Это… охрана… госпиталя… — с трудом проговорил сам раненый.
— А ты кто?
— Экс… педитор…
— А зачем стрелял?
— Меня… оглушили и… ограбили… Я хотел пресечь…
— Все ясно! — произнес капитан и сплюнул.
— А что, сэр, вы с ними не договорились? Охрана не в курсе? — спросил «безлошадный» пилот Руйдель.
— Руйдель, ну ты-то куда еще лезешь?! Просрал машину, а туда же!
— Извините, сэр…
— Как можно оповещать каких-то там охранников, если операция совершенно секретная!
— И этой секретности тоже оказалось мало… — пробормотал Марсель и, поймав на себе гневный взгляд капитана, уставился в траву.
Снова ударили выстрелы, и картечь застучала по веткам.
— Да остановите же их кто-нибудь! — закричал капитан. — Иначе я прикажу перестрелять этих тварей!
21
Управление в «грее» было непривычным, поначалу машину бросало из стороны в сторону, и она то и дело вспарывала землю заплетавшимися опорами, но уже метров через триста Джек начал приноравливаться, хотя поворот кабины все еще давался ему тяжело — в «таргаре» она поворачивалась довольно быстро, но в «грее» дергалась как бешеная, один раз Джек едва не совершил с ней полный оборот.
Впрочем, теперь ему стало понятно, как пилоты этих машин ухитрялись сшибать из пушек даже скоростные воздушные цели. Оставалось приноровиться к скачущей по верхней полусфере прицельной шкале. Впрочем, пока что Джека интересовали наземные цели, которые наверняка должны были пойти по его следу.
Итак, противник полагает, что он пойдет в Лоусон. Но даже если и не поверит на все сто процентов, сбрасывать со счетов этот вариант не станет и отправит в погоню пару машин. Да, пару. Так надежнее, ведь они уже знают, кто он и на что способен.
Маяк был уже отключен — Джек позаботился об этом сразу, чтобы не смогли запеленговать. Рацию выключил по той же причине, хотя прослушивать переговоры противника сейчас было бы нелишним.
Наверняка арконские пилоты использовали собственный код.
«Две собаки на «плюс» тридцать градусов. Встречай».
Такого рода фразы ему не раз попадались в открытом эфире, но что толку от этого кода, если смысл слова «встречай» понятен каждому.
А «плюс тридцать градусов» — это тридцать градусов плюс какой-то довесок — еще тридцать или даже шестьдесят.
В навигаторе имелась подробная карта — очень хорошая! Вот бы им такую в роту! Помимо высот, лесных массивов, рек и шоссе здесь имелись обозначения магазинов, заправочных станций и аптек.
Джек посмотрел на показатель заряда батарей — восемьдесят два процента. Очень хорошо. Рядом указывался возможный пробег — двадцать семь километров. Просто замечательно, если не учитывать работу прицельных устройств, зарядного механизма, а также очень затратных «переходных процессов», когда приходилось стартовать с места и выжимать из машины максимум.
Ну, двадцать километров все равно имеется. А сколько до линии фронта? Вопрос, остающийся без ответа.
— Тише, приятель, тише… — пробормотал Джек, сбрасывая скорость машины и выводя ее на асфальт госпитальной подъездной дороги.
Комфорт и плавность хода сразу исчезли, из-под опор стали вылетать искры, однако Джеку нужны были эти триста метров по твердому покрытию, чтобы дальше, в овраге с ручьем, устроить засаду для преследователей.
Да, возможно, потом за ним увяжется целая рота или даже батальон, однако сейчас надо было избавиться от хвостов. Война есть война, даже в глубоком тылу противника.
Вдруг из-за поворота выскочил фургон. Водитель, увидев робота, притормозил, подался влево и, проехав по обочине, снова прибавил газу.
«Кастелянская служба», — успел прочитать Джек и пожал плечами. А что тут такого? Водила увидел боевую машину с опознавательными знаками Аркона и проявил уважение. Все как всегда, никаких особых эмоций. Но, разумеется, Джек нервничал и любого аркона воспринимал как угрозу.
А вот и овраг с густой, пышной растительностью. Тут и клен, и сирень, и вяз — буйство зелени и ароматов.
Джек остановил машину, глянул в экран камеры заднего вида и стал осторожно, приставными шагами двигать машину влево. Стук-стук-стук — это асфальт. Бум-бум-бум — это уже мягкий грунт с пушистой травкой.
Стараясь не повредить кустарник, чтобы этого не заметил противник, Джек стал спускаться по склону, туда, где на дне оврага журчал ручей.
Дорога рассекала овраг надвое, и под насыпью ручей пробивался в асбестовой трубе, но на выходе снова оживал, расправлял струи и бежал, если верить карте, еще двенадцать километров до впадения в небольшое озеро.