— Уфф!
Каэдэ вдруг резко вскинула голову, словно вынырнула из воды, заулыбалась и потянулась:
— Впервые с кем-то поделилась! Эх, как на душе полегчало!
Теперь я видел, что за мягким выражением девичьего лица скрывается душа воина. В ней росло недовольство происходящим и решимость противостоять трудностям. Мне даже подумалось, что я начинаю понимать Каэдэ.
— Ну так вот, по поводу книги, — она снова менторски улыбнулась и посмотрела на «Белого кита» в моих руках. — Я не научу тебя всему, наверняка есть кто-то более компетентный в вопросах языка.
— И кто?
Каэдэ бросила на меня загадочный взгляд, словно что-то задумала, затем расправила плечи и выпалила:
— Рэн-кун, ты не думал поступить в университет?
— Что?
— Я помогу со вступительными экзаменами.
— В университет???
От неожиданности я оказался совершенно сбит с толку. Мне такие мысли и в голову не приходили.
Круглые глаза Каэдэ заблестели, и она с нажимом спросила:
— Но ведь ты хочешь узнать ещё больше?
Казалось, она бросает вызов бойцу внутри меня.
— Хочу, — выдавил я.
Каэдэ услышала мой ответ и широко улыбнулась.
— Существует система равноценного экзамена, точнее, экзамена, равноценного выпускным, что бывают по окончании школы. Когда-то его называли университетским. Если успешно сдашь, сможешь поступить в университет, не имея аттестата…
Каэдэ потащила меня в районную администрацию так же энергично, как когда-то в секонд-хенд. На стойке информации она выяснила, куда нам идти, затем бодро прошагала по коридорам в сторону отдела образования и села рядом с окном консультанта по вопросам поступления. Вместо меня со специалистом говорила она, но заливалась так, словно речь шла о ней самой.
Однако пожилой работник администрации не проникся.
— Безнадёжно, — первым делом бросил он, даже не став листать справочные документы, и смерил меня суровым взглядом. — Каким бы способным он ни был, если бездельничал до такого возраста, начать придётся с вечерней школы.
— А, но… — попыталась перебить Каэдэ, однако клерк невозмутимо продолжил:
— Мир не настолько снисходителен. Допустим, поступит он — и как будет платить за учёбу без помощи родителей? На одну стипендию не протянешь, а кредит ему никто не даст.
Мне даже подумалось, что у них есть какая-то инструкция, по которой они говорят с непонятно откуда взявшимися типами вроде меня.
— Простите, но… — Каэдэ всё пыталась настоять на своём.
Клерк скосил взгляд на наручные часы. Девушка схватила меня за руку и вскочила со стула:
— Ладно, я поняла!
Мы уже вернулись к стойке информации, а она всё никак не могла успокоиться:
— Как же бесит тот дядька!
— Похоже, университет мне всё же не светит…
Но не успел я договорить, как с нами поравнялась молодая сотрудница, прижимающая к груди толстую папку. Она какое-то время следила за происходящим со своего места.
— Прошу прощения, задавайте любые вопросы, — протараторила она, быстро листая страницы. — Немало университетов предлагают бесплатное обучение выдающимся студентам, к тому же я могу рассказать об отраслевых программах спонсирования, которые предоставляют средства на безвозмездной основе. Разумеется, при условии отличных успехов в учёбе…
Она протягивала нам брошюру за брошюрой.
Каэдэ поначалу впала в ступор, но тут же просияла и поклонилась девушке:
— Большое вам спасибо!
Я тоже поклонился:
— Спасибо…
Вдогонку мы получили перечень документов для сдачи равноценного экзамена и тут же начали его просматривать. Дойдя до страницы со вступительными баллами, я побледнел:
— Математика и физика в числе обязательных! А я их совсем не знаю…
— Не волнуйся, Рэн-кун, уверена, у тебя всё получится.
— А я вот не уверен…
— Положись на меня, будем заниматься — и ты обязательно сдашь!
Прозвучал сигнал, приглашающий очередного посетителя в отдел регистрации населения. Там нас встретил ещё один клерк:
— Вы подали заявление на получение справки с места жительства для сдачи равноценного экзамена, однако все ваши данные были стёрты по запросу органов власти.
— Так я и думал…
Я отсутствовал очень долго. Ничего удивительного, что сведения уничтожили.
— Однако, — вдруг продолжил мужчина, — поскольку все сопутствующие документы остались, вы можете зарегистрироваться по новому адресу.
Мой взгляд впился в бумагу, которую протянул клерк.
— Пожалуйста, удостоверьтесь, что адрес вашего отца написан без ошибок.
Отец
— Вы с отцом жили порознь? — Каэдэ обеспокоенно взглянула на меня.
Я пояснил, что мы не виделись уже больше девяти лет.
— Я понятия не имел, где он. Да и подумать не мог, что так легко узнаю об этом.
— Пойдёшь к нему?
— Если объявлюсь ни с того ни с сего, наверняка доставлю ему множество неудобств. Да и вообще… он, скорее всего, уже забыл обо мне, — я самоуничижительно улыбнулся.
Каэдэ молча смотрела на меня.
— Но…
Но кто знает, может, я неправ…
В адресе значился дом на окраине Сибуи. Не тот, в котором мы когда-то ютились втроём, и не тот, где мы потом жили с матерью. Дом, с которым меня не связывали какие бы то ни было воспоминания.
Я шёл один, сжимая в руке листок. Путь мой оказался довольно извилистым. Сначала я свернул с городской магистрали, затем миновал уютную торговую улочку, какое-то время бродил по окрестным кварталам и скоро оказался рядом с тем самым домом, который искал. Его окружало столько высотных зданий, что сам он казался на их фоне каким-то стушевавшимся.
Я остановился перед входом, ещё раз заглянул в листок, окончательно убедился, что не ошибся, и собирался уже постучать в дверь, но рука моя замерла в воздухе.
«Что я скажу? Как посмотрю в глаза? Как объясню всё, что случилось?»
Ответов на эти вопросы у меня не было, ведь я пришёл совершенно неподготовленным.
Судя по одежде, развешанной на балконах четырёхэтажного дома, тут в основном жили семьи. Квартира отца находилась у левой стены третьего этажа. На балконе болталось лишь несколько пустых вешалок. Может, он жил один, а может, и нет. За закрытыми алюминиевыми ставнями ничего не было видно. Самый разгар рабочего дня — конечно, следовало ожидать, что его не окажется дома…
Оставить письмо? Или хотя бы записку?
Я сел на блок на платной парковке, достал из сумки тетрадь и начал писать.
Но уже скоро рука замерла.
«Как тут подобрать правильные слова?» В конце концов я вырвал страницу и скомкал её.
— А-ха-ха-ха, — вдруг послышался смех, и я повернулся.
Мимо парковки шли отец с сыном, в руках они держали бейсбольное снаряжение.
— Папа, дай мяч.
— Ха-ха-ха, лови!
Ребёнку было столько же, сколько мне в те годы, а его папе — как моему тогда…
Я проводил их взглядом и снова посмотрел на окно отцовской квартиры.
На город опустился вечер. В окнах один за другим загорались огоньки. Но в его жилище по-прежнему царила тьма. Наконец я отчаялся, встал и побрёл обратно.
Вечерняя торговая улочка была полна людей. Лучи заходящего солнца отражались от стёкол и били в глаза. Возможно, один из мужчин в толпе — мой отец. Если он живёт в том доме, то наверняка делает покупки на этой улице, когда идёт со станции.
Папа в моих воспоминаниях остался таким же, как был девять лет назад. А ведь с той поры минули годы… Как он сейчас выглядит? Чем занимается? Во что одевается? Я ничего не знал о нём и всё же вглядывался в лица прохожих, словно пытаясь на ощупь отыскать вещь, которую даже толком себе не представлял. Я изучал каждого незнакомого мужчину, а они отвечали мне недоверчивыми взглядами. Но сколько бы я ни глядел, никто, похожий на моего отца, не встретился.
Я шагал мимо обувного магазина в конце улицы. У входа, согнувшись в три погибели, мужчина в рубашке поло с короткими рукавами и сумкой через плечо завязывал шнурки. Вдруг из магазина вышла продавец с конвертом в руке и обратилась к нему:
— Прошу прощения, вы оставили.
— А! — мужчина поднял голову, затем выпрямился. — И правда, совсем из головы вылетело!
Его голос заставил меня обернуться.
Девушка передала забытый конверт, мужчина забрал его и добродушно поблагодарил:
— Спасибо вам!
Я не мог оторвать от него взгляд. Сердце забилось чаще.
Мужчина в поло развернулся и стал удаляться, разглядывая конверт.
«Он уходит!» — я решился и шагнул вперёд:
— Простите…
Он обернулся и посмотрел на меня:
— Да?
Родное лицо… Не оставалось сомнений: это мой отец!
Его волосы слегка поседели, а на щеках появилось немного жёсткой щетины. Но я не мог спутать его с кем-то ещё. Однако решимость моя, в отличие от уверенности, быстро таяла: мужчина в поло смотрел на меня так, словно видел впервые.
Я прижал руку к груди:
— Вы меня… не помните?
Он коснулся головы и вяло улыбнулся, давая понять, что не узнаёт и заранее просит за это прощения.
Я обомлел:
— Значит, всё-таки нет… Извините.
Мне хотелось сквозь землю провалиться. Я коротко поклонился и пошёл прочь. Если он меня не помнит, возможно, я всё-таки обознался и окликнул похожего на отца незнакомца.
И тогда…
— Рэн?! — услышал я голос позади и обернулся. — Рэн, неужели это ты?!
Мужчина в поло, не отрывая взгляда, произнёс моё имя.
Я не ошибся!
Отец подбежал ко мне и заключил в объятья:
— Как ты так вырос… Тебя и не узнать!
Он не отпускал меня, а я застыл словно громом поражённый. Прохожие бросали на нас косые взгляды.
— Что же ты делал всё это время?.. — с трудом проговорил отец.
— А… Ну… За мной было кому присматривать, — невнятно выдавил я.
— Как же я рад, что ты цел и невредим… Прости, что так и не смог ничего для тебя сделать…
Отец всё так же обнимал меня и рыдал, не обращая внимания на недоуменные взгляды толпы.
— Папа…