Все эти пять лет ее форум полнился новыми жертвами культов и их близкими, но ни одна история не стала столь же пронзительной, как история Айлы или ее собственная. В основном это были секты, базирующиеся на финансовых махинациях. Лидеры обманывали людей, присваивали их имущество, вынуждали приводить в секту все новых и новых адептов, но не применяли насилия. И это не позволяло Оне перейти к действиям. Осторожно, по крупицам, она собирала информацию у бывших адептов и их семей, искала компроматы и передавала в полицию с помощью старого знакомого. Онафиэль не могла позволить им и дальше безнаказанно грабить слабых и отчаявшихся людей, но и убить не могла. Оставался лишь один способ – помочь полиции сделать свою работу.
Следующая история, которая всколыхнула дремлющую Немезиду в сердце Оны, разворачивалась в реальном времени.
Линда зарегистрировалась на форуме, будучи в полном отчаянии. Ее мать, чудом поборовшая рак, исчезла, якобы уехала на ретрит, чтобы медитировать и славить Господа, что даровал ей второй шанс. Но Линда сразу почувствовала неладное и начала гуглить секты разного посола. Так она и наткнулась на форум «Жертвы культа». Она зарегистрировалась лишь для того, чтобы понять, как вытащить мать, но получила даже больше. Намного больше.
О самой секте и ее лидере Линда знала немного: лишь то, что они прикрывались группой поддержки для онкобольных, и имя Филиппа Ортона. Больше у нее ничего не было. О том, что происходило внутри этой общины, они узнали позже, когда Онафиэль начала копать под Ортона.
Онафиэль предложила различным онкоцентрам свои услуги. Один раз в неделю она бесплатно вела группы. Общалась с теми, кто только начал свою борьбу с болезнью, и с теми, кто уже справился и теперь учился жить без страха, что завтра не наступит. На одном из таких собраний Онафиэль познакомилась с Ортоном. Он казался милым мужчиной, вот только Она не обманывалась на его счет. Рафаил и Рама тоже казались милыми, даже святыми, но за закрытыми дверями даже самые безобидные с виду люди могут превращаться в монстров. Под ликом добродетели проще всего скрывать демонов.
Через несколько дней Онафиэль заметила, что Ортон сблизился с одной из женщин. Они много разговаривали до и после сеанса, садились рядом, а когда женщина плакала, Ортон всегда брал ее за руку и накрывал второй ладонью. Кому-то это могло бы показаться началом зарождающегося романа. Вот только в глазах Филиппа Ортона не было ни нежности, ни сочувствия, лишь азарт охотника. Только он еще не знал, что расставленные им ловушки теперь работали против него.
Когда Ортон не явился на одно из собраний, Она обратилась к женщине, которую он обхаживал. Сначала расспрашивала об их разговорах, а когда убедилась, что ее заманивают в секту, то уговорила Софию согласиться и стать ее глазами и ушами внутри его коммуны. Так Онафиэль узнала о том, что Филипп Ортон построил радикальную секту, которая готовилась к апокалипсису. Он воздействовал на людей через веру и избранность, обещал им рай на земле, а тем временем торговал оружием и готовил теракт, который должен был стать первым этапом на пути перерождения и начала нового, лучшего мира для избранных. Чтобы создать новое, нужно было уничтожить старое, очистить мир от греха и скверны. А грехом и скверной считались все, кто не входил в коммуну.
София рассказывала Оне обо всем, что видела в коммуне: о промывании мозгов, о телесных наказаниях. Люди в секте не имели права на собственное мнение, о том, чтобы высказать его вслух, не могло быть и речи. С помощью Софии Онафиэль получила фотографии и копии документов на оружие. Она планировала сдать Ортона полиции, так же как и предыдущих ублюдков, пока ей не позвонила София.
– Он ее убил, убил, о господи, – шептала сквозь рыдания женщина.
– Ты в порядке? Дыши, вдох-выдох, вот так, молодец. Теперь постарайся объяснить, что случилось, – мягко попросила Она.
– Филипп, он убил женщину. Кэтрин Портман. Забил до смерти кнутом.
Сердце Оны оборвалось, она знала, что Кэтрин – мать Линды. А еще она знала, что не сможет ей рассказать. Кэтрин погибла из-за ее промедления. У нее была сотня возможностей убить Ортона до того, как он успел расправиться с Кэтрин, но она ими не воспользовалась, считала, что не вправе, так как он ни у кого не отнял жизнь. Просчиталась.
– София, дождись удобного момента и беги оттуда. Я помогу. Главное – оставайся на связи. – Она пожелала ей удачи и отключилась.
С того дня она постоянно искала глазами Филиппа на сессиях и среди прохожих, но он будто нарочно избегал ее. Онафиэль даже начало казаться, что София проговорилась, поэтому он перестал приходить на встречи.
Месяц спустя, когда Она уже решилась заявиться на ферму и разобраться с ним там, Ортон пришел в группу, выбрал самую отчаявшуюся женщину и занял место рядом с ней. После сессии Онафиэль попросила его задержаться и подсела к нему.
– Филипп, вас долго не было. Я беспокоилась, как ваше здоровье? Вы обычно мало говорите о себе. – Она объяснила свою обеспокоенность.
– Спасибо, мне намного лучше, особенно после встреч с вами. – Ортон с жадностью окинул ее взглядом.
Онафиэль сразу сориентировалась, как вести себя дальше.
– Знаете, я очень рада, что встречи со мной приносят вам умиротворение. Моя миссия в служении. – Она подалась вперед, демонстрируя декольте. – Я на многое готова пойти, чтобы облегчить путь страждущим, понимаете? – Она положила ладонь на его колено.
Дыхание Филиппа участилось.
– Я вижу, как вам сложно говорить на публике. Если вы захотите, я могла бы провести для вас индивидуальную сессию. – Она переместила ладонь чуть выше. – Что скажете?
– Очень хочу. – Ортон сглотнул и облизал пересохшие губы.
– Как насчет завтра? Скажем, в девять вечера у Форест-Парка? – Онафиэль убрала руку с его колена, заправила волосы за ухо и провела тыльной стороной ладони от шеи до груди, возвращая к себе похотливый взгляд Ортона. Он не мог соскочить, до конца завтрашнего дня он должен думать только о ней.
На часах было уже пятнадцать минут десятого, Онафиэль начинала нервничать из-за того, что Ортон опаздывал. Что, если Филипп раскусил ее уловку и она зря тратит время, пока он скрывается? Нет. С чего бы ему скрываться? Такие люди, как он, не станут бежать от девушки. Какую опасность может представлять простая девчонка, пусть и психолог? Она переминалась с ноги на ногу. Вместе с сумерками пришла прохлада. Голые плечи покалывало. Блузка с глубоким декольте прекрасно подходила для отвлечения внимания Филиппа, но совсем не годилась для прохладного ветреного вечера в парке. Онафиэль не покидало ощущение, будто за ней кто-то наблюдает. Она держалась из последних сил, чтобы не начать тревожно озираться по сторонам. Молодой женщине находиться здесь в такое время одной было небезопасно. Она и так сильно рисковала с учетом выбора довольно людного места, а если Ортон не придет, то его место жертвы вполне могла бы занять она сама.
На плечо опустилась чья-то ладонь. Она непроизвольно вздрогнула.
– Простите, не хотел вас напугать. Давно ждете? – Голос Ортона раздался у самого уха. Он не терял времени.
– Пустяки, успела немного замерзнуть, но вы ведь это исправите. – Она открыто флиртовала.
– С удовольствием. – Филипп обнял ее за плечи, и они направились вглубь парка.
– Какой интересный у вас наряд. Что это? – полюбопытствовала Онафиэль, разглядывая длинную белую рубаху Ортона.
– Это крестильная рубашка, в ней я чувствую себя ближе к Богу, – спокойно пояснил он.
– Мне нравится. – Онафиэль тронула тонкими пальцами ладонь Филиппа, сжимающую ее плечо.
Ворота парка удалялись, прохожих становилось все меньше, лишь кое-где на скамейках обжимались влюбленные. Чем глубже в парк они заходили, тем реже становились фонари, освещавшие парк. Сердце трепыхалось в груди, сбиваясь с привычного ритма. Она чувствовала, как края шприца, спрятанного за поясом юбки, впиваются в кожу. Было страшно, нет, не убить, а промахнуться, промедлить, потерять шанс. Если сегодня Ортон покинет парк на своих ногах, Онафиэль навсегда лишится возможности его устранить, а люди в его коммуне так и останутся в смертельной опасности, к тому же они и сами уже несли угрозу для общества. Оружия в подвале Филиппа хватило бы на то, чтобы вооружить армию небольшой страны. Кожа Оны покрылась мурашками. Ортон заметил это и покрепче прижал ее к себе, постепенно уводя с дорожки в густую растительность.
Теперь сердце Оны стучало где-то в горле, от волнения мутило. Счет шел на минуты. Она должна была в любой момент иметь возможность дотянуться до шприца.
Ортон остановился, прижал девушку к стволу дерева и запустил руку под юбку, огладил нежную кожу бедра. Склонился и с шумом втянул ее запах. Затем его губы опустились на шею Оны. Запустив пальцы в поседевшие волосы Ортона, Онафиэль тихонько застонала, чтобы не привлекать лишнего внимания, но подбодрить ублюдка. Вторая ее рука требовательно коснулась его паха через рубашку и трусы. Она считала, что мужчиной в таком возрасте уже сложно манипулировать через секс, но ей попался бодрый старик. Тем лучше для нее, ведь в подобных ситуациях дисфункция вполне может спровоцировать агрессию. А Филипп, несмотря на возраст, все равно был сильнее. И в честной схватке ей было бы не победить. Даже с учетом того, что она регулярно тренировалась в зале.
– Позволишь мне быть сверху? – шепнула Она и прикусила мочку его уха.
– Да, но после я возьму тебя сзади. – Ортон отпустил девушку, лег на траву и поманил ее за собой.
Она села сверху и принялась тереться о него.
– Не вынуждай меня просить, я уже слишком стар, могу умереть прежде, чем мы перейдем к делу. – Пальцы Ортона с силой впились в бедра девушки.
– Закрой глаза, я приготовила тебе сюрприз. – Она приподнялась и стала расстегивать его рубашку.
Филипп послушался, когда нежная рука Оны коснулась его обнаженной плоти. Мужчина застонал. Поняв, что он потерял бдительность, второй рукой Онафиэль осторожно вытащила шприц, освободила иглу и всадила его в шею Ортона. Она впрыснула адреналин прежде, чем он успел что-то понять.