– Ты хочешь сказать, у них есть специальные ножи для рыбы? А для арахисового масла? Для этого что, тоже существует особый нож? И для маргарина? – Ник снял пиджак и развязал галстук.
– Форресты, – вздернула нос Мэгги, – не едят такие плебейские продукты, как арахисовое масло, не говоря уж о маргарине.
– Какая тоска.
– Да. – Она неожиданно улыбнулась. – С ними скучно.
– Тебе скучно, я бы сказал. – Ник расстегнул молнию. Звук получился на удивление громкий, его не заглушил даже плеск волн и глухой стук мотора. – Так стоило оно того, Магдалена?
Он спросил это небрежно, снимая брюки и вновь усаживаясь перед ней в ожидании ответа. Сейчас на нем были только рубашка и трусы, и Мэгги не могла отвести глаз от его сильных мускулистых ног, выступающих икр, покрытых черными волосами, слегка натянувшаяся белоснежная ткань рубашки подчеркивала его широкую грудь, крепкие, такие мужские руки… Она видела перед собой его жесткое красивое лицо, и ей хотелось закричать: «Нет! Не стоило!»
– Что чего стоило? – стараясь не выдать волнения, переспросила Мэгги, отводя глаза в сторону, когда Ник начал натягивать джинсы.
– Брось притворяться, Магдалена. – Украдкой скосив глаза, она увидела, как, просунув сначала одну ногу, потом другую, он легко натянул джинсы. На секунду снова мелькнули белые спортивные трусы – этого было достаточно, чтобы пробудить в ней то ощущение, которого она не испытывала долгие годы.
Что это? Желание? Нет, Лайл давно «вылечил» ее. Уже давно она не чувствовала сексуального влечения, и теперь вновь вспомнить, что это такое? Нет.
Пока Ник заправлял рубашку, застегивал молнию и продевал ремень, она опять принялась внимательно всматриваться в береговую линию.
– Ну как, подошли? – поинтересовалась она как можно спокойнее.
– Чуть коротковаты, чуть велики в поясе, но сойдет.
Она обернулась и увидела, что, полностью переодевшись, он сидел перед ней в джинсах и армейском кителе и надевал туфли.
– Так что, стоило ради миллионов выходить замуж за старика?
Ник не собирался сдаваться. Мэгги знала его слишком хорошо, чтобы не уловить в голосе решительные интонации.
– В то время мне казалось, что стоило, – как-то отрешенно ответила она.
– А сейчас? – нисколько не смутившись ответом, продолжал он. Да она и не ожидала ничего другого. Ник есть Ник.
«Сейчас я в ловушке!» – хотелось ей крикнуть ему в лицо, но вместо этого она лишь проговорила:
– Что сделано, то сделано.
– Можно и поправить.
– Нет.
– Магдалена! – Он встал и сел рядом с ней. Только рычаг руля, на который она положила руку, отделял их друг от друга.
– Лодка оседает на корму, – запротестовала она.
– До этого ты спрашивала, почему я вернулся в Луисвилль.
– Ты не можешь пересесть обратно?
– Хочешь знать ответ?
– Нет. – И, взглянув на него в этот момент, она сделала ошибку. Его глаза, отливая зеленью в лунном свете, неотрывно следили за ней.
– Не лги мне, Магдалена. Ты никогда не умела врать. Я всегда знаю, что ты думаешь. Ты хочешь знать ответ. Ты просто боишься его услышать.
Тряхнув головой и облизав губы, она попыталась отвернуться, но не смогла.
– Ну хорошо, скажи мне: зачем ты вернулся? – Она хотела произнести это небрежно, беззаботно, но совсем не была уверена, что ей это удалось.
Голос его прозвучал тихо:
– За тобой, Магдалена. Я вернулся за тобой.
Глава 16
Ах, Ник… Мэгги облизнула губы и судорожно сглотнула, затем против своей воли опустила глаза. Какая разница, видит он их или нет: он всегда обладал непостижимой способностью читать ее мысли. И лучше бы ему не знать, что творится сейчас в ее душе.
Как ей хотелось положить голову ему на грудь, почувствовать его сильные руки, выплеснуть все свои горести!.. И он все уладит…
Только он не сможет. Он бессилен. В ее жизни ничего не изменится, как в сказке, с приходом чудесного рыцаря в сияющих доспехах, даже такого сильного рыцаря, как Ник. И она понимала это. Вот только ее рвущееся сердце отказывалось смириться с реальностью.
– Надеюсь, что это не так, – наконец вымолвила она как можно спокойнее. Уроки жизни в обществе в качестве жены Лайла помогли ей – все ее поведение говорило о» том, что она не принимает такой ответ.
Но и он не принимал отказов.
– Это правда, Мэгги Мэй, и ты знаешь, что это правда. Неужели ты действительно сомневалась, что в один прекрасный день я приду за тобой? – Нежность, звучавшая в его голосе, делала ее беспомощной.
– Надеялась, что не придешь.
До какой-то степени она говорила искренне, и он, должно быть, почувствовал это, так как глаза его потемнели.
– Мне больно слышать такие слова, – помолчав, ответил он. – По крайней мере, мне было бы больно, если бы я прверил тебе. Но я не верю, Магдалена.
– Придется поверить. – Она глубоко вздохнула и, обернувшись, чтобы проверить, не сбились ли они с курса, вновь посмотрела ему в глаза. Из-под полуприкрытых век он неотрывно следил за ней, руки его спокойно лежали на коленях. Только человека, знавшего его так хорошо, как она, это спокойствие не могло обмануть – оно скрывало невероятное напряжение.
– Ведь ты любишь меня, Магдалена. – Он произнес это очень тихо, пристально глядя ей в глаза. – И всегда любила.
Набрав в грудь воздуха и даже не изменившись в лице, она приготовилась произнести самую ужасную ложь в своей жизни.
– Я любила тебя двенадцать лет назад. Это было очень давно, и с тех пор столько воды утекло! – С этими словами она сжала рычаг руля и слегка повернула его, направляя лодку левее. За несколько секунд она хоть немного успокоилась.
– Значит, ты говоришь, что больше не любишь меня.
Он ни за что не поверит, если не услышит прямого ответа.
– Я этого не говорила. Я говорю, что да, я люблю тебя как очень дорогого мне старого друга. Вот и все.
С минуту Ник молча смотрел на нее, и по выражению его лица Мэгги ничего не могла понять. Не в силах больше выдерживать этот взгляд, она отвернулась и невидящими глазами уставилась на медленно проплывающий мимо темный берег. Она думала только о Нике.
– Чушь, – услышала Мэгги.
Она удивленно обернулась: губы Ника решительно сжаты, еще четче обозначились скулы, а в глазах вспыхнули зеленые искорки. Видно было, что он весь подобрался и настроен агрессивно, даже подбородок вздернулся вверх. Нет, она не позволит сбить себя с толку, хоть ему всегда это и удавалось. Раньше.
– Хочешь верь, хочешь не верь, – произнесла она как можно равнодушнее.
– Ты уже призналась, что не любишь его.
Мэгги проклинала себя за излишнюю болтливость. Но мне ничего другого не оставалось. Ведь я имею дело с Ником.
– Ну и что? Следует ли из этого, что я люблю тебя?
– Ты всегда любила меня. Еще с тех пор, как была сопливой девчонкой. И никогда не переставала любить. Ты всегда будешь любить меня. – Голос Ника звучал спокойно и уверенно.
– А ты всегда был чересчур самоуверенным. Считаешь себя подарком для любой женщины, так? – Она бросила на него уничтожающий взгляд.
– Иногда. – От Мэгги не укрылась знакомая дразнящая улыбка. – А ты всегда злилась, помнишь? Еще когда мы были совсем юнцами, и я начал встречаться с девушками. Каждый раз ты шипела и бросалась на меня, как кошка. Дралась, ногами топала от злости, а когда тебе удавалось, застукать меня, как только не обзывала. Раз, помню, ты даже следила за мной и ударила девчонку, с которой я был. Как ее звали? Мелинда… как там дальше?
– Мелисса Крэйг, – ледяным тоном процедила Мэгги, только потом сообразив, что выдала себя с головой, показав, как хорошо она помнит ту пышногрудую блондинку. Прикусив язык, она пожалела, что проболталась.
– Ах да, Мелисса. – Словно припоминая, Ник вздохнул. – Всего шестнадцать лет, а уже полный четвертый номер! И такая знойная!
– Да она просто подстилка! – не выдержала Мэгги. Одного воспоминания о том, как эта Мелисса Крэйг вешалась на Ника, было достаточно, чтобы в ней снова вспыхнула злость. Ник хитровато улыбнулся.
– Ты просто умирала от ревности, потому что она носила четвертый размер, а у тебя тогда и намека на грудь не было.
– Мне было только четырнадцать лет! И я вовсе не ревновала! Просто пыталась уберечь тебя! Не хотела, чтобы ты совершил непоправимую ошибку.
– С точки зрения шестнадцатилетнего парня, Мелисса Крэйг отнюдь не была непоправимой ошибкой. Секс из нее так и пер.
Мэгги фыркнула.
– Ты только об этом и думаешь.
– Даже тогда я думал не только об этом. Если бы я только об этом и думал, то давно бы начал спать с тобой. И не воображай, будто это не приходило мне в голову. Вспомни, как ты строила мне глазки. Но ты была слишком молоденькая, и я слишком любил тебя. Я бы ни за что не поступил так. И не поступил.
– Нет, поступил. – Произнеся эти слова, она опять пожалела и теперь не смела поднять на него глаза, но почувствовала, как он посмотрел на нее.
– К тому времени ты стала уже взрослой, а до этого я тянул, как мог. Поверь, последние два года были для меня сущим адом. А ты нарочно сводила меня с ума, ведь так? Но, когда я увидел, как ты выделываешь танец живота… это было последней каплей. Тогда я понял, что ты больше не маленькая девочка и что если я не сделаю этого, то потеряю тебя. Вот я и сделал.
Мэгги глубоко вздохнула, пытаясь справиться с нахлынувшими воспоминаниями.
– Я не хочу говорить об этом. – Устремив глаза на черную воду, она задумалась.
– Нам было потрясающе хорошо вместе. Ты – лучшая, кого я знал.
Тело ее напряглось, и она вновь взглянула на Ника.
– И именно этого ты добиваешься? Еще более потрясающего секса? – горько усмехнулась Мэгги. Он покачал головой.
– Если бы все было так, как ты говоришь, то еще вчера я бы воспользовался твоим предложением там, в лесу. Помнишь? Ты сама предложила мне повалить тебя и отвести душу.